Горькое море

Мэрмейд – крупная планета, совсем как Земля. Множество мелких островов – вот и вся суша, что у нас была. Каждый человек рождается в воде и умирает в воде – наверное, это понятно из имени, что носит моя родная планета. Земной воздух слишком тяжёл и неприятен, а у нас он всегда чист, свеж, и имеет свой особый запах – запах влаги, водорослей, соли. Он пахнет водой. Наверное, так и должен пахнуть воздух, если вокруг, сколько хватает взора, один океан. На суше – на тех островах, - нет животных, только насекомые и птицы. Зато какие прекрасные рыбы плавают в наших водах! Здесь таких нет, я смотрела в справочнике. Гигантские и маленькие, не больше ладони. А морские коньки есть и у нас, только они больше человека и совсем ручные. - Мы называем себя сиренами, - закончила свой рассказ Сирена. – Слово «человек» я впервые услышала от Галаксии. -Тогда зачем ты назвалась так? - Это – первое, что пришло мне в голову. Хотя, Сейлор Сирена – это всё равно, что Сейлор Человек. Глупо, правда? – и она весело засмеялась. - Нашла чему смеяться, дура, - нахмурилась Ворона. Она сидела рядом с Сиреной за кухонным столом и помешивала ложечкой исходящий паром кофе. Кондиционер работал на полную мощность, но воздух всё равно казался спёртым и густым, как кисель, а солнце нагло било прямо в глаза, заглядывая в окно. – Постыдилась бы лучше. - Да? А чего тут стыдиться? – Сирена с недоумением посмотрела на напарницу, но услышала в ответ только глубокий вздох. - Проехали. Я так и не поняла, зачем ты заставила меня выслушивать россказни про твою планету. Всё равно её прежней уже нет, а в ваших морях плавают трупы. - Ну зачем ты так? – Сирена засунула в рот крекер и обиженно им захрустела. – Раз уж ты теперь моя напарница, ты же должна знать хоть что-то обо мне. - Можно подумать, мне интересно. У тебя были раньше напарники? - Хм... Да, были. Но они все умерли! – радостно заулыбавшись, она протянула Вороне пакет с крекерами. – Хочешь? - Сколько можно есть? - От воспоминаний у меня разыгрался аппетит. Ворона, а почему ты взяла себе это имя? - Потому что я – ворона. От Сирены не укрылось раздражение в чужом голосе, но желание узнать о загадочном Коронисе возобладало. У всех прочих напарниц Сирены были такие маленькие скучные планетки... Не удивительно, что и сами они были скучными, медлительными, слабыми, а потому очень быстро выбывали из игры. Взгляд Вороны слишком жёсткий для жителя какого-нибудь захудалого планетоида. - Ты птичка? - Идиотка. На моей планете это честь – быть вороной. - Не понимаю. Что-то вроде жрицы? - Нет, это самые сильные воины. Мы прославляли смерть, силу и войну. Для каждого жителя Корониса было честью – убивать слабых. А вороны – наши священные животные, которые... - Дай угадаю: которые карают души падших за их слабость? – перебила Сирена и потянулась к следующему пакету с крекерами – первый быстро опустел. – Как банально. - Уж лучше, чем называть себя Сейлор Человеком. Обиды или злости за свои слова Сирена не услышала, потому с чистой совестью продолжила приставать. - Значит, вы поклонялись воронам, и воинов называли тоже воронами? - Что-то вроде того. - Интересно. А почему ты приняла браслеты Галаксии? - Ты внимательно меня слушала? Галаксия – воин, и я воин, я последовала за той, что покорила мою планету. Сирена встала, подошла к раковине, выплеснула в неё остатки чая и стала сосредоточенно тереть под струёй воды чашку. Поклонение силе и восхваление убийства. Выживают сильнейшие. Должно быть, Коронис был большой и неспокойной планетой с густым населением, иначе эти «вороны» давным-давно перебили бы друг друга. - А ты? - Что, я? - Не строй из себя дурочку. Почему ты пошла за Галаксией? Ответила Сирена не сразу – несколько раз с любовью протёрла чашку, выключила воду и налила себе ещё чаю. - Ворона, сколько тебе лет? – спросила она. Достав из микроволновки глубокую тарелку с раменом, маленькими осьмиожками, мидиями и несколькими сортами рыбы, Сирена вернулась на своё место. - Не твоё дело. - Меньше пятидесяти? - Конечно. Я что, похожа на старуху? - Нет, конечно, не злись. Я намного тебя старше. Сирены живут долго, очень долго, годы успевают сменить друг друга тысячу раз. У нас нет самцов, то есть, мужчин – мы рождаемся из волн. И, когда приходит время, мы растворяемся в волнах. Не умираем, а превращаемся в морскую пену, из которой рождаются новые сирены. - И? - Я испугалась насильственной смерти, которая ждала меня. Ворона молчала. Сирена, делая глоток чая, рассматривала её смуглое лицо и видела в тёмно-бордовых глазах потрясение. Интересная реакция, но именно такой она и ожидала. - И ты так спокойно об этом говоришь? О своей слабости? - Почему же это слабость? – возразила Сирена. – Этот страх заставил меня жить. А то, что заставляет нас жить – сила, разве нет? Разве на твоей планете не стремятся выжить? - Да, всё так. - Сейлор Мэрмейд кричала от... боли, наверное, когда умирала. Я плохо знаю, что такое боль. Но я помню, какое яркое у неё было Звёздное Семя – синее-синее, как водяная бездна, с бирюзовой искоркой на гранях, будто солнце играет светом. Я бы тоже хотела иметь такое Семя. Пальцы Вороны нервно барабанили по столу. Похоже, ей не нравился этот разговор. Ладонь легла поверх её руки, а сама Сирена озвучила свой вопрос. - Да. Мне не нравится сидеть на кухне со своей противницей, обсуждать с ней прошлое, и мне не нравится, что она меня трогает, - Ворона раздражённо выдернула руку, задела чашку с чаем, и та со звоном опрокинулась. Чая в ней почти не оставалось – лишь тоненькая струйка потекла по столу. - Теперь мы напарницы, не нужно так реагировать. Хочешь шоколадку? Успокаивает. - Будешь лезть ко мне - узнаешь, что такое боль, - отрезала Ворона, но Сирена лишь улыбнулась в ответ. Какая она интересная. И вспыльчивая. - Открой ротик, - в руке Сирены оказалась вилка с насаженным на неё маринованным осьминожком. – Это вкусно. Ворона оттолкнула вилку и резко встала. - Я пошла работать, если ты в состоянии только есть. Пожав плечами, Сирена сама съела осьминога. Она не понимала, чем вызван такой всплеск эмоций, но вины не чувствовала. Она всего лишь утоляла свой голод – как физический, так и умственный. Ей действительно было интересно. А, пожалуй, на Коронисе совсем нет крупных водоёмов, поэтому его жители такие злые и суетливые. А ещё там, наверное, суровый климат, потому они нервные и убивают друг друга. Да, точно, всё из-за жары. Почувствовав, как по спине бежит струйка пота, Сирена распахнула настежь окна, чтобы впустить свежий воздух в квартиру (хотя, вопрос о свежести был спорным) и отправилась в душ. На этой убогой планете совершенно невозможно находиться. Даже на морском побережье здесь грязно. Кошмар какой-то. И вода, льющаяся из крана такая жёсткая - кажется, будто она царапает кожу. Раздевшись и оставив кучу одежды небрежно лежать на полу, Сирена ступила в ванную и пустила воду. Тугие струи ударили по лицу. Плохая вода, но всё же куда приятнее, чем духота. Сирена плескалась долго, с наслаждением. Мокрые волосы липли к спине, плечам и лбу, но это не вызывало дискомфорта – только лёгкое волнение, какое бывает перед тем, как соберёшься задержать дыхание и нырнуть в самую глубину. Глубина? Почему бы и нет. Хоть ванная и не бассейн, но... Выключив душ, Сирена набрала в ванну горячей воды, пустила ароматную пену и залезла понежиться в тишине и уюте. До ушей донёсся звон ключей. Ну вот, Ворона вернулась и будет опять ругаться: я работаю, а ты прохлаждаешься... Работа не убежит. Ворона совсем не умеет расслабляться и отдыхать, а ведь это так приятно – полежать в ласковой водичке. Дверь распахнулась, и Сирена недоумённо подняла глаза. На пороге стояла её напарница, вид которой напоминал рассерженную кошку. Судя по выражению её лица встретить кого-то в ванной она не ожидала. - Идиотка, ты не пробовала закрывать дверь? – недовольно скривив губы, поинтересовалась Ворона. - Тебе опять не повезло с Семенем, да? – участливо спросила Сирена, но в ответ получила несколько сочных эпитетов, характеризующих её как личность не очень образованную и не обременённую разумом. Вздохнув, Сирена поднялась и вылезла из ванной, ступив босыми ногами на холодный пол. С тела и волос тут же потекла вода, но Сирена решила проигнорировать этот факт и поспешно прижалась к Вороне, щедро оставляя на её одежде мокрые пятна и клочья воздушной пены. - Ты что творишь? Одежду испортишь! – возмутилась Ворона, хватаясь за мокрые плечи Сирены и пытаясь оттолкнуть её. - Ну так сними её и залезь в ванную, - промурлыкала Сирена, ненавязчиво, но с намёком, расстёгивая пуговицы бордовой жилетки напарницы. По коже прошла дрожь – после горячей воды воздух казался слишком холодным, и Сирена почувствовала, что начинает замерзать. Ворона ощутила её дрожь, скомандовала лезть обратно в ванную и без тени смущения принялась избавляться от одежды. Впрочем, как с удовольствием отметила про себя Сирена, скрываясь в ворохе пены, её щёки заметно порозовели. Убийца с планеты смерти, суровая воительница, которая смущается, но прячет стеснение за напускной напористостью. Это же так мило. - Вода холодная, - недовольно проворчала Ворона, откидываясь назад и убирая волосы с покатых плеч. - Ну знаешь, в морях вода тоже не кипяток, - с улыбкой ответила Сирена и придвинулась ближе. Ей нравились ключицы Вороны, ямочка между ними, и гладкая, блестящая от воды кожа груди. - Эй, не лапай меня! - Почему нет? Судя по выражению лица, Ворону этот вопрос поставил в тупик. А вопрос был искренен: действительно, почему нет? «Мы же напарницы», - подумала Сирена и потянулась к губам Вороны. Та в ответ сильно укусила её за губу – больно, но приятно. Жаль, смерть не такая же приятная, как поддавшиеся губы Вороны, и даже не такая, как её зубы на шее, оставившие заметный след на коже. Садистка – так, кажется, это называется? - Ты плачешь? – спросила Ворона, с удовлетворением рассматривая алый след на шее. - От боли. Это нестерпимо. - А ты терпи, - щеки коснулся чужой язык, слизнувший тоненькую дорожку из слёз. – Горькие, как вода в море. - Я же Сирена, - потерев шею и поморщившись от ощущений, ответила она. Это непривычно, но боль заставляла её забыть о неизбежном конце. Она всегда думала о гибели – с тех самых пор, как пришла Галаксия, чувствовала над собой её занесённый меч. Она убьёт их всех, стоит только ошибиться. Сирена в ответ укусила Ворону за кончик уха и прижалась к её горячему от воды телу. «Я больше не хочу думать о смерти».