Арест

Донхэ еще никогда раньше не смаковал так дежурную фразу, когда одевал на кого-то наручники. — Вы имеете право сохранять молчание. Все что вы скажете, может быть использовано против вас в суде. Хекджэ сверкнул глазами на офицера, не понимая, как он вообще мог попасться так глупо. После всех махинаций и беготни по мегаполису! В своей квартире! — Вы имеете право на адвоката… — продолжил Донхэ, дергая арестованного за предплечье, чтобы тот встал с пола. — Я имею не только право, — рыкнул Хекджэ, пытаясь вывернуться из рук офицера. Донхэ ухмыльнулся и притянул брыкающегося арестованного к себе. — Видно, тебя самого еще ни разу не имели, — тихо, но отчетливо выговорил он. Немного ошарашенный услышанной фразой, Хекджэ замер на секунду, прежде чем ответить офицеру парочкой непечатных слов. Пытаться вывернуться из рук Донхэ, когда на запястьях уже застегнуты наручники, глупо, но он все равно это делал. Почти отчаянно. Но в отличие от офицера, Хекджэ никогда не ходил на какую-либо борьбу. Он вообще считал, что его быстрых ног и изворотливого ума будет достаточно, чтобы водить закон за нос достаточно долго. — Ты знаешь, — вторая рука Донхэ легла Хекджэ на грудь, прижимая арестованного настолько близко, что становилось неудобно. — Я ведь еще не отрапортовал, что нашел твою квартиру. Хекджэ покосился на Донхэ, обдумывая информацию. Он пытался понять, что именно должна означать эта фраза. — Мне все еще надо доложить о том, что я тебя арестовал. Оба замерли, чувствуя, что сейчас был переломный момент. Это была возможность для обоих. И Хекджэ не привык упускать их. Судьба редко дает шансы. А сейчас офицер явно намекал на то, что с ним можно договориться. — Что у тебя на уме? — спросил он, пытаясь успокоить расшалившиеся нервы. Получить бессловесный ответ, Хекджэ явно не ожидал, тем более, когда почувствовал шаловливые пальчики Донхэ на своих ключицах. И если такое можно было спустить, как случайность, то язык скользнувший по ушной раковине явно был намеренным движением. Хекджэ сжал кулаки и дернулся, когда офицер выдохнул на влажное ухо. У него резко пересохло во рту от того, как организм отреагировал на происходящее. Сложно было не понять, что конкретно происходит. Предмет обмена был понятен, хотя от этого пугал арестованного не меньше. И пробежавшие по телу мурашки никак не желали успокоиться. Донхэ зарылся в волосы на затылке Хекджэ и тот опустил голову вперед, уходя от прикосновения. Арестованный не знал, что его больше пугало, то что с ним делал офицер или то, как на это реагировало его тело. Явно и недвусмысленно. И Хекджэ молился, чтобы это было не очень заметно. Тихий смешок был ему ответом, но арестованный только зажмурился. Менять такое на свою свободу, на очередной виток «игры в салочки» с полицией было как-то неприятно. Это в конце-то концов не материальное благо, которое можно было бы заново «заработать». Пусть Хекджэ не девушка, но понимание того, что придется заняться сексом с незнакомцем (хотя Донхэ был для него уже «знакомым незнакомцем»), не входило ни в какие рамки. Донхэ с наслаждением провел языком по выпиравшим позвонкам шеи от воротника рубашки вплоть до волос. Дрожь, прошедшая по телу арестованного, была лучшей наградой. Она так хорошо ощущалась под пальцами, все еще поглаживавшими открытые ключицы, что офицер почувствовал острое желание увидеть их воочию. Развернув Хекджэ к себе лицом, Донхэ едва успел прикоснуться рукой к верхней пуговице на рубашке арестованного, как тот ужом вывернулся из рук, приложившись в процессе лопатками к стене. Злобный взгляд из-под челки невероятно шел Хекджэ. Было не сложно понять, что он не собирается сдаваться так просто. Особенно когда Донхэ знал, что дальнейшая судьба арестованного была в его руках. Причем в более чем одном смысле. Ключ от наручников все еще покоился в одном из многочисленных карманов его формы. Хекджэ не нравилась вся эта прелюдия. Ему не нравились касания Донхэ. Ему вообще не нравилась та ситуация, в которую он попал. Он продолжал пропиливать взглядом офицера, чтобы держать его на расстоянии. Арестованный слегка затравленно оглянулся вокруг, когда понял, что одного взгляда было маловато, чтобы защититься, но выпрыгивать в окно со связанными руками был не вариант — далеко не убежишь. А противостоять в рукопашном бою против офицера было сложно даже без наручников. С одной стороны хотелось на волю. Но подставляться Хекджэ тоже не хотелось. Дилемма. Пока арестованный думал, Донхэ медленно, но верно загонял его вдоль стены в угол. Хекджэ кинул взгляд на упершийся в его бедро рабочий стол и прикусил губу. В мыслях хаотично прокручивались все варианты, но в данной ситуации ничего хорошего ни один из них не сулил. Через секунду он с ужасом понял, что вариантов у него вообще не осталось. Потому что офицер, плотоядно улыбаясь, сделал один резкий шаг к нему и уперся ладонями в стены аккурат рядом с плечами Хекджэ. Дыхание арестованного ускорилось вдвое, выдавая панику. Он вжался в стену, ощущая как наручники больно впиваются в запястья. Донхэ ничего не говорил, но от этого Хекджэ было еще страшнее. Он был на взводе от ситуации и уже даже сам не соображал, как отреагирует в следующий момент. Когда офицер подался вперед, в голове арестованного как раз всплыла мысль хорошенько наподдать Донхэ. С ноги. И желательно по яйцам, чтобы хоть как-то выиграть время для побега. Но стоило только ему дернуться, чтобы исполнить задумку, как тот перехватил ногу Хекджэ под бедро и отвел в сторону, сокращая расстояние между их телами до минимума. Арестованный от неожиданности приложился затылком от кирпичную стену, потеряв ориентацию в пространстве. И первое, что он почувствовал, кроме боли, теплые и слегка влажные губы офицера на своих. И что-то недвусмысленно упирающееся в его бедро. Донхэ совершенно не смущало то, что Хекджэ сразу же попытался разорвать поцелуй и отвернуться. Открывшийся доступ к такому притягательному углу его нижней челюсти и шее был ничем не хуже. Покрыть их россыпью поцелуев было одной из тех прекрасных идей, которые нужно было выполнять в тот же момент, что они появлялись в голове. Арестованный попытался отодвинуться и увернуться от настойчивых губ офицера, но тот остановил его поползновения, прижав его рукой к стене еще плотнее. Хекджэ тихонько зашипел, прогибаясь в пояснице, чтобы скованным рукам осталось хоть какое-то место. У него путались мысли от того, что было и хорошо и больно. Арестованный гнал от себя нарастающее ощущение тепла, которое медленно, но верно разливалось по телу из-под губ Донхэ. Он просто уперто верил, что это все не было возбуждение, а офицер не мог делать чего-то настолько противозаконного. Донхэ даже показалось смешным то, насколько легко поддались пуговицы рубашки арестованного, стоило только пробежать по ним пальцами. К его радости, кроме клетчатой рубашки торс Хекджэ больше ничего не скрывало. Тонкая серебряная цепочка с крестиком соблазнительно поблескивала на открытой порывисто вздымавшейся груди. Офицер провел по правой ключице языком, шумно вдохнув запах тела, а затем поднялся чуть выше и прихватил кожу, с наслаждением посасывая. Хриплое «Н-нет!» сорвалось с губ Хекджэ, когда рука Донхэ опустилась на ширинку его джинсов. Он затрепыхался, пытаясь отпихнуть офицера хоть как-то, но подозрительный твердый предмет, упиравшийся в его бедро сменил дислокацию вместе с Донхэ. Хекджэ практически не соображал, в голове осталась только шальная мысли «убежать» и «не даться». И ему казалось, что ничего важнее в его жизни еще никогда не было. Донхэ скользнул ладонью по бедру арестованного выше, наконец, отпуская его ногу и арестованный тут же попытался наподдать второй. Бархатный смех пустил мурашки по позвоночнику не хуже поцелуев и прикосновений. Хекджэ чувствовал, что офицер блокирует его ногу коленом, явно предвидя атаку. — Ты все продумал, да? — злобно рыкнул арестованный, пытаясь сохранить хоть толику гордости. Донхэ только улыбнулся ему куда-то в шею и сжал пальцы на заднице Хекджэ, заставив того подавиться воздухом и позорно покраснеть. Офицер считал, что вопрос был риторическим, а потому отвечать на него было совершенно без надобности. Потому он запустил под пояс джинсов несколько пальцев, царапая кожу на животе арестованного в процессе. Хекджэ сжал кулаки и задрожал, для него события развивались слишком быстро. Он успел только вскрикнуть, когда Донхэ дернул пояс джинсов на себя отступая назад. Чуть не потеряв равновесие, Хекджэ по инерции налетел на офицера и тут же почувствовал, что рубашку стянули вниз до предплечий. Арестованный совершенно не разделял восторга в глазах Донхэ, пожиравших открывшийся перед ним вид, но тот все еще удерживал его за джинсы, не давая сбежать. Зато он с некоторым облегчением заметил, что упиралось в бедро не то, что он думал изначально, а всего лишь дубинка. Следующий поцелуй Хекджэ, неожиданно для себя, воспринял намного проще, хотя укушенный за губу офицер опасно зарычал. Не хватало потом еще объясняться перед начальством, где он получил «боевое ранение». Арестованного тут же потянули за волосы, и стоило только приоткрыть рот, как Донхэ не преминул заткнуть его очередным поцелуем. Хекджэ задрожал, пытаясь устоять на месте. Когда офицер его отпустил, арестованный с удивленно понял, что на нем не осталось чужих рук. Он посмотрел на Донхэ, который успел расстегнуть парочку верхних пуговиц форменной рубашки, а теперь показательно разбирался со своим поясом. Хекджэ сделал шаг назад и снова поднял взгляд на глаза офицера. И что-то в этих глазах вызывало возбуждение… Знать бы что. Донхэ ухмыльнулся и так показательно облизнулся, что арестованный сглотнул, ощущая, что по тормозам давать уже поздно. Воздух обжигал легкие, но Хекджэ понял, что уже не столько боялся, сколько предвкушал следующее действие офицера. Но это не значит, что страха не осталось. А при виде того, как Донхэ скинул форменные ботинки, параллельно расстегивая ширинку на штанах, явно не могло вызывать еще что-то. Но вызывало. Причем, такую бурю, что Хекджэ тихонечко заныл, делая шаг назад и снова упираясь в стену, но уже голыми плечами и почти скрытыми под тканью рубашки ладонями. Наверное, поэтому по телу прошла крупная дрожь, арестованный уже не был в этом уверен, потому что ему все больше начинал нравиться открывшийся вид. Хекджэ никогда не думал, что будет рассматривать мужчину в таком ключе. Тем более рассматривать чужие гениталии. От такой мысли становилось тошно. А вот от того, что он видел перед собой - нет. Донхэ с легкостью избавился от штанов и белья, ступая по холодному полу в одних носках. Арестованный только теперь понял, что мог бы за это время, как минимум, добежать до двери, если не открыть ее. Но нет же, он изучал офицера, предвкушая каждое мгновение. Хекджэ поднял взгляд к лицу Донхэ и понял, что тот все еще был в форменной фуражке. То, что на нем была только фуражка и форменная рубашка (не будем думать про носки), почему-то заводило больше, чем любое порно. Но арестованный почувствовал насколько он уже возбужден только тогда, когда офицер провел ладонью по его ширинке. — Уже не будешь останавливать? — поддел Донхэ, продолжая массировать его член сквозь слишком жесткую ткань джинсов. Материться сквозь стоны, Хекджэ еще не пробовал, но сейчас было самое время начать. Холодная стена холодила кожу и раздражала своей шероховатостью. Но на фоне того, что происходило пониже пояса, такой контраст был только на руку обоим. Офицер расстегнул джинсы арестованного, с отчетливым и громким звуком открыв ширинку, и подался вперед, чтобы поцеловать Хекджэ. Тот дернулся, чтобы обнять Донхэ, но наручники в очередной раз остановили его попытку самовольничать. Потому он решил просто ответить на поцелуй так, чтобы восполнить пробел. Его тело просто горело от не таких уж случайных прикосновений офицера. У него даже слегка подкашивались ноги, но показать свою слабость было бы глупо. Он же не кисейная барышня! Арестованный надеялся, что Донхэ, расправившись с замком на джинсах, вернется к члену, но тот скользнул руками по талии, а потом вниз под резинку трусов на ягодицы. Хекджэ застонал в поцелуй, когда почувствовал, что офицер сжал их и притянул арестованного к себе. Кто бы объяснил, почему такое слегка грубое обращение все больше и больше заводило с каждой минутой. Хекджэ просто плавился в объятиях Донхэ, не зная, как объяснить офицеру, что с ним происходило. Хотя, судя по уверенным действиям, тот хорошо знал, что и как делать. Донхэ чередовал медленные движения с резкими, оглаживая тело Хекджэ, но все еще игнорируя жаждущий прикосновения член. И от этого арестованному хотелось то ли орать, то ли ныть. Офицер, наконец, разорвал поцелуй. Хекджэ едва мог дышать и соображать, но ему безумно хотелось еще. Донхэ целовался слишком умело, как будто целыми днями только занимался этим. И арестованному стало интересно, смог бы кто-то выжить после такого дня с ним. Офицер присел перед Хекджэ и рывком сдернул джинсы до колен, после спуская туда трусы. Не размениваясь на то, чтобы расшнуровать кеды, он стащил штанину вместе с обувью. Арестованному было жутко неудобно ощущать оставшиеся висеть на второй ноге джинсы и белье, но заметная из-под козырька фуражки ухмылка заставила забыть об этом. Хотя то, что между полов рубашки виден не менее эрегированный член Донхэ, вышибало все мысли вместе с мозгами. Он видел проступившую смазку, и этого хватало, чтобы во рту Хекджэ пересохло, а внутри стало жарко, как в жерле вулкана. На пару мгновений ему кажется, что офицер сделает ему минет, так настойчиво он разглядывал орган, но вместо губ к головке прикоснулись пальцы. Арестованный стонал совершенно не в такт с движениями настойчивых пальцев, сомкнувшихся кольцом вокруг ствола, но это его, да и Донхэ, волновало в последнюю очередь. Главное то, как напрягались и расслаблялись мышцы. Или то, как до невозможности остро наслаждение било по чувствам. Или то, что офицер встал и не давал Хекджэ прикоснуться к себе даже губами. Арестованный практически с мольбой смотрел в глаза напротив, жарко выдыхая в приоткрытый рот Донхэ, но тот продолжал равномерно надрачивать Хекджэ, водя пальцами свободной руки по его лицу. Тот изучал мимику, замечая, как арестованный слегка хмурился, не справляясь с накатившими чувствами. Хекджэ дрожал, чувствуя, как тело начало сводить такой сладкой судорогой, но тут же возмущенно застонал, когда офицер снизил скорость, едва водя по члену ладонью. Он ощутил на своей нижней губе изучающие пальцы Донхэ. Те обвели контур, а потом, слегка надавливая скользнули по самой губе. Медленно, никуда не торопясь. Хекджэ закрыл рот, чтобы сглотнуть, но поневоле накрыл пальцы верхней губой. Глаза офицера заворожено смотрели на них и поменялись в цвете на несколько оттенков, когда арестованный провел по подушечкам языком. Хекджэ вскрикнул, когда Донхэ убирал руки и рывком развернул его лицом к стене. Офицер буквально вдавил его в кирпичную кладку, жарко дыша на ухо. Арестованный вцепился в форменную рубашку, надеясь хоть как-то отомстить за то что он остановился так не вовремя. Хекджэ закричал, когда Донхэ в отместку укусил его за шею, как будто пытался утащить за загривок. И сил офицер не жалел, укус отзывался тупой болью. — Скотина… — зашипел арестованный и получил еще один смешок в ответ. Донхэ отодвинул ногу Хекджэ в сторону, и тот вздрогнул и сжался, чувствуя что-то холодное и влажное между ягодиц. В груди затрепыхалось сердце, а воздух в легких неожиданно стал холодным. Арестованный ощутил, как офицер ввел палец, предварительно покружив вокруг входа. Он пытался сообразить, откуда это влага, и насколько неприятным или странным было это ощущение, как мысли перебило резкое ощущение дискомфорта. Хекджэ хотел обматерить Донхэ, но тот не давал ему сказать ни слова, все добавляя пальцы и проводя ими какие-то очень уж странные манипуляции. Арестованный дернул руками в особо неприятный момент. Наручники звякнули цепочкой, но все так же выполняли свою роль. Хекджэ почувствовал язык на шее и выгнулся, стараясь подставиться под ласку. Ему не нравилось то, что вытворяли пальцы офицера, он мечтал, чтобы тот прекратил. Но какая-то часть все еще считала ситуацию потрясающей, заставляя тереться членом о стену, пачкая ее в смазке. Хорошо хоть до пояса были обои… Стоило Донхэ только вытащить пальцы, как арестованный пожалел о своих мыслях. Ощущение пустоты было еще хуже. Ему нужно было что-то, чтобы заполнить ее, хоть бы и членом уже. Офицер подался назад и Хекджэ последовал за ним, понимая, что сам не разберется с проблемой. Ему было стыдно от того, что именно ему хотелось, но тело просто горело желанием. Дискомфорт или нет, но ему необходимо было продолжение. — Стой, не торопись, — гаркнул Донхэ и шлепнул арестованного по ягодице. К своему стыду, Хекджэ застонал от этого, чувствуя, как печет то место, по которому ударил офицер. Теперь было жарко и внутри и снаружи. Чувства обострились в ожидании нового удара или действия. Прикосновение холодной ладони к горевшей ягодице, арестованный встретил дрожью и тихим всхлипом, зажмуриваясь. Он чувствовал, что Донхэ разводил половинки в стороны, и Хекджэ задержал дыхание, когда во вход медленно скользнуло что-то явно побольше пальцев. И то, что оно было горячим, явно свидетельствовало против дубинки. По тяжелому дыханию сзади, арестованный, наконец, осознал, что именно это было, и напрягся. Донхэ глухо застонал и ударил по второй ягодице. — Расслабься! — зарычал он. Хекджэ под ним выгибался в очень соблазнительную дугу. Еще больше офицеру нравилось то, как двигались пальцы на скованных наручниками руках. Немножко больше — след на шее. Но больше всего офицер балдел от того, что он смог добраться до этой аппетитной тугой задницы. Ощущения, которые ему давал дрожащий в руках арестованный, были созданы для того, чтобы он потерял голову. И то, что Хекджэ не сопротивлялся больше, только подогревало интерес. Донхэ зарылся пальцами в волосы арестованного и притянул его к себе. Гибкости этого тела можно было только позавидовать. Офицеру даже показалось на миг, что Хекджэ можно было скрутить в бараний рог и тому все равно будет удобно. Арестованный скосил взгляд на Донхэ как раз когда он провел языком у приоткрытых губ Хекджэ. Офицер не хотел долго ждать, ему хотелось движения, ему хотелось вдалбываться в это оказавшееся превосходным тело, подумать обо всем остальном он еще успеет. Донхэ двинул бедрами и арестованный отозвался тихим стоном и шепотом «о, Господи». — Поздно ты покаяться решил… — хмыкнул офицер, делая еще один толчок в тело. Им обоим было жарко. У обоих сбилось дыхание. Тела покрылись испариной, слегка скользя при соприкосновении. Но каждый из них все больше убеждался в том, что это именно то, чего не хватало. Донхэ наслаждался близостью и слегка рваным ритмом, покрывая шею и плечи Хекджэ поцелуями. Арестованный ловил ртом воздух и сходил с ума от наполненности, дарившей ему жгучее ощущение нирваны. Хекджэ казалось, что каждым движением бедрами офицер просто выбивал из него душу. Он чувствовал Донхэ до мельчайших подробностей, как будто видел его перед собой. И от этого его переполняло чувствами. Арестованный заскулил, ему жутко хотелось прикоснуться к себе и к офицеру. Но к себе все-таки больше, учитывая напряжение, которое скопилось в теле. Хекджэ не сразу сообразил, что уже начал двигаться навстречу Донхэ, чтобы получить больше. Он надеялся, что офицер все же догадается обратить внимание на его член, потому что это была уже практически мука для арестованного. Но тот наоборот наглаживал бедра и грудь Хекджэ, абсолютно игнорируя гордо стоящую проблему. Хотя не видеть ее он не мог. — Донхэ, — умоляюще протянул арестованный. — Для тебя я офицер Ли, — с легкой издевкой раздалось над ухом. — Прошу… Офицер Ли, — глотая слоги в стонах, протянул Хекджэ. — Проси. Арестованный захлебнулся стоном. Мало того, в какой ситуации он оказался, так офицер еще и имел наглость над ним издеваться. Хекджэ пришлось заново собирать силы на слова, потому что тех едва хватало, чтобы стоять на ногах. Явно почувствовав это, Донхэ наклонился и подхватил ногу арестованного под колено, поднимая ее и отводя в сторону. Хекджэ вскрикнул, едва не вписавшись лицом в стену, рискуя лишиться глаз. Но стоило только офицеру подкинуть бедра, как арестованный лишился зрения уже по другой более приятной причине. Хекджэ никогда не считал, что он громок во время секса, но, кажется, Донхэ поставил перед собой цель опровергнуть это утверждение. Офицер с упоением вытрахивал последние мозги из арестованного, наблюдая за тем, как тот теряется в экстазе. Донхэ тихо засмеялся, заметив, что из уголка рта Хекджэ стекала тонкая струйка слюны. Это было просто потрясающее зрелище, как для глаз, так и для ушей. Арестованный стонал и шептал какую-то бессвязную чушь, выгибался и двигался так, что офицер боялся кончить только от этого показательного выступления. В добавок он сжимал в себе Донхэ медленно подводя его к черте. Офицер чувствовал, как Хекджэ вцепился в его форменную рубашку, как утопающий в спасительную соломинку, практически повисая в его руках. Ему хотелось доказать себе (да и не только), что он сможет довести партнера до оргазма, не прикасаясь к его члену. И пусть вначале он слегка нарушил правило, но до конца он дошел уже правильно. Донхэ с огромным наслаждением наблюдал за тем, как тело Хекджэ напряглось и он затих прежде чем кончить на стену, оставляя на ней белые пятна. — Молодец, — хрипло выдохнул ему на ухо офицер. Ему самому нужно было чуть больше времени, чтобы излиться. И уловив тот самый момент, когда это должно было вот-вот произойти, Донхэ вышел из Хекджэ. Его семя осело на ягодицах, рубашке и кисти арестованного. Прошло несколько мгновений прежде чем офицер потянул на себя Хекджэ, разворачивая к себе лицом. Тот смотрел устало, но до безобразия удовлетворенно, Донхэ даже не отказал себе в поцелуе или даже двух. Форма была испорчена: настолько мятой она в последний раз была после рабочего корпоратива два года назад. Здесь недалеко была прачечная, там могли погладить за дополнительную плату. А пока можно было одолжить у арестованного футболку взамен. Офицер снял к чертям ослабленный галстук, а потом взялся за козырек фуражки, но его остановил голос Хекджэ: — Не снимай. Донхэ заломил бровь и получил в ответ очень не двузначный ответ «в ней ты заводишь с пол оборота». Офицер ухмыльнулся, отпуская козырек, и принялся расстегивать оставшиеся пуговицы на своей рубашке. Арестованный отзеркалил ухмылку, упираясь лопатками в стену, не доверяя неокрепшим ногам. — Офицер Ли, это база. Как обстановка? Прием, — зашипела рация, забытая на поясе штанов. Хекджэ скосил взгляд на технику, а потом на Донхэ. Офицер поднял рацию, продолжая, не отрываясь, рассматривать арестованного. — База, это офицер Ли. Пустышка. В квартире никого. Я обыщу ее, допрошу свидетелей и вернусь. Прием. — Вас поняли. Конец связи. Донхэ отложил рацию на место и достал из кармана формы ключ от наручников. — Хекджэ-ши, мне нужно будет задать вам пару вопросов, — протянул он, подкидывая ключ. — Я могу многое вам рассказать, офицер Ли, — ответил арестованный.