"Не уходи, Шпилька..."

      Война, словно работа для джедая. Энакин все больше ненавидел эту войну, словно офисный клерк, каких полно на Корусанте, он крутился в колесе сражений. Проводил встречи, свидания со смертью каждый день, но выходя победителем, наблюдал, как смерть, старая карга, забирала клонов. Рекс видел, как его генерал менялся: оптимист и лидер был уже не тем, кем был раньше, и Рекса это беспокоило. Энакин понимал это, но ему все не давали покоя видения, что Сила показала ему на Татуине. Ему нужны были ответы на вопросы, но их не было, а найти их не так просто, как кажется.       Вечер, что удалось освободить, проходил спокойно и безмятежно. Но Падме не могла потушить пламя сомнения. Его стремление спасти всех могло привести к гибели всего, что он любил. Одно он знал наверняка: Сила требовала баланса. Слова Отца с планеты Мортис снова обрели смысл и силу. То, что хотел донести он, теперь ему сказала Сила. Не послушав его, она надеется, чтобы он послушал её. Но это бессмысленно! Ведь она не разум, а нечто другое. А может Орден не знает много, и почему именно он? Почему эта ноша выпала на его долю? Почему он должен решать столь глобальное событие? Почему ему суждено решить, кто умрёт, а кто останется жить, и нести груз прошлого?       Ответов он получить не мог. Да и оставаться здесь также было трудно и тягостно. Ведь его чувства к сенатору охладели, не прошли, но уже не те, что были ранее. Поцелуи не столь сладостны и желанны, как на Джеанозисе в момент их казни (попытки). Не столь сокровенны, что на Набу. Что-то изменилось, кардинально. Может та самая Сила ведёт его, и отказ от Падме будет первым шагом к равновесию? Все это уже было не важно. Оставив записку сенатору, Энакин в скором времени покинул квартиру Сенатора и направился туда, где пахло цветами и цитрусами. Туда, где оранжевый цвет мог затмить Тьму и Свет. Место, где он мог быть самим собой.       Асока медленно стала привыкать к обыденной жизни. Без Ордена и армии сначала ей было тяжело. Лишь общение с её старым другом Рексом помогало ей скрасить её одиночество. Кем работать, она не знала. Все, что она умела - так это махать световыми мечами, да воевать против дроидов. Сидя в кресле, сплетенном из бамбуковых ветвей, Асока грела свою пятую точку на подушках, укрывшись лёгким одеялом, катаясь и любуясь ночной жизнью Корусанта. Вдали был виден её старый дом, храм джедаев. Воспоминания все не желали её покидать, да и отпускать она их не стремилась. Ведь не смотря на необдуманный поступок, годы в Ордене были лучшие в её жизни. Особенно всегда вызывала улыбку манера речи магистра Йоды. -А ты в душе романтик, Шпилька, - поцеловав её в губы не спеша, Энакин присел рядом, взяв её руку. -Замерзла? -Хей, Скайрокер, ты тоже не потерянный в этом плане. Такие нежности, это точно ты? -Порой я сам себе задаю этот вопрос, Шпилька, но каждый раз удивляюсь своему ответу, да, это я.       Они сидели уже на уютным диване, Асока лежала рядом в его объятиях, накрывшись одеялом с ним. Она, уже сладостно посапывая, ощущала себя в полной безопасности. Словно хатт с горой золота и с личной охраной с пятьсот первого легиона под командованием Рекса. Они ели, шутили и даже ребячились, словно дети. Но игра плавно перешла в заигрывания, страстный секс. На этот раз ничего не было разбито, а спина его не так сильно пострадала, как в прошлый раз, а вот шея Асоки и ягодицы теперь несут отметины зубов, да ладошек. Но все это было неважно, их любовь цвела словно белая лилия, медленно раскрываясь, одаривая все вокруг сладостным и лёгким запахом.       Энакин поглаживал монтралы Асоки, крепко, но нежно обнимая её, боясь потерять её, не удержать свое сокровище, свою любовь. Будто прочтя его мысли во сне, она повернулась к нему лицом и прижалась еще сильнее к своему защитнику, генералу Скайрокеру. А ведь он не мог даже и подумать, что это милая тогрутка, которую он встретил на Кристофсисе станет его спутницей в жизни. Ведь мы не выбираем, кого любить, ох нет.       Канцлер Палпатин сидел все так же в своем рабочем кабинете. Его планы медленно, но уверенно воплощались в реальность. Его терпение велико, но не безгранично. Эра джедаев скоро окончится, и баланс будет восстановлен, его новым учеником в скором времени станет сам Энакин Скайуокер, будет самым могущественным ситхом, которых только видела Галактика. Его ненависть поглотит этот мир. Перед его яростью не устоит ни одна живая форма жизни, конечно, кроме него самого. Его первый ученик Дарт Мол пригодится в реализации его тайных планов, хотя сам он его обучил хорошо. Поистине невероятная возможность выжить без нижних конечностей. Молодец, теперь Мандалор будет принадлежать ему, несмотря на вмешательство республики. -Отлично, уже скоро... Очень скоро.. - улыбаясь скалился канцлер.       Мысли о миссии в системе Крилитиуме, где Отец назвал его избранным не давала ему покоя. Возможно ли то, что он сможет получить ответы на свои вопросы? Может он просто не так спрашивал? Может все-таки есть выход из этой ситуации, и надежда все еще жива? Надеясь найти ответы, рано утром Энакин поцеловал Шпильку в макушку, ушел на космодром, дабы на своем корабле отправиться туда снова. -Энакин, я как раз тебя искал, - его поймал Оби-Ван. -Зря ты не прибыл на собрание джедаев. Магистр Винду считает, что мы близки к окончанию войны. Но все же совет обеспокоен твоей дружбой с канцлером. -Совет зря не доверяет канцлеру. Он хороший человек и знает, что нужно Республике. Ты так не считаешь? -О, я так же думал насчет этого, но он в последнее время лезет в дела джедаев. -Орден Джедаев подчиняется Сенату. Разве не так? Мы - военная элита наших вооруженных сил. Конечно он будет интересоваться о наших проблемах и стараться помочь решить их. -Ладно, я понял тебя. Ты куда-то направляешься? -Хотел бы проверить некоторую информацию. В одиночку, без обид, с тобой одни приключения, - улыбнулся Энакин. -Тут нужен особый подход. -Особый подход? И от кого же я это слышу? - скептически поднял бровь Оби-Ван. -Хорошо, только держи меня в курсе дела. Мне ты - то доверяешь? -Хорошо, учитель. Буду держать вас в курсе дела. -Славно. Да пребудет с тобой Сила, Энакин.       Корабль взмыл и ушел в гиперпространство. Включив автопилот, Энакин лег на кровать и закрыл глаза, пытаясь заснуть хоть на пару часов. Сон - это дорогое удовольствие для него в последнее время, особенно из-за этих снов. Путь недолгий, можно немного и отдохнуть, ведь путь был безопасным, а с кучкой пиратов он справиться сумеет.       Та же система, что и тогда. Именно тут, в этом отрезке черноты космоса пропала связь между ними и Рексом. Пытаясь состредоточиться на Силе, генерал Скайуокер очистил разум от лишнего, пустив в себя Силу, наполнив ей свое тело и отдавшись на её попечительство.       Он надеялся почувствовать хоть что-нибудь, но ощущал лишь пустоту. Ни отца, ни даже сына, который хотел его подчинить своей воле, и в кое-то мере ему это удалось. Что же он ему тогда показал, что Энакин согласился перейти на темную сторону? Тот отрезок памяти был белым пятном. Все попытки вспомнить то, что было, терпели фиаско. Что же дальше? Почему ему никто не может ответить? Ведь, если верить магистру Йоде, то он разговаривал с самим Квай-Гоном, тогда он мог услышать и общаться не только с отцом, но и с сестрой, что пала от рук брата. Нужно лишь постараться, нельзя опускать руки раньше времени.       Шли часы, а результата от медитации все не было. Надежда таяла, словно кубик льда под Татуинским солнцем. Открыв глаза, он посмотрел на темный космос, голодный, холодный, живой и мертвый одновременно. Такой необъятный, такой сокрытый ото всех, ведь столько еще тайн от нас сокрыто, столько еще нужно узнать и еще столько можно обнаружить и познать. Но все это может соблазнить добрыми намерениями, которые могут привести к темной стороне. Ведь доктор с Набу создавший снова вирус хотел лишь закончить войну. Лечить эту болезнь под названием война своей панацеей. Веки стали медленно тяжелеть, сонливость ласкала его, словно руки Асоки, покой и безопасность, как и в её объятиях. Еще мгновение и генерал упал на пол.       Очнувшись от потрогал место дискомфорта на голове, крови нету, значит будет просто шишка. Этот зал, огромный по своим размером зал, который мог конкурировать по объему лишь с храмом джедаев не мог не поражать своей красотой, простотой. В конце сидел старец с забавным колпаком и кристаллом во лбу. Отец?! Но он же мертв! Прокатывая в своих воспоминаниях момент его суицида во имя мира и их спасения, Энакин встал на ноги и пошел прямо к нему. -Избранный вернулся к истокам. Ты решил принять мое предложение? - не открывая глаза, обратился он к нему. -Боюсь, что уже слишком поздно. Процесс необратим и то, что показал тебе мой сын, вскоре станет явью. -Нет, я не позволю этому произойти! - горячо кинул Скайуокер. -Страх в тебе я ощущаю, он силен и толкает тебя на темную сторону Силы. Это хорошо. Сила вернет равновесие. -О каком равновесии ты можешь говорить?! Это геноцид джедаев! Погибнут тысячи, если не больше. Разве этого хочет Сила? -Сила не выбирает сторон, она держит этот мир от хаоса, уничтожения. Для этого и существует баланс. Но джедаи его нарушили, это не допустимо. -Не допустимо то, что в Галактике правят джедаи? Мы хранители мира! -Вы - дети войны. Каждый мастер-джедай - это генерал, каждый падаван - уже командир. Вы не миротворцы, кем были раньше. И ты это сам прекрасно осознаешь. Ты сам выступаешь против этого, тебе не нравится все это. Поэтому ты и слушаешь канцлера Палпатина, нежели своего лучшего друга Оби-Вана. -Но... -Сомнения - твой враг. Ты рожден Силой, твое предназначение спасти этот мир от разрушения, и, как это произойдет, ты знаешь, но не желаешь принимать правду. Ты бунтарь и воин, не миротворец, но если ты обуздаешь свой страх, сомнения, гордыню, ты сможешь вернуть порядок в Галактику. -Это не правильно. Это... Противоречит всему, чему меня учили... -Цель уже в тебя заложена с самого начала. Поэтому ты не только беспощаден к дроидам, но и к другим формам жизни. Ты знаешь, что если не ты это сделаешь, тогда никто. -Я изменю это все, но не так, как от меня требуют! - закричал Энакин. -Слышишь, старик?! Я изменю этот чертов мир, либо уничтожу его. Клянусь. -Ступай, юный Скайуокер. Сила укажет тебе путь. Сверши свое предназначение. Верни равновесие в Галактике.       Боль, боль в голове дала о себе знать. Все же в этой реальности он сильно ударился. Дотронувшись до головы, где был источник боли, он ощутил нечто мокрое. Увидев, что это кровь, он выругался, позвав мед-дроида, он ввел координаты Корусанта. Пора было возвращаться домой. Пора обсудить это, увы, не с другими членами джедаев, а с только с одной тогруткой, которой он доверял. Ведь только она сможет сохранить это в тайне и понять его.       Вернувшись домой он был в ужасе от увиденной картины. Корусант был атакован силами Сепаратистов. Два флота слились в смертельном танце, сотни, а то и тысячи кораблей сражались от самого низа до самых высот. Каждый клочок космоса словно пылал от разрядов лазеров. Позже Оби-Ван сообщил, что канцлер Палпатин был похищен генералом Гривусом. Они скоординировали план освобождения первого человека в Республике. Получится ли?       Граф Дуку пал от рук генерала Скайоукера, но одно он запомнил сразу и надолго, так словно червь продолжал пожирать яблоко изнутри. Взгляд графа на Скайуокера, когда канцлер приказал его убить. Взгляд предательства и шока. Канцлер, здесь что-то не так. Его чутье не просто предупреждало насчет этого, оно кричало изо всех сил.       Уходя от сенаторов встречающих Палпатина, Энакин увидел Падме. То, что она сказала, повергло его в шок. Она беременна. Словно гром среди дня, в его душе все перевернулось. Он будет отцом. Как он мог сейчас сказать Падме, что больше не любит её? Бросить её в такой момент? Тогда, когда она нуждалась в нем больше всего? Душа разрывалась на части, сознание билось в истерике, не зная, как лучше поступить. Но одно он знал точно: если он не решит эту проблему, то это станет причиной краха.       Спустя пару дней Энакин решил поговорить с Падме. Поставить все точки и решить то, что откладывал постоянно. -Дорогой, не надо быть джедаем, чтобы ощутить твои сомнения. Я... Война скоро закончиться, в Сенате об этом говорят уже более уверенно. Ведь граф Дуку мертв, а генерал Гривус не тот лидер, который сможет повести за собой армию и целое государство, - в её голосе слышался оптимизм и надежда. Больно осознавать то, что это вскоре закончится. -Падме... Я... Я должен тебе кое-что сказать, - он присел рядом с ней и взял её за руку. -Это война действительно приходит к своему логическому концу. Но... Я не могу быть больше с тобой. Я не хочу сказать, что я бросаю тебя с детьми. Я буду всячески помогать тебе. Но я... - каждое его слово, словно удар для неё. Лицо Амидалы кардинально сменилось, от улыбки не осталось ни следа. -Падме... Я больше не люблю тебя. Мое сердце остыло к тебе, прости... Все кончено.       На её лице появились тоненькая дорожка слезы. Эти глаза он видел в своих снах, но тогда она погибла. Она умоляла его признаться в том, что это шутка. Просила остаться и не покидать её, ведь это... ложь? Нет, это правда, и, смотря ему в глаза, она понимала, что это конец. Конец всему, что было между ними, для него. Но в её сердце теплилась надежда на то, что все это ложь и страшный сон. Но она не проснулась, это был не сон. Ей стало плохо, она потеряла сознание.       В больнице её обследовали - нервный срыв. Не желая делать ей больно своим присутствием, Энакин оставил прощальную записку. У дверей больницы его ждала Асока. Она волновалась, ведь Амидала была её подругой, человеком, которому она доверяла. Энакин догадывался, что Шпилька знает правду о них с Падме. С одной стороны, она была опечалена тем, что сенатор страдает, с другой она искренне радовалась, что Скайуокер сделал выбор в её сторону. Но она не знала, что Падме беременна. Ему было не по себе от этих мыслей, но что сделано, то сделано. Перекинувшись парой слов, джедай покинул Шпильку и уехал к ней домой, сказав, что будет её там ждать. Тогрутка решила навестить подругу, она понимала, что должна быть там с ней. -Асока, это ты? - с трудом сказала Падме. -Спасибо, что пришла меня навестить, я так скучала по тебе. -Держись, подруга, я уверенна, что все будет хорошо, - в своей манере милой девочки ответила тогрутка. -Я помню, ты была такая юная, слабая, наивная... А сейчас я вижу гордую, сильную, красивую девушку, - погладив её по щеке, она улыбнулась. -Но, дорогая, мне нужен покой. Спасибо, что навестила...       Намек был понят и без лишних слов. Асока обняла на прощание сенатора и собралась уходить, но её фраза, когда девушка подошла ко входу, поставила её в ступор. -Асока... Береги его... Будьте счастливы...