***
— Что-то ты рано вернулась из отпуска. Все уши мне прожужжала об этом Учихе и о том, что вы будете только вдвоём среди покрытых снегом гор, — сказала её подруга. — А тут привалила ни свет, ни заря, да ещё и с таким видом, будто умер кто. Сакура, что за фигня? — Не выдумывай, Шизуне, — вздохнула розоволосая, откинув голову на спинку дивана. — Я уже отвечала на эти вопросы: отец Саске вызвал его на срочное собрание акционеров компании, и нам пришлось закончить отпуск на пару дней раньше. Что в этом подозрительного? — А что это за странная чёрная машина была? — Принадлежит Учихам, и какая тебе разница? — Собственно, никакой. Просто интересно, они ведь предельно известные люди в этом городе. — Ну и что, — вздохнула Харуно, поднимая к губам стакан с вином. — Давай не будем об этом. — Ладно, как скажешь, — с ухмылкой в голосе ответила Шизуне. Где-то на заднем плане послышалось шуршание, а затем стук пластмассовых изделий, скорее всего, пачек от дисков с музыкой. Через минуту заиграла спокойная мелодия, именно та, в которой нуждался мозг Сакуры. Она устала. Не отпуск, а чёрт знает что! А всё начиналось как никогда лучше. Зеленоглазая ведь ликовала в душе, что наконец побудет с Саске наедине, без этой фигни в виде гламура, пьяных обнимашек и вспышек камер. Оказалось — туфта. Учиха не может жить без той белиберды, чего ещё можно было ожидать от него. Естественно, ему наскучило проводить тихие вечера в обществе одного человека, и он решил забить кол на совместные планы, ну и… — Послезавтра на работу, — прервал её ходящие кругами мысли голос Шизуне. — Ты в первую смену. Я пыталась уговорить Кабуто изменить расписание, но сама знаешь, какой он баклан. — Ничего, — сказала Сакура, открыв веки. — Мне будет полезно окунуться в работу. — Эй, ты чего такая грустная?.. — проходя мимо дивана, спросила брюнетка. Хорошо, что, кроме Саске, в жизни медика были и другие интересы, знакомые и, конечно же, работа. В сей список также входила Шизуне. С этой девушкой Харуно познакомилась в первый рабочий день, после того, как заведующий отделом, он же Кабуто Якуши, поставил их трудиться в паре над кучей грязного белья. С черноглазой было легко: девушки мгновенно нашли общий язык и, как говорят, сошлись характерами. Шизуне, как человек, ставший близкой подругой, видела младшего Учиху несколько раз и, честно сказать, не была от него в восторге. Медик считала его малодушным и слащавым и часто повторяла, что «болезненные» чувства к этому парню не доведут Сакуру до добра. Что же, брюнетка как в воду глядела. Вот только рассказывать ей о постельном инциденте не хотелось: Шизуне не только начнёт читать лекцию и без того морально подавленной подруге, но и она может посчитать своим долгом отыскать Саске и врезать ему по морде. — Нет, ничего, всё нормально, я… Слова розоволосой перебил внезапный звонок в дверь. Краткая мелодия пролетела над квартирой Сакуры, оставляя за собой только тишину. Девушки удивлённо переглянулись, понимая, что никого больше не ждали, пиццу не заказывали, да и вообще, выходной день, товарищи — какие могут быть посылки с работы или, не дай бог, от родственников? Поставив стакан с вином на столик, зеленоглазая поспешно встала на ноги, продвигаясь среди мебели в сторону двери. Вслед за ней шла Шизуне, решительно намереваясь узнать, кто или что там такое. Руки Сакуры слегка дрожали, пока девушка прислонилась лицом к деревянной поверхности, исследуя коридор сквозь дверной глазок. Там стоял молодой человек, чьи рыжие, как томат, волосы были самой яркой и отчётливой деталью внешности, которую могла разглядеть Харуно. — Кто? — спросила ровным голосом она. — Вам посылка, — ответил спокойным тоном незнакомец. — Якуши нас даже дома грузит работой… — вздохнула Шизуне. — Не стой столбом — открывай. Подчиняясь приказу подруги, ибо сама Сакура не горела желанием получать очередную коробку с результатами противных анализов, она повернула замок до щелчка и приоткрыла входную дверь. Рыжеволосый парень легко улыбнулся, изучая девушек карими, с этаким дивным красноватым оттенком глазами. На нём была знакомая Харуно форма, если эту одежду можно было так назвать. Шофер Итачи носил идентичный плащ, примерно такой же тёмный костюм, а на головном уборе, который чем-то напоминал фуражку, была эмблема семьи Учиха. У этого парня не было ничего, что могло как-то подсказать Сакуре его отношение к вышеупомянутой семье, но всё же интуиция девушки нашёптывала, что он каким-то образом к ним относился. — Мне велено вручить это Сакуре Харуно, — промолвил рыжеволосый. Он протянул руку в сторону ведущей вверх пыльной лестницы и достал этакое фактически ведро белых, нет, кремово-розовых роз. На нежных лепестках виднелись маленькие капельки воды, будто цветы ещё пять минут назад росли в сказочном саду, а приславший их бережно срезал стебельки, чтобы сохранить первичную красоту растений. Сакура неосознанно протянула руку к лепесткам, прикасаясь кончиками пальцев к хрустящим холодным бутонам. Кто мог подарить такую прелесть? Ей одной было известно, что самым большим букетом в её жизни можно было считать веник от отца на выпускной в универе. А тут целое ведро свежих роз. — Где мне их поставить? — вежливо спросил парень. — Давайте сюда, — раздался не менее ошарашенный увиденным голос Шизуне. Брюнетка полностью открыла дверь, обходя застывшую в недоумении подругу, и приняла цветы от посыльного, не забыв при этом приветливо улыбнуться. Сакура еле слышно прочистила горло, хлопая ресницами, как дурнушка, и выдавила из себя полуулыбку. Незнакомец молча кивнул, а затем крутанулся на каблуках своих кожаных ботинок и поспешил в сторону лестницы. Наблюдая за его развевающимся чёрным плащом, Харуно нахмурила брови, понимая, что совершенно позабыла спросить, кто прислал этот букет. Уныло вздохнув, в который раз поражаясь своей пустоголовости, розоволосая решила не бежать вслед за парнем. Закрыв дверь, девушка вернулась в гостиную, где обнаружила сверкающую радостными глазами Шизуне. Видимо, не ей одной не верилось в происходящее. Зеленоглазая подошла к поставленному посредине комнаты ведру с розами и присела рядом с ним на корточки, изучая кремовые бутоны. — Кто прислал? — прощебетала Шизуне, присаживаясь с другой стороны букета. — Не знаю… — честно ответила Сакура. — О, здесь есть карточка, — через минуту вскрикнула брюнетка, после того, как, тихо матерясь, исследовала покрытые шипами стебли. — Хочешь прочесть?.. Эм, ладно, тут написано только одно слово, велика радость, — хмыкнула она, когда Сакура молча мотнула головой. — Цветы от Учихи. — Которого? — вполголоса спросила Харуно. — Что значит: от которого? Их, что, два?! — Дай сюда, — вздохнула розоволосая, протягивая руку за карточкой. На небольшом листике бумаги действительно не было ничего, кроме фамилии. Странно. Может, цветы прислал Саске? Конечно, это с учётом того, что он действительно хотел извиниться перед ней за переполненный пошлостью, хитростью, а потом ещё и подлостью отпуск. Но тогда почему он не приехал сам? Почему не вручил цветы лично, ведь вся суть этого жеста в том, чтобы она простила его, а не банковский счёт на его имя или того рыжеволосого посыльного. А, может, ему стыдно показывать перед ней свою моську?! Ещё бы! Обидел подругу, а теперь боится сделать мужской поступок и прячет голову в песок, пока деньги его отца будут решать возникшую перед брюнетом проблему. В мыслях Сакуры пролетели слова, а точнее условия этакой сделки, которую она устно заключила с Итачи: она пообещала, что забудет Саске. Стоит ли принимать такое спонтанное решение всерьёз? В тот миг она была готова пообещать Итачи что угодно, лишь бы он забрал её с собой. Но если подумать… Старший Учиха сделал ей громадную услугу: он буквально дал ей шанс забыть своего брата, умело разделив их сложившейся ситуацией. А, ведь правда, Саске легко мог заказать этот букет цветов по телефону, что означает: вероятнее всего, он ещё на горнолыжном курорте. Рассматривая своё положение с этого нового ракурса, у Харуно складывалось такое впечатление, что сама судьба подарила ей возможность начать всё с чистого листа. Если это так, тогда грех не воспользоваться этим шансом. Ведь в итоге отношения с Саске зашли в этакой тупик, а односторонняя любовь действительно может превратиться в своеобразную болезнь. Это к лучшему, так что надо решаться. — Выброси эти цветы, — поднявшись на ноги, сказала Сакура. — Ты в своём уме?! — вскрикнула Шизуне, таращась на подругу. — Это бешеные деньги! — Тогда забери себе, — скрестила руки на груди Харуно. — Мне они не нужны. И ещё, если можно, я бы пожила у тебя, пока подыскиваю себе новую квартиру. Хочу сменить обстановку. — Женщина, какой бес в тебя вселился? — нахмурила брови брюнетка. — Живи, конечно, если тебе так угодно. Но я не понимаю, с чего вдруг такие резкие перемены? Что случилось, а? — Шизуне, — прошептала зеленоглазая. — Просто помоги мне изменить жизнь. Это всё, что я прошу.***
— Ты просто гад, что сказать, — проконстатировал факт белобрысый парень. — Могло быть хуже, а так хоть прилетишь и пойдёшь прямиком к этой Сакуре извиняться. Не забудь цветы и конфеты. — Я не просил совета, — устало промолвил Саске. — Считай, что за бесплатно, — улыбнулся голубоглазый. — Я тут вот о чём подумал… Блин, что бы он не придумал, главное, чтобы его долбанная болтовня не действовала Учихе ещё больше на нервы. Пристал, грёбаная зараза. Нашёл, где сесть: рядом с человеком, который меньше всего хочет болтать по душам. Сейчас брюнет хотел единственного: чтобы Сакура ответила на его бесконечные звонки. Он набирал её номер уже раз пятьдесят, писал смс и даже проверял статусы в социальных сетях — ничего. Складывалось ядрёное впечатление, что Харуно будто сквозь землю провалилась. Или она его игнорировала. Точно. Девушка решила помучить его за плохое поведение и специально не отвечала, чтобы Саске ещё больше накручивал себя. В мыслях черноглазого промелькнула идея: а что если позвонить Итачи? Он уже поднял почти разрядившийся от напрасных попыток связаться телефон и задумался. С какого перепуга его брат будет отвечать на звонок? Во-первых, ответит секретарь, а во-вторых, Итачи пошлёт его нафиг. — Держи, — протянул ему прямоугольную бумажку блондин. — Давай меняться. — Что? — нахмурил чёрные брови Учиха. — Это что такое? — Билет на ближайший рейс, — улыбнулся парень. — Тебе ведь он нужен? Я просто подумал: у тебя как бы экстренная ситуация, и если бы я был в твоей шкуре, если бы поссорился с Хинатой, то мне бы очень хотелось как можно быстрее добраться домой и загладить перед ней вину, — продолжил беззаботно голубоглазый. — Раз уж так получилось, что живём мы в одном городе, то можно поменяться билетами. Мне некуда спешить, и я уже скинул смс Хинате, а она согласна подождать. Саске казалось, будто его ударили чем-то тяжёлым по морде. Он молча пялился на едва знакомого чувака, который так просто и добровольно предложил поменяться билетами. Ему ведь нет никакого дела до проблем случайного встречного! Зачем он это сделал? Да ещё и свою девушку заставляет ждать, будто это они виноваты в грёбаной тупоголовости Учихи. Но всё же… — Спасибо, — выдавил из себя Саске. — Я… Кстати, как тебя зовут-то? — Наруто Узумаки, — улыбнулся блондин, протягивая руку. — Рад знакомству. — Учиха Саске. Так, э-э, вот мой билет, — протянул он листок, пожав руку. — И вот ещё что — это мой номер телефона, — записав цифры, сказал Саске. — Если что понадобится, звони. — Ладно, — согнув уголок губ в улыбке, кивнул Наруто. — Удачи тебе с девушкой. Брюнет молча встал на ноги, собирая свои вещи с соседнего пластикового кресла. Бля, бывают же на свете типа добрые и чистые душой люди. Этот парень действительно молча поменялся с ним билетами, даже не расспрашивая ни о чём, лишь о причине этакой спешки. Саске направился в сторону указанного на билете выхода, размышляя над тем, что будет делать, когда приземлится в родном городе. Первым делом, естественно, — это поехать к Сакуре на квартиру и просить, нет, умолять её простить эту последнюю скотину в виде себя любимого. Она простит, ведь всё не так плохо. Как сказал этот Узумаки, могло быть гораздо хуже.***
Первый рабочий день, а в голове Сакуры мелькали сплошные букеты разновидных цветов, которые по непонятным причинам, а также дважды в день доставлял тот рыжеволосый парень. На следующее утро после первого визита посыльного Харуно чисто из вежливости открыла ему дверь и приняла второй букет: в этот раз он был скромнее, но как бы изысканнее. Где эти люди посреди зимы нашли белые и хрупкие ландыши?! Следующий букет прибыл в тот же день, только вечером, чётко по расписанию, точнее, примерно в то же время, что и ведро роз. В этот раз розоволосая притворилась, будто никого не было дома. Рыжеволосый незнакомец не стал надоедать: он просто оставил букет лилий под дверью. Сегодня утром история повторилась, и теперь рядом с золотыми лилиями стоял букет анемон. Надо же, сколько у людей лишних денег! — Ты уверена, что Саске просто мается дурью от скуки? — вполголоса спросила Шизуне, стягивая наволочку с подушки в палате, где они убирались. — Я о том, что мне кажется, будто он пытается извиниться перед тобой, либо он ухаживает. — Нет, Учиха просто издевается, — отмахнулась зеленоглазая. — Это скоро пройдёт. Наверное, у него приступы необоснованной нежности или практика для фотосессии трусов с романтическими узорами. Как раз ко дню Святого Валентина. Забудь ты об этом… — Ты пойми: всё это очень мило, но если ты с сегодняшнего дня собираешься жить у меня, я меньше всего хочу видеть эти могильные венки у своих дверей, — ответила брюнетка. — Он не знает, где ты живешь, — заверила Сакура. — Цветы будут приходить на мой адрес и всё. — Как-то обидно за растения… Ну, могла бы ему позвонить и попросить прекратить этот спектакль. — Нет, — слишком резко ответила Харуно. — Дамочки, что это вы языками хлещете вместо работы? — раздался почти елейный голос. — Мы работаем, Якуши. — Вижу… — ухмыльнулся седоволосый очкарик, этакое светило в этой больнице. — Харуно, к тебе пришли. Попроси своих ухажёров навещать тебя в не рабочие часы или хотя бы не так открыто. — Не поняла, — захлопала ресницами девушка. — Я никого не жду и ни с кем не встречаюсь. — Скажи это высокому черноволосому мужчине в вестибюле, — хмыкнул Кабуто. — Он с цветами. Как только заведующий покинул палату, Сакура обменялась нервными взглядами с подругой, но не поспешила за парнем к выходу. Чёрт, вот и приехали. Саске добрался домой и, не обнаружив её в квартире, пошёл искать её в самом очевидном месте — на работе. И почему она столь предсказуема в своих простейших решениях? Могла как-то зашифроваться, может, даже взять больничный на пару дней, притворяясь, будто подхватила страшный, свирепый грипп, и уехать к родителям за город. Хотя какой фиг даст ей больничный сразу после отпуска — размечталась. Надо было тот час же после первого букета переехать к Шизуне. Вот там он бы её не нашёл. Только корнем зла всё же оставалась работа… Звездец. Что делать? Она совершенно не хотела идти и разговаривать с Саске, ещё и на глазах у здешних сплетниц. Вот блин. — Давай я проверю, кто там, — прошептала Шизуне. — А то тебя чёт колбасит от одних мыслей. — Иди-иди… — сглотнула ком в горле Харуно. — Только не ори на него, пожалуйста. — С какого перепуга я бы на него орала, пф-ф. Брюнетка подошла к двери и тихо, даже незаметно, выскользнула в коридор, по которому носились остальные медсёстры, то помогая едва передвигающемуся старику, то отвечая на бесконечные звонки дежурного телефона. Сакура присела на край твёрдой кровати, вслушиваясь в возрастающий ритм собственного сердца. Ей казалось, что её тело слегка колебалось вперед и назад, подчиняясь стуку внутри. В голове начал нарастать странный, отдалённый гул. — Пс-с, это не Саске, — раздался умилённый голос Шизуне. — Но, если ты его прогонишь, можно я заберу этого Аполлона себе? — Признайся честно, что ты нюхала в лаборатории, — вздохнула Харуно. Главное, что это не Саске. Со всеми остальными она могла разобраться. Розоволосая обняла себя руками, следуя за подругой в коридор. И почему всё в её жизни стало таким странным после этого отпуска? Карма, что ли? Возможно, ведь, не будь она столь слепа с выбором мужчины своей мечты, она бы сейчас не пыталась спрятаться в больнице среди престарелых пациентов, грязного белья и шприцов. Остановившись в тени коридора, Сакура прищурила глаза, разглядывая спину своего посетителя. Широкие плечи, которые скрывал тот самый плащ, и чёрные волосы, собранные в низкий хвост — этого было достаточно, чтобы узнать посетителя. — Итачи? — сорвалось с губ медика. — Что ты здесь делаешь? — Добрый день, Сакура, — слегка улыбнулся Учиха, оборачиваясь к ней лицом. — Я понимаю, что это не очень удобно, но, раз уж ты не отвечала на моё предложение в карточках с цветами, я решил прийти лично, чтобы пригласить тебя на ужин, — немедля объяснился брюнет. — Что скажешь? — Я… — замерла девушка, приоткрыв от удивления рот.***
— Сакура, открой! — опираясь руками по обе стороны входной двери, говорил брюнет. — Извини меня, правда, просто дай мне объяснить… Ответа не последовало. Куда, трындец, она могла деться? Чёрт, уже час дня и, вероятнее всего, Харуно вкалывает за гроши на своей незаменимой работе в больнице, меняет простыни после мертвецов и помогает каким-то беззубым бабушкам поглощать суп. Надо сходить к ней в больницу, точно. Саске устало прикрыл веки, вслушиваясь в отдалённые шаги где-то на лестничной клетке. Он вымотался, чувствовал себя так, будто провёл последние дни в барабане стиральной машинки. Тело ныло, умоляя брюнета найти долбанную подушку и отоспаться. Но Саске не собирался поддаваться импульсам своей натуры: он был решительно настроен вернуть Сакуру в свою жизнь, а для этого нельзя терять время и как можно быстрее объяснить ей свой поступок. Ну, быть такого не может, что розоволосая пожизненно обиделась и вычеркнула его навсегда. Отвернувшись от закрытой двери, Учиха осмотрел стоящие на ступеньке букеты. — Молодой человек, уберите отсюда эти препятствия, — раздался ворчливый голос старухи. — Это не моё, — ответил, не смотря на женщину, Саске. — Плевать я хотела на то, чьё это, — продолжила бурчать бабка, обходя цветы. — Главное, чтобы не мешало людям добираться домой. Надо бы вычитать того рыжеволосого, а то, мне кажется, даже стенам понятно, что милая Сакура не хочет с ним общаться. Развели тут гербарий… молодежь! Чёрные глаза прикипели к свежим золотым лепесткам лилий. И кто же это таскает его подруге веники? Рыжеволосый… Какой ещё рыжий? Насколько он знал, Харуно не дружила с подобными лицами. Нахмурив брови, Саске попытался обдумать хреновую ситуацию. — Бабуль? — позвал Учиха старуху, которая за это время преодолела все десять ступенек. — А как именно выглядит этот тип, который приносит цветы Харуно? — Хм, дай подумать. На нем всегда длинный чёрный плащ, красивый костюм, а ещё он приезжал на дорогой машине, — перечислила она хриплым голосом. — А что такое, милок? — Ничего-ничего, — отмахнулся Саске. Услышав отчётливый хмык со стороны бабки, брюнет подождал, когда она откроет дверь своей квартиры и с грохотом закончит их разговор. Учиха присел рядом с букетами и прикоснулся пальцами к небольшой белой карточке, привязанной к стеблю лилии. Открыв записку, Саске просканировал содержимое, с гневом впитывая каждое выведенное грёбаным каллиграфическим и очень знакомым почерком слово. Бумажка еле заметно задрожала. — Заколебал, бля! — еле слышно промолвил брюнет. Сжав карточку в кулаке, парень резко поднялся на ноги и поспешно начал спускаться вниз, при этом достав из кармана куртки телефон и быстро набрав сообщение персоне, с которой меньше всего хотел видеться, особенно после того, как фактически обманул её с этим отпуском. Длинные пальцы пролетели по клавиатуре, набирая следующие слова: «Есть предложение. Жду через час у себя. Срочно». Ответ пришел незамедлительно: «Уже в пути».