Красный смех

Ее оружием был осколок зеркала, настолько острый, что даже в руку не взять, не порезавшись. Оружие, конечно, выпало не самое плохое — Колину Криви достался старый колдоаппарат, у которого даже вспышка не работала, — но и до настоящей палочки было далеко. Палочка же в этот раз предсказуемо оказалась у Драко Малфоя: Джинни, затаившаяся в ветвях дерева, видела, как он с ее помощью убил одного из магглов. И все бы ничего, «низкосортных» почти всегда убивали в Битвах раньше прочих, но никогда — Сектумсемпрой. Это заклинание и знали-то немногие. «Показушник, — справедливо решила Джинни, наблюдая за тем, как Малфой, брезгливо морщась, неспешно обыскивал сумку мертвеца. — Играет на публику, пытаясь понравиться». Аудитория у него однозначно была, колдовизоры-то теперь стояли почти у каждого, да и ведущие наверняка отметили необычный выбор заклинания. Джинни, впрочем, не могла не оценить спектакль по достоинству: публика обыкновенно благоволила ярким игрокам, да и некоторые богатенькие ради саморекламы прикидывались меценатами и дарили популярным участникам всякую полезную мелочевку. Бинты, лекарственные зелья, еда... Ничего не было лишним. Джинни и сама сначала думала стать таким вот популярным игроком, но ее основная задача заключалась не в том, чтобы понравиться зрителям. Нужно было, чтобы ее увидел один-единственный волшебник. По идее, чтобы привлечь его внимание, нужно было совершить нечто необычное, такое, что не часто делали раньше. Например, можно было убить единственного чистокровного участника-добровольца в самом начале Битвы. «Прости, — подумала Джинни, спрыгнув на землю. — Будет больно». Она с силой сжала в кулаке осколок — острые края мгновенно впились в кожу, — подскочила ближе, схватила Малфоя за волосы свободной рукой, потянула назад, а потом быстро резанула. Драко захрипел, стал заваливаться вперед, тянуться руками к горлу. Ненужная ему палочка упала на траву рядом с сумкой убитого маггла. Кровь полилась из раны так, как вода вырывается из оков дамбы. Джинни представила, как где-то далеко-далеко сидящая у колдовизора чета Малфоев сходит с ума, и улыбнулась. Она оттолкнула от себя умирающего Драко, одним быстрым движением подняла с земли волшебную палочку. С помощью нескольких пассов сумки павших уменьшились до размера спичечного коробка и были заботливо спрятаны во внутренний карман мантии. Еще одно короткое заклинание — и тела загорелись. «Никаких похорон тебе, ублюдок». Для маггла это был наилучший исход, который она могла ему подарить. * * * Идея Битвы зародилась в его голове в ту самую секунду, когда Северус Снейп спросил, что им нужно делать с остатками Ордена Феникса и наводнившими Хогвартс грязнокровками. Битва, конечно, была не просто развлечением для толпы, но планом по перевоспитанию коррумпированного и слабого магического мира, способного лишь паразитировать на магглах вместо того, чтобы владеть ими, править, как было раньше, в незапамятные времена. Следуй правилам, иначе окажешься на Битве. Также с помощью Битвы Волдеморт регулярно пополнял ряды своей армии. Скрытно, конечно — зачем кому-то было знать, что победитель получает не только собственную жизнь в качестве приза? Девчонка, которая хладнокровно прирезала Малфоя-младшего, была идеальной кандидатурой. — Напомни мне, Хвост, как ее зовут? — тихо спросил он. — Прощу прощения, мой Лорд, но кого вы имеете в виду? — Эту, — постучал ногтем по колдографии в правом верхнем углу. Рыжая с колдографии смотрела на них холодно и равнодушно. — Джинни Уизли, — ответил Хвост. — Чистокровная, из семьи перевоспитавшихся предателей крови. Два ее старших брата-близнеца погибли четыре года назад во время последней Битвы. — Почему оказалась здесь? — Убила Минерву Макгонагалл. Волдеморт ухмыльнулся. — В других условиях я бы наградил девчонку орденом и подарил бы замок в Шотландии, — сказал он. — Никогда не доверял этой карге. Но закон есть закон. — Да, мой Лорд, вы совершенно правы. «Джинни, значит?» — Волдеморт задумчиво провел ногтем по ее изображению. — Хвост, я хочу, чтобы Уизли была публично признана моей фавориткой. Не сейчас, конечно, одного убийства недостаточно, но я не сомневаюсь в способностях этой девочки. — Хорошо, мой Лорд. Судя по секундному замешательству и едва скрываемому недовольству в голосе, верный слуга был не в особенном восторге от такой идеи. Его можно было понять: еще ни разу за все четыре Битвы Волдеморт не выбирал себе фаворитов, да и Джинни Уизли совершенно не подходила на эту роль. Но здесь игра, как ему казалось, стоила свеч. Кроме того, очень уж интересно было увидеть, как она поступит в сложившейся ситуации. А Малфои... Малфоям можно было предложить пару вещей в обмен на смиренное молчание и поддержку в прессе. * * * Количество игроков каждую Битву было разным. В первой участвовало двадцать человек, среди которых четверо не достигли совершеннолетия, во второй — четырнадцать, в третьей — пятнадцать, а в этой — всего двенадцать. Ну, уже семь — еще три маггла были убиты примерно в то же время, когда Джинни расправлялась с Малфоем. Таким образом, чтобы победить, ей осталось убить трех оборотней-отступников, одного опытного Пожирателя, совершившего «нелицензированное» убийство, двух незнакомых ей взрослых волшебников и своего школьного друга. Возведя вокруг своего небольшого лагеря несколько барьеров, Джинни развела костер. Нужно было придумать план действий, и быстро, потому что завтра наступало полнолуние. Чтобы справиться с тремя взрослыми оборотнями в полнолуние нужно было что-то серьезнее, чем палочка, осколок стекла и игра в прятки. В трофейных сумках не нашлось ничего полезного, кроме связки лекарственных трав и флакончика с зельем для мертвого сна. Лекарственные травы ей уже были не нужны — порез на ладони отлично исцелился с помощью простенького заклинания, а зелье было не применить — оно работало только в определенную лунную фазу, и, судя по составу Битвы, у нее в запасе явно не было требуемой недели. Джинни бессильно выдохнула. Дела шли в целом лучше, чем ожидала Минерва, но не так, как ей хотелось бы. И, конечно, Колин... В глубине души Джинни надеялась, что первым его найдет кто-нибудь другой. Оплакивать друга всегда легче, чем убивать. Да, сопротивления бы он не оказал, на организационном собрании перед стартом Битвы Колин недвусмысленно дал ей карт-бланш, но от этого становилось только хуже. «Ты должна сделать все, чтобы добраться до Лорда», — ненужным воспоминанием всплыли в голове слова, которые она слышала чаще всего за последние четыре года. «Ты справишься, не сдавайся, — сказал внутренний голос. — Начни с Долохова, пока что он опаснее всех». Джинни невольно кивнула. До полнолуния были еще целые сутки, а это значило, что Долохов по степени опасности по-прежнему оставался на первом месте. * * * Родителей Джинни возненавидела еще до начала третьей Битвы. Они так легко отказались от своих детей, считая их преступниками, которые получили заслуженное наказание — какие отец и мать имели право так поступить? Возненавидела она и большую часть школьных своих «друзей» и братьев, которые так быстро забыли Фреда и Джорджа после их смерти в огне Адского пламени. Но сильнее всех она ненавидела его. Узнав, что Волдеморт собрался посетить Хогвартс для ежегодного осмотра, Джинни решила, что лучше момента для мести нельзя и придумать. Ей было все равно, что училась она только на четвертом курсе, а он считался самым сильным волшебником во всей Британии, если не во всем мире. Джинни неделю практиковала Аваду — о непростительных им рассказывали еще на первом курсе, — на пауках и мухах, но ее вовремя поймали за руку, не дав совершить смертельную ошибку. — Мисс Уизли, — в голосе Минервы Макгонагалл, как тогда померещилось Джинни, проскользнули нотки гордости. — Ваше желание в какой-то мере заслуживает похвалы, но... Вы ведь понимаете, что вам не удастся убить его вот так просто? Ваша детская Авада даже не долетит до него. Сказать, что Джинни удивилась реакции своего декана, значило не сказать ничего. Она и подумать не могла, что Макгонагалл ненавидела Волдеморта. — Я должна убить его. — Есть беспроигрышный вариант, — ответила она. — Но это тяжело, почти невыполнимо, я не уверена, мисс Уизли, что вы сможете. — Смогу. Вы не знаете меня, профессор. — Не знаю, — не стала отрицать Макгонагалл. — Если вы хотите поговорить об этом, приходите в мой кабинет в субботу утром. Будем считать, что я так назначаю вам отработку. И Джинни согласилась. План оказался прост и невозможен одновременно. Ей нужно было попасть на следующую Битву, победить, впечатлив Волдеморта в процессе каким-нибудь экстраординарным поступком, и добиться его аудиенции, чтобы потом убить. И Джинни не стала отказываться. Четыре года прошли быстро, и были наполнены учебой и долгими изнурительными тренировками. Квиддич, темные искусства, зелья, заклинания, трансфигурация, чтение книг, уроки по самоконтролю. Возможно, если бы Минерва — во время их персональных занятий она просила называть ее по имени, — сказала в самом начале, что именно Джинни потребуется сделать, чтобы попасть в список участников Битвы, то она бы отказалась. Но Минерва оказалась умнее. * * * Убийство. Джинни казалось, что ей удалось убить в себе совесть — так, стоя над бездыханным телом Малфоя и даже над телом Минервы, она ничего не почувствовала, — но сейчас голос в голове никак не замолкал: «Это то, чего ты хотела? Может быть, тебе даже понравилось? Понравилось ведь, признайся! Это не выгодное для тебя убийство Малфоя, не жертва Минервы. Он просил тебя остановиться. Он был безоружен и лежал на земле, а ты все равно его убила, да еще и чем! Сектупсемпрой! Да и тот несчастный мистер Кроткотт, на которого ты напала со спины...» — Заткнись, — не без труда выдавила Джинни, прижав к вискам кулаки. — Я не знаю, что произошло. «Ненависть. Вот это и произошло. Думаешь, Фред и Джордж одобрили бы такое?» — Заткнись. Хватит. Голос послушно замолчал. Джинни вырвало прямо на остывающий труп. Зазвенели фанфары, и по воздуху понесся голос одного из ведущих Битвы, имени которого Джинни сейчас при всем желании не могла вспомнить: — Итак, осталось пять участников! Три оборотня и школьные друзья, которые не видели друг друга с самого начала сражения! Смогут ли наши юные конкурсанты одолеть диких волков до наступления полнолуния? Или, может, судьба преподнесет нам очередной сюрприз?.. — ведущий на мгновение замолчал, а потом едва не сорвался на крик: — Срочные новости! Как сообщают мои коллеги, только что Темный Лорд сделал кое-что совершенно необычное... Он назвал своего фаворита! Фаворитку, если точнее. Поздравим же мисс Уизли! Какая честь была ей оказана! Нельзя сказать, что она этого не заслужила... Джинни осела на пол. Фаворитка? Значит, он купился. Значит, победить теперь надо было любой ценой. До полнолуния оставалось двенадцать часов. * * * Разумеется, разобраться с оборотнями до полнолуния не удалось — не то организаторы Битвы специально скрыли их от поисковых заклинаний Джинни, чтобы устроить грандиозное побоище в финале, не то оборотни сами скрывались, выжидая. Джинни знала только, что Колин все еще был жив: когда она вышла на одну из лужаек, то заметила несколько рун на камне в самом центре поляны. Вода, дуб, победа, зверь. «Жди меня у реки рядом с дубом. Обсудим план действий. Гриффиндорцы своих не бросают». Джинни почти мгновенно поняла, о каком месте говорил Колин, и не могла не пойти, хотя внутренний голос, Мерлин бы его побрал, высказывал обоснованные сомнения в необходимости этого поступка. Битва меняла людей. Может быть, Колин уже перестал быть тем, каким она его знала? Джинни ведь не имела ни малейшего понятия о том, за какое именно преступление он оказался здесь. Впрочем, терять ей было нечего: без поддержки от трех волков не спрятаться. Незадолго до восхода луны она пришла на указанное в записке место. Колин действительно ждал ее. Улыбнувшись, он приветливо помахал ей рукой. Никакого оружия у него не было, разве только старый колдоаппарат висел на шее. — Кажется, ты отлично справилась с Малфоем и Долоховым. Молодец. — Спасибо, — Джинни, расслабившись, улыбнулась в ответ. Расслабилась зря. Удар снизу в челюсть, второй — в солнечное сплетение. Удары показались на редкость слабыми, но достаточно ощутимыми, чтобы заставить ее согнуться пополам и потерять контроль над ситуацией. Колин выхватил ее палочку и выкрикнул: — Петрификус Тоталус. «Глупая». Если бы Джинни могла, то плюнула бы ему в лицо. — Прости, так нужно, — прошептал Колин. — Без твоей палочки у меня ничего не получится, а другого способа... я не придумал. Не волнуйся, ты будешь жить. Очень важно для дела, чтобы ты осталась в живых. У Колина было очень странное выражение лица. Поднеся палочку к колдоаппарату, он пробормотал несколько заклинаний. «Жаль, что нельзя спросить, что он делает, да?» Прежде, чем уйти, Колин наложил несколько защитных вокруг обездвиженной Джинни, накидал опавших дубовых листьев и веток, чтобы нельзя было сразу заметить, разбросал вокруг парочку стеблей вербены. — Надеюсь, ты меня простишь, — сказал он на прощание. — Конечно, я — всего лишь запасной план, но оборотни в полнолуние — это не совсем то, что ожидаешь увидеть на Битве, а? «Запасной план?» Где-то далеко-далеко завыли-закричали волки. Колин вздохнул и исчез в ночи. Джинни начала считать минуты. Спустя три часа она услышала громкий хлопок. С того места, где она лежала, ни дыма, ни вспышки, ни зарева пожара не было видно, но сомневаться не приходилось — где-то на севере прогремел взрыв. «Колин Криви. Храбрый мальчишка, глупый мальчишка». Зато волки больше не выли. Чары начали постепенно спадать, не то из-за того, что прошло много времени, не то из-за того, что наложивший их волшебник погиб. Закашлявшись, Джинни резко села. Фанфары. — ...поздравим же победительницу четвертой Битвы! Джинни Уизли!.. — истеричные вопли ведущего быстро тонули в ночной мгле. «Ты выиграла, — ласково убаюкивал внутренний голос. — Ты добилась того, чего хотела. Но это еще не конец». — Не конец, — вполголоса повторила Джинни, глядя на мерцающие звезды на небе. В воздухе почему-то пахло жженой шерстью и мертвечиной. * * * После торжественного ужина в честь окончания Битвы Джинни получила записку. Прочитав короткие четыре строки, она не смогла сдержаться и рассмеялась. Смерть Минервы и Колина, годы тренировок, Битва — все это было не зря. Волдеморт пригласил ее на приватную аудиенцию в свой кабинет в Министерстве. Только и надо было, что создать защитные барьеры вокруг палочки и запасного оружия, чтобы никакие оповестительные не могли заметить, да найти в презентованном гардеробе изумрудную мантию, подходящую по случаю. Ну и, конечно, следовало сохранить лицо. Ей удавалось сдерживаться ровно до того момента, как плотно закрылась тяжелая дубовая дверь кабинета. Волдеморт стоял к ней спиной и, кажется, не видел, как изменилось ее лицо. — Обернитесь, — прошипела Джинни, медленно поднимая руку с палочкой. — Я хочу видеть ваше лицо. Он покорно развернулся. — Интересно. Немного не то, на что я надеялся, но... — Волдеморт положил свою палочку на стол и развел руки в стороны в неожиданно театральном жесте. — Ну, давай, сделай меня мучеником. — Что? — выдохнула Джинни. Это была не та реакция, которую она ожидала. — Сделай меня мучеником, — повторил он, расплываясь в довольной ухмылке. — Если я умру от руки преступницы, которой я оказал безграничное доверие и подарил не просто жизнь, но и статус, известность, второй шанс, то это только сделает меня сильнее. — Я... я не... — О, глупая моя девочка, утонувшая в чужой крови. Неужели ты думала, что за все восемнадцать лет своего правления я ничего не сделал для того, чтобы заставить народ полюбить меня? — Волдеморт сделал шаг ей навстречу. — Например, твои родители получили знатный мешок галлеонов как многодетная семья, отца повысили на работе, а новая программа по обеспечению чистокровных гарантировала отличную судьбу для вас, детишек. Конечно, пришлось сначала применить Империо, но в результате они сдались. И потом, у меня абсолютно великолепный отдел пропаганды... Никто не ушел обиженным. Почти. Увы, оказывается, что не всех мне удалось убедить в своих благих намерениях. Мне очень жаль, что все так случилось с тобой и Минервой. Она хорошо выучила тебя. Джинни плакала впервые за очень долгое время, уже почти не сдерживаясь, чувствуя, как становится все труднее и труднее удерживать палочку. Он был прав. — Ненавижу, — она бессильно всхлипнула. — Нет, не ненавидишь, — Волдеморт подошел так близко, что кончик ее палочки теперь упирался ему в грудь. — Ты просто думала, что месть вернет тебе семью, которой ты перестала верить и которая перестала верить в тебя. Ты хотела найти свой дом, свое место. Я могу подарить тебе это. Я могу подарить тебе даже больше. Прямо сейчас я даю тебе свободу выбора: убить меня или оставить в живых. «Ты уже знаешь, какие будут последствия у каждого варианта», — пронеслось у Джинни в голове. Его голос. Он всегда был с ней, с самого начала. Он направлял, подсказывал, помогал. Он хотел, чтобы она выиграла эту Битву. Он знал. Джинни медленно опустила палочку, но незаметно достала свободной рукой памятный осколок стекла из кармана — свое запасное оружие. — Вы правы. Все эти годы я искала свое место, свой дом, мое предназначение. Но, кажется, у таких, как я, уже никогда не будет ни дома, ни предназначения, ни места под солнцем, — Джинни рассмеялась сквозь слезы. Прежде, чем Волдеморт успел сказать что-то еще, она вонзила осколок себе в горло. Она смеялась, и кровь пузырилась на ее губах. Джинни еще не знала, что он не намерен отпускать ее просто так. Джинни еще не знала, что, если Волдеморт что-то хочет, он это получает. «Как ты думаешь, на сколько осколков распалась твоя душа?»