Химическое

Старик-алхимик, усталый и одинокий, Но мудрый, как лишённый страстей оракул, Спекал с ацетатом кальция мышьяковую окись И плакал. Алхимиков сын, не нарушив завета отцова, Изучал ремесло. Восьмилетний мальчишка Понял, что яд нужен там, где бессильно слово, Тьма же там, где бессильна вспышка. Он не нашёл жены, и дом не построил. Зато на полках рядами стоят трактаты. Старик вспоминает, лишившись покоя, Как был тем мальчишкой когда-то. В пятнадцать из мочевины делал горючий фосфор, В двадцать изучал бессчётные минералы. Он помнил, как соседи смотрели косо, Помнил, как лачуга в ночи сгорала. Тогда алхимик пошёл по иному пути. Ни злато, ни серебро. Он выбрал то, что в ларце свинцовом. Ртуть, мышьяк и сурьма — порошки в горсти: Яд, перемешанный с чёрным словом. За прахом костей пробирался в склеп, Спекал бывшую жизнь с порошками в тигле. Голоса начинали шептать, когда алхимик ослеп. Он бормотал: «Я слушал вас, и чего мы достигли?» Алхимик ослеп, но камень не мог не искать. Плавил и жёг, не разбирая, что бросит в пламя. Плакал старик, и чадит мышьяком свеча. Алхимик чувствовал, как слеза на щеке горяча, Задыхаясь парами.