Пробуждение внутреннего зверя

В квартире было чёрте что. Срач и дикая помойка. Воняло тухлятиной, пылью и потом. Этот дебил лежал на засранном, как и эта хата, матрасе, разглядывая журнал. Где-то в туалете рыгал его сосед, а, может, блевал. Пофиг. Адриан взял табурет из кухни, поставил напротив матраса и сел, сложив руки. - Нахрен ты припёрся? – спросил парень, даже не посмотрев на гостя. Он не был удивлён его приходу, не был зол, что побеспокоили. Ему было плевать. - Кил, посмотри на меня, - попросил альфа спокойно. Парень помял сигарету в губах, выпустив пару колец густого дыма, который вонял так же, как и эта халупа. - Ты зачем приехал? Адриан поразился, как его одноклассник похудел, осунулся. Стал похож не на нарика, а на онкобольного. Он выглядел как труп. - Твой отец сказал, что ты уехал сюда. Что принимаешь наркотики и губишь своё нутро. - Какая тебе-то разница, что со мной? – Найтон прищурился, туша окурок о стену и кинув его в угол прямо у матраса. Адриан промолчал. - О, чувство вины? – самодовольно то ли спросил, то ли озвучил факт. - Да, - альфа кивнул, отвернувшись. - Кто тебе сказал, где я? Хотя, - Кил сел по-турецки, вяло смотря на гостя, дыша еле-еле, - не важно. - Я хочу помочь тебе вернуть зверя. Вернуть тебя домой. - Плевать я хотел на дом, - огрызнулся тот. – На зверя плевать, на отца плевать, на тебя плевать. Он пошарил ладонью по грязному полу в поиске косяка. Адриан сейчас сравнил его с Голлумом из знаменитой саги. - Дебил, - плюнул, вставая с табурета. - Свали в туман, Джонс, - харкнул Кил, качаясь на пятках. Вот-вот, и его и так дохлое тело рухнет на пол и разобьётся. Держался он, видимо, на каком-то злом энтузиазме и соплях. Адриан лишь хмыкнул, сделав им кофе. Перед тем, как начать тяжёлый разговор, он заставил одноклассника вымыться и надеть что-нибудь чистое. У последнего нашлись только спортивные штаны относительной свежести. На его груди красовались три идиотские тату, размытые, словно их делал пьяный. Он вновь курил, продолжая качаться на пятках, и чесал через штаны яйцо. Конченный экземпляр. Стопроцентный представитель дна. - Не уйду я никуда. Думаешь, я проехал полстраны, чтобы посмотреть на тебя и съебаться через двадцать минут? Он злился. Кил это почувствовал, поэтому успокоился, сел за стол, приняв чашку паршивого кофе. - Хочешь, чтобы я душу тебе вывернул? - Хочу, - кивнул Джонс, садясь напротив, - я приехал отчасти именно поэтому. - Чтобы понять, что я глубоко в яме, решив, что исполнил долг, и смыться, да? - Посмотрим, - туманно ответил альфа. Кил поднял на него мутно-голубые глаза. Действие травы ещё не прошло. - Что ты хочешь знать, как я докатился до этого? - Да. - Просто. Вырвался из грёбанного Колорадо, чтобы не сгнить там, как отцы, как все соседи вокруг, выращивая кукурузу или работая на пивоварне. Тьфу. - Конечно, лучше сдохнуть в трущобах Чикаго? – иронично спросил Адриан, отпив всё-таки мерзкого кофе. - Да что ты понимаешь, Джонс? – взъелся на него Кил. – Ты не знаешь, что я пережил, как добрался сюда, почему стал принимать наркотики. - Я догадываюсь, но хочу услышать твою версию. Нарик вспыхнул от приступа гнева буквально на минуту, а потом так же резко остыл. Он вновь закурил, только обычные тяжёлые сигареты, смотря в окно. - Меня всё заебало. Ответственность, давящие надежды родителей. Будто задавило. Плюс ещё я понимал, что скоро слягу с течкой. Ты знаешь, что такое утробные боли, Адриан? – отчего-то раздражённо спросил Кил. – Когда тебя изнутри разрывает, будто маньяк руками рвёт. Я орал, как не в себе, представляя, что из меня выковыривают органы тупой ложкой! – пауза. - Я решил, что устал от этого дерьма. Стал гасить зверя, - он затянулся. – А потом понял, что из дома надо бежать. - Это трусливый поступок, - сказал Джонс, поджав губы. – Тебе бы помогли. - Кто? Ты бы меня согласился трахнуть? – усмехнулся Кил. - Да. - Не смеши меня, Джонс, - фыркнул собеседник. – Ты тот, кто всю жизнь чморил меня, самый популярный парень в классе, один из тех, на кого дышать боятся и хотят, чтобы ты с ними заговорил. Ты сделал немало для того, чтобы убить мою самооценку, а теперь говоришь, что лёг бы со мной в кровать? - Да, - с железобетонным спокойствием выдал альфа. Кил посмотрел на него недовольно, затянулся, а потом пожал плечами. - Плевать уже, поздно. Я не пойми кто. Существо. - Не поздно. - Течки не было, - упорствовал одноклассник. – Я убил в себе омегу. - Но это не значит, - ухмыльнулся Джонс, - что её нельзя воскресить. Первым шагом был отказ от наркоты. Адриан уговаривал Кила уехать из этой ужасной квартиры, хотя сам таскался туда постоянно. Он просил его хотя бы приходить ночевать к нему. Сам Джонс жил у друга детства, который уехал из Колорадо с родителями. Он был рад принять альфу, потому что они были почти братьями. Когда Джерси увидел Кила, то чуть не сдох от отвращения. - Это твой одноклассник? Боже! - Приятно познакомиться, - сахарно пропел Кил, скидывая дырявые кеды. В первый приход к двум альфам парень стащил дорогую портативную колонку. Адриан её вернул, так как Найтон не успел её никому пока загнать. Первый раз он переночевал у них, когда пришёл качать права на колонку. Утром, постанывая от боли, проснулся, видя перед собой довольного Адриана, который кинул ему футболку и штаны, приказным тоном объявив, что они идут бегать. - Я нарик, Джонс. Ты знаешь, что такое кислород для меня? Смерть! – назидательно. Но альфа не стал его слушать. Пригрозил лишь, что если идиот будет упираться, он его на поводке поведёт. Пришлось смириться и подчиниться. Не удалось пробежать и мили, как Кил начал задыхаться, готовый упасть в Мичиган. Адриан сжалился, но сказал, что они обязаны хотя бы походить. В такой час в Миллениум-парке почти никого не было. Дойдя до Облачных ворот, Джонс прижал к ним руку, смотря на своё отражение, и выдал: - Пошли обратно. - Что? – обалдел Кил. – Как обратно? Нам ближе здесь выйти и поехать на автобусе. Ну или на электричке. - Мы пойдём обратно, - сказал строго альфа. Найтон обидчиво посмотрел на него, дотронулся до скульптуры и пошёл за одноклассником. Во второй приход к ним в квартиру, Кил чуть не сжёг занавески. Он привалился к окну, закурив. Его разморило, сигарета выпала изо рта, а он сам задремал стоя. - Ну ты и мудак, - выругался Джерси, сгружая «зубочистку» на диван, убирая за ним. Адриан был крайне недоволен, не выпустив его из квартиры, заставив ночевать у них. Вторым шагом было вернуть Кила к жизни. Хоть как-нибудь. Бег по утрам стал помогать, несмотря на то, что он задыхался. Травой уже не баловался, а это был гигантский прогресс. Адриан думал, что Найтон будет упираться, не захочет меняться. Но в нём как будто открылось второе дыхание. Он стал есть лучше, уже не ворчал, когда Джонс будил его слишком рано на пробежку, всё реже возвращался в свой клоповник, пока окончательно не переехал к ним с Джерси. Тот был не рад наркоману в своём доме, но Адриан его убедил дать парню шанс. Прошло две недели после приезда Джонса в Чикаго, как можно было подвести итоги первых успехов: Кил не употреблял, он стал реже курить, ел, бегал и хотел вылечиться. В него никто не верил, даже он сам. Адриан, честно говоря, не думал, что им удастся вернуть его зверя, но сделать из него бету им было по силам. Третьим шагом стали походы в клинику. Альфа сопровождал его, не давая возможности откосить. Врач сказал, что он не омега, но и не бета. Имел пограничное состояние. И что самое интересное, в этом не виновата трава, пусть и тяжёлая, которую он курил, не образ жизни, плохое питание или другие вредные привычки. Вся вина лежит лишь на нём самом. Кил загасил в себе зверя, он предпочёл забить его, топя в себе все животные порывы. Он это сделал сам, силой мысли и общей подавленностью состояния. И теперь, либо он лечит нутро, либо умерщвляет его полностью, добивает. В таком виде жить ему недолго. Чтобы вернуть зверя Килу нужны все силы, что были в нём, и, наверное, больше. Он может сдаться, тогда ему продолжат бета-терапию. Это означало бы, что все родовые полосы отомрут, его омежья сущность исчезнет под натиском гормонов. Во всём этом был один единственный плюс – не будет боли. Никогда. Найтон сказал, что хотел бы сразу начать бета-терапию, но Адриан больно сжал его тонкую руку и рыкнул. - Не делай глупость. Ты пожалеешь. - Не суй нос не в своё дело! – зло прошептал тот, отдёргивая свою руку, отступив на шаг. Но потом передумал, решив попробовать вернуть зверя. Оказалось, что Кил уже давно не тёк. У него не было секса, течку он заглушил химией. Чтобы выправить курс, вернуть организм к прежнему циклу, необходимо работать над собой, принимать препараты и делать обследования. И Кил согласился. Но после первого же он психанул, вырвался и убежал вон из клиники. - В пизду всё это. Я не омега, никогда им не стану, и насрать, кем там я родился! – кричал он, слыша, как Адриан бежит за ним. - Ты трус, Найтон. Ты слабак, каким был в школе, - зло сказал альфа, подходя ближе. – Ты всегда сдавался, хотя в твоих глазах горел огонь. Понимаешь? В тебе были силы, почему ты опускал руки, почему делаешь это сейчас? - Отъебись, Джонс, не твоего ума дело! - Ты просто боишься, сдаёшься, предприняв лишь одно усилие, испугавшись дальнейших трудностей. Борись, твою же налево! Почему ты как слизняк? Как чёртово бесхребетное одноклеточное? Кил не выдержал и набросился на альфу, дубася его своими костлявыми кулаками, зло пиная, желая, чтобы Джонс сдох прямо здесь, на месте. Его запястья перехватили и посмотрели спокойно. А он сломался. В очередной раз, как ломался в школе. Только если тогда он ревел в колени, будучи совсем один, то сейчас его обнимали, прижав к широкой груди, и давали выплакаться. Он дышал запахом проклятого одноклассника, одновременно ненавидя его за прошлое и благодаря за то, что рядом сейчас. Следующим шагом было приручение бывшего нарика. Адриан как только приехал, сразу нашёл себе работу. Это нужно было и Килу. Он упрямился, говорил, что не справится, но в итоге сдался. Джерси прошерстил сеть, найдя недалеко от дома место продавца в небольшом магазинчике. Там не нужен был опыт, и хозяевам было плевать, кто он, самое главное, что не сидел в тюрьме. Адриан пошёл с ним. Его взяли, обучили работе с кассовым аппаратом, общению с клиентами и сказали, что у него очень красивая, но редкая улыбка. Кил пыжился, молчал, постоянно хмуро выкуривая по несколько сигарет за раз. Он знал, что Джонс отчитывается его отцу, знал, что они общаются. Только понять не мог, какого хрена всё это нужно однокласснику. Не настолько же сильно его чувство вины? Пятым шагом стало примирение с самим собой и с тем, как и для чего Кил живёт сейчас. Врачи удивились тому, как легко он соскочил с травы, хоть курить и не бросил. Терапия пока не помогала, зверя он не чувствовал. Нужно было делать специальные упражнения, на которые Кил благополучно забил. Но Адриан это узнал и стал его заставлять. - Давай, салага, - недовольно протянул Джонс, садясь на ноги парню. Тот лежал, ворчал, что альфа своим запахом пота его сбивает, и ему надо свалить к чертям отсюда. Но одноклассник не подумал даже. Он положил свою лапищу на плоский худой живот и спросил: - Ну? Необходимо было напрягать мышцы. Врач сказал, что живя с двумя альфами, Кил сможет сконцентрироваться на собственных ощущениях, что рано или поздно гормоны долбанут. Найтон скривился от этой новости, но и порадовался. Значит, не так уж он безнадёжен. Адриан продолжал давить на живот. - Я не чувствую сокращения мышц. Ну-ка начал быстро упражняться! – почти приказал он. И тут внутри что-то дёрнулось. Будто соскочило вниз с твёрдой поверхности. Кил задышал глубже, смотря на одноклассника испуганно. - Что? - Нет, всё нормально. Сейчас начну. И каждый шаг был сложнее предыдущего. Но Кил дал себе слово, что не сдастся. Он начал ощущать что-то непонятное. Чего раньше не было. Работая недалеко от дома, позабыв своих соседей-нариков, начав усиленную терапию, он словно стал возвращаться к жизни. Только теперь Адриан Джонс не издевался над ним, не чморил, не обзывал, гнобя его. А помогал. Чем мог. Не отталкивал, когда слёзы душили. Бегал рядом, не ускоряясь, держа темп Найтона. Смеялся над его дебильными шутками, как и Джерси, который явно потеплел к новому соседу. И Кил почему-то решил, что не будет лениться хотя бы ради того, чтобы не разочаровать Адриана, который вложил в его реабилитацию не меньше сил, чем он сам. И спустя долгие недели был первый результат. Ночью Кила скрутило от боли так, что Адриан на руках понёс его в ванную, притащив весь лёд, что был в доме. Он раздел парня, наполнил ванну холодной водой и утешал, что это лишь спазм, который пройдёт. Кил только не орал, а так умирал от боли. Он хватался то за одноклассника, то за бортик, то за висящее рядом полотенце. Стонал, плача, шептал, что это настолько больно, что лучше сдохнуть. Адриану казалось, что он чувствует всё это, переживает за двоих. Кил выгнулся, зашипел, когда кубики льда проехались по гениталиям, вдруг шумно и быстро задышал, а потом затих. Упал в обморок. Джонс испугался. Он почти что на себе дотащил бессознательное тело до клиники. Оказалось, что всему виной болевой шок. Естественно, после этого случая Кил и слушать не хотел ни о какой терапии, пробуждении зверя. Он матерился, крутил руками, как мельница, отбивался от одноклассника. В итоге заплакал, уткнувшись в ладони, прошептав, что не выдержит этого. Слишком больно. Слишком много для него одного. Джонс пообещал быть рядом. Нехотя, но Найтон примирился с неизбежным, продолжив. Теперь он тренировался только с альфой, который подстёгивал его, обещая то ужин за его счёт, то вкусняшку какую. Один раз он сказал, что будет долго-долго обнимать его, если тот справится. И почему-то Кил согласился. Адриан не врал, он действительно платил за ужин, покупал сладости и обнимал. Как только его руки смыкались на тонкой спине, парень чувствовал себя защищённым. Рядом с альфой было спокойно. Ему нравились эти объятия, хотя он грешил на терапию. От гормонов все его рецепторы взбунтовались. - Я не могу, - шептал Кил. – Не могу. Он лежал на полу весь в поту. Всё его тело билось в агонии, но нужно было заниматься. Он распахнул глаза и открыл рот ровно в тот момент, когда началась судорога. Парень выгнулся, застонав, хватаясь за живот. Адриан тут же взял его на руки и понёс в ванную. Альфа делал это уже раз в пятый, словно обыденное действие, как посуду помыть. Кил стонал, молил о чём-то. - Успокойся, сейчас всё пройдёт, - уверял его одноклассник. Он сделал компресс, положив тому на лоб. Вскоре Найтон затих. Адриан не знал, сколько ещё продлятся боли Кила, которые рвут душу им обоим. Кил не знал, что делать с собой. Кажется, зверь начал пробуждаться. Пока он лишь стонал и скребся во время судорог. Найтон понимал это сквозь пелену тумана и боли, но чётко. В таком нельзя ошибиться. Парень решил передохнуть перед работой, выпив кофе, когда услышал разговор двух альф. - Между вами химия, - многозначительно сказал Джерси, что-то жаря на сковороде. - Нет. Я просто помогаю ему. - Тогда я не понимаю тебя. Зачем ты это делаешь? - Я должен, - выдохнул Адриан, - его отец настоял на этом. - Не понял? – смутился другой. - Он стал директором, когда мы перешли в старшие классы. В выпускном классе Кил сбежал сюда. Директор знал, что я виноват перед ним, накосячил. Он сказал мне вернуть Кила домой, иначе не выдаст мне бумаги. - Совсем что ли? Аттестат у тебя же есть, какие бумаги ещё нужны-то? - Письма, отзывы учителей, грамоты за олимпиады, конкурсные работы. Всё то дерьмо, что нужно при поступлении, - Адриан выдохнул. - Тем не менее, он слово своё сдержал, мужик, а я – нет. Но отец припёр меня к стене, сказал, что я должен пойти в колледж, но без бумаг и рекомендательного письма – хер мне, а не образование. Поэтому я приехал за ним. - Это противозаконно! Он шантажировал тебя! - Весьма справедливо, надо признать, потому что я тоже не безгрешен. У него есть записи, как мы с ребятами гадим в классе, как срываем урок химии мини-взрывом. Порча имущества, все дела. Он это утаил, не выдав никого. Из моих никто не знает. А если узнают, если всплывёт всё это, то не видать мне колледжа и подавно, так как отец откажется спонсировать моё обучение. - Погано, - протянул Джерси. Кил вернулся в гостиную, не обличив своего присутствия. Найтон купил косяк. Боль теперь преследовала его не только во время судорог, но и когда он бегал, ел, спал. Всегда. Так жить было невозможно. Вокруг обман, ложь и давление. Надо было бежать опять, скрыться от проблем, наплевать на сраную терапию, потому что даже тот, кому захотелось поверить после долгого перерыва – обманул. Косяк выглядел привлекательно, как добрый друг. - Сдурел, что ли? – взревел альфа, видя, как Кил подносит к губам самокрутку. – Ты же соскочил! Любой наркотик – и терапии хана. Неужели твоя дырявая голова этого не понимает? - Отвали, - апатично отбился Кил. - Да что с тобой?! - Пошёл вон. Не трогай меня. Внутри завыл зверь, уже по-настоящему, так, что захотелось сжать грудь и прикрыть сердце. В него словно стрелы летели, протыкая насквозь. Зверь не унимался. Внизу живота зарождалась судорога. Найтон начал рыдать тихо, повиснув в руках альфы тряпкой. - Кил, - обеспокоенно, - да что же с тобой творится? - Ты обманул меня, - заныл одноклассник, - вновь окунул в дерьмо, как в школе. Унизил, потому что, видимо, привык это делать. И ты не изменишься. - Я не лгал тебе, с чего ты взял? - Я слышал ваш с Джерси разговор, - вновь заревел Найтон. – Ты приехал, потому что мой отец заставил тебя. Из-за собственной выгоды. Ты мне омерзителен, Адриан. Потому что я, наркоман и непонятно кто - ни омега, ни бета, намного лучше тебя. Я никого не обманывал, я не использовал людей в своих интересах. Он лил горькие слёзы, словно скорбел по усопшему родственнику. Джонс растерялся. Он не знал, что сказать. Кил не отбивался, не сопротивлялся. Лишь плакал, понурив голову. Адриан обхватил его лицо ладонями и поцеловал. Альфа прижался к его губам, будто бы мог умереть без этого прикосновения. Зверь поторапливал его, рыча на человека. Кил удивлённо распахнул глаза, чувствуя напор одноклассника. Его зверь довольно и шумно дышал. И как только Адриан начал двигать губами, целуя по-настоящему, началась судорога. - Да будь всё это проклято, - рыкнул он, неся стенающего от боли парня в ванную комнату. Они не говорили о поцелуе, об обмане альфы. Молча бегали по утрам, ели за столом с Джерси, который трещал за троих. Кил даже не смотрел в сторону одноклассника. А тот никак не мог набраться сил поговорить с ним, всё объяснить. Через несколько дней Адриан услышал стенания. Кил спал, но постанывал во сне. Альфа решил, что даже если они не разговаривают, это не значит, что он не должен помогать. Парень обнял одноклассника, ложась рядом. Тот весь подобрался, теснее прижимаясь. И затих. Утром он либо не помнил ночных объятий, либо предпочёл не говорить об этом. Адриан мирно молчал, не надоедая. От боли Кил в обморок уже не падал. Когда началась очередная судорога, дома из альф никого не было. Парень сам кое-как дополз до ванной, включил холодную воду и полностью погрузился, задержав дыхание. Растирал живот, вынырнув, застонал. Шептал, что это дерьмо должно когда-то закончиться. Кажется, зверь почти полностью пробудился. Кил услышал, как закрылась входная дверь, а потом в ванную ворвался Адриан, в миг покраснев, начав дышать, как выбившаяся из сил борзая. Найтон не успел ничего спросить, не выгнать альфу из комнаты, как тот сорвался, подлетев, взял одноклассника за волосы, подтянув к себе, и глубоко поцеловал. Горячо, напористо, сразу всунув язык в непослушный рот. Кил сдался через каких-то жалких десять секунд. Его буквально подкинуло от той силы, что сейчас проявлял альфа. Он, не заботясь ни о чём, будто в бреду, вошёл в ванну, намочив джинсы, расстегнул ширинку и опять же за волосы притянул Кила к своему паху, запрокинув голову. А Найтон, как будто тоже ударенный, встал на колени в холодной воде и взял в рот, начиная посасывать крупный член. Признаться, он этого никогда не делал, но сейчас старался, потому что запах сильного и грозного альфы сшибал с ног. В животе судорога уже не била болью. Появилось приятное томление. Чуть крутило. Джонс начал рычать. Так прекрасно, так соблазнительно, сильнее притягивая голову Найтона к себе, заставляя брать глубже, сосать с большим вкусом и желанием. Сам Кил постанывал, помогал себе руками. В голове было пусто, ни одной мысли. Он старался. До слёз, до хрипа, до рвотных позывов. Адриан вновь зарычал, двигая бёдрами, и кончил прямо в рот однокласснику. Он привалился к стене, пока Кил вылизывал его член, гладил мошонку. Альфа разлепил глаза, отдышавшись, а потом испуганно посмотрел вниз. Он отстранил от себя парня, вышел из ванны, сказав лишь: - Запах. Ты теперь пахнешь. И поспешил уйти. Кил пришёл в себя, вытер рот, тут же пощупав свою дырку. Наверное, он действительно тёк, только вот из-за воды не очень-то было понятно. На следующий день Адриан собирал свои вещи. Он объяснил Джерси, что должен вернуться домой и хотел уйти, пока Кил был на работе. Но не успел. Тот встал в дверях, прося объяснений. - Какого чёрта, Джонс? - Мне нужно уехать. - Ты не получишь свои документы у моего отца, если не привезёшь меня. В чём дело? Адриан рыкнул, отвернувшись. Он облизнулся, но всё же ответил. Скрывать теперь бесполезно: - Я солгал Джерси. Не было никакого уговора с твоим отцом. Он приходил к нам. Казнил меня в том, что это я был виноват в твоём бегстве. Проклинал меня, говорил, что пока ты не вернёшься, не будет мне покоя. Я буду неудачлив. Наверное, он слишком сильный духом, потому что его проклятье сбылось, накликав на меня невезение. Я завалил все экзамены, у меня ничего не получалось в личной жизни. Я долго думал, а потом решил, чтобы искупить вину, должен хотя бы попытаться тебе помочь. - Ты опять врёшь! Я не верю ни одному твоему слову! - Как хочешь. Мне, честно говоря, всё равно. Если бы я сказал родителям и Джерси правду, меня бы не поняли. Я искупил свою вину перед тобой. Ты вновь омега, ты вернул своего зверя, потому что я чую твой запах. Кил, - Адриан прикрыл на секунду глаза, - он прекрасен. Не сдавайся, это не конец терапии. Но я больше не могу быть рядом, да и не хочу. - Что? Хочешь сказать, что дело во мне? - Не только, - спокойно отозвался альфа. – В нас обоих. Ты тоже чувствуешь это между нами. Пока не поздно, надо разорвать эту связь, иначе она приведёт нас к чему-то большему. Ты не готов. - Какой же ты жалкий эгоист, - Кил ударил одноклассника в грудь. – Ублюдок! - Я должен уехать от тебя. Иначе, я сорвусь. Как вчера. Потому что ты теперь зрелый омега, почти полноценно течёшь и одуряюще пахнешь. Ты даже не понимаешь, как мне сложно держать зверя на привязи, Кил, когда ты рядом. Я не рычу только бог знает почему. Сам не понимаю, откуда во мне столько самоконтроля. И ещё, - пауза, - я не хочу причинять тебе вред. Я желаю тебе лишь блага. Ты достоин хорошего альфы, который будет ценить тебя, поражаться твоей силе и стойкости, восхищаться. Я не такой альфа. Я сам слабый, Кил. И ты был прав, из нас двоих – ты лучше. Адриан отошёл, тяжело дыша. Он взял свою сумку, отстранил от двери уже теперь полноценного омегу и открыл её, чтобы уйти. Кил вцепился в альфу, прожигая его своими голубыми глазами. - Адриан, - выдохнул он, - ты не можешь оставить меня на полпути. Мы начали это вместе! - Ты прекрасно справишься без меня. Теперь я буду лишь мешать. Сходить с ума, рычать от желания, мечтая получить тебя, - парень говорил в коридор, отвернувшись, чтобы не смотреть на одноклассника. – Нет, Кил, я тебе не нужен. Кретин, - он усмехнулся, нежно посмотрев на парня, - я не понимал раньше, как сильно ты нравишься мне. Гнобил тебя, самоутверждаясь, не осознавая, что это симпатия. Защитная реакция. Мне жаль, что ты сбежал, что начал курить травку. Но я рад, что смог помочь тебе. Отпусти меня. Я смирюсь, Кил, правда. Единственное, - Адриан улыбнулся, поправив лямку спортивной сумки, - дай знать, как закончишь терапию. Кил молчал. Он разжал пальцы, которые до этого держали синюю толстовку альфы. Убрал руку, смотря растерянно. Найтон не смог переварить всю информацию сразу. Джонс дёрнулся в коридор, потом остановился. Он быстро притянул омегу к себе, жадно целуя, словно умирает, и они больше никогда в жизни не встретятся. Целовал так, будто Кил был его парой. Как надо целовать на прощание любимого человека. А потом просто ушёл, закрыв дверь. Кил продолжил бегать по утрам, дотрагиваясь до Клауд-гейт, как делал это Адриан, дыша влажным воздухом, смотря на многочисленные яхты и парусники на Мичигане. В клинике врачи были довольны его результатами. Джерси не выгонял его, хотя не было никаких причин для того, чтобы оставлять парня в своей квартире. Они делили ренту, уже обедая за столом вдвоём. Альфа не покушался на омегу, хотя признавался, что чувствует его запах. Но крышу ему не рвало. А омежий зверь помалкивал. Нет, Кил его, разумеется, слышал и чувствовал. Тот проснулся окончательно, заполнив половину сознания парня, сделав его по-своему сильным. Но больше не скребся и не выл. Лишь стенал от тоски. Найтон пытался усмирить его, погасить мирно, но тот не унимался. Не хватало Адриана. Словно у него оторвали кусок. Впервые за долгое время Кил позвонил отцу. У него был день рождения, коротко поздравил и сбросил звонок. Надо начинать всё постепенно, по чуть-чуть. Но родитель был рад и этому. Время шло. Терапия кончилась. Врач уведомил омегу, что цикл восстановлен. У него будет течка. Полноценная, настоящая, без чудовищных болей. Как и положено слабому полу. Но это не радовало. Кил взял телефон Джонса у Джерси, написав ему сообщение, что он справился. В ответ получил лишь: «Я горжусь тобой». И если истерики от боли его уже не скручивали, то они начались из-за дикой хандры. Кил понимал, что ему нужно ещё хоть раз обнять Адриана. Не важно, что в школе он был для него злейшим врагом. Они выросли. Созрели. Когда он уезжал, то сказал чудесные слова, которые били набатом, когда Кил ревел от уныния. И потом, вспомнив инцидент в ванной, как он самозабвенно отсасывал альфе, решил, что это не просто так. Нужно убедиться. Джерси был не рад новости, что Кил возвращается домой. Они попрощались, как настоящие друзья, крепко обнявшись. - Теперь ты не дохлый нарик, каким я увидел тебя в первый раз. - Я омега? - Ты очень привлекательная омега. Я думаю, что ты едешь в первую очередь к нему, да? – спросил альфа, улыбаясь. – Я знал, что между вами химия. - Я не знаю, уже много времени прошло, но ничего не могу поделать с животным желанием увидеть его. - Значит, это правильно, это по-настоящему, - заверил парня Джерси, сажая его в автобус. Пересадка в Денвере была ночью. Кил устало потёр глаза, ловя на себе заинтересованные взгляды двух альф. Он заулыбался. Монтроуз, то ещё захолустье, встретило его солнцем. Здесь, в небольшом городе, с прекрасными видами на холмы, одноэтажными домами и всяким отсутствием перспективы, Кил почувствовал себя дома. Он вышел из здания вокзала, вздохнув полной грудью. Даже рад был видеть остановку, которую не красили уже несколько лет. - Кил, - удивлённо окликнули его, - ты ли это? У остановки остановился пикап, из которого вышел альфа. Им оказался сосед. - Здравствуйте, мистер Мэбли, это я. - Ты вернулся? - Да. Решил навестить отца. Не знаю, надолго ли. - Прыгай, я еду домой, тебя подброшу. Всю дорогу сосед спрашивал, что же Кил делал в Чикаго, как ему Иллинойс, был ли он где-нибудь ещё, катался ли на паруснике по Мичигану, ездил ли в Канаду? Найтон улыбался, слушая его, разглядывая знакомый пейзаж. Они попрощались, как только приехали на свою улицу. Кил знал, что отец в школе, а ключей у него не было: он их давным-давно потерял. Закурив, парень скинул с плеча сумку прямо у входной двери и сел на ступеньки, решив, что просто подождёт отца тут. А потом ноги сами понесли его прочь. Он даже не задумался, что оставил вещи на пороге: здесь их никто не украдёт, да и не нужны никому его тряпки. Он шёл по улице, курил, думая, правильно ли поступил. А потом неожиданно даже для себя оказался у дома Джонсов. И сердце пропустило удар. Адриан в одних шортах строительным молотом прибивал утеплитель к крыше. Он был один, весь мокрый, потому что солнце нещадно палило. Кил отмер, идя к дому. Омега не знал, что скажет ему, с чего следовало бы начать. Да было и не важно. Главное, обнять парня. - Адриан, - позвал он альфу. Тот встрепенулся, уставился на омегу, словно тот был призраком. Джонс отложил молот, спустился, вытерев лицо и грудь полотенцем, которое висело на ступеньке лестницы, с любопытством смотря на неожиданного гостя. Кил глядел на него во все глаза, почти что впитывая в себя его запах, как губка, который вновь будил в нём зверя, заставляя скрестись, скулить и выть. И стало в момент так хорошо, навалило то чугунное спокойствие, какое было рядом с ним, когда он обнимал, когда утешал, терпя истерики, ругательства и носил в ванну, стоило судороге прошить тело омеги. Кил улыбнулся. - Ты вернулся, - сказал Адриан. Он тоже смотрел на одноклассника, изучая и так знакомые черты лица, подметив, что тот стал выглядеть лучше. - Да. - Твой отец будет рад. - Плевал я на него, - сказал Найтон, смотря одновременно с вызовом и мольбой. – Мне важно лишь, не опоздал ли я. - Куда? – не понял альфа. - Быть рядом с тобой. Как реальный, правильный омега, а не пойми кто, вместе со своим альфой, - прошептал отчего-то парень, облизав губы. - Не занял ли кто-нибудь моё место? Адриан усмехнулся, улыбаясь. А потом порывисто притянул Кила к себе, целуя нежно и с удовольствием. В его руках омега вновь почувствовал себя защищённым. Как же это хорошо! - Оно свободно. Я держу его незанятым, дожидаясь тебя, - сказал в ответ Адриан, сгребая омегу в неуклюжих объятиях. – Зная, что ты вернёшься и будешь со мной. Кил на этот раз сам его поцеловал, встав на цыпочки и обняв своего альфу за шею. - Если я и сбегу когда-нибудь ещё раз, - сказал он, улыбаясь счастливо, - то только с тобой!