чувство собственности.

Стол завален банками Red Bull, гитара лежит на полу в хаосе из скомканной бумаги. Алекс не спал полноценно уже пять дней, и кажется, близок к тому, что скоро начнёт видеть галлюцинации. Вам знакомо чувство, когда в голове крутится песня, но вы не можете воспроизвести её текст и мелодию, будучи уверенными, что она есть? Вот и Алексу знакомо. Где-то в подсознании крутится идеальный текст песни о любви, с вызывающим мурашки мотивом, которую так трогательно было бы посвятить Лизе, прямо в день их свадьбы. Проблема в том, что эта песня совсем не о ней. Через несколько кварталов не может уснуть другой человек. Он буквально свернул всё постельное бельё в малопонятную кучу, измученный зноем в Балтиморе, и в руке покоится очередная пустая бутылка минералки. Очередная группи покинула квартиру Джека пару часов назад, но он всё ещё не истощён, не хочет спать после трёхчасового марафона, от которого у той девушки ещё долго останутся синяки на запястьях и от которого она вряд ли завтра сможет банально присесть на стул. Секс не успокаивает Боссома; литры виски лишь ослабляют здоровье. Когда-то всё было иначе; но то, что мы безвозвратно теряем, становится самым ценным, верно? Впрочем, поводов не радоваться за лучшего друга у Джека нет. Всё ведь как прежде - Джек наслаждается беспорядочными связями, Алекс с прекрасной девушкой, теперь уже почти связанной с ним брачными узами (конечно, интрижки не оставили и Алекса, но ведь значение имеет только итог?). Алекс пишет прекрасные песни, группу носят на руках, они всё ещё молоды. Но если бы Джек имел право забить на семью и хастлеров, он бы незамедлительно вставил дуло пистолета себе в рот и вынес бы себе мозги. ************************************************ Прогон не ладится с самого начала. Джек не может отвести глаз от переполненной счастьем Элизабет, она не может просидеть на месте больше секунды, и что-то постит в снапчат, в инстаграм - сегодня важный день - 2 дня до свадьбы, у неё каждый день важный с момента их помолвки. Конечно, множество девушек бы продали душу за её место. И Джек бы продал, только не за свадьбу, а всего лишь за уверенность в том, что у него не отбирают веру в хорошее завтра, где можно будет снова в пьяном угаре прошептать на ухо "я бы тебя выебал", чуть дольше посмотреть в глаза, чем друзья делают это, "по-дружески" поцеловать в шею... Джек мотает головой, голос Алекса вытаскивает его из воспоминаний с эффективностью ледяного душа. - Мужик, да что с тобой происходит сегодня? Джек отмечает синяки под глазами Гаскарта, нездоровый цвет лица. Ну а что поделать - Алекс в суматохе. Баракат тяжело вздыхает и на счёт "три" начинает играть. Лиза с беспокойством смотрит на Алекса, как, впрочем, и все - мужчина пропускает аккорды, фальшивит. Зак сдаётся первым: - Так, парни, тут всем нужно отдохнуть. Тем более, Ал сейчас занят донельзя, и мы должны помогать, а строим из себя профессионалов. Предлагаю забыть про всё на эти два дня, отыграть шоу через неделю и отправиться в отпуск, как и планировалось, но с одной поправкой: сегодня мы не работаем. В разговор вступает Алекс: - У меня есть новая песня, мы должны её отработать, но только вчетвером. Это тайна. Лиза слегка краснеет и поправляет и так прекрасно уложенные волосы. Джек незаметно закатывает глаза. Конечно, он вполне хорошо относится к ней, она добрая, готова прийти на помощь, способна составить компанию по выпивке... Но отвратительное, скользкое чувство собственности переполняет нутро Джека. Не любовь, не ревность, но именно это препоганое чувство выбрало Джека, чтобы разрушить его. Он не придёт на репетицию. Пусть думают, что хотят. ***************************************** Телефон Джека разрывается от оповещений, но он пьян, и на его члене скачет очередная девушка, черты лица которой уже растаяли в его сознании. Алекс до предела раздражён. Лишь он вернулся домой, он понял, что репетиции вечером не будет. Песня была написана, но она представляет лишь вымученные рифмованные строчки, с обобщением черт некой прекрасной особы, с шекспировскими оборотами, что были переиначены в тысяче песен по тысяче раз. Он рвет лист, когда ему звонит Райан. - Брат, мы тут уже час сидим, а тебя и Джека нет. Так не делают. Если хочешь посвятить песню Лиз, то лучше сыграй её один, не мы же на ней женимся. Я не со зла, просто так правда лучше. - Да. Да, ты прав. - Ты совсем не в себе, Ал. Ты лучше развейся, а то сомнения как накатят, ух... Сам понимаешь. Доброй ночи. Алекс не отвечает, и лишь убирает телефон в карман. Из кухни выходит Лиза. - Милый, ты совсем устал. Пойдём. Пожалуйста, хотя бы сегодня поспи. Я понимаю, что это за песня будет, но в любом случае, я буду поражена, и даже если ты так и не сможешь её довести до нужного тебе звучания, я пойму, и... Гаскарт хватает девушку за плечи и напряженно вглядывается ей в глаза. - Лиза, ты бы стала меня ненавидеть за то, что я напуган собой, и я чудовищно запутался в себе, и я совсем не уверен, что хочу делать хоть что-то постоянным? Лиз дрожит, как осиновый лист, и закусывает щёку, чтобы не заплакать. - Ал, родной, мне тоже страшно. Мы столько прошли, столько неурядиц было, а через день и два часа, - Алекса передергивает от её педантичности, - мы должны будем стать уверенными в каждом новом дне. Мы. Алекс никогда не говорил "мы". Только в одном случае. С Джеком. И парня воротит от этого, и лишь бы отогнать любые мысли, Алекс льнёт к губам невесты, подчиняя её одежду своим пальцам. *********************************************************** "Я - разбитое сердце Джека". Баракат с раздражением откладывает зачитанную книгу в сторону и смотрит на часы. Тик-так, тик-так, - через 8 часов у Джека отберут единственное постоянное явление в жизни. В дверь стучат. Боссом натягивает боксёры, и, заглядывая в глазок, уже не хочет двигаться. И дышать. Но дверь открывает. Алекс всё ещё выглядит плохо, но это можно терпеть. Но запах, источаемый его кожей... Запах оттраханности. И Джек старается пропустить друга впереди себя, чтобы побыстрей избавиться от ощущения того, что к нему зашёл помеченный предмет. Алекс ничего не говорит, и не здоровается. Берет акустику Джека и начинает играть. Джек хотел бы заткнуть уши, но нет. С первого аккорда сквозь его барабанные перепонки начинают бить строки, не похожие на стихи Алекса. Они полны преданности, да, этого не отнять, но её заглушают боль, страх, и они забираются под кожу Джека, и он зябко ёжится. Алекс откладывает гитару в сторону и вопросительно смотрит на ливанца. - И ты это будешь ей петь? - Нет. Это вместо ебанутых поступков на мальчишнике. Это "спасибо". Ты прошёл со мной через всё, и ты единственный человек помимо Лиз, которого я бы мог любить. Единственное непостоянство в жизни, которое я не хотел бы отдавать. Господи, я звучу, как пидор. Прости. Ты меня понял. - Ты был моим единственным постоянством. Спасибо тебе. Алекс изумленно смотрит на Джека. - Нам не стоило начинать этот разговор. В любом случае, вечером жду пламенных речей, - Алекс улыбается, и Джек готов поклясться, что более неискренней улыбки в жизни он не видел. - Ты любишь её? - Больше жизни, - и Алекс врёт, ведь больше жизни он любит чувство того, что свобода принадлежит ему. - Здорово. Ну, ладно, иди, братские чувства вечером проявим. Эта ситуация начинает надоедать. - Да. В коридоре царит тишина, и Алекс решительным шагом направляется к двери. А потом разворачивается и за считанные секунды оказывается отделен от Джека парой миллиметров воздуха. Выжидающе смотрит в глаза, ощупывая почву, и Джек думает, что либо у него в желудке стадо бешеных птеродактилей, либо бабочки, затравленные литрами виски, проснулись и решили отомстить за подавление естественных вещей. И Алекс приближается до предела, и дальше смысла сопротивляться нет, его руки сами находят своё место на плечах Боссома, а губы не встречают ровно никакого сопротивления. Джек запускает руку Гаскарту под майку, чтобы прижать его к себе ближе, в этом жесте столько отчаяния, что Алекс начинает смеяться, как обезумевший - они фатально потеряны, и пока Джек аккуратно прикусывает нижнюю губу Алекса, пока Алекс теряется пальцами в мягких волосах Джека, у них есть хоть что-то - одна одержимость, одна собственность, возведенная в квадрат и делящаяся на ноль в конечном итоге. Джек осторожно целует Алекса в шею - он делал это много раз, но никогда не делал это, будучи трезвым. Там, где ключицы - слегка горько. Алекс поднимает голову Джека и ловит губами слёзы на его щеках. ************************************************* Джек заставил себя прийти на свадьбу. События были смазаны для него - он не запомнил взаимных клятв молодожёнов; всю свою речь он пытался поймать взгляд Алекса, чтобы найти там всё тот же немой вопрос, но находит лишь глаза, безлико, с щенячьим обожанием, смотрящие на Лизу; Гаскарт всё-таки спел песню своей теперь уже жене, и чёрт возьми, это была песня, посвящённая не Лизе, это была песня Джека, и лишь пара переделанных строк умело маскировали ложь, что сквозила отовсюду. Баракат больше так не мог, и барная стойка и полное пьянство показались ему самым коротким путём побега. На втором десятке шотов Джека кто-то остановил. Это был Джош. Джек с каменным лицом приобнял старого приятеля. - Прекрати, - с ходу начал Дан, - уже все поняли, что ты не в восторге от их свадьбы. - Не в восторге, - бессмысленно повторил Баракат. Джош почесал затылок: - Ну, Тайлер вот тоже женат, и что, мы теперь не бро? Да ещё какие! Дженна себя третьим лишним чувствует чаще, чем я! И Джек улыбается, ведь поддержка важна в любом случае, но Джош достаточно понятлив, чтобы увидеть, что проблема гораздо глубже. - Так ты... - Нет, я не гей. Возможно, би. Алекс - единственный человек моего пола, с кем я был ближе поцелуя в щеку. Джош кивает. - И ты любишь его? Джек вогнан в ступор. Он много раз говорил это Алексу, но это же было в шутку, ведь правда, Джек, в шутку? Джош горько усмехается: - Да, ты любишь его. Друже, я честно не знаю. Просто думай сейчас о том, что рано или поздно он станет совсем семейным человеком, не в твоём духе, с мелкими детишками, остепенится... А сейчас просто дай ему знать, что ты по-прежнему самый надёжный человек в его окружении. Джек принимает слова приятеля. Да, он прав. Баракат опрокидывает шот с Джошем, говорит, что ему нехорошо, ещё раз благодарит барабанщика за помощь и уходит в одном только ему известном направлении. ************************************************* На городском пляже видно утопающее в собственных лучах солнце, а по границе воды с песком вальяжно разгуливают чайки. Джек, кажется, даже на замечает тяжесть тела, опустившегося по соседству на песок. - Джош мне всё сказал. Джек даже не оторопел. - Теперь-то какая разница? Времена меняются, Алекс. - Часть вещей я не стану менять никогда. - Ты предпочтёшь, чтобы я из-за тебя спился окончательно? - Нет. Я просто не хочу упускать тебя. - Ты теперь женат. - Да, но разве штамп в паспорте что-то меняет? - Ты любишь меня? - Однозначно. И Алекс не врёт. - И что мы теперь будем делать? - Я не знаю. Джек гладит большим пальцем костяшки Алекса, обводит контуры розы на тыле ладони. Некоторые вещи лучше оставить так, как есть. Иногда любовь не может существовать, иногда она не предназначена для этого мира. И они готовы с этим смириться, и сейчас нет ничего лучше, чем греть себя микронными долями чувства собственности, которое у них никогда никто не отберёт. Закаты в Балтиморе замечательные.