Аккуратный

— Эй, большевик. Высокий мужчина обернулся к человеку, который его звал. О… Он не ошибся. Это его голос. Голос лучшего агента ЦРУ — Наполеона Соло. — А, это ты, ковбой, — с некоторым удивлением произнёс Илья, глядя на подходившего к нему американского агента. Это был неофициальный банкет для спец разведчиков мира, устроенный главами организаций и проведённый в Берлине в одном из многочисленных элитных ресторанов. Зал, в котором проходило «торжество», занимал огромную территорию, и говоря прямо, это был не один зал. Их было десять. Десять этажей были заняты на весь вечер и ночь агентами и разведчиками. Правда, никто из них не знал, чем вызвано столь неожиданное собрание. На простую щедрость это мало было похоже, тут явно был подвох. Очередная террористическая организация, угрожавшая миру, возможно. Помещение, где находились Курякин и Соло, было на седьмом этаже. Красивый вид из окна. Уже поздно. Не будем вдаваться в описание этого дорогого, торжественного зала, так как это не имеет никакого значения. Впервые, как видит Наполеон, Илья в строгом костюме. Соло поражён. Он не сразу узнал своего бывшего недолгого напарника. За эти полтора года, кажется, КГБшник вытянулся ещё сильнее, стал взрослее и статнее. Как время летит. — Ну что, как служба? — после десятисекундного молчания Наполеон робко спросил, а потом прибавил. — С кем после меня работал? — Ни с кем. Сам знаешь, я работаю один. А служба хорошо. Государственных тайн раскрывать не буду, — резко ответил тот, свысока глядя на «друга». — А у тебя? Соло не слушал его. Он слышал только «Ни с кем». Он слышал только эти три слова, но понял абсолютно всё, что подразумевалось в них. Наполеон молчал, смотря в пол. — Слышишь? Ты чего? — Курякин схватил мужчину за плечо и слегка тряхнул, заглядывая тому в лицо. — А?.. Да нет. Всё хорошо, — попытался он оправдаться. Но растерянный взгляд агента не дал русскому успокоиться. — Давай отойдём. И схватив Соло за локоть, Илья, буквально, потащил его к лестничной клетке. К слову, там было темно, и ни один из прочих агентов не проходил там. А зачем? Есть же лифт. Обогнув пышно уставленные деликатесами столы и своих сослуживцев, парочка свернула влево, оказавшись на лестнице. Спустившись на пол-этажа вниз, Курякин прижал Наполеона к стене: — Что с тобой? — Илья, я… — он замялся, сжав в руках пиджак Курякина и впившись взглядом в яркие голубые глаза разведчика, который выжидал чего-то, тоже пожирал взором человека, прижатого к стене, ровно дышал тому в лицо и слушал внимательно, с интересом. — Дело в тебе, чёртов ты идиот. — Так я ещё и виноват?! — шикнул Илья, нос к носу прислонившись к агенту ЦРУ. — Не будь так близко. Мне ещё на людях здесь быть. — То есть?.. — откровенно не понял русский, приподняв одну бровь вверх, но хватку не ослабил и только сильнее вжал в стену мужчину. — Я скучал по тебе, Илья Курякин, — Соло потянулся к его губам, но мужчина прикрыл рукой чужой рот. — Ты хочешь продолжить тот разврат, который мы начали на этой дурацкой миссии?! Пошёл ты. Я в это не ввязываюсь, — большевик толкнул Наполеона в грудь, а сам отошёл чуть дальше. — А тогда ввязался. Не отрицай, — коварно улыбнулся американец, нежно взяв за руки разведчика и потянув его к себе. — Не отрицаю, но это не дело. Мы — фактически воюющие, противостоящие друг другу нации. Вместе мы быть не можем, — сопротивлялся влечению ковбоя Илья, пытаясь снова отойти назад. — Ну и что?.. Хотя бы ещё раз. Это не тебя трахнули в жопу, вспомни. Это ты меня. Не понимаю, почему ты против, — Наполеон всё ещё держал за руки Курякина. Илья не забыл всего того, что было между ними. Никогда не забудет. Ещё ни одна женщина не доставляла ему такое удовольствие, как этот Соло. КГБшник действительно скучал. Даже сейчас скучает по сладким поцелуям и неловким прикосновениям Наполеона. В течение полутора года он пытался заглушить всё это. Заглушить чувства, связанные с Соло. Но сейчас, когда он не стесняясь прижимается к телу русского, лезет за поцелуем и так трепетно держит его за руку… Илья и не знает, любит он его, или нет. — Мы поговорим завтра. В девять вечера приходи к бывшему зданию Третьего Рейха. В Германии я на неделю, надеюсь, ты тоже, — и отпустив руки Наполеона, Илья развернулся и поднялся на седьмой этаж, не взглянув больше на американца. Тот до последнего смотрел Курякину вслед, а когда мужчина исчез за громоздкими дверями, Соло спустился вниз по стене, прислонившись к ней спиной, сел на холодный пол. — Какой же ты аккуратный, чёрт возьми…