Кусочек счастья

Ледяные капли били по лицу девушки, словно стеклышки, раня нежную кожу и одновременно сливаясь с солеными слезами, мягко льющимися по щекам. Ей было больно, гадко и одновременно страшно. Она винила себя в произошедшем, подавливая крик боли, вот-вот готовый сорваться с уст. Остальные думали, что это — лишь несчастный случай, который может произойти с каждым. Но лишь она знала истину. Истину, которая ножом ранила Нортвест в самое сердце. Слишком быстро, слишком неправильно. Нечестно и подло — вот как все произошло. Что теперь? В могиле находится не она, а ее близкая подруга. А Пасифика ведь просто хотела свободы. Ведь ей говорили, что из себя представляет этот монстр. Надо же было попытаться заключить сделку с демоном, при этом отдав совершенно — как бы могло показаться на первый взгляд — пустяковое? Взамен за свой труд он заберет лишь маленькую часть твоего счастья. Это ведь такая ерунда — не правда ли? Просто капля, от которой ничего не изменится, как на первый раз могло бы показаться. Но почему же девушка не поняла того, что именно нужно было Биллу? Жизнь за жизнь — никак иначе. Он освобождает ее от невыносимой семьи, а она… она взамен отдает ее. Можно было догадаться, ведь так? Но иллюзия свободы застелила глаза несчастной — сколько же радости она испытывала, когда видела, как горит их дачный домик, вместе с находящимися там родителями — конечно, жестоко, но ведь он выполнял свою часть сделки, как умел. Но кто бы мог подумать, что Мэйбл — эта нежная и юная девушка, готовая пожертвовать всем — забежит внутрь? Пайнс будто и не слышала криков Пасифики — спустя несколько секунд Мэйбл уже зашла внутрь, надеясь спасти хоть кого-то… и не вернулась. Только тогда в голове Пасифики пронесся голос Билла, оповещающий об успешной оплате. В эту секунду Нортвест и поняла, что именно совершила. Сейчас же она просто сидела на могиле Мэйбл, молча смотря куда-то вдаль. Первая волна боли прошла, вместе с ужасными моментами, которые пришлось пережить блондинке — резанье вен, крики и истерики по ночам в подушку, мучения, сжимающие внутри все… больше ничего не осталось. Лишь пустота и ненависть ко всему окружающему, к себе и своей слабости. Пасифика просто лишилась маленькой частицы, которую, возможно, даже раньше и не замечала. Частицы себя. Кусочка своего счастья.