***
Проводя вечер в приятной компании, ребята вновь ушли в кинофильмы, в этот раз выбрав популярный «Один дома», сходу посмотрев все пять частей, и лишь при залпах фейерверка прилипли к окнам, наблюдая за буйством огоньков, находясь в тепле. Наруто довольный, как никогда, ластится к Саске, что уже начал проявлять большую заботу, постоянно норовя прикоснуться или обнять, и это нравилось омеге до покалывания в груди. Саске тёплый, уютный, и Наруто поглощает, не даёт выбраться, да и он не собирается, всё больше в пучину ныряет и жмётся, вдыхая обволакивающий запах, что стал менее концентрированный, не таким желанным, но для него всё таким же привлекательным. Феромоны, издающие запах и привлекающие противоположный пол, постепенно затухают для других и становятся ощутимыми лишь для меченого, как и у омеги. Они больше не являются среднестатистической парой, они стали дополнением друг друга, приняв политику отчуждённости от прочих запахов и соблазнов, потеряв свою «видимость» для чужого обоняния. — Я хочу тебя, — еле слышно прошептал Наруто на ухо альфы, незаметно для второй парочки сжав пах Саске. Без дальнейших слов и предупреждений, они перебрались в другую комнату, заняв кресло за рабочим столом в кабинете дяди Учиха. — У тебя немного изменился запах, — прокомментировал омега, утыкаясь носом в шею и жадно вдыхая, пытаясь насытиться одним запахом, пусть это и было невозможно — ему всегда будет мало. — Так и должно быть. А ещё я чувствую твоё желание оказаться на столе. — О, так ты это тоже чувствуешь, — мурлыкнул Нару, переворачиваясь к Саске спиной и ёрзая на коленях, специально проходя задницей по члену. — Развязный омежка, — Саске приподнял омегу, уложив грудью на стол, и прижался сзади, шепча на ухо: — Пора тебя наказать. Наруто вцепился в стол от прокатившей по телу волны возбуждения. Один шёпот Саске действовал необычно сильно, а что будет, когда они окажутся обнажёнными? Это их первый секс после течки, с меткой ещё не было практики, и Нару уверен, что ощущения будут похлеще, чем до этого.***
— Не удивлюсь, если они пошли заниматься непристойностями, — обречённо простонал Менма, завалившись на пол спиной, уворачиваясь от оказавшегося над ним Чараске, что намеревался поцеловать. — Я не против тоже с тобой чем-то таким заняться. — Отвали, Чар, ты ведь знаешь, что я против. Менма стал отпихивать альфу и всячески сопротивляться, но стоило тому перевернуться и уложить сверху, как Узумаки затих, вслушиваясь в биение чужого сердца. — Я хочу быть с тобой, Мен-чан. Хочу касаться, хочу целовать, хочу просыпаться в одной постели и проводить течки, хочу воспитывать наших крох и хочу любить тебя ещё сильнее. Если ты позволишь, Мен-чан, я обещаю стать лучшим альфой для тебя, всегда буду прислушиваться к твоему мнению и желаниям, — Чараске перешёл на шёпот, ненавязчиво обнимая за поясницу и обещая сделать всё, лишь бы его Менма был счастлив. — Я… тоже не против… — решив открыться, озвучил Менма. — Но у меня есть проблемы со здоровьем, ведь я омегой стал с запозданием. У меня есть несколько лет, чтобы выносить и родить малыша, а без этого… Я стану бесплодным бетой. — Это никак не лечится? Чараске поражался своему спокойствию, ведь обычно начал бы расспрашивать и паниковать, но чувствует, что Менма спустя долгое время начал открываться ему, поэтому держит всё в себе и реагирует без особых эмоций, только обнимает крепче. — Нет. Я уже кучу раз проходил обследование, результаты всегда одни — альфа и ребёнок, иначе можно забыть о полноценной жизни омеги. Я хочу быть омегой, с тобой, но я… боюсь. Ребёнок — это важный шаг, а я слишком молод, у меня ничего нет, а полагаться всё время на родителей не вариант. — Почему ты не хочешь, чтобы я стал твоей опорой? — А ты сможешь? — Менма даже приподнялся, заглядывая в глаза, но увидел в них лишь безграничную заботу и уверенность. — После окончания школы я хочу податься в бизнес. Отец согласен организовать практику, у него же довольно большая компания, а после этого смогу работать в крупных компаниях и всецело обеспечивать свою семью. — Семью, да? — Семью. С тобой, мной и нашим крохой. Возможно, с несколькими. — Ты так уверен, что всё получится? Что я смогу стать обычным омегой и супругом? — А я не хочу обычного омегу и супруга, я хочу тебя. Я люблю Менму Узумаки, а не какого-то идеального омегу. Мне нравятся все твои недостатки и преимущества, твоя нерешительность в отношениях и такие вот моменты, когда ты открываешься. Хочу делить с тобой радости и невзгоды, с этого момента и до конца. — Звучит подозрительно похоже на слова при бракосочетании, — прыснул омега, подложив руки под подбородок и смотря на Чара с лёгкой улыбкой. — Не знаю, я не слушал слов на свадьбе Курамы и Югито, я только на тебя смотрел. — Тогда, ты не слышал того, что они сказали? — М? А что они сказали? Чараске приподнялся на локтях, становясь с Менмой ближе, всматриваясь в лицо с ехидной улыбкой. — Курама спросил у Югито, согласна ли она принять его таковым, какой он есть, со всеми недостатками и вредными привычками, а она сказала, что сама ещё хуже будет и ему придётся привыкать к постоянным пинкам в постели, подгоревшему завтраку и слезам при просмотре фильмов. Ку тогда засветился весь, обнимая её и говоря, что несмотря на все недостатки, она для него самая лучшая и никакая другая омега, спокойно спящая и вкусно готовящая, не заменит Югито. — К чему ты это ведёшь? — Только к тому, что готов принять твою сверх заботу, планы на будущее и любовь, если ты согласен принять меня с моими вечными капризами, отказами и держании на расстоянии. — Я согласен со всем, кроме последнего. О каком расстоянии может идти речь, когда ты сейчас лежишь на мне и спокойно разговариваешь о браке и доверии? — Ладно, подловил! — смутился омега, отстраняясь и садясь рядом, поглаживая руку Чараске. — Я не хочу метку и вычурного кольца, мне хватит твоих слов и, допустим, тату на запястье с обещанием верности. — Ты серьёзно? — ошарашено произнёс Чар, садясь следом и крепко обнимая Менму. — Ты и в самом деле самый лучший!***
— Планы на будущее?! — Наруто хлопнул в ладоши, широко улыбаясь и показывая в руках альфы парочку сертификатов. — Это что? — Менма сощурился, чтобы разобрать надписи на пластиковых карточках, но те слишком маленькие и кроме огромного «сертификат» ничего не понятно. — Это то, что оставил дядя Саске и Чараске. Сертификаты на бесплатное пользование «Центром семьи», а конкретно — роддомом и отделом для будущих родителей. Действенны три года, причём именные. — О, вау! А где вы их достали? — В кабинете, куда ты не добрался со своими поисками. Вообще глупо было полагаться, что он спрятал деньги, хотя подобные сертификаты дорогие. — Тогда нам нужно поскорее их использовать! — Чараске подхватил Менму на руки, что начал вопить и просить опустить его обратно. Чмокнув в щёку, альфа прижал парня к себе, не желая отпускать. — Это отличная возможность, и мы возьмёмся за воплощение в ближайшее время. Границы «ближайшего времени» Чараске не стал уточнять, а уже после, ночью, разойдясь по комнатам, прижал Менму к себе со спины, всё ещё пытаясь осознать, что ему не просто ответили взаимностью пару дней назад, а ещё и согласились на брак. — Давай не будем спешить с детьми и сексом? Я подожду, когда ты будешь готов, и лишь тогда воспользуемся сертификатом и шансом помочь тебе. — Я хочу сделать тату двадцать пятого января, — внезапно озвучил Менма, хоть альфа уже было подумал, что он уснул и не слышал его слов, или предпочёл просто молча согласиться. — А почему именно в этот день? — Просто хочу. Считай, это мой первый каприз, — заявил, разворачиваясь в объятиях и целуя пораженного Чара в губы. — Мен-чан! — воскликнул Чараске, перехватил руку омеги, что легла на его бок, и легко сжал в районе запястья, приподняв вверх. — Чего? — Менма немного испугался такой реакции, но постарался расслабиться, не видя никакой угрозы. В комнате светло, лицо Чара прекрасно видно, и оно с поражённого медленно становится восторженным, смущая своей палитрой эмоций. — Ты и в самом деле самый лучший омега! Поражаешь меня каждый раз, когда начинаешь первым целовать или прикасаться, и это так… Я не знаю, я просто безумно счастлив, что ты вот такой вот, что ты рядом. — Ты меня напугал. — Прости, — целует в щёку, — я постараюсь так бурно не реагировать, — накрывает губы в мягком и ленивом поцелуе, поражаясь мягкости этого омеги, когда он убрал, наконец, колючки. — Не-нет, мне нравится, просто… Ты сделал небольшую заминку и меня это насторожило, — Менма дёрнул рукой, что всё ещё находилась в цепкой хватке чужой ладони, но ему не дали освободить её. — Ты мой омега, самый любимый и желанный, — прошептал Чараске, целуя в запястье, что держал до этого, опуская обратно себе на бок и, слегка перебравшись через омегу, выключил светильник, погружая комнату в полумрак. — С этого дня буду выполнять твои капризы и с нетерпением ждать двадцать пятого января.***
Возвращение домой проходит за день до конца каникул. Ребята прощаются возле дома Узумаки и неохотно расходятся. Наруто сразу же несётся к родителям показывать кольцо и метку, хотя и скидывал фото ранее, не переставая болтать обо всём на свете, не забыв упомянуть и подаренные сертификаты. Родители их полностью поддерживают, и это Менма осознаёт в тот самый день, когда пообещал Чараске обрести связь. Двадцать пятое января далеко не простой день — это день рождение отца Узумаки, и Менма хочет в этот особенный день преподнести родителям подарок в виду принятия альфы и, возможно, небольшой шок в виде нового тату. Омега сам тщательно выбирает подходящий вариант, советуется с Югито и Карин — своими важными женщинами в жизни, рисует сам набросок и получает от знакомого итоговый результат, что ему сразу западает в душу. Чараске участия в выборе не принимает, это ведь «каприз» Менмы, и они вдвоём набивают тату утром, став первыми клиентами в тату-салоне, уже давно знакомому омеге. Его узнают сразу, много расспрашивают и делятся, в ходе разговора и проделывая свою работу. Менма запретил Чараске видеть тату до его окончания, поэтому тот смотрит на Менму, что сидит к нему вполоборота и лишь слегка хмурится от боли, пока на теле появляются очертания выбранного рисунка. Два сердца, переплетённые нитями, будто лианами, небольшие по размеру и оплетают запястье почти целиком, и имеют надписи: на сердцах это «мой» и «твой», характеризующие постоянные слова Чараске о том, что Менма его, и безмолвный ответ Менмы; ниже витиеватая фраза «отныне, и навсегда», знаменующая, опять же, слова Чараске несколькими неделями назад, и Менма хочет запечатлеть их на себе, чтобы каждый раз напоминало, что их единения не сломать, сколько бы времени не прошло. — Следующий каприз жди восемнадцатого февраля. Опять ждать практически месяц, и Чараске даже не подозревает, что конкретно приходится ожидать, ведь в этот раз омега не озвучивает наперёд, говорит томиться в неизвестности и ждать определённой даты. Восемнадцатого же февраля у Менмы наступает течка…