Памми Аптон, мисс

      Аллердейл – белым-бело. Первый саван твоих надежд. Только всем им уже лет сто, ну а снег бесконечно свеж.       Люси стынет, как гончий пёс, лишь завидев тебя с утра. Томас мрачен, но дом ожил: тонко плачут в трубе ветра.       Это всё для тебя смешно. Ты не можешь её понять: Люси держит в руках весь дом – и ключи не желает дать, Люси чай подаёт к столу – и она же несёт обед...       Люси письма забрать идёт – красной глиной окрашен след.       К чему ревность его Люси? Нет, она это не всерьёз! Ты молилась страстно, видны следы горьковатых слёз: быть похожей с нею во всём! Только ноги твои мертвы. Ты – сквозняк (или, может, тень) за спиною такой сестры.       Люси смотрит, как ты живёшь – её гневный, холодный взгляд! – и улыбка корёжит рот, словно это ужасный яд. Люси бабочек ловит в сеть – ни единой средь чёрных крыл.       Люси – мрак. Без неё бы Том, может, малость счастливей был…       Люси бредит, не может спать. Аллердейл уже не спит. В груди боли – почти пустяк. Это сердце твоё кричит: «Экипаж заложил – и в ночь! Он так любит свою сестру!»       Миссис Шарп – Памми Аптон, мисс – ты не веришь в свою весну.       Снова Пик притушил огни. Пусто кресло твоей жены. Миссис Шарп – Памми Аптон, мисс – не увидит своей весны.