Ох уж этот вторник!

Блаженная ночь. Усталый Джеймс, который наконец-то добрался до теплой постели. Ничто не предвещало беды, пока не послышалось стук в окно. - Джеймс! Джеймс! – голос за окном разбудил мужчину. МакЭвой поднялся с постели и с обреченной миной посмотрел на источник шума. Он мельком глянул на время, тихо вздохнул и направился открывать створку. Джеймс без энтузиазма посмотрел на сидящего на наружной стороне подоконника Фассбендера. Тот был полон энергии, желания, а его глаза искрились от озорства. - Чего тебе? – сонно протирая глаза, спросил МакЭвой. - Пора. Помнишь, мы договаривались? – Майкл ухмыльнулся. - Что, сейчас? Фассбендер сейчас был похож на ребенка, которому добрый Санта дал поуправлять санями. Джеймс же, однако, не разделял с ним этого веселья. - Тебе же тоже понравилась эта идея! – сказал Майкл. - А когда еще, по-твоему? - Но не посреди же ночи! – воскликнул его друг. Потом он просто развернулся, чтобы лечь в постель и не вставать, даже если Фассбендер будет прыгать на нем и кричать. - Скоро будет утро, - Фассбендера нервно бил хвостом по каменной кладке стены. – Ну пожалуйста… Джеймс вздохнул. Он дважды идиот. Но отказать этому гаду куда сложнее, чем выпрыгнуть из окна без сверхспособностей. Фассбендер терпеливо ждал ответа друга. Он знал, что тот не сможет устоять. - Хорошо, - согласился Джеймс, - Дай мне одеться. - Халат накинь и хватит, - шипит ему вдогонку Майкл, - Чтоб по-рождественскому было. - Чего же тут рождественского, - рыкнул МакЭвой, однако послушно накинул халат на плечи, надеясь, что не замерзнет в одной лишь домашней одежде. - И лучше носки надень. Помнишь, как в прошлый раз потерял тапки? Да, было дело… МакЭвой хмыкнул, натягивая пушистые носки. Взглянув на себя в зеркало, он вздохнул, провожая последние остатки сна. Боже, насколько же нелепо он сейчас выглядит. Он подошел к окну, и обнял Майкла. - На спину садись, - возразил тот, - А то неудобно будет. Фассбендер вывернулся из объятий Джеймса и завис в воздухе. Стараясь не свалиться, МакЭвой забрался ему на спину и зацепился за плечи. Это не так страшно, если не смотреть вниз. Но с соблазном не всегда возможно бороться. Джеймс прижался к Фассбендеру. Пора бы уже привыкнуть. - Ты уверен, что тебе не тяжело? – поинтересовался Джеймс. Майкл хмыкает, проводит рукой по ноге Джеймса и, наконец, летит вперед. Сначала медленно, чтобы они оба привыкли к такому способу передвижения, потом все быстрее и все выше. Майклу нравилось летать. Это было необъяснимо потрясающее чувство свободы, пустоты под ногами. Мир неба, звезд, облаков. Все, что оставалось внизу, было столь неважным и далеким, но безумно красивым. Огни города уже чуть угасали в это время ночи, но не переставали радовать глаз. Снизу доносился тихий гул машин, музыка, и Фассбендер влюблялся в происходящее снова и снова. Майкл считал свою способность немного эгоистичной, поэтому приглушал это чувство, когда брал Джеймса с собой. Пожалуй, только с МакЭвоем он мог по-настоящему разделить всю ту красоту, которую он видел и ощущал здесь и сейчас. Джеймсу нравилось летать с Майклом. Это было похоже на сказки про Питера Пена, на что-то детское, безумно радостное. Зависая над городом, чувствуя все то, о чем не раз рассказывал Майкл, МакЭвой словно попадал в невиданную страну чудес. Только вот здесь волшебниками были они. Фассбендер давал им возможность очутиться в сказке, но именно Джеймс претворял сказку в жизнь. Широко раскинув руки, он улыбнулся. - Магия любви! - заорал он во весь голос. Майкл засмеялся. Боже, если бы кто-то их видел сейчас со стороны… - Неужели фея воскресла? – сквозь смех спросил Фассбендер. - Сегодня вторник, так что можно! Они носились по городу, и Джеймс, как заправский купидон, распылял любовь на случайных прохожих. Эта подработка амуром невероятно его веселила. Он не мог прекратить улыбаться. Это было сущим счастьем — дарить людям восторг внезапно вспыхнувшей любви, и МакЭвой действительно ощущал себя милой феечкой, которая, объединившись с Майклом, с помощью силы улыбки и дружбы, спасет весь мир. Или заставит улыбаться целый город на протяжении ночи. Это волшебство было осязаемым, густым, теплым-теплым, словно солнечный океан. И, действительно, ощущение рождественского чуда разгоралось все ярче и ярче. Они еще долго кружили по городу и рассеивали любовь, пока не выбились из сил. Майкл подлетел к окну дома Джеймса и помог тому аккуратно залезть обратно. - Впустишь? - поинтересовался он. - Разумеется, - МакЭвой проскользнул в комнату и, сбросив халат, тут же нырнул под одеяло, - закрой окно и залезай. Оказавшись внутри и исполнив просьбу Джеймса, Фассбендер уже собрался было залезть к нему в кровать, как его остановил МакЭвой. - Это куда ты собрался в джинсах? Давай, раздевайся! По-акульи улыбнувшись, Майкл снял одежду и подлез под бок Джеймса. Тот развернулся к нему лицом. - Ну, чего тебе? - поинтересовался МакЭвой, рассматривая лицо друга. - Как что? – Майк провел рукой по бедру Джеймса. - Сегодня же вторник!