Предсмертная любовь

      Когда то это уже было... Такое чувство, что совсем недавно. Все отчетливо помню. Да и начиналось все по тому же сценарию: вечер, я, как обычно, сидел на подоконнике и пил кофе, тот самый крепкий кофе, к которому пристрастился из-за отца... Он каждый месяц покупал целый трехкилограммовый мешок зернового кофе. Великое было время... Не успел, естественно, я допить ту чашку, за мной пришли. Это был Ваня. Мы отнюдь не много общались. Наша дружба сводилась к редкой помощи по хозяйству. Но тут был отдельный случай. Оказалось что уже середина июля, как раз 17 число. Мой день рождения. Уже недели две длилось то ненавистное мною летнее время, в которое дни длятся часами, а часы- днями. Я не следил за временем. А ведь он помнил число и месяц. Позвав меня к себе, он исчез. Естественно, одевшись в свой старый костюм, оставшийся ещё со студенческих времен, я пошел. Был накрыт стол, пусть и бедно, и грубо, но с какой-то нежностью, уже забитой или потерянной, а может, и не данной с рождения... Но что-то было не так. Он не мог сам такой стол накрыть, ведь почти каждый день просил у меня еды. Это не на его деньги сделано, уж я-то знаю!        Правда, неизвестная персона не смогла обмануть зрение, спрятавшись за ширмой. Долго я на неё смотрел - ждал пока она выйдет. Но когда она вышла, у меня потемнело в глазах. Это была Настя. Та самая, с которой я учился и дружил все школьные годы. Хоть с тех пор я её и не видел, образ иногда все таки всплывал в моем сознании, в снах. Но нет, я не ожидал такого. За последние годы мой разум и сердце, которые, казалось, очерствели, и нет уже для них пути назад. Но сердце неумолимо содрогнулось и резко забилось. Уже через часа два мы развалились на креслах и пили чай с десертом, разговаривали и отдыхали. Я старался её не замечать. Я боялся. Боялся сам себя, своего разума, своей мысли. Вернулся к себе домой я поздно. Голова раскалывалась, кружилась. Только коснувшись кровати, я уснул. Но неспокойно, нервно. Мне снилось что я на велосипеде, еду как будто домой, но не к себе домой. Еду, и вдруг склон. Но ведь его там не должно быть! Я начинаю тормозить, но лишь еду быстрее. Склон все отвеснее. Уже и спидометр отказал... И тут дорога заканчивается. Я хвастаюсь за дорогу, за корни деревьев, за траву. Но я падаю, неумолимо, все быстрее и быстрее. Я подпрыгнул на кровати от резкого пробуждения. Простынь была мокрая от холодного пота. "Всего пол второго."-сказал я и пошел к шкафу, где стоит коньяк. Наличив себе рюмку, моментально её опрокинул. Налил вторую, но отложил... Вышел на балкон. «Я сегодня уже не засну. Точно. Что за чертовщина творится-то? Что со мной, что вообще происходит? Нет, однозначно что-то не в порядке. Что за глупые сны... И вообще, не стоит им придавать значение. Глупости все это.»-постарался я себя убедить и пошел на кухоньку. Снова поставил вариться кофе и уселся на стол рядом, обхватив голову руками. «Что со мной... Что изменилось... Откуда я сбегаю... От кого убегаю... Куда бегу, а главное, ЗАЧЕМ? ЗАЧЕМ!?» На мой истерический крик прошёл Иван, и, как будто не замечая моего состояния, завёл разговор.        - «Ты свои часы забыл, когда мы пили чай, ты их снял.»        - «А? Что?»        - «Я говорю, что ты часы оставил у меня.»        - «Эмм... Спасибо, что занес.»        - «Та не за что. Я, пожалуй, пойду.»        - «Пожалуй. Спокойной ночи.»        - «Угу, если бы спокойной...»       Последнее он промямлил и ушёл. Только из коридора крикнул мне, чтоб я дверь закрыл. На тумбочке лежал конверт, когда я подошёл к двери. Щелкнув замком, я взял его и раскрыл. Там была открытка, двухсотгривневая купюра и записка. Правда последняя была подписана мужским подчерком, а открытка женским. На клочке бумаги, вырванном из блокнота был адрес и номер телефона, а внизу подпись:«Я ведь видел как ты переменился, увидев Настю. А это тебе, если захочешь её увидеть.»       Я отложил записку, взял деньги и решил пройтись по городу. Выйдя из подъезда и не встретив никого, я пошел к морю. Да уж, стоит отметить, что до моря от моего дома около часу ходьбы, и в иной ситуации я бы сел на маршрутку или вызвал бы такси, но не сейчас. Шел и думал о своем. Выедал себя изнутри вопросами... Мучил себя... Вскоре мои ноги коснулись песка. Я лег на него и начал бездумно смотреть в небо. Я не мог так больше. Эта мука невыносима! Такое чувство, как будто я сходил с ума.       Я ничего не понимал... Жизнь перевернулась... Я потерял ориентир. Как в тумане потерялся... Сам не понимаю кто я... И где я... И вообще что творится... Такого смятения давно не чувствовал. Нужно пойти купить ей букет и прийти под здание, где она работает… Хотя нет, нельзя!.. Но как-то надо напомнить о себе, чтоб она меня вспомнила... Нет, нужно держаться, чувства до добра не доводят… И что с того, что она меня отталкивала много раз, на этот раз все получится… Да и в конце концов, она не достойна этого!.. Но я же её любил!.. Она меня снова морально убьет отказом, по-иному ещё ни разу не было… Из-за неё-то я и живу не свою жизнь, из-за неё я одел эту маску, и будь она моя, я смог бы сменить этот надоевший облик на свой истинный… Хватит! Прожил я так уже двадцать с малым лет, поздно что-либо менять… Все, решено, встаю и иду за цветами.       Заморосил мелкий дождик. Чуть слышно шагали мои туфли по недавно закатанной дороге. Погода была омерзительна. Вообще утро было омерзительным. Придя домой, я нашел лишь распечатанный круассан и пустую чашку с засохшей гущей на дне. Когда я увидел который час, меня охватила тревога: оказалось, что я опаздываю на работу! Съев ту булочку и запив её водой из крана, я переоделся и покинул границы своего жилья. Имея безупречную репутацию и достойный чин, мне просто поверили на слово, что я занят. На этом мой рабочий день был закончен. Зайдя в бухгалтерию, я получил расчет за прошлый месяц. Благо в нашем городе доставка цветов работает быстро и мне, как постоянному клиенту, даже сделали скидку. Ни минуты не медля, я отправился к тому месту, которое было в записке. Чувства переполняли душу и затмевали разум. Это было уже слишком. Потеря контроля над собой- это худшее, что может произойти с любой личностью.       Это все настолько будоражило моё сознание и ум, что чуть не прошел нужный поворот. Глядя на расписание работы, мой мозг уже мысленно искал близлежащее кафе, где можно было переждать половину часа. Но где можно найти открытое кафе в семь часов утра? Я не знал что делать, а потому продолжал стоять и мокнуть от не то спускающегося тумана, не то мелкого дождя. Томно время ожидания, да и лезет всякая чертовщина в голову.       …Вот только зачем я её жду? Столько зла вообще из-за женщин уже сотворилось на земле. Да и зря всё это затеял. Ещё, не дай Бог, заболею. Ненавижу болеть, чувствовать себя в чужой власти, быть скованным и беззащитным, покинутым жизненными силами. Хотя, а что я в общем теряю? Давняя мечта о выходном сбылась, а радости нет. Так, хватит! Попытка не пытка. Нужно дождаться Настю, может, сейчас, пусть и с десятой попытки, всё получится. Пускай это безрассудство, но так хочет моя душа. И так будет!       Эти бешеные мысли отвлекли меня от времени. Полчаса уже прошло, а двери всё ещё были закрыты. Не успело начаться нервное ожидание, как вдалеке я различил силуэт человека. Сердце начало колотиться, в висках пошла пульсация. Тут не может быть ошибки. Это она! Идя медленно, словно плывя над тротуаром, бесшумно, размеренно, как модель и даже с какой-то притягательной независимостью. Шла в наушниках, не смотря ни на меня, ни перед собой. Чем ближе она подходила, тем явнее я понимал, что чувства не умерли и не сгнили. Выдержанные временем, они лишь окрепли. Меня она тут не ожидала увидеть. Вытащила наушники, оглянулась, и уже с каким-то чуть ощутимым недоверием начала ко мне подходить. Но подойдя на расстояние вытянутой руки она вдруг расслабилась и враз переменилась – стала веселой и улыбчивой. Обняла меня и чуть слышно сказало на ухо: « И почему я тебя, Саша, ожидала тут сегодня увидеть? »       Так мы, разговаривая и шутя, пришли в кафе. Старое, почти всеми забытое, маленькое но уютное кафе.        - «Это как ты меня нашел-то, Саш?»        - «Просто встретил, чисто случайно.»        - «Да, и чисто случайно стоял под дверью офиса, где я работаю, около часа. Вот доказывай мне как хочешь, а я все равно не поверю. С букетом цветов просто так не гуляют. И тем более не стоят в такую погоду подолгу на открытом месте без зонта. Это нелогично всё.»        - «Да, с тобой не поспоришь. Ну да, ждал я тебя. Просто хотел снова увидеть.»        - «А ты мне так и не ответил, как ты меня нашел? И вот только не надо, что встретил случайно. Не верю.»       - «Чисто случайно я узнал, где ты работаешь, вот и пришел.»        - «А ты не узнал, что я сейчас в отпуске? И да, давай будем друг перед другом честными. Я сама дала Ване адрес своей работы и попросила его тебе передать. Я тебя не так уж и плохо знаю, потому и догадалась, что ты, во что бы то ни стало, сегодня придешь сюда и будешь тут стоять и ждать меня. Ты предсказуем. Хотя, впрочем, это и не плохо. Я этой ночью тоже спать не могла. Тоже ходила по городу, сидела в парке под деревом. Не знаю, что это было, но мне было ужасно одиноко. Этого я за собой не помню издавна. Вроде бы всегда хорошо сносила тоску и одиночество, а сейчас… Да, я пила. Этой ночью много пила. Ведь многие заливают душевную боль алкоголем и живут спокойно, ни о чем плохом не думают. Зато я поняла, что для меня это не выход. Становилось ведь только хуже.» - «Жаль что я тебя ночью не встретил. Может быть, обоим бы стало лучше. Я долго скитался по городу, пошел к морю, но покой мне был чужд. Это была не обычная ночь, это была какая-то несусветная мука, агония.»       Официант, уже знающий меня в лицо, принес нам две чашки кофе. В такие дни хочется сидеть у камина, греть ноги в теплых тапочках и читать книгу в компании любимого человека. Но мне неведомо такое блаженство. Поговорив, мы вышли из кафе. Словили такси и разъехались каждый к себе. В пути мне не давали покоя всякие мысли. Вот зачем я это все начал, зачем растолкал золу уже почти погасшего костра... Зачем снова начал эту игру, в которой я точно проиграю... Зачем приближаюсь к заветной мечте, которая несет только боль и разрушение. И что с того, что я ее люблю? Любовь-зло! А зло нужно обходить стороной. Она мне не нужна, мне нужна другая, полная противоположность. И вообще она плохая. Но с другой стороны, пусть я и страдал из-за нее, но зато сколько хорошего она мне подарила, сколько счастья и сколько блаженства мне подарили моменты, которые я проводил в ее компании... Ведь из-за нее я познал любовь. Ведь она была моей лучшей подругой в школе. Именно она меня могла выслушать в любой момент. Потому я к ней так и привязался. А лишь потом полюбил…       Так незаметно я и приехал к себе домой. Рассчитался с таксистом и даже решил пойти в магазин за пивом. Но, конечно, вышел с хлебом, пивом, колбасой и водкой. Так, в их компании, и прошел остаток дня. Но стоило только пробить полночь колокольне, находящейся перед моими окнами, я проснулся. По привычке пошел на кухню за минеральной водой и таблетками. Ни того, ни другого, конечно, не оказалось, и потому пришлось собираться в аптеку. Но если верить моему слуху, за дверью кто-то был. Я вмиг протрезвел и помчался за ножом и пистолетом, обычным и слабым, но все-таки пистолетом. Тихо крадусь к двери. Пол предательски скрепит. Смотрю в глазок, а вижу что лишь кто-то сидит, опершись на мою дверь. Я попробовал с ним заговорить, но услышал лишь плач. Женский плач. Сказав, что сейчас открою двери, я щелкнул замком и отпихнул дверь, при этом целясь в проем. Никто не врывался, скажу более, никто не отзывался, только плач стал явнее. Я ждал. Когда дверь уже настежь открылась, я её увидел. И мне стало стыдно и за нож, и за пистолет, и за угрозы. Там была Настя… Она встала и вошла. Бесшумно ступая, подошла ко мне и просто упала. Без особого труда я её донес до кровати и уложил спать. Все-таки утро вечера мудренее. А сам пошел-таки за таблетками.        Вернувшись, все нашел на своих местах. Все уснуло, только я один остался. Тусклый свет от фонарей не освещал комнату из за дуба, что разросся перед окнами. При этом освещении и включенной лампе комната становилась похожа на какую-то обитель страхов и грёз. Я сидел и пил. Мне все казалось обыденным и странным одновременно. Всё было и чуждо, и родно, и приятно, и противно.Я сам себя плохо понимал. Но что все-таки она делает тут? Не может быть, чтоб она просто так ко мне пришла. А вдруг это не она? Хотя стоп. Что я несу! Ей просто плохо, одиноко, вот она ко мне и пришла за помощью. Настя же тоже не выносит одиночества, пустоты в душе, особенно после того, как там что-то было. Вот я осел. Какой же я идиот. Она ведь любит меня. Сколько же ей горя принес за последние два дня, как я мог. Нет, нужно исправляться, причем начиная с рассвета. Это точно. После оделся и пошел в бар, где и просидел до рассвета.       Вернувшись, я застал всю квартиру спящей. В комнате была ночь, а на кухне уже утро. Быстро поставил чайник и приготовил завтрак. Он как раз приготовился к подъему. Водрузив это все на тарелки, я пошел к Насте. Она только открыла глаза и смотрела на меня мало что понимающими, полузакрытыми от сна глазами. Но осознав, что случилось и где вообще она, лицо её стало веселее и почувствовала она себя уверенней. Так мы и позавтракали в постели.        - «Как спала?»        - «Что вообще ночью было» – спросила Настя, отпив из чашки крепкого горячего кофе.       - «Это ты мне лучше расскажи, я ведь испугался, услышав на лестнице плач.»        - «Ну… После нашей встречи я нервничала, боялась, думала, что больше тебя не увижу. А ведь мне столько всего нужно было тебе рассказать. В конце концов я отчаялась и решила выпить. Пошла в магазин, а домой уже не вернулась. Осталась в парке. Там было легче, там много людей, они ходят, живут, радуются. А это в свою очередь отвлекало от моих мыслей. Так я и сидела на скамейке до ночи, пока все люди не исчезли. Дальше просто было некуда идти: оставаться было холодно, а дома бы мысли меня просто убили. Решила пойти к тебе. Но подходя к дому, почему то подумала что лишняя. Действительно, зачем тебе я. Я ведь тебе больно делала много раз. Промелькнула мысль, что ты меня не пустишь, и я разрыдалась. Правда, это уже было у тебя под дверью. Дальше ты и сам все знаешь. Но мы оба не знаем, сколько я там-таки просидела.» – сказала она даже как-то шуточно.        - «Дальше ничего интересного не было. Я открыл дверь и ты просто на меня упала. Далее тебя уложил на кровать и пошел на кухню.»       - «Пить…»       Она доела и пошла на балкон: хотела уединиться. Пошла обдумывать все, что уже случилось. Она и сама не понимала, зачем все это начала. Чувствовала себя лишней, обузой, только отягощавшей чужую жизнь. Чем дольше стояла, тем сильнее убеждалась, что тут ей делать нечего.       «… Вот зачем я тут? Я ему лишь мешаю. Саша и так ко мне хорошо относится, а злоупотреблять этим, наверное, не стоит… И вообще, он-то меня любил… Но это ужасно, когда любит сначала один, а уже потом второй. Это рушит всю гармонию, все идилию и прелесть отношений. Это несчастье в жизни обоих. И в нашей жизни этот ад из-за меня. Наверное, он меня уже не любит. Конечно, сдерживать чувства столько лет невозможно, пронести их через все испытания судьбы, через все муки и радости… Это в нашей жизни невозможно. И что, что я теперь его люблю? Какое ему дело до этого? Сама себя обрекла на мучения, да и его тоже. Ладно, не нужно влезать в его жизнь так сильно. Саша и так приютил, обласкал, уберег от многого. Нет, наверное, мне нужно уйти.»- шептала гостья себе под нос, не замечая меня, стоящего прямо за ней.       «Размечталась, дам я тебе так просто уйти» – сказал я, допивая свой кофе.- «Ты как будто меня не знаешь и вообще со мной не знакома. Я с тех пор почти не изменился внутри. Была бы ты мне не нужна, я бы не мок тогда под дождем, когда ждал тебя, не открыл бы дверь ночью и не пригрел бы. Ты же знаешь, судить о том, что у меня в том месте, где должна быть душа, нельзя ни по каким признакам. Могла бы и не забывать, раз любишь, или как ты там это назвала. И да, ты меня вообще не напрягаешь, мне приятно, что я теперь не буду коротать вечера в одиночестве. А если ты там заговорила о том, что меня любишь, что я тебя уже не люблю, то я тебе отвечу: люби на здоровье, я разрешаю. Эти годы мало что поменяли у меня внутри, я давно такой, давно тоже люблю. Только это меня заставляло ходить за тобой, заставляло делать так, как не хочет разум, заставляло снова страдать, снова переживать и бояться. Ты мне нужна, запомни это. И еще одно – ты ошиблась, когда подумала, что я любовь в душе не пронес сквозь года. В этом ты крупно ошиблась. Если бы не пронес, повторю – тебя бы тут не было сейчас.»       «Прости, я не знала о том, что бормотала. Не знаю, что на меня нашло. Еще раз прости, что потревожила. Ложись, наверное, спать, ты и так ночью из-за меня не спал. А теперь пока, мне пора.»-сказала она чуть резко, но не грубо. Что-то таки в ней было особенное – она была слишком родной, и при этом же безумно далекой и чужой. Отпихнув меня от двери, она побежала в коридор, оделась, и мигом выбежала на лестницу, как будто убегала от огня. Хотя, будет правильным сказать, что она убегала от душевного огня, от бушующей стихии, которая уже переливаясь через край.       «Пока, буду рад тебя видеть тут снова»,-скупо проронил я и закрыл дверь, а сам пошел на балкон, допивать кофе. Хотя нет, сперва на кухню, кофе прекрасно сочетается с коньяком, как раз удачно недопитым в одну из предыдущих ночей. Все шло хорошо, пока было светло. Работа спасала от мыслей, особенно в такие моменты это было полезно. Сегодня меня хозяин фирмы решил сделать директором, так как я уж больно ответственный, по его мнению. Вроде, пора радоваться, наслаждаться долгожданной радостью, но не тут-то было. На этом мой рабочий день был окончен, да и завтра я мог не приходить. «Вот это уже плохо» - говорил мне мой внутренний голос, да и сам я понимал, что это ничем хорошим не окончится. Вот так я и оказался уже в часов шесть дома, в этих с недавних пор ненавистных стенах. Они однозначно слишком много видели.       Шла темнота и горечь, страх, отчаяние и животрепещущий ужас окутывал меня, словно пелена тумана. Мне надо было проветрить голову, потому я оделся и пошел искать приключения, ну, или душевный отдых, там как пойдет. Выйдя, я решил все так же пройтись к морю, к песку. Дойдя, я, не раздеваясь, решил искупаться, надеясь, что хоть этим я заставлю мозг отвлечься от мыслей о ней.       «Ну, вот зачем снова, зачем? Жил себе спокойно, кому нужен был тот плач. Стоило вызвать полицию, она бы со всем и разбиралась. Нет же, идиот, полез на свое горе… Эх, чего уж говорить, если за столько лет не смог убить в себе все человеческое. Вот зачем оно, все и без этого живут, и даже радуются, судя по лицам, хотя это скорее всего маски. Но ведь мне-то она нужна для того, чтоб снять свою маску злобы и надменного одиночества. Для того я и решил снова проиграть, лишь бы почувствовать этот азарт снова, этот накал, этот адреналин, заставляющий сердце разрываться в клочья. Оно ведь того стоит, чтоб снова проиграть, ибо иных вариантов нет. Но а зачем я ей в общем? Я ничтожество, которым она играет, как марионеткой. И это я её еще должен идти спасать, спасать ту, которая меня погубила, которая заставила меня озлобиться на весь окружающий меня люд? Нет, от нее надо избавляться. Но ведь она говорила, так искренне, что любит, так искренне плакала. Хотя бормотала она не случайно, а чтоб я услышал. Точно, она этот театр разыграла для меня, чтоб меня разжалобить, чтоб втереться ко мне в доверие. Но ведь похоже, что она действительно любит. Но а что такое любовь? Это нечто не особо и нужное, без чего можно спокойно и даже хорошо жить, довольствоваться счастьем сиюминутных успехов и так и существовать. Так в том-то и дело, что существовать, а не жить! Жить- это когда хочется двигаться дальше, а существовать– осознавать, что это движение необходимо, и потому идти. Я хочу жить! ЖИТЬ!»       На этот крик отозвался горький смешок, откуда-то с берега. Я выбрался из воды и лег, просто лег пластом, безжизненным слоем биологического мусора. А вот человек, наблюдающий за мной, решил подойти ближе. Я слышал, что ко мне кто-то идет, но не было сил, что бы встать или хотя бы даже открыть глаза, не заикаясь уже о том, что стоило бы и сказать что-то. Я лежал и чувствовал себя целиком во власти судьбы. Было слышно, что некто сел рядом, откупорил бутылку чего-то и отпил. Жадно отпил, большими быстрыми глотками. Тут я и открыл глаза, и взглянув на того, кто был рядом, моментально остепенился. «Снова привет, как ни странно, ты меня нашла. Интересно лишь как?»-сказал я и протянул руку к бутылке, стоящей рядом, а сам в этот момент думал, что отдал бы все, лишь бы она не слышала речи, которую я вел с самим собой. Плавая, скорее это выглядело как редкое выныривание, ибо одежда, как только намокла, стала топить мое тело.       «Ты сам тогда в кафе сказал, что в первую ночь пошел к морю. И ты все же не стал менее предсказуемым, как, впрочем, и ожидалось. Вот потому я и тут.» - сказала она, и, привстав, решила поднять меня, чтоб я снял мокрую одежду. Добившись своего, она легла рядом и, укрыв меня своим плащом, мирно задремала. Там мы лежали сколько-то времени, точно не знаю сколько, но после встали и пошли ко мне, так как я начал чувствовать, что заболеваю. В первом попавшемся киоске я купил сигарет и спичек, благо, деньги во внутреннем кармане, который на змейке, не намокли. Взял самые крепкие, иначе они бы не помогли. Сделав вдох, я словил на себе Настин взгляд, но не понял, отчего она на меня так смотрела, то ли искоса, то ли просяще, то ли недоумевая. Но протянутая рука с ее стороны разрядила обстановку. «Курить вредно» - заметил я и затянулся. Моя спутница рассмеялась, так, как будто я пошутил, причем довольно остроумно. «Таким красавицам, как ты, не идет сигарета» - попытался я еще раз донести до нее, что ей не стоит курить. А впрочем, чего бы и нет. Во всяком случае, жить вреднее, чем курить и пить. Молча мы дошли до моего жилища, молча поднялись и вошли. Только дома, при свете лампы, она позволила себе заговорить.       «Ну и что, что курить вредно? Ты ведь тоже куришь, и раз даже не поперхнулся, то, судя по всему, куришь много, часто и что нибудь крепкое. Лично я к таким не привыкла, но подойдет. Нет уже сил бороться, хочется сломаться и проплыть по течению до самого конца. Но ведь так нельзя, надо жить, надо бороться, надо стараться… Хотя, впрочем, зачем оно все, ты знаешь ответ? Ты понимаешь, почему мы живем так, а не иначе? Зачем мы вообще в этом мире, мы никчемны, никому не нужны, всеми забыты, но ради какой-то прозрачной и совсем далекой цели и плывем против течения, стараемся делать не так, как получается, а так, как надо. И кстати, хотел бы ты жизнь прожить снова, как с чистого листа? А, может, хотел бы что-то пережить снова, снова переживать, бояться, побыть… Эх, как же грустно, что мы не в игре, и нельзя все откатить к старым сохранениям.» - сказала, и оставила меня наедине с моими мыслями, сама уйдя на кухню, и, судя по звукам, решила нам что-то найти съестное.       «Знал бы я на все это ответ, может и был бы мертв вовсе», - сказал я и продолжил курить.       Вскоре пришли и булочки, и чай, и целая банка варенья. Настя принесла поднос, поставила на столик, а сама уселась в соседнее кресло. Пили чай мы поначалу в полной тишине, и я потому решил включить музыку. Фонотека моя не блещет новизной, да и оригинальностью так же. Она обыденна среди людей моего поколения, который привыкли разочаровываться в жизни. «А все-таки, мне тут кое-что не дает успокоиться. Ты как меня нашла, еще тогда?» - не выдержав, спросил я.       «Хах, какой же ты смешной, Саш, ей богу, смешной. Ты есть в социальных сетях, ты работаешь, владеешь квартирой. Потому тебя вычислить не проблема, а твой сосед, я правда уже и забыла, как его зовут, мне просто малость помог, а именно- пригласил тебя. Никакого дня рождения не было, все было организовано лишь как приманка для тебя. Я так просто больше не могла. Еще год назад все было хорошо, но потом, я увидела на улице тебя, и, как ни странно, сразу узнала. Вот с тех пор все и пошло кубарем. И жизнь, и работа, и учеба. Больно было и грустно, а одиночество-то не сравнимо с этим, тогда казалось, что раз я тебе не нужна, то я и всем не нужна. Но ты, такое чувство, что мне подыгрывал. Может везение, а может и нет, как знать…» Взглянув на меня, она поняла, что я сплю, и устроилась рядом. А ночью я проснулся от того, что кашлял и не мог остановиться. Еле дойдя до ванной, я прополоскал горло и сплюнул кровью. Да и черт с ним, бывает, подумал я и лег дальше спать. Утром Настя мне вызвала скорую, и меня увезли. Врач, который меня осматривал, сказал, что все нормально, но надо срочно ложиться на лечение, и заговорщицки вывел Настю из кабинета, когда они вошли, на ней лица не было. Так я все и понял.       С тех пор все было как во сне. Она приходила, уходила, сидела рядом ночами, капельницы, медсестры, медбратья, врачи и носилки, палаты и кабинеты… Пять дней в таком ритме уже прошло, а конца не видно. А в один день я закашлялся так, что не смог остановиться. Я кашлял, а повсюду сплевывал кровь. Так и не дождавшись врача, я упал. Более ничего не помню.       Настя взяла на себя мои похороны. Это было воспаление легких, запущенный случай. Когда меня хоронили, пришли лишь родные, Настя и мой начальник, с которым мы дружили. Мне было бы тоже грустно, если бы кто-то так спонтанно умер. А через два дня Настя, судя по всему не выдержав такого шквала проблем и испытаний, была найдена мертвой на том пляже, где мы тогда лежали. Ее волнами выбросило на берег, но она была все так же красива…