Он взял не песню

      Санса быстро, насколько могла, взбежала по каменным ступенькам, читая молитву, как заклинание. Если Станнис победит, то она станет свободна. Он обязательно отправит ее домой, ведь Эддард поддерживал его права на трон. Она открыла дверь в спальню, и в нос ей сразу ударил резкий запах перегара и крови. Было темно, огонь в камине давно потух, и лишь иногда комната освещалась вспышками зеленого пламени. Черноводная горела. Горели люди за стенами города, умирая в безумных муках.       Девушка, вся дрожа, забралась на постель и тут же поняла, что в ней кто-то спит. Она не удержалась от крика. Вспышка в который раз осветила помещение, показав ей обожженное лицо. Пес моментально проснулся от ее голоса и схватил Сансу за руку, чтобы не дать убежать. Рванув девушку на себя, он приблизил к ней свое лицо, чтобы она могла его видеть. Кровь скрывала его шрамы, но широко раскрытые белые глаза пугали ее, и угол его изуродованного рта дергался. От него разило потом, вином и блевотиной, но запах крови заглушал все.       — Пустите меня! — Санса попыталась вырваться, но он держал ее крепко, напугав чуть ли не до потери сознания. Она еще никогда не видела его таким пьяным.       — Не можешь на меня смотреть, да? — Он вывернул ей руку, пригвоздив к ложу. — Маленькая, хорошенькая Пташечка. Скоро будешь королевой, если Бес каким-то образом сможет выиграть эту войну. Или тебя уже не прельщает брак с Джоффри?       — Вы пугаете меня, мне страшно!       — Тебе всегда страшно. Ты всего боишься, — проскрежетал он, как сталь о камень. Санса почувствовала холод стали на своем горле. — Давай, пой, про Флориана и Джонквиль, как обещала.       Все песни вылетели из головы, а в горле стало совсем сухо. Пес нажал острием ей на горло еще сильнее.       — Пой, Пташка, если жизнь дорога.       Ей хотелось кричать, молить, чтобы он не убивал ее. Слезы текли по щекам, но из горла не вылетело ни звука. Ее будто бы парализовало. Пес молча отвел кинжал от ее горла, но не успела юная Старк вздохнуть с облегчением, как вновь почувствовала на своих плечах его стальную хватку. Клиган нависая сверху, без отрыва смотрел ей в глаза, тяжело дыша, словно загнанный зверь. Капельки пота скатывались с его лица, обжигая ее кожу соленой влагой. Тяжелая рука рванула ткань ее платья.       — Не надо! — вместо крика она пропищала слова, умоляя Пса не делать задуманное. Серые глаза лихорадочно блестели, оттеняемые зелеными вспышками. Сандор припал к девичьей шее, кусая ее до боли, засасывая, целуя, касаясь ее грубыми губами, покрытыми шрамами. — Прошу, нет!       Пес заглушил ее крики поцелуем, терзая и насилуя нежные губы. Ужас запустил свои ледяные пальцы в сердце Сансы, не оставляя места для других чувств. Девушка уперлась руками в грудь мужчины, пытаясь столкнуть его с себя, но все тщетно. То, что проделывал с ней Пес было отвратительно — он лизал, кусал ее уста, проникая внутрь рта своим шершавым языком. Дорожки от слез не просыхали, Санса забилась в его руках с новой силой, моля всех богов, чтобы он прекратил.       — Седьмое пекло! — прорычал Клиган, запутавшись в пене ее юбок, разбрасывая их в стороны.       — Нет! Нет, нет, нет! Боги, спасите меня! — Санса почувствовала холодок на ногах, а затем горячие ладони на коленях, которые развели их в стороны.       С нижним бельем мужчина расправился быстро, игнорируя хрупкие кулачки, молотившие его по мощной груди. Он был без доспехов, в одной рубахе, на голое тело. Значит он пришел к ней в комнату уже с определенными мыслями.       Пальцы коснулись тайного места, и Санса закричала с новой силой. Но ее никто не слышал. Люди на улице горели, бились и умирали им было не до того, что дева скоро лишиться своей невинности.       — У тебя кровь, — прохрипел Клиган, вводя палец в ее плоть. Девушка все еще пыталась сопротивляться.       Сердце разрывалось на части от страха. От боли. От ощущения инородного предмета в своем теле. Да, она расцвела. И он об этом знал. И он пришел, чтобы взять то, что ему не принадлежит и принадлежать никогда не будет. Вернее уже будет. Сандор убрал одну руку от ее плеча, чтобы распустить шнуровку на своих штанах. Он больше не говорил, только рычал, шире разводя белые ноги девушки. Санса царапала, кусала его, черпая силы в страхе. Клиган убрал палец, но лишь для того, чтобы прикоснуться членом к нежному месту. Девушка в последний раз простонала слово «нет» перед тем, как Пес сделал рывок вперед.       Вспышка сильной боли пробила ее насквозь, молнией ударив в тело. Все конечности свело судорогой, и перестав сопротивляться, девушка обмякла, вжавшись в прохладные простыни. Сандор не прекращал пытку, двигаясь все быстрей и быстрей, раздирая рану, принося еще больше боли и страданий. Почему же она не теряет сознание? Почему еще не умерла от такого позора? Почему это случилось именно с ней? Пес стонал, выкрикивал ее имя, руками терзая груди, щипля соски, вторгаясь в ее тело как можно глубже. Сил оставалось у нее ровно столько, чтобы рыдать и тихо скулить от боли, внизу живота, задыхаясь и призывая Неведомого забрать ее душу себе.       Зубы Пса терзали мочку уха, обдавая парами винного перегара. Он ведь был ее защитником. А теперь стал ее палачом. Кроме его дыхания и скрипа кровати, Санса больше ничего не слышала — все звуки потерялись, оставляя ее наедине с воином, что должен был сохранить ее честь, а не забирать себе. Что-то теплое потекло по ее ногам, а тело, такое напряженное освободилось от чужого члена. Санса услышала треск разрываемой ткани и удаляющиеся шаги. Пса в комнате уже не было. Он просил песню, а взял совсем другое. Девушка зарылась лицом в подушки, сотрясаясь от рыданий и приступов тошноты. Она сломалась.       Пес проснулся и не сразу понял, где находится. Голова жутко болела, раненая рука ныла. Неведомый бродил рядом, щипля лесную траву. Бриджи были расшнурованы, на них засохла кровь. «Пташка»! — вспомнилось ему. Клигана затрясло, словно в лихорадке. Что же он наделал? Боги, как это исправить! Мыслей не было, перед глазами стояло лишь ее заплаканное лицо, в ушах звенел ее крик. На ватных ногах, Пес подошел к коню, разуздал его и хлопнул по спине.       — Ты был верным другом, теперь ищи себе другого хозяина, — Сандор перекинул поводья через ветку дерева, молясь, чтобы кожаные ремни выдержали вес его тела... Он все равно уже мертв в душе. Как и Пташка.