Мертвенный свет

Некто контуры затирает, Некто черные мысли шепчет. Бесполезно мечтать о Рае, Только зубы сжимаю крепче. Все смешалось: друзья, подруги, Безнадежность конвульсий века. Литургия и буги-Вуги, Панихида и дискотека. Конференция с карнавалом, Вечеринка с минутой скорби... Не мерещится! Кто-то в алом Забивает мгновений скобы. Этим дьявольским арлекином Изуродовано пространство, И короткое стало длинным: Трезвость пьянства и проза транса! Сам не знаю куда, откуда Направляюсь. Неважно, впрочем. Убивает не час, секунда! Дата смерти — пока лишь прочерк. С каждым месяцем почерк мельче, С каждым днем беспросветней строки. Я пишу, захлебнувшись в желчи, О жестоком бездушном роке. Я умертвие, кровью этой Не подпишешься... Анонимом Остаюсь. Мир грохочет эрой В декадансе необъяснимом. Где отыщется светлый образ, Если жизнь не дает и шанса? Не друзья — скорпион и кобра, Только с ними пришлось якшаться! Позабыты мораль и правда. Зная это, ничто не славлю. Наше общество хуже прайда, Ведь оно поощряет травлю. Неотступно терзает мука. Не разрушен, но исковеркан! Будто крик на картине Мунка! Будто слёзы немого века! Избавление, может, рядом... Маски тупо на боль глазели... Попрощаться?.. Веревкой?! ядом?! С крыши броситься вниз, на землю?! Не хочу! Не дает гордыня Расквитаться со всем, подохнув, Пусть во мне безнадёжность стынет, Но не прыгну мешком под окна. Завтра малое и большое Потеряют свои границы. Только смерть не должна быть шоу, Над которым толпа глумится. Презираю самоубийство, Только вырваться не умею. Я нелепый этюд кубиста. Я разрез сквозь тела в траншее. Если судят слепые догмы, Если вечность циничней тира, В пасть разверстую мы ведомы Тем, кто кормит телами тигра! Над стихами работал раньше, Но сегодня уже бессилен. Где-то ночью, во тьме, за гранью, Пролетает далекий филин. Почему-то ночная птица Оказалась лучом надежды. Я пытаюсь перекреститься, Оставаясь и вне, и между...