Уже рядом

      Первым делом, появившись в понедельник на работе, Гермиона отправила Гарри срочную служебную записку с просьбой всем троим с утра зайти к ним с Блейзом для важного разговора. Ей не терпелось поскорее рассказать всем то, что она узнала от Симуса. Не терпелось скорее разобраться с этим странным делом и наказать тех сумасшедших, кто хоть как-то был с ним связан.       Она уже десять минут беспокойно ёрзала на стуле, ожидая появления Гарри, Рона и Малфоя. Блейз же с завидным упорством пытался выудить из неё хотя бы часть информации, но Гермиона лишь отмахивалась, ей не улыбалось пересказывать всё по десять раз. Поэтому в ожидании коллег она коротала время за суетливым перелистыванием страниц дела. Периодически она что-то бормотала себе под нос и запускала пальцы в и так непослушные волосы, растрёпывая их ещё больше.       - Грейнджер, кончай истязать свою несчастную шевелюру и бубнить, а иначе я сдам тебя в Мунго, – несколько раздражённо сказал Блейз, запуская скомканный лист пергамента в мусорную корзину. – Будешь коротать время в обществе таких же сумасшедших, как ты.       Он явно был недоволен тем фактом, что Гермиона отказалась поделиться с ним имеющейся у неё информацией первым.       Она бросила взгляд на Блейза, силясь вникнуть в смысл его слов.       - А ты перестань понапрасну переводить пергамент, - ответила Гермиона, снова утыкаясь в документы.       - У меня генеральная уборка, - заявил Забини, отправляя ещё один бумажный снаряд в корзину.       В этот момент снова ожил её браслет.       - Прекрати, – шепнула она и подняла голову, встретившись с насмешливым взглядом.       - Ну вот, ты уже с вещами разговариваешь. У тебя все признаки шизофрении.       Гермиона посмотрела на Блейза со всей возможной строгостью и сказала:       - Ты сегодня слишком язвительный. Тебя что, дома Пэнси затирает, и ты решил отыграться на мне?       В ответ он рассмеялся. Это было так резко и неожиданно, что Гермиона чуть подскочила на стуле. Глядя на то, как заливается Блейз, ей тоже захотелось засмеяться, но она сдержалась и продолжала так же строго на него смотреть.       - Ты даже не понимаешь, насколько ты права, - весело ответил Забини. – Представляешь, она вчера выгнала меня из спальни, сказала, что я слишком громко моргаю. Моргаю, блин! Охренеть!       На этот раз Гермионе не удалось удержать рвущийся из груди смех.       - Не хочу тебя пугать, - отсмеявшись, начала Гермиона. – Но боюсь, что это всего лишь одна из первых проблем, подстерегающих тебя на протяжении беременности Пэнси. Так что придётся набраться терпения на ближайшие девять месяцев. Беременные женщины порой ведут себя довольно странно.       Блейз собирался было что-то ответить, но как раз в этот момент дверь кабинета распахнулась, и на пороге появились Гарри и Рон.       - Привет, Гермиона! – хором поздоровались они. Затем повернулись к Блейзу и по очереди приветственно пожали ему руку.       Грейнджер снова начало снедать нетерпение. Скорее бы закончилось это приветствие, и они уже сели и выслушали её. Нужно было срочно принимать решение, больше нельзя терять время. Где же Малфой?       - Драко, доброе утро.       Гермиона вздрогнула. Как же она не заметила его? Он что, вошёл вместе с Гарри и Роном? Подняв глаза она встретилась взглядом с Малфоем. Тот стоял возле стола Забини и, засунув руки в карманы, чуть насмешливо на неё смотрел. Что за странный взгляд? Откуда эта насмешка с примесью то ли снисхождения, то ли жалости? Гермиона пристально посмотрела ему в глаза, силясь увидеть в них ответ на свой вопрос. Но его не было. Вместо ответа он слегка покачал головой, как бы насмехаясь над её глупостью. Глупостью? Не может быть. Какую глупость она успела совершить за те секунды, что он находился в кабинете?       Гермиону уже начала раздражать эта ситуация, и она даже собиралась напрямую спросить у Малфоя, в чём дело. Собиралась. Правда, лишь секунду. Так ничего и не сказав, она закрыла рот и уставилась глазами в столешницу. Если Гермиона спросит что-то вроде «Что смешного, Малфой?», будет совершенно неудивительно, если он выльет на неё ушат помоев. И она получит свою порцию унижения совершенно заслужено - не надо было вести себя как идиотка. Уж лучше в таком случае оставаться в счастливом неведении.       В кабинете воцарилась тишина, и подняв голову, Гермиона поняла, что все выжидающе смотрят на неё. Она даже позабыла, зачем здесь Малфой и Гарри с Роном. Он своей чёртовой усмешкой сбил её с рабочего лада.       «Он всегда всё портит», - пронеслась в голове мысль. Но взяв себя в руки и прочистив горло, Гермиона решила начать свой рассказ.       - Я позвала вас, потому что появились новые сведения о взрывчатке. В субботу я встречалась с Симусом, и он сообщил мне, что в Лондоне есть лишь одно место, где можно её достать.       Гарри и Рон внимательно слушали, слегка хмурясь. Блейз при упоминании Финнигана закатил глаза, но всё же не перебивал. Один лишь Малфой ни капельки не изменился в лице с тех пор, как вошёл в кабинет. Та же поза, та же усмешка, тот же непонятный – снисхождение-в-нём-или-жалость – взгляд. Старательно избегая смотреть на него, Гермиона продолжила.       - Насколько я поняла, в этом месте, - назовём его условно «банда» или «группировка», как удобнее, - есть главарь по имени Томас Фаррел. Именно его нам нужно каким-то образом допросить. Собственно, как раз вам троим, – она обвела взглядом Гарри, Рона и Малфоя, – предстоит решить, как действовать дальше. Я могу попросить Симуса выяснить в полиции, как найти Фаррела, и мы возьмём его дома, тихо и по-семейному, или же будем брать его прямо в «банде».       Закончив своё повествование, Гермиона глубоко вздохнула и посмотрела на Гарри в ожидании ответа. Тот, чуть хмурясь, переваривал полученную информацию. Сама она тоже находилась в замешательстве. Если они ворвутся в магловскую «банду» и начнут размахивать волшебными палочками, вряд ли отдел магического правопорядка будет в восторге. Группе зачистки придётся изрядно потрудиться, изменяя память всем, кто имеет отношение к «банде». А если избрать второй путь, то потрудиться придётся Симусу, выясняя, где живёт Фаррел. Выбирая из двух зол, Гермиона скорее склонялась к мысли, что не нужно лезть в «банду»: во-первых, это очень опасно, во-вторых, может поставить их мир под угрозу обнаружения, а так рисковать из-за одного жалкого преступника было бы неразумно.       У всех присутствующих было примерно одинаковое выражение лица. Даже Малфой перестал ухмыляться и чуть хмурил светлые брови.       - Я думаю, что Фаррела нужно брать одного, - начал он, обращаясь к Гарри и Рону. – Если он главарь, то он в курсе, кто обратился к ним за взрывчаткой. Ни к чему впутывать сюда всех остальных участников этой «банды».       Гарри немного помолчал и, глянув на Драко, ответил:       - Вынужден с тобой согласиться, Малфой. Думаю, это лучший выход.       Гермиона несколько самодовольно вздёрнула нос. Она с самого начала знала, что это лучший выход из положения. «И чем я хуже? - подумала она. - Я принимаю такие же решения, как Гарри».       Когда после победы над Тёмным Лордом все трое решили устроиться в Министерство магии в Мракоборческий центр, она тоже хотела участвовать в боевых операциях, отлавливать непокорных негодяев и сажать их в тюрьму. В конце концов, на войне она сражалась наравне с Гарри и Роном, и знала очень много боевых заклинаний. Но Рон, который на тот момент являлся её парнем, строго настрого запретил ей лезть в бой и сказал, что самое лучшее для неё - это сидеть в кабинете и заниматься бумажными делами. Гермиона довольно долго упиралась, ругалась и кричала, но Рональд был непреклонен, и в итоге она сдалась. Тогда она была крайне возмущена его поведением, и только позже поняла, что он всего лишь хотел её защитить.       - А Симус согласен ещё немного нам помочь? – повернувшись к ней, спросил Гарри.       - Когда мы с ним разговаривали, я сказала, что он может нам пригодиться. Думаю, если я попрошу его, он мне не откажет.       Блейз пробубнил что-то похожее на «ещё бы он отказал», чем вызвал у Малфоя усмешку. Гермиона бросила на них уничтожающий взгляд, и повернулась к Гарри и Рону в надежде, что они ничего не заметили, - не хватало ещё и их посвящать в эти сомнительные догадки. Но, видимо, зря надеялась, потому что они непонимающе переводили взгляд с Малфоя на Блейза, и обратно. Желая прекратить эту дуэль взглядов, она хлопнула в ладоши и громко спросила:       - Итак, значит, я говорю Симусу, что его работа с нами не прекращена?       - Да, свяжись с ним сегодня. Нужно завязывать с этим делом. Оно у меня уже в печёнках сидит, - покачав головой, ответил Гарри.       Гермиона кивнула, и ребята поднялись со своих мест. Однако, не успели они сделать и пары шагов в сторону двери, как по кабинету пронёсся усиленный и крайне встревоженный голос Кингсли Бруствера:       «Третий отдел, прошу немедленно спуститься в «Приманку домовика». Это срочно!»       Такое случилось впервые. Во-первых, показалась очень странной тревожность голоса Министра, он всегда умел сохранять хладнокровие, а его низкий успокаивающий голос действовал на всех умиротворяюще. Сейчас же в нём звучала почти паника. Во-вторых, он вызвал их не куда-нибудь, а именно в «Приманку домовика». Зачем? Что могло произойти? Ребята обменялись непонимающими взглядами, и, одновременно выхватив волшебные палочки, бросились прочь из кабинета. По многочисленным коридорам, на лифте вниз, через просторный атриум в назначенное место.       В голове Гермионы крутилось множество догадок, одна страшнее другой, заставляя её ещё быстрее бежать по коридору следом за Гарри и Роном, позади гулко раздавались шаги Малфоя и Блейза. Они о чём-то негромко переговаривались, и в голосах отчётливо слышалось беспокойство.       Наконец они добрались до «Приманки». Возле входа толпилось множество людей, они что-то говорили, пожимали плечами и охали. Расталкивая толпу любопытных, ребята устремились к самым дверям, у которых их встретил до крайности встревоженный и расстроенный Кингсли.       - Предупреждаю, зрелище не из приятных, - слегка передёрнувшись, сказал Кингсли хриплым голосом. – А Гермионе я и вовсе не советую заходить.       После этих слов Гермиона не на шутку испугалась и попыталась по выражению лица Бруствера понять, что произошло, но эмоции застывшие на нем напрочь отбивали желание знать, что там, за дверью. На его лице застыла маска, объединяющая в себе растерянность, злость и непонимание. «Мерлин, что же там произошло, раз даже Кингсли потерял самообладание?» - в ужасе подумала Гермиона и покосилась на своих коллег. Увидев в их лицах спокойную решимость, она не стала разводить панику раньше времени, и решила под стать коллегам спокойно встретить то, что ждало их за дверью. Хотя внутренний голос тоненько и трусливо пищал: «Ты не хочешь этого знать. Просто послушай Кингсли, не заходи».       Спрятав подальше своё малодушие, Гермиона вскинула голову и решительно, храбро, чисто по-гриффиндорски посмотрела на Министра.       - Я пойду! – уверенно заявила она.       Кингсли взглянул ей в глаза, ища в них тень сомнения, но увидел лишь решимость, и, опустив голову, махнул рукой, веля следовать за ним.       Ребята прошли через просторный зал, оглядываясь по сторонам в поисках намёка на произошедшее. Зал был таким, как обычно, ничего не выглядело странным: аккуратные столики, кругом чистота и порядок. Наконец они подошли к дверям, ведущим на кухню, и Бруствер на секунду замер.       - Я предупреждал, - сказал он и распахнул дверь.       От того, что предстало взору, просто перехватило дыхание, а к горлу подкатил тугой комок. Гермиона почувствовала, как волоски на руках встали дыбом, колени подогнулись, и она непременно бы осела на пол, если бы рядом не оказалось плечо Рона. Но Уизли даже не заметил, как на него облокотилась вдруг обессилившая подруга. Открыв рот, он неотрывно смотрел на кухню, превратившуюся в ад.       Домовики. Примерно десять домовых эльфов лежали на полу мёртвые. У некоторых было перерезано горло, у кого-то на груди расползалось огромное тёмное пятно. В глазах у них застыли страх, ужас и непонимание. Пол был весь красным от залившей его крови.       Гермиона многое повидала за время войны, множество страшных, жутких вещей. Но столько крови ей видеть не доводилось. И самое страшное, что всё это было сделано обычным кухонным ножом; не убивающим заклинанием, а совершенно жутким садистским способом. За что? Ведь эти маленькие беззащитные существа никогда никому не делали ничего плохого. Они всю свою жизнь без устали служили жестоким людям.       - Мерлин, - прохрипел Гарри, открыл было рот, чтобы сказать что-то еще, но голос пропал окончательно и он промолчал.       - Это безумие, - прошептал Малфой где-то совсем рядом, практически на ухо.       Гермиона закрыла глаза, и пошатнулась. Ее замутило, голова закружилась, всё тело свело судорогой, а ноги совершенно отказывались служить. Шатаясь, словно пьяная, она ухватилась о дверной косяк и вышла из кухни. Облокотившись спиной о стену, она медленно сползла на пол. Чтобы спастись от отвратительного запаха крови, Гермиона прикрыла рукой нос и рот, но это не помогло, и ее вырвало прямо здесь, в зале, где когда-то министерские работники набивали животы, горя не зная.       Видимо, всё-таки Рон был прав, когда запретил ей соваться в бой. Наверняка они за время работы повидали многое, а она со своей слабой женской психикой, хоть и закалённой войной, не подходила для таких вещей. Да, он был прав, а она ошибалась.       - Чёрт возьми, Грейнджер! Тебе же сказали, не ходи! Какого хрена ты такая упрямая?       Позади раздался голос Драко, который звучал … обеспокоенно? Да нет, наверняка раздражённо, или презрительно. Наверняка ей показалось. Показалось ли?       - Тебе нужно уйти отсюда, сходи к местному колдомедику, - продолжал говорить Малфой, но его слова долетали как сквозь густой туман. Гермиона еле могла разобрать, что он говорит. – Вставай.       - Не надо, - просипела она, подняв руку, словно пытаясь отодвинуть его, - уйди.       - Гермиона, ты в порядке?       Гермиона почувствовала как кто-то сел рядом с ней и, обняв за плечи, попытался помочь встать, но ноги всё ещё не слушались, а сердце колотилось как сумасшедшее.       - Вставай, тебе нужно уйти отсюда.       Гарри.       - Кажется, ей нужно к колдомедику.       Малфой.       - Вставай, Гермиона, обопрись на меня.       Гарри.       Не понимая где небо, где земля, каким-то нечеловеческим усилием она заставила себя обнять Гарри за плечи, и он помог ей подняться и облокотиться о стену. Из кухни слышались приглушённые голоса Кингсли, Рона и Блейза. Как они могут там находиться? В нос снова ударил запах крови, и Гермиона опять чуть не сползла на пол, но кто-то, взяв её за плечи, придавил к стене. Она попыталась сфокусировать взгляд на державшем её человеке, но перед глазами всё кружилось.       - Поттер, отведите её, Мерлина ради, к колдомедику.       Малфой. Его голос.       Глаза наполнились слезами. Захотелось выть, но вырывался лишь жалкий скулёж. Рядом Раздались гулкие шаги, и всё стихло, теперь всё, что слышала Гермиона - это тяжёлое дыхание Малфоя прямо перед собой.       - Хватит, Грейнджер, возьми себя в руки. Ты же войну прошла.       Но от звука его голоса стало ещё хуже, и слёзы уже ручьями лились по щекам. Она начала задыхаться.       - Грейнджер, не заставляй меня давать тебе пощёчину! – чуть громче сказал Малфой.       Душу Гермионы затопило возмущение. Да как он смеет? Он собирается её ударить? Она заставила себя открыть глаза и посмотреть прямо перед собой. Снова он совсем близко, как тогда. Нельзя. Пусть он уходит.       - Уходи, - слабо сказала она.       - Если я уйду, ты сразу же рухнешь на пол.       Ну, вот и вернулась его привычная усмешка. Удивительно, но Гермиона уже почти скучала по ней.       - Гермиона!       Рон.       Руки Малфоя исчезли с её плеч, и их сменили руки лучшего друга. «Милый Рон. Уведи меня отсюда, подальше от чарующего голоса Малфоя, подальше от его рук и тела в опасной близости от меня. Уведи, пока я не наделала глупостей», - думала она, когда Рон помог ей опереться об него и обнял за талию. Хотя вряд ли она сейчас была способна на «глупости», единственное, что она могла сейчас делать, это глазеть на Малфоя, хотя она и этого не могла.       Рон медленно повёл её из зала, прочь от запаха крови и смерти. Сквозь немного поредевшую толпу, через атриум, мимо символа Министерства. Теперь это были просто две буквы «М». Гермиона видела символ Министерства при трёх, так сказать, эпохах. Последней была эпоха её работы здесь. При Волан-де-Морте посередине атриума были изображены мужчина и женщина, сидящие на троне из трупов маглов. И последний символ, который довелось увидеть Гермионе, был фонтан, изображавший волшебника, волшебницу, гоблина, домового эльфа и …       Вдруг сердце будто прострелили острой иглой. Ужасная догадка забилась в голове, и Гермиона задохнулась. Задохнулась от понимания всего происходящего, от ужаса обрушившейся на неё догадки, от сумасшествия этой мысли.       - Рон, - слабым голосом позвала она, но тот не стал её слушать.       - Не разговаривай, Гермиона, не волнуйся. Мы почти пришли.       - Нет, Рон, послушай…       Гермиона попыталась отстраниться, но колени по-прежнему подкашивались, а слова давались с трудом, как будто у неё был полон рот воды.       - Я послушаю потом, обещаю, - настойчиво ответил Уизли и снова потащил её по коридору. – Сейчас тебе нужно к доктору.       - Ты не понимаешь, - всё ещё слабо сопротивляясь, выдохнула она.       - Это ты не понимаешь. Хватит упираться, не будь ребёнком.       Гермиона поняла, что все её попытки обречены на провал, и, опираясь на его локоть, поплелась в медкабинет. Её раздражало, что вместо того, чтобы оплакивать несчастных магических существ, все танцуют вокруг неё. Она жива, с ней всё в порядке. Подумаешь, лёгкое недомогание. А Рон ещё и не желал слушать то, что, возможно, играло огромную роль во всём этом безумии.       Ну ничего, она обязательно расскажет, в ближайшее время.

***

      Третий отдел, за исключением Грейнджер, уже добрых три часа слонялись по «Приманке» в поисках зацепок, улик и знаков. Опрашивали шокированных официантов и поваров. И вот что странно: во время случившегося в кухне находились официант, три повара и посудомойка. Они не пострадали, их просто оглушили, и даже более того, бережно уложили спящие тела в подсобное помещение. Это было абсолютно нелогично. Не проще ли было убить всех свидетелей и спокойно убраться восвояси? Этот факт не давал покоя всем, кто сейчас выяснял обстоятельства этого зверства.       Все были в жутко подавленном состоянии. Кингсли бесился от мысли, что это произошло не где-нибудь, а в Министерстве магии, где полным-полно сотрудников и мракоборцев, под самым их носом. Поттер обошёл каждого домовика и долго пытался нащупать пульс на их тоненьких шейках, не в силах поверить, что они мертвы, и каждый раз, не обнаружив в них жизни, опускал голову, будто на гильотину, и тяжело сглатывал. Блейз и вовсе старался держаться от кухни подальше, ведя допрос в обеденном зале. Один лишь Уизли, кажется, держал себя в руках, уверенно опрашивая всех, кто мог что-то слышать или видеть. Складывалось ощущение, что он просто-напросто выстроил вокруг себя стену, не позволяя отчаянию затопить его сердце.       - Я не могу здесь больше находиться. Ты как хочешь, а я ухожу, и плевать, что обо мне подумают, - уверенно заявил Блейз, подходя сзади.       Драко на секунду сжал переносицу и зажмурился. Он тоже больше не мог быть здесь. Запах крови был так силён, что, казалось, намертво въелся в его рубашку, и он намеревался выбросить её, как только вернётся домой. Здесь царила атмосфера отчаяния, загнанности и крайнего смятения. А от судорожных вздохов Поттера и вовсе хотелось лезть на стену.       - Подожди меня, я предупрежу, что отойду.       Драко огляделся по сторонам в поисках человека, к которому можно было бы с этим подойти. С Поттером говорить, похоже, было бесполезно, он вряд ли вообще сейчас что-то услышит, и Драко направился прямиком к Уизли, тот сидел за столом и, низко склонившись над пергаментом, что-то писал. Похоже, он единственный адекватный человек в этом месте.       - Уизли, я отойду. Скоро вернусь, - опершись одной рукой об стол, сказал Драко.       Рон слегка вздрогнул от неожиданности. Похоже, что и ему было далеко не безразлично то, что здесь происходило, это лишь маска. Повернувшись, он хмуро на него посмотрел и кивнул.       - Думаю, что мы здесь закончим в ближайшие полчаса, так что тебе не имеет смысла возвращаться, - холодно сказал Уизли и сразу вернулся к своей писанине.       Ответить на это было нечего и Драко, развернувшись, пошёл к Блейзу, думая о том, что, несмотря на то, что они с Уизли и Поттером два месяца работают бок о бок, отношения их не стали сердечнее. Не то, чтобы его это волновало, его вполне всё устраивало. Перебоев в работе не возникало от того, что тон их разговора был далёк от дружелюбного. Но показалась интересной мысль, что с Грейнджер отношения поменялись, совсем немного, но всё же. Какова причина этих перемен, скорее всего навсегда останется неразрешённой загадкой, спрашивать у неё было сродни безумию, а самокопание никогда не было его любимым времяпровождением, поэтому и думать об этом пустая трата времени.       Драко постарался выгнать все эти мысли из головы, и, подойдя к Блейзу, хлопнул его по плечу.       - Пойдём, они здесь справятся.       Выйдя, наконец, из «Приманки», Драко глубоко вздохнул, ему показалось, что глоток воздуха ещё никогда не был так приятен, как сейчас. Наконец можно спокойно дышать, не ощущая примеси запаха крови.       - Может, в «Дырявый котёл»? – спросил Блейз.       - Да, можно.       - Если хочешь, иди, я догоню, хочу зайти в медкабинет. Надо узнать, как Гермиона. Когда её уводили, вид у неё был ужасный.       Он собирается навестить Грейнджер?       Драко почему-то тоже обеспокоило её сегодняшнее состояние. Он первым заметил, как она поплелась к выходу с кухни. Не обратил на это внимания даже Уизли, хотя она чуть не сбила его с ног, когда облокотилась, так её шатнуло. Что заставило его пойти вслед за ней, было неясно. Сначала неясно. Но всё прояснилось, когда он неожиданно для себя услышал в своём голосе беспокойство. О, эти его идиотские заявления «Тебе нельзя здесь оставаться», «Сходи к колдомедику» и «Возьми себя в руки». Как можно быть таким кретином? Наверняка она заметила. Хотя, возможно, и даже скорее всего, ей было не до того. Но он не пойдёт. Блейз и так что-то подозревает, Драко не станет усугублять его подозрения. Он сейчас же трансгрессирует в «Дырявый котёл».       - Пошли, - буркнул Малфой, игнорируя собственные рассуждения, и направился в сторону медкабинета.       Если Забини и удивился, то Драко этого не заметил, точнее, предпочёл не заметить, вовремя отвернувшись. Совсем не хотелось видеть его выражение лица, что бы оно ни означало, будь то самодовольство, удивление, или что бы то ни было ещё.       Драко вошёл в кабинет колдомедика первым и сразу же увидел Грейнджер. Та сидела на кушетке, болтала ногами и пила какое-то зелье. Она по-прежнему была бледна, хоть и не так сильно, как когда Уизли её уводил. Над ней хлопотала пухленькая женщина, постоянно что-то лопоча. Грейнджер немного рассеянно улыбалась, однако, похоже, совсем её не слушала, уставившись в пространство перед собой.       - Похоже, тебе лучше? – огибая застывшего на пороге Драко, спросил Блейз. - Но ты по-прежнему бледная.       Гермиона обернулась на его голос, и, когда увидела Малфоя, на лице её появилась настороженность.       - Это у меня аристократическая бледность, - с сарказмом ответила она, не отводя от него взгляд.       Драко на её слова рассмеялся, и даже Блейз не смог скрыть улыбку.       - Ну, если ты шутишь, Грейнджер, то почти здорова, - прислонившись к косяку, сказал Малфой.       - Что вы здесь делаете, молодые люди? – просеменила к ним женщина.       - О, не волнуйтесь, мы всего лишь хотели справиться о здоровье нашей коллеги, - ослепительно улыбнулся Драко.       - Я думаю, что сегодня ей лучше всего будет пойти домой, но юная мисс сопротивляется.       - Не стоит сопротивляться, Грейнджер, не обижайся, но выглядишь ты ужасно, - несколько обеспокоенно сказал Блейз, подходя ближе и присаживаясь рядом с ней на кушетку.       - Полностью согласен, - с ухмылкой подтвердил Драко.       Она попыталась испепелить его взглядом, но Малфоя эта попытка не впечатлила, и он продолжал спокойно смотреть на нее, сложив руки на груди. Ну вот, хоть небольшой румянец появился, по крайней мере перестала быть похожа на инфернала.       - Я должна кое-что рассказать вам всем. Это касается, - Грейнджер судорожно сглотнула, - того, что случилось сегодня.       - Мы успеем об этом поговорить, Гермиона, можно собраться сегодня вечером у меня и всё обсудить. А сейчас тебе действительно лучше отправиться домой. Отдохни, а часам к семи жду тебя у себя, я открою камин, – безапелляционно заявил Блейз, поднимаясь с кушетки.       - А где Гарри и Рон?       - Ооо… - издевательски протянул Драко, - Поттер, с его маниакальным стремлением всех спасать, в «Приманке» бьётся головой об стену, а Уизли носится, опрашивает официантов.       Она в ответ наградила его чисто Грейнджерским воспитательным взглядом.       - Бедный Гарри, - еле слышно пробормотала она, затем поднялась на ноги и направилась в сторону выхода из кабинета. – Ладно, я пойду домой, только поднимусь за сумкой. Спасибо вам, - добавила Гермиона, оборачиваясь к целительнице.       - Не за что, милая, надеюсь, моя помощь больше не понадобится, - добродушно улыбнулась та.       Втроём ребята покинули медкабинет, и плотно прикрыли за собой дверь. Драко заметил, что Грейнджер намеренно не смотрела в сторону «Приманки», отворачиваясь и жмурясь. Он, в общем-то, мог её понять, у него и самого не было никакого желания смотреть в ту сторону. Малфой в принципе сомневался, что когда-нибудь снова захочет туда пойти, если заведение откроется.       - Ладно, я пойду.       - Может, проводить? – сделав к ней шаг, спросил сердобольный Забини.       - Ради Мерлина, Блейз, - закатила глаза Грейнджер. – Я не совсем немощная, сама справлюсь.       - Ладно, ладно, - подняв руки и улыбнувшись, он попятился обратно.       - До вечера, - через плечо бросила Грейнджер, и направилась к лифтам.       Драко несколько секунд смотрел ей вслед. Он так и не смог задать ей интересующий его вопрос. Когда в субботу вечером Блейз упомянул о её духах, душу его охватило какое-то смутное желание, захотелось выяснить, для кого она так старается. Сначала эта дурацкая книга, которую он заметил у неё в руках в магазине «Флориш и Блоттс», теперь духи. Что она затеяла? Ему, конечно, не было до этого никакого дела, Драко убеждал себя, что это всего лишь любопытство, да только внутренний голос всё никак не желал униматься, и издевательски подсовывал всякие глупые идеи типа «Может быть, это для тебя?» Логика, конечно, напрочь отсутствовала, но разве Грейнджер связывало что-то с людьми, которые присутствовали на вечеринке у Блейза? Нет, не связывало. Ни с кем, кроме него. Ну, и Крама, конечно. Но что там будет Крам, она знать не могла, соответственно… А собственно, что соответственно? Что мешает ему прямо сейчас догнать её и спросить? «Ничего», - поддакнул внутренний голос, и Драко обернулся к Забини.       - Я тебя догоню, - пытаясь не смотреть другу в глаза, начал он, - мне надо срочно кое-что сделать.       Блейз как-то странно посмотрел на Драко, но тот уже отвернулся и пошёл к лифтам. Если бы Малфой всё же посмотрел Забини в глаза, то увидел бы в них настороженность, которая сразу сменилась пониманием, а затем на его губах расцвела усмешка.       - Ну-ну, - тихо сказал Блейз, глядя в его удаляющуюся спину. – Срочно.       Круто развернувшись на каблуках, Забини направился в сторону каминов, ведущих из Министерства магии.       Драко тем временем уже спешил по коридору в сторону кабинета Грейнджер. Неужели он сказал «Срочно кое-что сделать»? Твою мать, да единственное, что ему удалось сейчас сделать, это в очередной раз выставить себя кретином. Какого хрена ему вдруг приспичило поболтать с Грейнджер? В этом вообще отсутствовал здравый смысл. И, тем не менее, он продолжал шагать по направлению к её кабинету. Сейчас он удовлетворит своё чёртово любопытство, и, может быть, даже скажет какую-нибудь гадость. Как раз с «гадостями» у него никогда не возникало проблем, даже сейчас парочка вертелась на языке, и ему уже не терпелось высказать их Грейнджер за то, что она заставляет его вести себя, как полный дурак. Немного ободрённый этими мыслями Драко без стука распахнул дверь кабинета и шагнул внутрь.       Грейнджер, судя по всему как раз собиравшаяся выходить, с писком отскочила назад и врезалась бедром в край собственного стола, выронив сумку.       - М-малфой? – потирая ушибленное место, удивлённо спросила она. - Что тебе нужно?       Взгляд Драко скользнул по её бедру, потирая которое она слегка задрала юбку, открывая прекрасную возможность для просмотра, затем поднялся выше, к глазам. Она всё ещё удивлённо на него смотрела.       - А ты что, не рада меня видеть, Грейнджер? – изобразив изумление, спросил Драко.       - Я тебя уже видела, Малфой, даже больше чем хотелось бы, - наклоняясь за сумкой, ответила она. – Поверь, удовольствие сомнительное.       Зачем она наклонилась? Она что, специально? И пусть, наконец, перестанет тереть своё проклятое бедро.       - Представь себе, не верю, - заставив себя посмотреть ей в глаза, а не куда-нибудь ещё, сказал Малфой сделав к ней шаг.       - Малфой, хватит рисоваться! Говори, что тебе нужно?       Интересно, ему показалось, или голос у неё и в правду дрожит? Вроде бы не показалось. Грейнджер инстинктивно сделала шаг от него, а в глазах почему-то мелькнуло что-то похожее на испуг.       Драко взял с её стола книгу и начал рассматривать. Не глядя на собеседницу, он ответил:       - Хотел поговорить с тобой, точнее спросить кое о чём.       - О чём?       Голос всё ещё дрожит.       Усмехнувшись, Драко сделал к ней ещё один шаг.       - Скажи-ка, Грейнджер, кого это ты пыталась соблазнить в пятницу вечером?       С удовольствием отметив, что испуг в ее глазах сменился ужасом, он снова шагнул ей на встречу, и положил книгу на стол, а Гермиона, отступая назад, была всё ближе спиной к подоконнику.       - Я…я не понимаю, о чём ты, - почти пропищала она.       - Прекрасно понимаешь.       Ещё шаг.       - Не понимаю, - замотала она головой, вцепившись в свою сумку, как в спасательный круг.       - Не строй из себя идиотку, Грейнджер! Я о твоих духах.       Снова шаг. В её глазах почти паника.       - О…о духах?       - Да-да, о твоих духах, тех, что с феромонами, - подтвердил Драко, снова шагая навстречу.       Отступать было уже некуда, она упёрлась, наконец, в подоконник и схватилась за него рукой, а вторую руку, с сумкой, смешно вытянула вперёд, наподобие щита. Смешная. Думает, что сумка её защитит. Драко видел, что она знает, о чём он говорит, иначе, откуда в глазах паника? Он не ошибся, и понимание этого сделало усмешку ярче.       - Ты… ты ошибаешься! Я ничего не делала, и … и пожалуйста, отойди подальше, - затараторила она.       Но вместо того чтобы отойти, он в два шага преодолел расстояние, разделяющее их, и оказался совсем рядом.       - Если ты ничего не делала, почему тогда ты так боишься? – прошептал он.       Он уже почти жалел, что стоит так близко. Почти. Близость опьяняла. Её грудь поднималась и опадала так быстро, что закружилась голова. Драко даже мог поклясться, что слышит, как бешено колотится её сердце. Хотя, может быть, это был стук его сердца? Он так и не смог заставить себя отойти, вместо этого он опёрся руками о подоконник с обеих сторон от нее, и стал ещё ближе. Грейнджер отклонилась подальше, и уже практически сидела на подоконнике.       - Я тебя не боюсь, - тихо ответила она, хотя дрожащий голос свидетельствовал как раз об обратном.       - Скажи честно, Грейнджер, для кого старалась? – касаясь носом её волос, прошептал он ей на ухо.       - Отойди …не приближайся…       Эти слова почти заставили рассмеяться. Он так и сделал бы, но смех разрушил бы момент. Не приближаться? Куда уж ближе? Драко поймал себя на мысли, что мог бы стоять так часами, вдыхая запах её волос и кожи. Мысль даже не испугала, он принял её как данность. Правая рука легла на бедро, то самое, которое она ушибла, налетев на стол, и Драко слегка погладил его, услышав, как она судорожно вздохнула. Затем Грейнджер попыталась отодвинуться вправо, но он не позволил, мягко толкнув обратно.       - Что ты делаешь? – выдохнула она ему на ухо.       - Для меня, Грейнджер? Духи были для меня? – перебил он всё так же шёпотом.       Рука опустилась ниже, потом выше, задирая юбку и касаясь горячей кожи сквозь тоненькую ткань колготок. От ощущения жара её тела он почувствовал, как в штанах стало тесно. Наверняка, она тоже почувствовала, потому что охнула, ощутив, как он прижимается к ней восставшей плотью, и снова попыталась отодвинуться, но Драко снова не позволил, прижимаясь к ней ещё теснее.       - Ответь, Грейнджер, - шептал он.       - Я … я не …они… - сквозь судорожные вздохи она пыталась что-то сказать.       Вторая рука Драко переместилась на её талию и прижала ещё крепче. Он коснулся носом шеи, на которой билась жилка. Чуть-чуть наклониться и прихватить её губами. Услышать, как она снова охнула, но на сей раз не испуганно. Это был почти призывной стон. А голова качнулась в сторону, ещё больше открывая шею. Скорее всего, она делала это неосознанно, зато её тело всё прекрасно осознавало, и от понимания, что ей нравится, начисто снесло крышу.       В голове было совершенно пусто, ни одной жалкой мыслишки. Где же гадости, которые он собирался ей говорить?       Ничего подобного в его планах не было, когда он сюда шёл, но, оказавшись так близко, Драко забыл о своих планах, а планы забыли о нём.       Малфой почувствовал, как сумка скользнула по ногам и с глухим стуком снова упала на пол. А Грейнджер слегка выгнулась навстречу его телу, и от ощущения её груди, прижатой к его, член напрягся ещё сильнее. Твою мать, что она делает? Она с ума сошла! «А ты?» - снова взялся за своё внутренний голос, но Драко уже привычно отпихнул его в сторону, и переместил руку на внутреннюю сторону бедра, поднимая её выше и практически моля, чтобы она охнула ещё раз.       Вдруг всё изменилось, дурман куда-то пропал, мир снова приобрёл ясные очертания, а Драко осознал, наконец, что держит в руках Грейнджер, вот только это нисколько не портило ситуацию, скорее наоборот. Она вздрогнула, и Драко понял, в чём дело. В дверь три раза громко постучали, заставив его отшатнуться от неё и выпустить из рук. Она же в свою очередь шарахнулась в сторону, и как раз вовремя, потому что дверь распахнулась, и они увидели на пороге Уизли.       Он непонимающе уставился на них, хлопая глазами. Посмотрев на Грейнджер, Малфой понял, что его так впечатлило: тяжёлое дыхание, яркий румянец на щеках, блеск глаз, а ошалелое выражение лица довершало картину. Драко оставалось лишь надеяться, что он выглядит по-другому.       - Перси! – воскликнула Грейнджер, затем торопливо подняла упавшую сумку, и бросилась к своему спасителю.       - Твою мать, Уизли, что тебе нужно?       Стоп! Что это сейчас прозвучало в его голосе? Досада? Не может быть! «Может», - сварливо вставил внутренний голос.       - По-моему, Малфой, это не твой кабинет, поэтому твой вопрос как минимум неуместен, - поправив очки в роговой оправе, ответил Уизли и, вздёрнув подбородок, посмотрел на Грейнджер.       Она по-прежнему боролась с румянцем на щеках, приложив к ним ладони, и старалась не смотреть на Перси, отводя взгляд. Наверняка гадала, заметил ли он что-нибудь или нет, и боялась увидеть в его глазах ответ на свой вопрос. Глупая. Если бы он что-то заметил, скорее всего, вёл бы себя по-другому. Сейчас он просто удивлён, что видит их в одном кабинете, только и всего. Уизли слишком тупой, чтобы понять что-либо. Однако, если она не изменит своё поведение, он может сложить два плюс два.       - Гермиона, - начал Уизли, Грейнджер вздрогнула от звука собственного имени и испуганно посмотрела на него. – Я ищу Рональда, его нет в кабинете, я подумал, может быть, ты знаешь, где он.       «Мерлина ради, Грейнджер, перестань так затравленно на него смотреть», - подумал Драко. Но она, похоже, вообще не поняла вопроса, и отвечать соответственно не собиралась, тогда Малфой решил взять ситуацию в свои руки, и ответил сам:       - Уизли и Поттер в «Приманке домовика». На тот случай, если ты не заметил, там небольшой кризис, - равнодушно бросил Драко и, кивнув на дверь, добавил. – А теперь будь добр, избавь нас от своего присутствия.       Перси высокомерно на него глянул и, ещё раз поправив очки, вышел за дверь.       Драко даже несколько растерялся. Как-то он не подумал, что, если Уизли выйдет, они останутся вдвоём, а этого не хотелось, по крайней мере, сейчас. Грейнджер прижимала сумку к часто вздымающейся груди и смотрела на него так, словно видела впервые. В глазах непонимание, удивление, злость - целый шквал различных эмоций, даже непонятно, чего больше. Драко и сам не мог понять, что на него нашло. Сейчас, когда Уизли несколько разрядил обстановку, и ниже пояса всё пришло в норму, он пытался найти логическое объяснение своему поведению, но в голову не приходило ни одной более или менее адекватной идеи. Он не знал, что делать. Сказать что-то, или просто промолчать и уйти, или может быть всё-таки вернуться к первоначальному плану и сказать гадость, но все гадости сейчас вылетели из головы, а память услужливо подсовывала воспоминания о её горячей коже под его пальцами, о запахе её волос, о жилке, бьющейся под его губами. Драко сглотнул, и на секунду закрыл глаза, пытаясь успокоить сознание, но так картинки стали ещё ярче, и он, открыв глаза, взглянул на Грейнджер.       - Грейнджер, - начал Драко, даже не представляя, что собирается сказать.       - Ты с ума сошёл! – прошипела она, всё ещё красная. – Что на тебя нашло? А если Перси что-то заметил?       - Грейнджер, перестань, ничего он не видел, - сказал Драко и сделал шаг ей на встречу.       - Оставайся на месте, слышишь, не подходи! – воскликнула Гермиона, вытянув руку.       - Вот как? Ещё пару минут назад ты не возражала.       Грейнджер снова залилась румянцем и, злобно на него взглянув, попятилась назад. Нащупав за спиной ручку двери, она тихо и почти задыхаясь, выдавила:       - Я не знаю, что ты задумал и что с тобой происходит, но если ты так ещё раз сделаешь, я … я тебя убью! – слегка замявшись, сказала Грейнджер и, не дав ему открыть рот, распахнула дверь и выскочила в коридор.       «Если бы я знал, что происходит, Грейнджер. Если бы я знал», - обречённо подумал Драко, глядя ей вслед и не двигаясь с места.