Письмо

Улыбающемуся Пак Чимину Я всегда знал, что буду петь. Каждое утро я просыпался с мыслью, что должен вытянуть ноту выше прежней, сделать из грубого и неотёсанного мальчишеского голоса певучую кантилену. Я драл горло днями напролёт, приводя в бешенство всю семью. Я мог их понять — когда кто-то орет дурным голосом дни напролёт, думая, что он поёт, будешь тут злиться. Но они не хотели понять меня — этого я понять не мог. Я старался, терпя все крики и побои, лелеял свою мечту, сплевывая между делом кровь. Я напоминал себе боксёра на ринге, вздумавшего побороть признанного призёра всех мыслимых турниров. Но я боролся с отчаянием мечтателя, зная, на что иду и ради чего. Время шло, моё детство уходило в прошлое, оставляя за собой шлейф воспоминаний. Наступила юность. В один из весенних дней, идя домой из школы, я увидел объявление о прослушивании в агенство. В тот миг моё сердце учащенно забилось, ладони вспотели, я покачнулся и свалился на пыльную дорогу. Я счастливо улыбался небу, солнцу, этим коробкам-домам, котам, которые задумчиво и удивлённо смотрели на меня, фыркая. В ту ночь я не смыкал глаз. Я был так близок к мечте, все было не зря. Я не мог уснуть, как не пытался. Я мог лишь глупо прижимать листок с объявлением и улыбаться в потолок. Сон пришёл ко мне лишь под утро, но несмотря на это, я был полон надежд. Быстро собравшись, я вышел из дома и заковылял к остановке. Перед входом в здание, я нервно сглотнул и огляделся по сторонам. Я удивлённо хмыкнул, заметив рядом со мной невысокого паренька, улыбавшегося себе под нос. Он заметил меня и приветливо улыбнулся. Его улыбка была такой солнечной … вселяющей надежду. Ты помнишь, Чимин-а, как мы познакомились? Знал ли ты, как я трясся, стоя в двух шагах от своей мечты? … Конечно, ты не знал. Я высокомерно вздернул подбородок и походкой от бедра прошествовал ко входу. Вспоминая это, я улыбаюсь также, как ты тогда. Это было так давно, так наивно, так по-детски. Уже тогда я, кажется, проиграл тебе. Оказавшись с тобой в одной группе, я был так рад, что этот мистер Улыбка будет со мной рядом. Как мне лучше рассказать нашу историю? А, Чимин-а? Пожалуй, начну с конца. Нас ждал оглушительный успех. Мы взяли несколько наград подряд и в тот момент каждый из нас знал, что все его усилия окупились. Я стоял с тобой на одной сцене в тот миг, в тот важный момент для меня ты был рядом, но так далёк. Я был заторможен, запоздало хлопал после слов Джина-хена. Просто я знал, что ты уже давно не приходишь ко мне. Я могу видеть тебя лишь во снах и на сцене, но ты же знаешь, что мне этого мало? Где бы ты ни был, ты больше не зовёшь меня. Ты вздрагиваешь и отстраняешься, когда я случайно касаюсь тебя. Однако когда Юнги-хен это делает, ты спокоен. Наша история не должна закончиться так, слышишь? Чимин-а, прошу тебя, позволь мне услышать твой смех только для меня одного. Мы были так счастливы всего пару зим назад. Стоило мне однажды увидеть твою улыбку, стоило тебе лишь раз обнять меня… Что ты натворил? Ты был так мил со мной, что я просто не смог устоять. Я помню вкус твоих пухлых губ, помню наши милые подарки друг другу, я помню все это. Я не могу забыть тебя. Ты не можешь так просто … — Да что там так… -Гукки, ты… — Чимин, запыхавшийся и взмыленный, со сбившейся ото сна причёской смотрел на Чонгука. — Да что такое? Что стряслось, что ты приебался посреди ночи и смотришь на меня? — Макнэ был смущён и оттого абсолютно бестактен. — Прости, но я все видел. Все, что ты тут писал. — Ч… Чонгуку не дали договорить сильные руки Чимина — в мгновение ока он оказался в крепких объятиях своего хена. — Я наконец-то уверен, что, выбрав тебя однажды, не ошибся — шептал Чимин ему в ухо. — Хен, я соскучился по твоему смеху. И по твоим губам. — С этими словами Чонгук накрыл губы Чимина своими и не было для них больше комнаты, были лишь они, так близко, как давно мечтали.