Пакет мандаринов и немножко любви

      В этот сочельник они остались вдвоем. Они не знали, как так случилось, но это случилось. Снегопад шел уже несколько дней, и Мари передумала ехать к родственникам. Грандиозные планы Пера, тоже сорвались: сестра и брат собирались провести праздники со своими семьями, а мать уже пообещала подруге, что навестит ее. Лиза Гессле всегда была общительным и дружелюбным человеком, что Пер очень ценил в ней. Но сейчас, он был огорчен этим. Его друзья так же проводили этот день со своими семьями и Пер вдруг почувствовал себя брошенным. А быть брошенным на рождество – был не самый лучший сценарий. Он побрел в бар, в котором обычно засиживался допоздна, и к своему удивлению, натолкнулся на нее.       Мари просто сидела за столиком у окна, медленными глотками пила пиво и наблюдала за снегом, кружащимся в желтоватом свете уличных фонарей.       Недолго думая, Пер приземлился напротив нее и понимающе улыбнулся. Ему даже не нужно было спрашивать, почему она здесь. У Мари было много друзей, но рождество – семейный праздник. А ее семья, сейчас была далеко, и в такую погоду, она бы добралась до дома только к концу рождества. - В детстве все было иначе, правда? – Улыбнулся Пер, когда перед ним поставили бутылку с пивом. - Пожалуй. – Согласилась Мари и, ухмыльнувшись, добавила: - В детстве-то, я не встречала рождество с бутылкой пива. Пер улыбнулся ей, делая глоток. - Не обязательно встречать его с пивом. – Сказал он. Мари оторвала взгляд от снежинок за окном и вопросительно посмотрела на Пера. - Ты можешь встретить его со мной. – Улыбнулся тот, покачав головой, в подтверждение своим словам. - А где же твоя мамочка, Гессле? – Добродушно усмехнулась Мари, когда они вошли в квартиру Пера.       Что поразило Мари больше всего, так это то, как холостяк Пер Гессле, умудрялся держать здесь такой порядок. Даже ей, девушке, порядок только снился, а здесь был просто храм чистоты. Конечно, она и раньше знала, как Гессле повернут на том, чтобы каждая мелочь лежала правильно, но это все равно удивило ее. В небольшой квартирке, у каждой, даже самой ерундовой вещи было свое место, и это было видно. - Она у подруги. – Отозвался Пер. – Раздевайся и проходи. – Сказал он, исчезая в спальне.       На вешалке, что висела в коридоре, было три крючка: на одном висел плащ, спортивная куртка, кожаная куртка и зимняя куртка на пуху, которую Пер только что повесил. На втором крючке висели шарфы. Атласно-шелковые кашне и теплые, мягкие (вероятно связанные мамой) шарфы, в которые Гессле укутывался зимой. На третьем крючке висели две большие сумки. Под вешалкой стояла обувь. Она не была расставлена по какому-то определенному принципу, но стояла ровно, по линейке, как первоклассники в первый учебный день. Мари сняла куртку и шарф, небрежно бросив их на стул в уголке. Она не была такой уж неряхой, но упорно не хотела позволять «системе Гессле» завладеть ей.       В единственной комнате, которая была и спальней, и гостиной по совместительству, стояла большая, двуспальная кровать, к которой вплотную был придвинут широкий телевизор с антенной, стоявший на подставке с колесиками. Рядом с окном был стол и инструменты Пера: гитары, усилители, клавишные... Это можно было бы назвать творческим беспорядком, но у Пера был порядок даже в беспорядке. Все лежало ровно и красиво, и если бы ему нужно было срочно найти среди инструментов медиатор, он сделал бы это за пару секунд. У каждой вещи, было свое место. У стены стояли проигрыватель и кресло. Полка над ними, была битком забита пластинками. И это было первым, что завладело вниманием Мари.       Она даже не сразу заметила маленькую елочку, с себя ростом, украшенную красивыми, стеклянными и соломенными игрушками, и маленькими гномиками в красных колпачках. Елочка стояла рядом с креслом, и от нее шел умопомрачительный запах хвои, наполнивший всю комнату и, заставляя почувствовать себя как в лесу. За неимением звезды, Пер натянул на макушку елки шапку Юль Томтена. Под елкой даже не было иголок, потому что Пер наверняка собирал их веником по нескольку раз в день. Единственное, что никак не вязалось с педантичным Пером, это лампа. Слабая лампа, из-за которой в комнате был приглушенный свет, висела просто так, без люстры. - Ууу, Гессле, ломаешь систему? – Ухмыльнулась Мари, указав на лампу и принимаясь разглядывать его пластинки. Пер усмехнулся. Он всегда терпеливо сносил ехидные замечания по поводу его любви к порядку. - Разбилась недавно. – Сообщил он. – Думал, уеду к маме и не успел купить новую. - Да ладно, не оправдывайся. – Весело хмыкнула Мари, доставая пластинку Битлов и разглядывая ее. – У меня такая же. – Сказала она. – Отличная вещь. - Разумеется. – Улыбнулся Пер. – Хочешь выпить? - Конечно. – Отозвалась Мари. Она подошла к постели, застеленной теплым пледом, и рухнула на нее, закладывая руки под голову. Пер покосился на ее стоптанные носки, и это не скрылось от Мари. - Хочешь, чтобы я сняла их? – Рассмеялась она. - Да нет, что ты. – С напускным безразличием отмахнулся Пер. – Постираю завтра плед... – Улыбнулся он, вздохнув. Мари рассмеялась. - Просто признай, что тебя это бесит, и я их сниму. – Не унималась она, согнув ногу в колене и поставив ее ступней на постель. Пер ухмыльнулся, внимательно глядя на нее, а затем сказал: - Бесит. Мари расплылась в улыбке и сняла носки. - Если брошу их на пол? – Спросила она. - Давай их сюда. – Пер взял ее носки и аккуратно повесил на спинку стула. – Что будешь пить? – Спросил он. - А что у тебя есть? – Поинтересовалась Мари. - Ну... – Пер заглянул в навесной шкафчик. – Вино... На кухне есть глёг. Если хочешь, можно подогреть... - Да. – Улыбнулась Мари. – Хочу. - Гессле, ты хоть курил когда-нибудь? – Поинтересовалась Мари, набирая полный рот теплого, сладкого глега. Они с Пером лениво развалились на постели, глядя какое-то рождественское шоу, с участием ABBA. Пер усмехнулся, тоже делая большой глоток глега. - Курил. – Ответил он. – Не то чтобы постоянно, но было дело. Кстати... – Он повернулся к Мари, внимательно глядя на нее. – Как там с Мартином дела? Мари фыркнула. Она потянулась к телевизору и, сделав чуть тише, вернулась обратно к Перу. Пер лукаво улыбался, и это был каверзный вопрос. Потому что он отлично знал ответ. - А как ты думаешь, если я здесь с тобой? – Мари посмотрела на него. Пер лишь пожал плечами. - А как дела с Осой? – Спросила в свою очередь Мари. Пер надул щеки и шумно выдохнул. Его щеки уже были розовыми от вина. - А как ты думаешь, если я здесь с тобой? – Он с полуулыбкой посмотрел на Мари. - Я думала у вас любовь до гроба. – Пожала плечами Мари, делая вид, что внимательно смотрит шоу. - Мы всего неделю знакомы. – Отозвался Пер. - И что с ней не так? – Спросила Мари. – Носки грязные носит? – Рассмеялась она, вызывая улыбку на лице Пера. - Нет. – Спокойно отозвался он. – С этим порядок. - Тогда в чем дело? – Спросила Мари. Пер пожал плечами. - Знаешь, бывает такое чувство... Он замолчал, уходя в свои мысли и молчание длилось так долго, что Мари подала голос: - Не узнаю, если не расскажешь. - Ну... – Пер нахмурился. – Такое чувство... Тебе безумно нравится человек, но умом ты понимаешь, что вы никогда не сможете быть вместе. На это может быть миллион причин, но итог – один. - Отлично знаю. – Тихо шепнула Мари. - Вот такое у меня чувство. – Ответил Пер. – И поэтому, я не знаю, что у меня с Осой. - Любовь не бывает простой, не правда ли? – Усмехнулась Мари, залпом выпивая остатки глега. - Это точно. – Улыбнулся Пер, последовав ее примеру. - Так холодно. – Сказала Мари, кутая ноги в плед Пера. – Ты будешь виноват, если я заболею. Пер рассмеялся. - Дай их сюда. - Сказал он, поворачиваясь лицом к Мари. Мари сложила ноги ему на колени и Пер принялся осторожно разминать ее уставшие, холодные ноги. Мари от удовольствия закрыла глаза. - Что бы ты хотел получить на рождество? – Спросила она. Пер пожал плечами. - Что бы песня, написанная мной, стала хитом №1 в Америке. Мари усмехнулась. - А как насчет более приземленных желаний? - Ну-у... Тогда... Может пару хороших, английских ботинок. Чтобы ноги не были ледышками как твои. – Весело фыркнул он. - Эй! – Мари приоткрыла один глаз. – Это ты заставил меня снять носки, если помнишь. Пер отрицательно помотал головой. - Нет, не заставлял. - Заставил. - Ты сама их сняла. - Только потому, что ты на меня косился! – Рассмеялась Мари. - А я всегда на тебя кошусь. – Улыбнулся Пер. Мари улыбнулась в ответ, а затем перевела взгляд на окно. На стекле появились узоры из инея. - Как красиво. – Искренне восхитилась она. – Смотри, Пер. - Красиво. – Согласился тот. – Когда я был маленьким, мама всегда говорила, что это узоры, которые природа рисует к рождеству специально для нас. Мари тепло улыбнулась, глядя на него. - Мы с моим другом Педдой как-то раз оставили на улице небольшой кусочек стекла. Я ждал, когда он покроется инеем, чтобы принести его маме и подарить. Он был такой красивый, а я такой маленький и глупый. Когда донес его до мамы, весь иней превратился в воду. Волшебная сказка растаяла на глазах. – Он грустно улыбнулся внимательно слушавшей его Мари и спросил: - А чего ты хочешь на рождество? - Вообще или более приземлено? – Спросила она. - И так, и так. – Улыбнулся Пер. Мари задумалась и глубоко вздохнув, посмотрела на Пера. - На это рождество, я хочу... – Мечтательно протянула она. – Ммм... Большой пакет мандаринов и немножко любви. Пер рассмеялся. - Хорошая мечта. – Согласился он. – Когда мы были маленькими, в доме всегда пахло мандаринами... А теперь, я даже не помню, когда в последний раз их покупал. Воспоминания о прошедшем детстве сделали Пера таким грустным, что Мари захотелось подбодрить его. - Ты хоть елку ставишь. А я и этого не делаю. - Ну, без елки рождество совсем никуда не годится. – Усмехнулся Пер. - Значит, я правильно сделала, что пришла к тебе. – Улыбнулась Мари. - У тебя ноги чистые. – Вдруг заметил Пер, который до сих пор, неосознанно разминал ее ступни и грел их в своих руках. - Ну, еще бы им быть грязными. – Усмехнулась Мари. – Я засранка, но не настолько. Они рассмеялись, а за окнами послышался звон колоколов, вперемешку с завываниями ветра. - Сочельник. – Прошептала Мари. - Мне нужно сделать одну важную вещь! – Вдруг опомнился Пер, сбросив ноги Мари и соскакивая с кровати. Мари вопросительно подняла брови, глядя, как Пер в спешке натягивает свитер, повешенный на спинке стула, рядом с ее носками. - Куда ты? – Удивилась она. - Я быстро. – Лишь ответил Пер. – Надо кое-что... Можешь ложиться спать, если захочешь. Он выскочил в коридор. Послышалась возня и через минуту, хлопнула входная дверь, а Мари осталась сидеть на его постели, с недоумением глядя ему вслед. Вино, приглушенный свет и неторопливые мелодии по телевизору, сделали свое дело – Мари уснула. Она не знала, когда вернулся Пер, и где он был, но когда открыла глаза, увидела его сидящим рядом и пялящимся в телевизор. В руках у него был большой черный пакет. - Сколько время? – Спросила Мари. - Почти утро. – Отозвался Пер. - Я уснула. – Сообщила Мари, потягиваясь и зевая. - Я знаю. – Сказал Пер. - Что у тебя там? – Спросила Мари, усаживаясь на постели и указывая на пакет. На лице Пера появилась улыбка. Он поднял пакет, и вытряхнул содержимое прямо на Мари. Мари невольно взвизгнула, пока не поняла, что произошло. По всей постели рассыпались яркие, оранжевые мандарины. Они были у нее на коленях, за спиной и под ногами. Пер взял один и легонько запустил в Мари. - Боже, как здорово, спасибо! – Искренни восхитилась Мари, поймав мандарин, запущенный Пером и открывая его. Брызнул сок, и вокруг запахло сочным, мандариновым рождеством. - Вот это, настоящий праздник! – Сказала Мари, засовывая дольку мандарина в рот. - Пакет мандаринов. – Улыбнулся Пер. Он наклонился к Мари и вдруг ни с того, ни с сего, поцеловал ее в губы. - А это что? – Похлопала ресницами Мари, которая даже не успела прожевать дольку мандарина. - А это немножко любви. – Улыбнулся Пер. Он выглядел слегка смущенным, но довольным собой. Он частенько выглядел так, когда делал или говорил что-то, что нравилось ему, но вызывало неоднозначную реакцию у окружающих. И Мари никогда не могла сказать, претворялся ли Пер смущенным , чтобы скрыть самодовольство, или он и правда смущался. - С рождеством, Мари. – Сказал Пер. Мари отломила дольку от своего мандарина и протянула Перу. - С рождеством, Гессле. – Улыбнулась она. На следующий день, снегопад закончился, и Мари все же решила поехать повидаться с родными. Пер же, вернулся к своему самому любимому занятию – сочинительству песен. Он не слышал о Мари ничего до самого Нового Года. Но найдя первого января под дверью красивую коробку, с парой хороших, английских ботинок, Пер отлично знал, от кого они.