cold red light

Они впервые встречают друг друга в клубе «Cold Red Light», куда Барбара притаскивает Джона, чтобы повеселиться. Парень лет девятнадцати с яркими голубыми глазами и волосами цвета синей неоновой вывески, которая висит на входе, жаждал оторваться и вкусить все прелести сумасшедшей клубной ночи. Воздух помещения был полностью пропитан водкой, «Лонг-Айленд Айс Ти» с дольками лимона, виски с колой и сигаретами Camel. Барбара бросила друга сразу же, начав сосаться с каким-то парнем из випки, Джон хотел сказать ей, чего на самом деле хотел от неё парень, но не стал, ведь Барбара не маленькая и это её жизнь. Да и голубоглазому насрать в общем-то, с кем и кто будет трахать его подругу. У Барбары темные длинные волосы, молочная кожа и красивые карие глаза, она пахнет ягодами и поклоняется Крису Корнеру; её хотят все, но она хочет и выбирает себе только плохих парней. Джон заказывает себе водки, вкидывает всё внутрь себя и чувствует, как алкоголь неприятно обволакивает стенки желудка, он устремляет свой взгляд на танцпол, а точнее на темноволосого парня. На нем нет верха, джинсы сползли и висят (да и не понятно на чем они, чёрт возьми, вообще висят, почему они всё ещё не спали с него?), загадочный парень энергично двигается под музыку, ох, и, по чистой случайности, это Крис Корнер со своей песней After Every Party I Die. Парень не понимает сейчас свое тело и не может контролировать, он двигается, расталкивая всех в сторону, чтобы подобраться ближе к парню, который весь облеплен блестками, блять, а это нормально, что Джон хочет слизать все эти блядские блестки с тела брюнета? Возможно, в пьяном состоянии - да. Голубоглазый отталкивает какую-то девушку, которая немного похожа на Барбару, но нет, она, блять, не Барбара, потому что Барбару уже где-то жестко имеют в кабинке туалета, а завтра она снова будет ныть Джону, что у неё болит горло, и ещё один парень захотел трахнуть её в задницу. «Мне попадаются одни латентные мудаки, Джон», - сказала она однажды после рюмки текилы. «Если хотят трахаться в задницу, пусть подкатывают к тебе». «Ты такая сучка, Барб. И такая шлюха». «Поэтому мы и дружим, ты не осуждаешь, а следующий мой тост будет - за дружбу, сладкие щечки», - засмеялась она и, чокнувшись с другом, опрокинула в себя ещё одну рюмку текилы. Они оба были студентами и снимали одну квартиру на двоих, при этом подрабатывая моделями в одном известном агентстве. Денег хватало, а особенно частных вечеринок, куда Джон ходил по приглашению, и на них не было такого, что было в клубе, ну или же он просто ходил не «на те» вечеринки, кто знает. Синеволосый хотел быть художником, поэтому и учился в высшем заведении искусств вместе с отбитой Барбарой. Их дружба уже проверена годами, они не обижаются друг на друга... Разве что только был один момент, когда Барбара сильно обиделась и не разговаривала с Джоном две недели, это тогда, когда он случайно увел её парня Маркуса, но, правда, кто знал, что парень бисексуал и такой уж слишком любвеобильный. Маркус смылся на вторую неделю и сказал, что устал от бледного лица голубоглазого и от его дурацких синих волос. Ну, и нахуй его. Джон танцует, прижимается к горячему телу с блестками ещё ближе, и алкоголь бьет его по мозгам, он касается парня, наклоняется и пробует его на вкус, целует в шею и проводит по ней языком, а потом слышит, как хриплый и прокуренный голос говорит ему: — Тридцать долларов час. — Что? — недоумевает синеволосый. — Можешь трахнуть меня, или я могу трахнуть тебя. Тридцать долларов, — повторяет парень, он распахивает глаза, и они такие черные, будто черный горький шоколад, а ещё брюнет явно обдолбан. «Тридцать долларов? Это же смешно». — На тебя и три сотни не жалко, — говорит Джон, кусая темноволосого за мочку. — Пошли, — тянет брюнет и хватает голубоглазого за руку, ведя в сторону уборной. Кажется, Джон слышит Барбару из мужского туалета, а это значит... Это ничего не значит, потому что брюнет открывает дверь в женский туалет и закрывает на щеколду. И плевать, что здесь грязно (хоть это и женский туалет), у Джона отбивается всё желание ходить по клубам в будущем, потому что здесь всё «слишком», слишком грязно, слишком отвратительно, сигаретный дым уже в его легких, а он даже не курит, но... Зато он встретил парня, красивого парня с разноцветными блестками на теле, и да, возможно, он шлюха. “Хэй, Джон, да тебе везет с этим”, мысленно твердит себе парень. Необычный парень толкает Джона к раковине и расстегивает его ширинку, запускает внутрь руку и касается члена синеволосого через ткань боксеров. Он облизывается, стягивает с Джона штаны вместе с боксерами и падает на колени (но здесь же грязно, блять, шепчет воспаленный, пьяный мозг Джона) и обхватывает головку горячим ртом, а Джон задыхается, потому что он, чёрт побери, пьян и думает обо всякой херне, когда должен думать о парне с блядскими блестками, и губах, ох, о его губах на его члене, и да, сейчас он думает и теряется в своем сознании. Брюнет отсасывает ему и, когда Джон пытается оттянуть брюнета назад, у него не выходит, волосы слишком короткие, и он не может зацепиться, он кончает в рот незнакомца, а тот высасывает его всего до конца, будто член Джона это сладкая конфета, а брюнет ненасытный ребёнок, который скучал по карамели на палочке. «Ох, блять», - думает Джон и притягивает брюнета к себе, тянется, чтобы поцеловать, и ему даже плевать, сколько таких палочек парень сегодня уже облизал. — Я не шлюха, я Карлос, — шепчет парень, прикусывая нижнюю губу голубоглазого. — Но ты... — Ты понравился мне, должен же я был как-то тебя заманить, — перебивает Карлос. Карлос. Вау. Карлос. — Прикидываясь шлюхой? — Все мы немножко шлюхи, всех нас уже поимела жизнь, малыш, — зрачки парня напротив расширены, и Джон даже не хочет спрашивать под чем он, всё чего он хочет это его номер, его член в себе (возможно, это слишком быстро, а ещё Джон не Барбара, но чёрт, это всё он), он просто хочет хоть какого-нибудь тепла рядом. Он устал. — Мне нравятся твои волосы, у меня были зеленые одно время, — вырывает Карлос синеволосого из своих мыслей. — Мне нравится твой рот, — говорит Джон. И оба смеются как чумные, один обдолбан, другой всё ещё пьян, а где-то рядом ещё есть Барбара, которой кончили на лицо, и которая снова будет ныть по этому поводу Джону. — Так, если ты не шлюха, кто ты? — спрашивает Джон и вспоминает о том, что стоит всё ещё своим хозяйством наружу, поэтому он обратно натягивает на себя белье и штаны, и смотрит брюнету прямо в затуманенные глаза. — Я танцор, но за тридцать долларов могу стать твоим. — Ты уже стал моим, — слетает с губ Джона. Карлос усмехается, подходит ближе и что-то просовывает в задний карман Джона, говоря при этом: — Было весело, малыш. — Джон. Снова эта ухмылка. — Малыш Джон, — последний поцелуй в губы, и брюнет уходит, оставляя голубоглазого наедине и со своей визиткой в кармане. В туалет вваливаются разъяренные девушки и кричат, чтобы парень немедленно убрался, и да, он убирается. Джон находит пьяную Барбару возле бара, помогает ей встать и пытается удержать её на ногах, крепко прижимая её к себе. У неё в волосах сперма, и голубоглазый качает головой в разные стороны. Он любит Барбару, но не любит, что ей пользуются, но это Барбара, а она себя не переделает, и завтра снова будет плакать, а Джон будет её обнимать и попросит придти в клуб «Cold Red Light» ещё раз. Скорее всего, Джон ходил не «на те» вечеринки, и поэтому он всё ещё и не встретил своего человека. Ему чертовски сильно был нужен тот парень с блядскими разноцветными блестками на теле и... Эй, а в заднем кармане все ещё лежит визитка Карлоса. «Мне нравятся твои волосы, у меня были зеленые одно время», - проносится в голове, и, вау, это здорово. Джону на самом деле не насрать на Барбару и не насрать на то, что о нём думают остальные, но он хочет перестать о них думать, а забить свои мысли больше книгами, рисунками, портретами нового знакомого Карлоса и полностью самим Карлосом. Но вот обо всем этом он подумает завтра, когда будет успокаивать плачущую Барбару в своих объятиях.