Я тебя ненавижу, почти.

Утро встретило Манхеттен серыми, тяжелыми облаками. Вот-вот пойдет дождь. Погода ясно давала понять, что железным небоскребам не стоит ждать выходя солнца, ибо намечалась лишь буря. *** У окна одной из высоток стояла женщина, ее лицо обрамляли черный волосы, а алая помада добавляла пухлым губам еще больше шарма. Белая блузка не была застегнута до конца, напротив, она открывала достаточно, чтоб мужчины начинали пускать слюни. Черный пиджак идеально подчеркивал стройную фигуру женщины, а юбка, такого же цвета, выделяла красивые длинные ноги. На лице играла хищная ухмылка. "Наконец я уничтожу тебя" - пронеслось в голове женщины. - Миссис Кинг, привели мистера Локсли, - послышался голос секретарши. -В мой кабинет, - холодно бросила брюнетка. Через минуту двое в форме личной охраны, завели мужчину. Его светлые волосы находились в беспорядке, щетина, а лицо выражало усталость, но во взгляде все равно можно было увидеть азарт. На мужчине была футболка, которая идеально сидела на его накаченном теле, и джинсы. Не удивительно, ведь он не так давно встал. - Оставьте нас, - вновь холодно бросила брюнетка, не отрывая взгляда от окна. Когда двое в черном вышли, женщина повернула голову. В ее глазах был огонь, который затушить не сможет ничего на свете. - Ну вот мы и встретились, снова, - бархатным голосом произнесла Реджина. - Привет, Редж, - в тон ей ответил Робин. Их притворная любезность была слишком дешевым спектаклем. Они смотрели друг на друга в течение пяти минут. Каждый пытался понять, что в голове у другого. - К черту прелюдия! Ответь, Локсли, зачем тебе акции моей компании? - спокойным голосом произнесла брюнетка, однако в карих омутах бушевала ярость, смешанная с негодованием и презрением. - Все очень просто, Миллс. Я хочу, чтоб тебе было больно, как когда-то мне, а эта компания тебе важна. Значит, делай выводы, - мужчина специально назвал ее прошлой фамилией, новая была ему слишком противна. - К счастью, половина акций уже моя. Мы на равном уровне, дорогуша. Мужчина подошел к брюнетке. Его забавляла ее ярость. Робин был один из нескольких людей (их можно пересчитать по пальцам одной руки), которые не боялись Реджину. - Ты стала слишком дерзкой, - произнес он шепотом в чуть приоткрытые губы. - Не забывайся, Локсли, - произнесла женщина, обдавая его губы жаром. - Ну ответь тогда, Миллс. Какого черта произошло восемь лет назад? - Не твое собачье дело, - презрительно бросила брюнетка, отходя к столу. Мужчина в плотную подошел к черноволосой бестии. - Реджина... - тихо произнес Робин, будто пробуя ее имя.- Даже не думай со мной так разговаривать. Женщина дернулась от того, что Робин резко припечатал ее тело в поверхность стола. - ...О-той-ди, - тихо выдохнула брюнетка, упираясь в его плечи руками. Мужчина улыбнулся, смотря на чуть смущающуюся от такой близости Реджину. Их отношения остались давно в прошлом. Больше нет той двадцати двух летней девушки с открытым сердцем и чистой душой. Больше нет и двадцати трех летнего парня, смотрящего на мир радостными глазами. На их место пришли хищная красивая женщина, готовая на все ради своей цели. И сексуальный и опасный мужчина, являющийся крупной шишкой во всем нашем мире. Той чистой любви уже давно нет. Каждый приложил к этому руку. Но влечение между ними все еще невероятно сильно, пусть и прошло уже семь лет. Робин наклонился к губам брюнетки, замечая, что та в свою очередь отклонилась назад. Откровенно говоря, ему хотелось наказать эту бестию за их семилетнее причинение боли друг другу. Робин собственнически вторгся поцелуем в рот брюнетки. Стон протеста потонул в грубом движении мужских губ. Почувствовав металлический привкус и ощутив неприятную боль, мужчина оторвался от губ Реджины и коснулся рукой своих. - Стерва, - произнес он, замечая кровь на пальцах. - Заслужил, - улыбнулась Реджина. Мужчина посмотрел в карие глаза, замечая бесенят, пляшущих в омутах, он ухмыльнулся. Она давно замужем, да и он давно женат. Реджина провела ноготками по мужской груди и, дойдя до живота, вонзила их в кожу. Подавив ругательство, Робин впился еще одним болезненным поцелуем в пухлые губы. Почувствовав, что сопротивления со стороны женщины нет, даже наоборот... Робин протолкнул свой язык и, почувствовав отклик, углубил поцелуй, превращая его из болезненного в страстный. Оторвавшись от женских губ и заметив недоумение на ее лице, Локсли улыбнулся уголком рта. Однако недоумение в глазах цвета жженного янтаря быстро сменилось негодованием. Притянув светловолосого ближе, Реджина усмехнулась, позволяя туману чувств заполнить разум. Легким движением она сняла с Робина футболку. Провела холодными руками по разгоряченной мускулистой груди. Скинув со стола бумаги и прочую мелочь, мужчина усадил брюнетку на него. Расстегнув блузку Реджины, Локсли несколько секунд любовался открывшимся ему видом, а затем припал к шее дьяволицы. Проведя языком от скулы до ключицы, Робин услышал тихий стон, против воли сорвавшийся с приоткрытых алых губ. Оторвавшись на несколько секунд от своего занятия, он поддел застежку ажурного лифа. Мужчина прошелся взглядом по стройному телу. У каждого из них своя жизнь. Своя семья. Но это не мешало им хотеть друг друга, хотеть до боли. Вновь припав губами к женской шее, Робин начал спускаться ниже, слегка задевая зубами нежную кожу. Мужчина остановился на ключице, укусив ее, он оставил красный след, будто давая понять, что эта женщина все еще его. И двинулся дальше. Целуя ее тело, он спускался ниже, в тоже время рукой проводил по чулкам и пробирался под черную юбку. Реджина рефлекторно сдвинула ноги, не давая Робину продолжить свой путь и вонзаясь ногтями в ссутуленную от напряжения спину. Усмехнувшись такой реакции, Локсли коснулся горячей ладонью внутренней сторону бедра, повел рукой по гладкой коже, но остановился, почувствовав как брюнетка чуть отодвинулась. - Раньше ты была не против, - выдохнул в чуть приоткрытые губы Робин. - Все давно изменилось, Локсли. Это не правильно... Не дав женщине договорить, светловолосый подарил еще один поцелуй, который бил на грани жесткости и нежности. - Плевать. Я знаю тебя, Миллс, ты хочешь этого, - оторвавшись от до сих пор любимых губ, произнес мужчина. Больше слов было не нужно. Брюнетка взвесила все "за" и "против" и сделала выбор, к которому ее подталкивала ладонь, поглаживающая чувствительную кожу, и горячие губы, бродящие по бархатной шее. Потянув мужчину за волосы, чтоб он поднял голову, Миллс прильнула к его губам. Поцелуй сразу был страстный, и каждый пытался перехватить в нем инициативу. Проведя руками вдоль спины, Робин спустился к юбке и, нащупав молнию, потянул собачку вниз. Реджина приподняла бедра, чтоб любовнику было удобней снять совсем не нужную сейчас часть гардероба. Оставшись только в трусиках и чулках, женщина потянулась к пуговице на джинсах. Руки чуть тряслись из-за нахлынувшего возбуждения, которое отзывалось внизу живота тугим узлом. Локсли дернул расстегнутые джинсы, которые упали бесформенной грудой. Боксеры не могли скрыть желание мужчины. Поглаживая рукой внутреннюю сторону бедра, Робин захватил губами сосок женщины, а второй рукой сжал упругую грудь. Локсли услышал грудной стон, который свидетельствовал о том, что мужчина делает все правильно. Реджина опустила руку, дотрагиваясь до напряженного члена, скрытого за тканью. Жар, разливавшийся от прикосновений этого мужчины, заставлял изнывать, желать большего. Брюнетка обвила его шею руками и притянула. Поцелуй был безудержным и болезненным. Она сквозь него будто просила большего. Да и сам Локсли хотел большего. Легко сняв с женщины трусики и проведя одной рукой по внутренней стороне бедра, а другой по спине, Робин вызвал волну мурашек на бархатной коже. Реджина провела руками по выступающим мускулам, ей нравилось его тело (и секс с ним ей тоже очень нравился). Добравшись пальчиками до боксеров Локсли, брюнетка потянула их вниз, освобождая достоинство внушительных размеров. Миллс притянула Робина ближе. Ее раздражало, что все происходит так медленно. Брюнетка желала почувствовать этого мужчину внутри. Она давно никого так не хотела. Робин положил ладони на бедра женщины и аккуратно вошел в нее на всю длину. Желая услышать стон, который не был бы в пол голоса, мужчина начал размеренно двигаться и целовать более чувствительные места на теле Реджины, которые несмотря на прошедшее время, прекрасно помнил. Правильнее сказать, что он был единственным, кто знал все ее слабые места. Робин вошел глубже, чувствуя как острые ноготки вонзились в спину. Прикусив кожу на шее брюнетке, он постарался оставить след. Робин чувствовал, что хоть прошло много лет, но эта женщина все еще принадлежит ему, так же, как и он ей. Сейчас им было плевать на супругов. Существовали только они и великолепные ощущения, которые эти двое дарили друг другу. Робин начал быстрее двигаться, и стоны стали раскрепощение. Реджине было уже все равно, что они находятся в ее кабинете, а за дверью охрана, которая, скорее всего, слышала эти до неприличия громкие стоны. Остались лишь мужчина, двигавшийся внутри, и его руки, ласкающие податливое тело женщины. Робин вдруг вышел из брюнетки и ловким движением перевернул ее, нагнув над столом. Реджина прогнулась в спине и опять приняла мужчину. Они двигались одновременно. Миллс понимала, что близка к разрядке, и мужчина тоже чувствовал это, он и сам был близок. Спустя еще несколько резких толчков, Робин за талию придвинул Реджину ближе и, войдя на всю длину, кончил. Спустя несколько секунд оргазм накрыл и женщину. Если бы не сильные руки, державшие ее расслабленное тело, то Реджина бы упала. Дождавшись, когда Миллс хоть немного пришла в себя, Робин отпустил ее и стал одеваться. Одевшись, Локсли подал одежду женщине. Она стала одеваться несмотря на дрожь в ногах. Робин ухмыльнулся, смотря на эту женщину. - Я тебя все равно ненавижу, - произнесла Реджина, застегивая слегка помявшуюся блузку. - Почти. Робин искренне улыбнулся, заметив на пухлых губах тень улыбки, и пошел к выходу. -До скорого, Миллс!