Исход земной цивилизации: Анклав

Ривка уже и не помнила, когда в последний раз валялась на пляже, на который ей таки удалось попасть только на четвертый день своего пребывания на Земле. За предыдущие дни мать протащила ее по всем родственникам и, конечно, Ривке необходимо было совершить небольшой променад по магазинам для девочек, ведь на Лахму был довольно скудный выбор — армейские панталоны, к примеру, были просто безобразны. А тема косметики вообще стоила отдельного разговора. Рядышком на шезлонге под зонтиком возлежала Дана, пряча молочно-белую кожу от солнца, ее веснушчатое лицо и тело были намазаны густым слоем солнцезащитного крема. — Напомни мне, чтобы я убила тебя за то, что ты вытащила меня на пляж в такую жару! — лениво возмутилась она. Ривка изобразила оскорбленную гордость и посмотрела на нее с недовольством. — Где ты в своих лабораториях и песках Бад-Тибира сможешь насладиться морем? Солнце там так вообще убийственное! На Лахму и то комфортнее, там стабильные двадцать пять, — невольно перевела она тему. — Только в пределах действия метеоколец, — уточнила Дана; за пределами пятидесятикилометрового радиуса вокруг Лахму кольца не действуют, и суточные колебания температуры совершенно не подходят для комфортного существования анкийцев — ночью морозит до минус восьмидесяти, а днем жара поднимается до плюс тридцати. — Думаю когда-нибудь сгонять на Марс, интересно всё-таки, чем он тебя так зацепил. При слове «Марс» парень с соседнего шезлонга вынул один из наушников и непонимающе уставился на двух фантазерок, но Ривка и Дана не придали этому значения, потому что простому человеку было невдомек о реальном положении вещей в мире. — Я, наверное, уже так привыкла к жизни по уставу, что для меня является нормой даже то, что Александр умудряется меня строить. По привычке, — засмеялась Ривка, которая не понимала, почему находится на Земле, ведь ей здесь не место. — Когда он возвращается из командировки? — уточнила Дана, понимая, что подруга вовсе не наслаждается свободой в его отсутствие. — Он не назвал точную дату, но в пределах завтра-послезавтра. Пару дней потусуется со мной, мама снова пригласила нас на ужин в шабат, потом опять отбудет. — И он не рассказывает, куда ездит? — не без подозрения спросила Дана, понимая, что многие анкийцы выполняют секретную работу. — Обмолвился, что по делам своей фармацевтической компании, и я не стала докапываться. Сама знаешь, за разглашение секретной информации могли бы посадить за решетку уже после упоминания о миссии в Пентагоне. Дана потянулась за бутылкой воды, стоящей на столе, и выпила ее практически залпом: для нордической девушки подобная жара была невыносима. — Я не думаю, что он тогда сказал правду, ну, про Пентагон, раз это секретно, — озвучила свои мысли она. Ривка с жалостью посмотрела на Дану. — Может, в душ сходишь, пока я буду плавать с доской? — Иди давай, — махнула Дана, обмахиваясь веером. — Я подожду пока крем впитается. — Потом предлагаю в Арому на завтрак с ледяным пивом. — Прекрасная идея! — Дана подняла большой палец вверх и взяла со столика планшет, углубившись в чтение какой-то явно научной книги. Ривка уловила лишь структурные формулы молекул на экране, прежде чем, накинув верх от гидрокостюма, отправилась к работникам серфклуба, возле которых в ряд лежали доски. Умирая от жары, Дана старалась совершать как можно меньше движений, словно это могло помочь пережить жару. Она углубилась в чтение трудов небезызвестного индийского химика Фероза Сингха и вроде бы на время отключилась от мучившей ее жажды. — Привет, можно присесть? — заслоняя солнце, возле Даны появился молодой человек в ловящих блики солнца рейбенах, его влажная от воды грудь блестела на солнце. Дана, поначалу вознамерившаяся вежливо указать ему путь истинный в места не столь отдаленные, посмотрев из-за чуть сдвинутых на нос очков, внезапно осознала, что, может, вовсе и не прочь подобной компании, тем более, Ривка, судя по всему, пока не собиралась возвращаться, наслаждаясь крупными волнами. — Садись, — просто сказала она и, заблокировав планшет, отложила его на столик; к своему удовольствию, Дана обнаружила в руках у парня две бутылки пива, одну из которых он протянул ей. — Не любишь загорать? — уточнил он, а она вдруг решила, что он ей кого-то напомнил. — Если я вылезу на солнце, то тотчас же покраснею, моя кожа не приспособлена к загару. Как тебя зовут? — Бен, — коротко сообщил он, и Дана в замешательстве посмотрела на него внимательнее. — Сними, пожалуйста, очки, — попросила она, проверяя догадку. Он подчинился, и она едва удержалась от того, чтобы открыть рот, ведь она, несомненно, узнала этого человека с фотографии в телефоне Ривки. Дане так и не удалось побывать у подруги в гостях во времена учебы в Нью-Бабили, и не представилось возможности познакомиться с ее бывшим парнем, который сейчас, попивая пиво, сидел на соседнем шезлонге и пытался ее склеить. — Ну как? — Бен усмехнулся, и Дана обнаружила, что у него невероятно привлекательная улыбка. — Отвечаю твоим вкусам? — ничуть не смутившись, добавил он. Дана, невесело ухмыльнувшись и вспомнив, что Ривка пыталась с ним связаться, но телефон его по каким-то причинам был отключен, отставила врученную ей бутылку пива на столик. — Вау, из всего Тель-Авива ко мне подошел знакомиться именно ты! — В каком смысле? — непонимающе сдвинул брови Бен, чуть щурясь без очков. — А вон в каком, — Дана кивнула за его спину, и Бен обернулся, замерев на месте. Ривка, возвращавшаяся из душа, неся в руках влажную «тряпку» верха от гидрокостюма, тоже на миг замерла, но, быстро собравшись, приблизилась к ним. — Бен, какая неожиданность! — ее сердце, невзирая на некое волнение, потеплело; и когда Бен встал, она немедленно заключила его в объятия, осознав, что скучала по нему, пускай и вспоминала не столь часто. — Почему у тебя телефон не отвечает? Он отстранился от нее, не подарив даже улыбки — кажется, случайная встреча на пляже застала его врасплох. — Я сменил номер, — коротко ответил он. — Ты не написал мне его, — сообщила Ривка чуть обиженно. — Ты сама исчезла на восемь месяцев, не написав ни строчки, — не преминул уличить ее он, а она, мягко коснувшись его предплечья, сказала: — Бен, я не могла ни с кем связаться, — она указала на Дану. — Вот человек, который помогал мне поддерживать связь с мамой. Ее зовут Дана. Дана приветственно шевельнула в воздухе пальцами, не прерывая разговор бывших возлюбленных. Она видела, как изменилась Ривка при виде него, что на ее губах появилась теплая, но грустная улыбка, что, возможно, в ней взыграли отголоски некогда сильных чувств по отношению к этому человеку, превратившиеся в светлую ностальгию… Но так было только с ней, ведь Бен был напряжен. Неужели Ривка не видела этого? Или старалась игнорировать? Это выглядело немного эгоистично, но Дана, конечно же, не показывала, что осуждает ее. Не бывает людей без недостатков, и в Ривке, насколько она успела узнать из ее же рассказов, недостатком было это наплевательское отношение к страданиям ее мужчин. В какие-то моменты Ривка казалась совершенно слепой и бесчувственной, и Дана не представляла, что может ожидать в будущем так тепло относящегося к ней Александра, когда она наиграется в любовь. — Она работает с тобой? — уточнил Бен, понимая, что любой их разговор сводится к тайнам, которые нельзя разглашать. — Да, но в отличии от Ривки у меня есть связь с внешним миром, — подтвердила Дана, и в глазах Бена, кажется, появилась вера в то, что Ривка и впрямь занята в каком-то сверхсекретном проекте. — Бен, не хочешь присоединиться к нам в Ароме? Мы хотели позавтракать, — взяла Дана инициативу на себя, и слегка возбужденная Ривка в благодарность кивнула. Значит, ее поведение было все-таки следствием волнения, тогда понятно, почему она вела себя так, будто бы забыла о том, сколько боли принесла бедному парню. — Мама сказала, что у тебя появилась невеста, — внезапно сказала Ривка. Дана, идущая следом за ними, немного удивилась; бедный парень не такой уж и бедный, как оказалось. Тем более, имея невесту, он пытался склеить девушку на стороне. — Появилась, — немного хмуро подтвердил Бен, — мы только что вернулись из Европы. — Это же просто здорово! — с наигранной улыбкой заявила Ривка, а Дане захотелось ударить себя по лбу — ей отчего-то было стыдно за обоих. Рабочий кафетерия прибежал, чтобы открыть зонтик, и они втроем уселись на подушки плетеных кресел и дивана на свежем воздухе. Бен и Ривка пошли в очередь внутрь кафе, чтобы сделать заказ — здесь было самообслуживание, после оплаты заказа нужно было с номерком дожидаться, пока в динамиках не раздастся твое имя, когда заказ будет готов. — Мне кажется, или ты совсем не ешь? — уточнил Бен после недолгой паузы в разговоре. Ривка, поправив чуть сползшее бандо купальника, посмотрела на него с удивлением. — Даже не представляешь, как много я ем! — Ривка схватилась за бок, словно пытаясь подтвердить слова, но вместо обещанного жира схватилась за кожу. — Да у тебя бока висят, не объедешь! — Бен впервые за встречу улыбнулся по-настоящему искренне. Ривка сочла его улыбку шагом к примирению и «бортанула» его бедром. — Три завтрака с тунцом, гуакамоле и сливочным сыром, — попросила она, так как они уже находились на кассе. — Напитки — капучино и еще два пива, — Бен, ты будешь? — Пожалуй, — он потянулся к кошельку. — Три пива, — Ривка ловко вытянула пластиковую карту и тут же отдала ее кассирше под недовольный взгляд Бена. — Что ты на меня так смотришь? Позволь хоть завтраком угостить. Кстати, а где твоя девушка сейчас? — Дома, она решила поспать подольше, а я пошел на пляж. — Вы что, живете вместе? — удивилась Ривка скорости друга; хотя, чего таить, прошло намного больше чем полгода с их последней встречи, ведь в последний раз, когда она была в Тель-Авиве, приезжая из Нью-Бабили, они не виделись. — Нет, пока еще нет, — сообщил Бен и чуть нахмурился. — Только не говори мне, что хочешь познакомиться. — Ну уж нет, я думаю, что мне уж точно не стоит лезть в твою жизнь, — она бодренько улыбнулась. — Как я вижу, Дана тебе понравилась, но у тебя вроде бы уже есть что-то серьезное… — Ты решила не лезть в мою личную жизнь и уже через полсекунды нарушила свое слово, — как бы между прочим заметил Бен, подтолкнув ее, перегородившую выход из кафетерия, вперед. — Как твоя жизнь? Понимаю, что ничего сказать ты не можешь, но твоя работа хотя бы безопасная? — Конечно, — тут же мастерски соврала она, понимая, что на Лахму она все равно сталкивается с рисками, так как имеет дело с двигателями термоядерного синтеза и иногда летает на истребителе, а про аварийную посадку и вовсе лучше не вспоминать. — Стала бы я подвергать себя опасности, скажешь тоже… — Я понимаю когда ты врешь и прекрасно знаю насколько ты бесстрашная, Ривка, — произнес он и вдруг обнаружил чей-то мужской затылок над спинкой дивана, стоявшего спиной к ним. — Ну просто охренеть! — негромко возмутился Бен и бросил злобный взгляд на Ривку, сразу же осознав что к чему и правильно расценив появление того самого Александра, который с завидной периодичностью попадался Ривке на глаза в прошлом году. — Теперь понятно, почему ты меня бросила, — он нахмурился, не сдержав язвительности. Ривка сделала умоляющие глаза и присела на край дивана, но ее тут же дернули на себя и демонстративно поцеловали в щеку. — Ты почему так рано вернулся? — непонимающе уставилась Ривка на Александра, не позволив ему притянуть себя ближе. — Видимо, пятой точкой почувствовал, что тебя нельзя надолго оставлять одну. Александр, — протянул он руку Бену, нацепив кривоватую улыбку. — Мы уже знакомы, — напомнил с не менее саркастичной улыбкой Бен, а Ривке захотелось засунуть голову в песок. — Ривка, твоя память в три секунды, как у рыбки, похоже, заразна. Александр стрельнул в него грозным взглядом. — Замечательная сегодня погода, не правда ли? — внезапно вступила в разговор Дана, глядя на обиженного Бена, который не сдерживал негатива, имея на это полное право, и Александра, который при всем своем немалом возрасте и жизненном опыте явно демонстративно обнимал Ривку — ведя себя немногим лучше оппонента. — Да, просто обалденная! — закивала Ривка. — Очень хочу съездить на Красное море, да еще и Рейчел хорошо бы увидеть, я тебе о ней рассказывала, — обратилась она к Дане; в растерянности ее взгляда читалось только одно желание — поскорее развести мальчиков по разным углам, но так уж получилось, что они ждали завтрак. — И давно вы вместе? — уточнил Бен, естественно, желая знать, изменяла ли она ему, когда они находились в отношениях. — Где-то с февраля, — ущипнув открывшего рот Александра, пояснила Ривка, опустив приключения на Рождество и Новый год. Бен промолчал, но вряд ли поверил ее словам. Напряжение, повисшее за столом, прервал голос из динамика, сообщивший о готовности их заказа. Ривка как ужаленная соскочила с дивана — Я схожу, помоги мне, — обратилась она к Александру. — Лучше посиди, — дернул он ее обратно, увидев, что Бен демонстративно поднялся, и когда они вдвоем скрылись в глубине кафе, Ривка буквально схватилась за голову. — Ну что у Александра за привычка появляться так внезапно? — покачала она головой, глядя на Дану. — Черт, пойду утоплюсь в море. — Сама виновата, — колко бросила Дана, поневоле ставшая свидетелем ревности двух мужчин. — Это плата за твою ошибку с Беном, дорогая. — Спасибо за честность, — ответила Ривка, явно не испытывая при этом благодарности. — Я не знала, что все так получится, что мы сегодня пересечемся все вместе. — Незнание не освобождает от ответственности. И, похоже, Бен все еще тебя любит, что, учитывая наличие у него невесты, весьма, как бы это выразиться, хреново. — Ой, да брось, он бы не клеил тебя, если бы у них было серьезно… - …Признайся, между вами что-то было, пока мы с ней встречались? — Бена все еще волновал этот вопрос, который он напрямую задал Александру, пока они ждали, когда бариста нальет кофе. — И ты тоже задействован в их секретном проекте? — Насчет второго — да, — коротко ответил Александр, — насчет первого — нет, — поддержал он легенду, не желая лезть на рожон или просто понимая обиду Бена, на которого ему было, собственно, плевать, но то, что было не плевать Ривке, заставляло его мириться с наличием у нее такого друга, ведь Бен всегда был важен для нее. — Сколько секретности! — с сарказмом выплюнул Бен, поглядывая на него с явной угрозой. — Хоть скажи, действительно ли она находится в безопасности? — Со мной — да, — не удержался Александр; мужчины смерили друг друга уничтожающими взглядами: казалось, они сейчас начнут дубасить друг друга врученными им подносами с едой и пивом прямо на глазах у местных и туристов. Александр внезапно нахмурился, почувствовав тревожный звоночек. Он посмотрел вслед едва державшему себя в руках Бену с подозрением и, держа два подноса в руках, двинулся к выходу на открытую веранду с видом на море. — Бен, — позвал он, когда тот уже присаживался в кресло. — Ты когда-нибудь слышал о Лахму? — Профессор! — не сдержавшись, бросила Дана и тут же закрыла рот ладонью. — Александр! — возмущенно вторила Ривка, стрельнув в него взглядом, который был словно заряжен бластерными зарядами, но тот проигнорировал ее. — И что я сейчас должен сказать? — спокойно спросил Бен под пристальным наблюдением. — Судя по реакции их обеих, это была какая-то сверхсекретная кодовая фраза, профессор, — словно выплюнул он, начиная кипятиться из-за внезапной проверки на вшивость; Бен сжал кулаки. Сосредоточенная складка меж бровей Александра разгладилась, он поставил поднос на стол, игнорируя взволнованное состояние Ривки, которой для целостности образа не хватало только вставших дыбом волос. Она дернула его на себя буквально за футболку: — Ты что творишь? — снова возмутилась она шепотом. — Ты что, подумал, что он… — но взглянув на сосредоточенно и злобно глядящего на них Бена, отодвинулась от Александра, решив устроить ему трепку дома. — Ты ведешь себя как ребенок, — закончила она и отодвинулась, приступив к завтраку. Александр, больше ничего не комментируя, свистнул у нее кофе, решив, что Ривка довольствуется пивом, и съел почти всю яичницу, оставив ей овощной салат и консервированный тунец с гуакамоле и сыром филадельфия, но он все еще незаметно для присутствующих поглядывал на Бена, что-то для себя отмечая, впрочем, тот возвращал ему взгляды с лихвой. Оба вели себя как мальчишки, и Ривка, взвинченная до предела, едва держала себя в руках, чтобы не пристрелить обоих на месте, а потом застрелиться самой, ведь в том, что сложилась эта донельзя идиотская ситуация, была виновата только она. *** Ривка с сумкой наперевес вышла из шаттла, доставившего ее обратно на Лахму, что примечательно, без Александра, которого сорвали на Земле сообщением по телефону буквально с трапа шаттла с уже с включенными двигателями. Напоследок он крепко обнял ее и пообещал вскоре прилететь на Марс, но у Ривки отчего-то было ощущение, что вернется он нескоро. Александр на Земле провел с ней не так много времени, постоянно находясь в разъездах, и она потихоньку мечтала вернуться на Лахму, не зная, чем себя занять. Бен периодически писал ей, словно чувствуя, что Александр находится рядом и желая его побесить. Ривка была очень зла на Александра за его выходку в кафе Арома и внезапно задумалась — обладает ли он даром идентифицировать «своих» среди людей, ведь он так толком и не объяснил, каким же образом идентифицировал ее. Она все еще знала о нем катастрофически мало и не имела права лезть в его работу и жизнь, зная лишь, что когда-то очень давно он был женат и у него даже был ребенок. Но есть ли у него потомки сейчас? Подполковник Лахму, профессор кибернетики, анкиец, задействованный в секретных операциях. Снежный ком из вопросов только рос, но Ривка терпеливо выжидала, когда Александр откроется ей, хотя сама она для него была открытой книгой и даже ввела в семью, уверенная в своих чувствах. Его присутствие как-то само собой стало неотъемлемой частью ее жизни, чувства не угасали, а, дополненные тем, что они виделись не каждый день, загорались с новой силой, стоило ей увидеть его глубокие карие глаза, сеть морщинок вокруг них и его обаятельную, нежную и добрую — только для нее — улыбку. Другим он улыбался иначе, хотя для других в принципе это было нечастым явлением. Насколько Ривка знала, кибернетики и летчики-испытатели отчего-то считали его дьяволом в погонах. Она чувствовала себя несмышленым маленьким ребенком рядом с ним и терялась на фоне его интеллекта, но ведь, по сути, и была для него ребенком. Чем же она могла заинтересовать четырёхсотлетнего мужчину? Ривка особо никогда не старалась привлечь его внимания до той ночи на Рождество, изменившей всё. — Офицер МакГрегор? — окликнули ее, и Ривка обернулась, увидев перед собой Аризону Мундштайн — вечно недовольную ею девушку, которая, прознав о ее отношениях с подполковником команды летчиков-испытателей, осатанела еще больше. — Да, мэм! — Ривка вытянулась по струнке и отдала честь старшей по званию. — Следуйте за мной, — приказала она твердо и, развернувшись, направилась к выходу из зиккурата. — Но, мэм, мне нужно переодеться, — догнал Аризону чуть обескураженный голос Ривки, ведь она все еще находилась в космическом скафандре. Аризона медленно и как-то угрожающе повернулась к ней, оглядев с головы до ног. Её темно-каштановые волосы выбились из хвоста и налипали на лоб, что придавало ей еще большее сходство с фурией. — Пять минут, МакГрегор. И Ривка, кивнув, бросилась к раздевалке грузо-пассажирского корпуса, на ходу расстегивая герметичный костюм. Аризона, ничего не объясняя, повела ее выходу через КПП, далее — мимо станции «терминал Земля», вход в которую украшал огромный металлический глобус, прямо к небольшому электрокару, напоминавшему машинку для гольфа, которыми пользовались офицеры высшего состава. Ничего не понимая, Ривка просто залезла на заднее сидение за рядовым, выполнявшим роль водителя, но Аризона к ней не присоединилась. — Лейтенант Мундштайн, что случилось, куда меня везут? — не выдержав, спросила Ривка, когда рядовой завел двигатель. Та зыркнула на нее новым уничтожающим взглядом из-под бровей и, ничего не ответив, просто захлопнула дверь и удалилась к станции терминала, явно недовольная, что ее использовали как какого-то сопровождающего. — Рядовой, куда вы меня везете? — уточнила Ривка, глядя на проносящиеся мимо улочки, по которым сновали военные и роботы, занимающиеся бесконечной уборкой. Ривку за затемненными стеклами заднего сидения никто не мог разглядеть, и у нее появлялось нехорошее предчувствие. Правда оно не сопровождалось ни единой мыслью о причинах подобного приветствия. — В корпус тяжелобомбардировочной эскадрильи, мэм, — сообщил рядовой, и она больше ничего не спросила, прекрасно понимая, что рядовому вряд ли известно что-то помимо адреса окончания поездки. На подземном поезде, который имел всего одну ветку — кольцевую, поездка заняла бы не менее двадцати минут, но на маленьком гольф-мобиле, как Ривка их называла, она сократилась до пяти, так как рядовой вез ее прямиком через центр Лахму, где располагались жилые корпуса. Сама инфраструктура базы-города была таковой, что в центре не располагалось стратегически важных объектов, они, напротив, были удалены от него и прикреплены к зиккуратам разных эскадрилий. Например, военная академия и шуруппак были неподалеку от легкобомбардировочной, институт разработки и испытания систем вооружения — у грузо-пассажирской, центр кибернетики и институт разработки систем вооружения — возле истребительской, у тяжелобомбардировочной — центр кораблестроения и обслуживания Лахму, а также центр материально-технического обеспечения. Командование и секретариат располагались рядом с разведывательной эскадрильей, как и центр военно-космических операций. Рядовой не припарковался возле командования тяжелобомбардировочной эскадрильи, а заехал на подземную парковку, не засветив пассажира на КПП. Штаб бомбардировщиков располагался в терминале зиккурата, носившего имя «Ниппур». Этот зиккурат был самым древним и появился еще во времена нибируанцев, которые переправляли золото с Земли на Лахму, перерабатывали его, а затем отвозили на Нибиру. Ривка вышла из гольф-мобиля возле лифта, и рядовой, паркуясь чуть дальше и по-видимому собираясь ожидать ее, сказал только одно: — Тринадцатый этаж. Ривка не понимала, к чему такая секретность, однако чей-то приказ свыше не позволял ей свернуть с пути и проигнорировать теплую встречу с личным транспортом возле пассажирского терминала. И почему её привезли в штаб бомбардировщиков? Поднимаясь в лифте, Ривка чувствовала себя некомфортно, тем более, рядом не было Александра, который, возможно, мог быть в курсе, зачем она здесь понадобилась. Когда лифт остановился на тринадцатом этаже и двери открылись, Ривка встретилась со взглядом серьезной Мин Чжи, явно ожидающей именно ее. — Мин Чжи, какого черта меня сняли с шаттла и привезли сюда? — удивленно спросила она. — Следуй за мной, — та, развернувшись и заложив руки за спину, пошла по пустынному коридору к закрытой металлической двери, испещренной клинописью с табличкой «Штаб-квартира тяжелобомбардировочной эскадрильи». — Мин Чжи, постой, пожалуйста, объясни, почему нас вызвали? Она на миг притормозила, не успев приложить к датчику двери запястье. — Тебе все объяснят, у меня нет полномочий, — сказала она и провела запястьем, на которое сработал замок. — Ты меня пугаешь, — сказала Ривка Мин Чжи, которая, пропустив ее вперед, зашла следом, словно охранник, предупреждая побег. — Я чувствую себя так, будто что-то натворила. Офисное помещение было пустым, ведь на улице вечерело и многие уже закончили работу и службу, отправившись на ужин в столовые или по делам. — Сюда, — Мин Чжи, проведя Ривку мимо полных бумаг столов с мониторами, указала на еще одну, на этот раз обитую кожей дверь, на которой крепилась табличка: «Полковник Гэри Хендерсон». — Мин Чжи, постой, — Ривка схватила ту за рукав форменной куртки. — Причем тут отец Летти? — в ее голову стали прокрадываться неясные подозрения. — Ривка, потом поговорим, он ждет тебя, — она кивнула на дверь; на ее лице не отражалось ничего, словно ту веселую Мин Чжи, у которой появлялись забавные ямочки на щеках, когда она улыбалась, заменили на бесчувственного бионика. Мин Чжи, постучавшись, после слов «войдите», открыла перед Ривкой дверь, и та, чуть помедлив, вошла, оказавшись в круглом кабинете полковника Хендерсона, обставленном совсем не по-земному. Здесь не было деревянной мебели и, в целом, помещение выглядело пустым, разве что в центре, перед освещающей кабинет проекцией морозной Красной площади Москвы, которую посыпала метель, стоял крупный дугообразный белый диван вокруг красной чаши камина, расположившегося в центре помещения. Полковник стоял возле металлического стола, над которым проецировалась трехмерная модель флагмана бомбардировщиков с отсеками для истребителей. — Офицер МакГрегор прибыла, сэр, — Ривка отдала честь его высокому чину, стараясь не надумать лишнего. — Вольно, офицер, — скомандовал полковник и указал на диван вокруг камина. Это был крепкий мужчина среднего роста со светлыми волосами и точно такими же карими глазами, как у Летти. Он подождал, пока Ривка присядет и занял единственное, судя по всему, хозяйское кресло рядом с диваном. — Мисс МакГрегор, сразу предупреждаю, все, что вы услышите в этой комнате, не должно выйти за ее пределы. Ривка озадаченно кивнула и спросила: — Сэр, это как-то связано с вашей дочерью? — озвучила она первое, что пришло на ум. Полковник немного удивился, приподняв брови. — Нет, с Летицией это никак не связано. Вы хотите чаю? — неожиданно предложил он, что ввергло Ривку в еще больший ступор; впрочем, судя по его гостеприимству, ей вроде бы нечего было опасаться. Она кивнула, и всего через несколько секунд в помещении появилась Мин Чжи с двумя чашками черного чая, следовательно, чай был заготовлен заранее, а разговор предстоял серьезный. Мин Чжи бесстрастно поставила перед ней чашку и бесшумно исчезла за дверью. — Офицер МакГрегор, возможно, то, что вы сейчас услышите, немного обескуражит вас, но рассчитываю на вашу выдержку. — Сэр, этими словами вы еще больше меня взволновали. — Простите, психолог из меня так себе, — он неожиданно тепло улыбнулся и пригладил светлые волосы к затылку. — Я никогда раньше не видел подобных вам. — Ривка озадачилась еще сильнее, но смиренно ожидала продолжения; возможно, полковник имел в виду то, что она была рождена людьми. — Во-первых, хочу сообщить вам, что вы не последняя найденная среди людей анкийка, — тут же опроверг он ее мысли. — Есть кто-то еще? Простите, сэр, я не буду перебивать, — она прикрыла рот ладонью. — Нет, я имею в виду, что вы не были рождены людьми в привычном для вас понимании. Ваша земная мать является вашей биологической матерью, но ваш отец — Джонатан МакГрегор — не является вашим биологическим отцом. — Вы серьезно? — Ривка не сдержала пары смешков, считая, что слышит полный абсурд, но тут же посерьезнела, увидев насколько хмур полковник. — Сэр, я не понимаю. — Вы не задумывались, почему вы не похожи ни на одного из родителей? — спросил он, выстраивая логическую цепочку. — Это потому, что вы, вероятнее всего, похожи на своего биологического отца. — Такое бывает, я похожа на свою бабушку по отцовской линии, — на автомате ответила она привычной фразой, к которой часто прибегала. — Уверяю вас, это случайное сходство или же вы и ваши родители просто хотите в это верить, — генерал взял в руки чашку чая и словно стал греть о нее замерзшие руки. — Ваш отец оказался бесплоден, поэтому ваши родители приняли решение обратиться в центр искусственного оплодотворения. Судя по всему, от вас эту тайну решили скрыть, что несколько усложняет мою задачу. Мин Чжи не удалось выведать у вас, знаете ли вы об этом. Выведать… «Мин Чжи ждет хорошая трепка после встречи с полковником, — думала Ривка. — Шпионка чертова». — Подождите, мне надо переварить услышанное. Вы мне только что сообщили, что мой отец не является мне родным, — сознание Ривки, до этого занятое планом мести подруге, внезапно совершило кульбит, у нее и в мыслях не было, что такое возможно, ведь Джонатан, несомненно, любил ее, как родную. — Мне с трудом в это верится, однако, допустим, что это так, — она постаралась выключить нарастающую панику. — Почему такая секретность? Меня доставили сюда на офицерском каре с наглухо затонированными стеклами. Вы… — и тут ее осенило, — вы что, мой отец? Бедного полковника, судя по его глазам, готовившимся вылезти из орбит, вот-вот должен был хватить удар. — Говорил я им, что я не гожусь для этого дела, — проблеял он сейчас едва ли напоминая офицера высших чинов. — Кому - им? — Офицер МакГрегор! — неожиданно рявкнул он, пролив чай на стол, так как в это время пытался поставить чашку на блюдце. — Выслушайте меня, не перебивая! — он нахмурился, злясь, а Ривка подпрыгнула на месте от строгости его голоса, в котором столь ярко проскочила полковническая нотка; она поджала губы, пытаясь унять забарабанившее сердце. — Простите, что сорвался, — внезапно смягчился он, обеспечив ей еще больший сдвиг фаз. Полковник. Извиняется. Перед ней. У него не все дома? — Ваш биологический отец — аннунак, — сообщил он, и на губы Ривки не к месту поневоле наползла улыбка, но от строгого взгляда Хендерсона эта улыбка быстро стерлась, оставив легкий налет глуповатости на ее лице. — Это Нинурта — законный наследник царя Нибиру Энлиля. — Так, всё! — Ривка все же не сдержала смеха и поднялась с дивана на ватных ногах. — Сэр, я думаю, вам стоит обратиться… — Сейчас же сядьте на место, МакГрегор! — он ударил кулаком по металлическому столу, окружавшему камин, подобно барной стойке; звон задребезжавших чашек эхом раздался в опустевшей голове «упавшей» обратно на сидение Ривки. — Клан Нинурты, как вам наверняка известно — наш клан. Вы общаетесь с моей дочерью и непременно должны знать об этом, — жестко продолжил он. — Несколько часов назад умер канцлер, и именно вы по классовой привилегии царской крови на предстоящих выборах должны будете занять его место. Вы обязаны будете обойти конкурентов. Ривка с трудом сдерживалась, пытаясь не заржать, потому что полковник, теперь она была уверена, точно был не в себе. Его покрасневшее напряженное лицо веселило еще больше — как будто он катил в гору огромный валун. — Канцлер Геб умер? — неожиданно осознала она, сначала пропустив эту деталь мимо ушей. — Вы, так уж получилось, будете нашим представителем, и у вас будет всего лишь месяц на подготовку, пока будет длиться траур. Раздался стук в дверь, и после короткого «войдите», выплюнутого полковником, точно жвачка в урну, в кабинете снова появилась Мин Чжи. — Чего вам? — бросил он довольно грубо, но ее это ни капли не смутило. — Прибыла Ангела Новак, сэр, — сообщила Мин Чжи, а Ривка, посмотревшая на нее, вдруг осознала, что больше не видит перед собой подруги, ведь Мин Чжи каким-то образом была впутана в это сумасшествие. — Проводите ее сюда. Хвала Анкиа, что она уже здесь! — чуть заплетающимся языком проговорил Хендерсон. И когда Ангела в своем привычном сером деловом костюме действительно вошла в кабинет, Ривка потихоньку стала понимать, что групповое помешательство вряд ли имеет место быть, разве что это не плод ее воображения, который закончится вместе с нелепым сном, когда прозвучит сигнал побудки. — Добрый вечер, полковник Хендерсон. Офицер МакГрегор, слышала, что вы спасли своих сокурсников, это очень похвально и, несомненно, ценно в нынешней ситуации. Полковник Хендерсон ввел вас в курс дела? Он объяснил вам кто вы такая? Вставшая, чтобы поприветствовать ее Ривка неуверенно кивнула, она всегда робела перед этой женщиной, чей глубокий голос всегда был толчком к наивысшей степени концентрации. — Мэм, так это правда? Мой биологический отец — аннунак? — произнести вслух имя Нинурты она пока еще была не в силах. — Гэри, я думала, у тебя будет достаточно времени, чтобы убедить её, — по-матерински строго и фамильярно обратилась она к притихшему Хендерсону. — Ангела, мы начали не более пятнадцати минут назад, — отчитался тот перед женщиной, несомненно, имеющей над ним огромную власть. — Я лишь успел сообщить ей о том, кто ее отец, и о кончине канцлера Геба. — Что ж, — Ангела перевела на Ривку острый взгляд, подошла ближе и присела на диван, предлагая обоим последовать ее примеру. — Вижу, насколько вы обескуражены, офицер МакГрегор, но попрошу вас собраться и выслушать меня. — Да, мэм, — насколько возможно, наиболее твердо ответила Ривка, забыв о существовании Хендерсона, который, наконец, чуть расслабился, переложив свою обязанность разговора с ней на Ангелу; в отличие от него, Новак не выглядела сумасшедшей и внушала доверие. — Только объясните мне, почему все это время я жила в неведении? — Непременно, офицер МакГрегор, — уверенно согласилась она. — Вы стали прямым потомком Нинурты по чистой случайности. Двадцать восемь с лишним лет назад наш клан решил взрастить для себя нового канцлера. Гнет ветви Анкиа не позволяет нам управлять анкийской расой, мы надеялись через наследника Нинурты повлиять на нашу судьбу, возвысив себя и сделав наших потомков основной правящей кастой. Вы должны стать той, кто сможет влиять на Великого Анкиа. — Но Великий Анкиа не допустит, чтобы анкиец с кровью Нинурты занял пост канцлера! Это немыслимо, учитывая какая кровавая у кузенов история! — начиная мыслить логически, перебила Ривка. — Верно, — согласилась Ангела, на миг отведя от нее взгляд. — Тогда мы стали работать над законами, и постепенно нам удалось пролоббировать либелус о демократичных выборах нового канцлера на совете министров, так как каждый понимал, что канцлеру Гебу осталось недолго. Каждый из кланов, помимо клана Анкиа — Энки, Нинурты и Инанны конечно же, грезил о том, чтобы посадить своего представителя на трон, и вместе нам удалось победить. — Но только в законе есть приписка, что слово Анкиа станет решающим… — вспомнила Ривка. — Рада, что вы хоть немного подготовлены в анкийском законодательстве и политологии, — одобряюще приподняла уголки губ Ангела. — Но у других кланов нет козыря. В тайне от других наш клан очень долго хранил уцелевший образец биоматериала Нинурты, найденный в затопленной во времена Великого Потопа лаборатории. Великий Анкиа не сможет закрыть глаза на то, что один из кандидатов — прямой наследник Нинурты. В нашем мире право рождения неоспоримо, но, конечно, жаль, что вы не родились мальчиком. Как вы знаете, женщинам труднее добиться признания, — как бы между прочим заметила она, и Ривка скривилась. — Но нам нужно доказать, что вы достойны этого звания, ведь остальных претендентов готовили долгие годы после подписания закона. Если вы станете лучшей, то никто не сможет опротестовать ваше право на пост канцлера. — Я — дочь Нинурты и будущий канцлер анкийцев, — Ривка вновь начала впадать в истерику, но на этот раз немую; Ангела схватила ее за руку, не дав погрузиться в калейдоскоп явно нездоровых мыслей, и Ривка, выскочив из начинающегося сумасшествия, как белка из дупла, задала вопрос: — Так почему же все это так долго скрывалось от меня самой? — Офицер МакГрегор, — вздохнула Ангела, — кто-то прознал о наших планах, возможно, тут была ошибка врачей, правда, я в этом сильно сомневаюсь, но биоматериал Нинурты исчез, его подменили на материал земного мужчины. И анкийская женщина, которая должна была выносить будущего канцлера, родила обычного ребенка. Узнали мы об этом только когда он достиг двадцатипятилетия, оставшись обычным человеком. Мы прождали еще два года, надеясь, что это просто слегка заторможенное развитие, пока не поняли, что нас надули. В тот момент обнаружили вас — последнюю анкийку, а ваша мать оказалась одной из женщин, которая в то время проходила процедуру ЭКО* в том же центре, где подсаживали оплодотворенную семенем Нинурты яйцеклетку избранной женщине. И у нас не осталось сомнений, что тем ребенком стали вы, - Ангела говорила речитативом, и Ривка старалась не потерять нить ее монолога. - Мы не могли сделать ЭКО в наших шуруппаках, опасаясь быть раскрытыми. Но то, что вы, наконец, нашлись, дает нам право думать, что все вышло по чистой случайности, однако, в то же время, вы оказались под самой эффективной защитой, которую, возможно, мы не смогли бы предоставить. И имя этой защите — незнание. — Мисс Новак, мэм, — Ривка чуть сникла. — Даже если все то, что я сегодня услышала — правда, то я все равно не хочу становиться канцлером. Глаза Ангелы вспыхнули непониманием, она невольно сбросила строгую маску, ведь приехала подготовленной к этому разговору, обещая бросить к ногам Ривки власть. Ангела не рассчитывала, что эта власть окажется не нужна девушке, выросшей среди простых людей, мечтавшей только лишь пилотировать истребители и быть рядом с любимым мужчиной. — Только не говорите мне, что это из-за интрижки с Бен-Эзером, Ребекка, — сощурившись, насмешливо предположила Новак, пока Ривка, дрожащими руками взяв чашку, пила чай, чувствуя сухость во рту из-за объема полученной информации; в ее глазах появился вызов. — Вы получите его в личные советники, если уж на то пошло, — стала оперировать ее желаниями хитрая Новак. — Мэм, уверяю вас, мое решение не связано с ним. Просто мне не нужна столь огромная власть и ответственность за целый мир, — собралась с духом Ривка. — Я просто хочу быть пилотом истребителя. — Это все ваши желания? — удивленно посмотрела на нее Ангела. — В вашем распоряжении будет целый флот истребителей. И во время подготовки к соревнованиям, я обещаю, вы будете пилотировать. Я думаю, генерал сможет это устроить, — она внимательно посмотрела на молчаливого полковника Хендерсона, превращая отказ Ривки в торги. — Несомненно, — подтвердил тот и для верности кивнул. — Генерал Коскинен тоже в этом замешан? — удивилась Ривка, как-то пропустив его упоминание в начале разговора с Хендерсоном мимо ушей. — Сам генерал Лахму?! — Он и министр обороны, офицер МакГрегор, — добавила Ангела Новак; министр обороны был единственным анкийцем в кабинете министров из клана Нинурты, он подчинялся общим решениям и непосредственно почившему канцлеру Гебу. — У вас будет все необходимое, но учебу надо начинать уже завтра. — Но, мисс Новак, у меня есть обязанности, как у техника бригады Красных Волков, — невольно поддаваясь на манипуляции, сообщила Ривка. Ангела неожиданно рассмеялась, а потом доверительно взяла ее за руку. — Это меньшая из проблем, поверьте. Ваша жизнь изменится в лучшую сторону. — Я еще не дала согласие, — неожиданно вспомнила Ривка, понимая, что ее обводит вокруг пальца эта хитрая женщина. — Мне нужно время на размышления… … И когда Ривка, одеревеневшими пальцами открыла дверь, исчезнув за ней, Хендерсон сосредоточенно посмотрел на старшую сестру. — Думаешь, она скоро поймет, что у нее нет выбора? — он покачал головой, устав от длинного разговора. Ангела, поднявшись с дивана, даже не смотрела на полковника, продолжая гипнотизировать дверь, за которой исчезла МакГрегор. — Главное, не дать ей думать иначе. Надеюсь, она сдержит обещание и до нужного момента никому не разболтает, иначе ее безопасность будет под угрозой. — Ты считаешь, что это другие кланы организовали ту катастрофу? — уточнил полковник, не зная, чему верить. — Не знаю, Гэри, полагаю, это была чистая случайность. Никто не мог знать, что внутри того шаттла находится дочь Нинурты, иначе она уже давно была бы мертва, — рассудила Ангела, задумчиво поправляя рукава пиджака. — Она всего лишь девочка, выросшая среди людей. И нам придется с ней много работать…