Папочка
11 июля 2017 г. в 13:01
Уже в четыре часа утра я перестала терпеть свои кошмары, взяла полотенце и отправилась в ванную. Холодный бодрящий душ должен остудить мои мозги. Однако все это мало помогает. Сонливость все равно присутствует, так и тянет по зевнуть. После душа чищу зубы и еще разок умываюсь холодной водой. Доведу себя до соплей такими процедурами. Широко позевая, из ванной отправляюсь в кухню. Убойная доза кофеина должна мне помочь пережить этот день. Машу ручкой в знак приветствия Криду, который уже хомячит. Черт. Он за ночь три раза жрет, а сладости вредные. Логика. Крид провожает меня удивленным взглядом до плиты. У плиты я заливаю кружку кипятком и ложу две ложки растворимого кофе.
— Ты что делаешь, окоянная?! — из моих слабых ручонок выбивается кружка, что летит в раковину. Егор стоит рядом толи шокированный, толи злой. А может и то, и то.
— Ты че? — позевнув спрашиваю я. Знаете, за пару разочков можно привыкнуть к тому, что из твоих рук нагло выбивают вещи. И реагировать на это совершенно спокойно.
— Хочешь что б у тебя сердце остановилось от такой дозы кофеина? — начинает он читать нотации.
— Да все хорошо, — пытаюсь его успокоить, дабы он дал мне налить вторую порцию такого напитка, что уже не полетит в раковину. — Я всегда так пью, — добавляю.
— Только не в моем доме, — отрезает Крид и ставит банку кофе выше пределов моей досягаемости. Я вяло кривлюсь ему в ответ. — Полчаса на сборы. Не увижу тебя через полчаса у входа, заберу прямо так, — объявляет он.
Я опять кривлюсь ему в спину, но послушно плетусь одеваться. Надо сегодня найти чем занять себя на лейбле. На глаза попадается вчера купленный альбом. Тут же я достаю из тумбочки карандаши к нему. То, что надо. Я не засну, если начну что-то рисовать. Осталось найти человека которого я буду рисовать. Секретарша Варечка? Вполне кандидатура подходит. Да и отпустят ли меня куда-то дальше ее приемной? Главное чтобы про это не прознал Егор, а то во лбу звезда зажжется и он захочет чтобы я его нарисовала. А мне знаете ли как-то не улыбается его рисовать после этого конкурса. В комоде нахожу светлые джинсы, тут же натягиваю их. После черная майка и с верху его толстовка. Она ведь очень тепленькая у него. Его светло-голубую рубашку, в которой вчера проходила весь день и «спала», кидаю в стиралку.
— У тебя пять секунд или я иду за тобой, — послышался крик Булаткина. Брр, все равно что в том ужастике, когда Тони предупреждает Дэнни о привидениях в отеле. По спине прошелся такой же холодок. Вздрагиваю, хватаю альбом с карандашами и слабыми ногами бегу в прихожую. Крид тут же хватает меня за руку и мы сваливаем из квартиры под прощальный взгляд Таланта.
В лейбле мы оказываемся спустя полчаса и тут же встречаем Натана. Я тут же чуть улыбаюсь. Настроение на одну десятую выше. Уже не так обидно за утрешний кофе. Миров улыбается мне тоже, но однако позволяет себе только поздароваться со мной. Они с Кридом разговаривают о каких-то делах лейбла. Мы входим в двери и я вижу Марвина. С кофе. И маффинами. Моя же ты прелесть…
— Привет! — с энтузиазмом здороваюсь с Мишей, подскакивая к нему. И самым аккуратным и осторожным движением забираю у него стаканчик с кофе.
— Доброе утро, Кудряш. — тепло улыбается мне Миша.
— Я знала, между нами есть связь, -начинаю нести бред и выхватываю из его рук маффин, передав ему в руки альбом и карандаши.
— Это любовь, — смеется Михаил.
— Да, — соглашаюсь я. — И чего ты только в «Холостяке» не участвуешь? Я бы к тебе пришла, — с полным ртом обещаю я.
— В следующем году обязательно, — поддерживает парень шутку. Крид смотрит на меня с маленьким упреком. Нат рядом улыбается. — Рисуешь? — осматривая альбом с карандашами, спрашивает он.
— Угу, — киваю я и продолжаю дожевывать завтрак парня.
— Нарисуешь меня? — парень сверкает белозубой улыбкой и подмигивает.
— Егор, можно? — выбрасывая пустой стаканчик из-под кофе в мусорку, я подскакиваю к блондину с вопросом.
— Да, если что найдешь меня, — легкий чмок в макушку. Хочется поморщиться, но быстро вспоминаю о договоре, а потому просто отскакиваю от парня, хватаю Марвина за рукав куртки.
Начиная вторым этажом, до студии меня ведет сам парень. Мы заходим в помещение индентичное студии Егора. Я знакомлюсь с Каном, который сидит тут и пытается что-то набросать из музыки. Тут же мы находим с Мишей стул, на который я усаживаю его, а сама сажусь на диван под удобным углом, наблюдая за парнем. Начинается процесс творчества
Начинаю набрасывать легкие черты лица. Но уже на первом этапе мы сталкиваемся с трудностью. Марвин оказывается очень гиперактивной моделью и постоянно отвлекается на Кана или меняет позу. Сначала я старалась не кричать на парня и не обращать на это внимание так как изменения в его фигуре были не значительные, но потом…
— Руку верни, — говорю я демонстративно покашляв. Марвин оборачивает на меня непонимающий взгляд, а потом обезоруживающе улыбается и возвращает руку.
— Голову влево, — снова делаю спокойное замечание не проходит и пяти минут. — Руку, — не успеваю обратить взгляд на альбом, как вновь приходиться делать замечание. Кан улыбается, вместе с ним и Миша. И вроде бы вот уже Кан понял, что Марвина отвлекать не надо, но ошибку совершает сам Михаил. Делаю пару штрихов, а потом психую… — Миш, сиди ровно! Укушу! — угрожаю я парню. У мужчин вызывает это смех. С тихими смешками Марвин возвращается в исходное положение и все же отвлекается на Кана, но уже не так сильно меняя позу.
Потихоньку в альбоме вырисовывается Марвин уменьшенной копии с четкими пронзительными глазами, прекрасными губами, выраженными скулами, в расслабленной позе на дорисованном мною кресле. Остается только подчеркнуть пару мелочей, чтобы вообще было не отличить. Но…
— Тебя связать чтоли?! — взрываюсь я напоследок, когда Михаил слишком эмоционально реагирует на какую-то фразу Кана. Миша оборачивается на меня с извиняющей улыбкой. Я недовольно качаю головой, но возвращаюсь к рисованию. И спустя всего пять минут приходит осознание того, что мелкие детали лучше добавить самой, чем терпеть это дрыгающееся в припадках смеха тела. К слову, ржали ребята над какой-то девушкой, что наглым образом лезла к Тимуру на глазах у Решетовой. Поклонница естественно. Но знаете лучше уж поклонница, чем эта модель. Да, не нравиться мне Анастасия. Мало приятная на внешность женщина, но возможно есть в ней что-то потайное, что и привлекло Тимати.
На какой-то промежуток времени я даже забываю о кошмарах, что преследовали меня всю ночь. Все-таки Стивен Кинг гений слова. Последние штрихи в портрете Марвина готовы и я с треском вырываю альбомный лист, поднимаясь с дивана. Мое действие отвлекает парней от разговора.
— Хреновая ты моделька, Михаил, — сострадальчески вздыхаю я, протягивая ему лист со своей росписью в нижнем уголку. Кан взрывается хохотом.
— Спасибо, — с легким смешком благодарит Миша.
— Угу, — киваю я. — Где у вас тут столовка? — интересуюсь. Еще одна порция кофеина мне не помешает. Смотрю на время. Почти девять часов утра. Не фигово я так скоротала время. Почаще бы так.
— 5 этаж, — улыбается мне Кан.
— Герой, — подмигиваю я. Разворачиваю и собираюсь уходить. Надо найти Крида и спросить денег покушать. Живот же не железный, не будет терпеть голодовку. Может и его пригласим, если не сильно занят будет.
— Пошли, — вставая с кресла, говорит Миша и догоняет меня. — За такой портрет угощаю порцией мороженного и кофе, — улыбается мне.
— Нет слов. Супермен, — подмигиваю я и Марвину. Как прекрасно, теперь и за Егором переться не надо.
В современно оборудованной столовой больше похожей на чье-то кафе, мы берем по порции пломбира и горячего крепкого кофе. Моя же ты прелесть, ни за что не брошу кофе. Почему мне не пришло это вчера в голову во время обсуждения договора? Эх… Придется как-то договариваться с ним вне рамок договора. С Михаилом мы немного шутим, я фотографирую его с портретом, чтобы потом выложить в инстаграмм. А после парень убегает на интервью, оставляя меня доедать мороженное. Черт, конец октября, на улице холод, а я ем мороженное, еще и умываюсь холодной водой. Все-таки слягу с соплями. Беру в руки телефон заходя на давно созданный руками Крис профиль. Ух, как хорошо, что сюда я не стала отправлять портрет Егора перед конкурсом. Иначе бы уже давно все поняли, что загадочный автор @owlbog — невеста Крида. Выставляю фото Миши с подписью «Великая нетерпеливая модель❤ @misha_marvin». Как только запись отправлена, я собираю всю использованную мною одноразовую посуду, выкидывая ту в мусорку, беру альбом с пеналом и отправляюсь на поиски пристанища для себя, может даже Крида. Поднимаясь на тот же этаж, где находилась звукозаписывающая студия Егора, я по очереди открываю двери ища свободный кабинетик или самого Егора. И к большой «радости» нахожу Булаткина, прямо посреди коридора с камерой над собой что-то говорящего. Быстро понимаю, что это он свой влог снимает, с которого Кристинка всегда угорала. Опускаю взгляд в пол и иду по коридору, надеясь, что индюк слишком увлечен рассказом. Но меня не спасает даже альбом на голове. Рука Булаткина наглым образом притягивает меня к себе за талию и сдергивает с головы альбом. Я недовольно вздыхаю, однако тяну лыбу на камеру.
— Знакомьтесь, моя невеста — Богдана, — радостно объявляет Егор. Хочется закатить глаза.
— Привет, — машу ручкой на камеру.
И тут этот парень смачно целует меня в щеку. Едрид-мадрид, снова отмываться от его слюней… Однако, я лишь смущенно прячу взгляд. Ммм, умирает во мне актриса, надо менять сферу деятельности. — Ну, Егор, — слащаво тяну я, отворачивая Булаткина от моей щеки за подбородок. Мило улыбаюсь, хитро смотря ему в глаза.
И ведь не растерялась же, сделала все в лучшем свете. Булаткин смотрит на меня взглядом аля «Ну и проказница». Я позволяю себе чуть хохотнуть над этим его выражением.
Однако решаю поиграть с огнем и осторожненько отомстить. Обнимаю его одной ручкой за шею, акурат ладошкой на шейные позвонки. Продолжая все так же улыбаться понимаю, что камера у него уже под другим углом и он будто ожидает от меня полного повиновения его чарам. Но хрен там. Мы не пальцем деланные. Я смыкаю большой и указательный пальцы на его позвонке. Булаткин вжимает голову в плечи и вздрагивает. Я смеюсь. Разжимаю ладошки и бегу. Но меня настигает его ладонь, взвизгиваю.
— Егор! — с улыбкой и упреком ору я на парня.
— Беги, люблю, — прощается хитренький Крид. Камера от меня отворачивается и я корчу ему рожицу быстро скрываясь за углом, чтобы больше меня не заметили.
Но побродив по коридорам быстро понимаю, что приземлиться мне, кроме как в приемную к Варечке, некуда. С бешенной улыбкой шевствую к Варваре. Предвкушаю ее шок, растерянность, злость и безысходность, когда я войду в кабинет… Ух, прелесть. Побольше бы таких откровенностей вокруг меня. А то вечно в округе одни предатели бродят… Невольно вспоминаю о семье, которой у меня кажется и не было никогда. Открываю дверь кабинета и смотрю на Варю, которая уже недоброжилательно вздыхает и делает жест «рукалицо». Ну что поделать? Не нравлюсь я девочкам. Мысленно улыбаюсь. Хорошо что мальчикам нравлюсь, а не нравиться девочкам не так страшно.
Здороваюсь с русой и присаживаюсь в кресло. Мягкое удобное большое кресло. Мои мозги так и хотят отключиться, но я запрещаю себе. Потому что стоит мне поудобнее усесться в кресле и Вареньку сдувает из кабинета по «срочным» делам. Ухмыляюсь, открываю альбом и начинаю рисовать. Из-под руки на удивление выходит улыбающийся Кан. По крайней мере, его подобие. Ух, как много у меня будет сегодня обновлений в профиле. Фолловеры будут рады, только вот картин все равно не закажут. А жаль. Дополнительный заработок мне бы сейчас не помешал. Шарю по карманам джинс и нахожу по мелочевке около четырех сот рублей. Хм, а я у Егора хотела вымогать, кажется этот день я еще могу жить. Но довольно быстро я сталкиваюсь с проблемой в рисовании. Один не верный штрих и мне приходиться его подтереть. Но ластика в пенале не обнаруживается. Шарю тщательнее и все равно не нахожу. Вспоминаю где могла его оставить и понимаю, что ластик остался валяться в студии Марвина на несколько этажей ниже. В моем сонном состоянии вообще опасно выходить куда-либо. Вздыхаю, поднимаюсь с дивана и топаю к рабочему столу Варечки. У нее должно найтись для меня пару кусочков ластика. Но в органайзере этой жизненно необходимой вещи не оказывается. Оглядываюсь по периметру кабинета, понимаю что секретарша придет еще не скоро. Даже если я покопаюсь у нее в шкафах меня никто не поймает.
Открываю первую дверку шкафа и нахожу кожанку этой женщины. Открываю вторую дверку и вижу пару полок на одной пару папок, на самой нижней сапоги Вари. Но наконец на третьей полке я нахожу коробку с канц-товарами. Роюсь в ней в поисках ластика.
— Богдана, — завозет грубый мужской бас. И мой сонный мозг вообще несоображает чей это голос. А уж когда я оборачиваюсь и вижу уставшую бородатую рожу в очках, то вообще готова в обморок упасть. Твою мать. Мозг быстро ищет в памяти кто это передо мной. И довольно быстро я понимаю, что это Тимати. Вух, я уж думала это одно из привидений. Прекрасно. Тимур увидел как я роюсь в вещах незнакомой женщины. Может сразу в обезъянник?
— Тим, — шепчу я. — Напугал блин! — обвиняю я и слегка толкаю его в плечо. Мда, лучшая тактика — идти первой в наступление.
— Прости, — в легком замешательстве произносит Юнусов. Ну тут же хмуриться, видимо понимая, что явно не за этим ко мне подходил. — А ты чего здесь? — оглядывая раскрытый шкаф и коробку у мена в руках, спрашивает он.
— Мне ластик нужен, а то свой потеряла, — тыкнув в альбомный лист на диване, говорю я.
— А ладно, — кивает репер. — Даю пять минут, чтобы навести порядок, и жду у себя в кабинете, — после данных слов тушка певца скрывается в своем кабинете. И что ж меня как все ограничивают во времени? Что у Егора и Тимура за диктаторская натура в моем отношении? Фыркую, ставлю коробку обратно в шкаф, закрываю дверки. И слегка поправляю органайзер на столе, раздумывая, что меня ожидает в кабинете Тима. Надеюсь, никаких новых контрактов? Боже, вот не одна девушка не умудриться так влезть. Зато Данчик всемогуща. Она все может. Уже собираюсь заходить в кабинет Тимура, как вижу входящий звонок на телефон. Смотрю на абонента и понимаю: это Кристя хватилась моей пропажи. Перезвоню ей как только выйду от Юнусова. Если выйду живой. Толкаю дверь и вхожу в пространство Тимура.
— Присаживайся, — говорит Тимати, стоит мне переступить порог, и указывает на стул перед собой. Я, чуть шмыгнув носом, прохожу на предложенное место. Юнусова в кожанном кресле я бы назвала «папа-BOSS».
— Зачем звали? — перехожу на более уважительный тон, чем в приемной. Осознавать то, что этот человек может сейчас выкинуть что-то из ряда вон выходящее для меня, не очень хочется.
— Нужно поговорить о Егоре, — объявляет Юнусов. У меня в груди ухает сердце. Я уже запасаюсь кислородом, что сочинить сказочку о том, как у нас все прекрасно. — Я знаю про договор, — дополняет Тим. Весь воздух разом вышел из легких. Меня застали в расплох. А потому в ответ на слова продюсера я лишь легонько хлопаю ресничками и кое-как киваю. — Егор тебе нравиться? — задается вопрос после которого я смотрю на Юнусова как на восьмое чудо света. Он знает о договоре и задает такие глупые вопросы? Но мужчина совершенно серьезен. Черт…
— Внешность у него прикольная, — вылетает из меня. Я воочию наблюдаю за тем, как уставшая и раздраженная моська Тимура меняется на еще более гневную. Мда, нести бред в массы при освидетельствовании Тимати строго запрещено — надо запомнить.
— И вот вроде не глупая девушка, Богдана Максимовна, а бред несете, — строго заявляет Тимур. В глотке у меня мгновенно пересохло. И что ему говорить, если человек чувствует когда я вру. — Я знаю, что он заплатил за тебя, когда из дома забирал, — после этих слов я таращусь на основателя лейбла, будто у него нимб над головой.
— Сколько? — вопрос вырывается из меня раньше, чем я успеваю сообразить, что разговариваем мы сейчас совсем не о том.
— Это не важно, отвечай на мои вопросы, — говорит Тимати опять командным тоном. Боже, как среди них выжила Кристина Си? Наверное Марвин и Кан ее спасали все это время.
— Нет, важно! — стою я на своем. Черт, за меня заплатили энную сумму, а ее размерах в курсе только сам Крид, родственники и Тимур. Товар о его цене как-то забыли предупредить.
— Ты отвечаешь на мой вопрос, я отвечаю на твой! — пошел на компромисс продюссер.
— У него звезда во лбу сияет время от времени! — воскликнула я в нетерпении услышать цифру. Смотрю на Юнусова, а тот словно громом пораженный. Явно не ожидал что я сознаюсь в обмен на эту информацию.
— Зачем тогда замуж согласилась выйти? — недоумевает он.
— Не было еще предложения, не соглашалась, — нетерпеливо отвечаю на еще один вопрос.
— Но договор подписала! — упрекает Тимур.
— Сумму! — воскликнула я нетерпели в ответ.
— 10 000 уе! — воскликнул Тимати.
Я мгновенно осела, не веря своим ушам. Меня оценили всего в 700 000 рублей. Разве родной ребенок не должен быть бесценен? Разве он не приносит счастье? Разве им не должны дорожить? Но, конечно, я не была родной, меня всего лишь ненадолго приютили у себя. А что же родители? А им наверняка и процента не упало от суммы да и нужен ли он был им? У них давно своя жизнь, а меня еще в 11 пустили в свободное плавание. Объявись они сейчас, чтобы я сделала? Наверно обрадовалась бы, пожаловалась на то в какую передрягу попала и попросила забрать меня от всего мира. Но к сожалению, они и не думают обо мне. А с такими просьбами я могла обратиться только как Крис и то в шутку.
— Извини, это я Криду предложил так сделать. Не думал, что твои родственнички согласятся, — говорит Тимур. Я лишь отрешенно киваю все еще переваривая. — Так зачем подписала договор, если не была готова на условия? — осторожно возвращается Тим к старой теме.
— Да так всего сразу и не объяснишь, — пожимаю плечами, пытаясь как-то собраться с мыслями и перестать думать о родственниках.
— Я никуда не тороплюсь, — напирает Юнусов.
— Это подруга все, — раздраженно фыркую. Вот ведь докопался! Не видит что у меня травма душевная? Пытаюсь как-то скрыть боль за отголосками раздражения, злости и гнева. — Я всю ночь этот долбанный портрет рисовала! — взрываюсь я. — А на утро она потащила к вам в лейбл, сунула бумажку, я и не смотрела! — выдыхаю, заканчивая гневную тираду.
— Есть предложение… — начинает говорить продюсер.
— Руки и сердца?! — со злостью перебиваю Тимура
— Побега, — строго режет словами Тимати, своей интонацией намекая, что еще одна моя выходка и его предложения мне не видать. Заинтересованно дергаю бровями, слыша его слова. У меня глюки? — Как только Егор предлагает тебе замуж, ты отказываешь и я первое время помогаю деньгами и жильем, но если ты соглашаешься, то уже сама разгребаешь, я не лезу, — говорит он, а я сомнительно закусываю губу. Подвох мне чуялся.
— С чего вдруг такая щедрость? — непонимаю я.
— Я же предложил Криду столь жестокий метод, я же и поплачусь за это, если ты не изменишь мнение о нашем «золотом» мальчике, — прищур и легкая ухмылка с которой он говорит эти слова, заставляют рою мурашек пробижаться по спине. Тимур говорил с железной уверенностью, что я поменяю мнение о Булаткине.
— Готовь бабло и хату, — пренебрежительно фыркую, продолжая стоять на своем.
Тимур собирается сказать что-то еще, но нас прерывает неожиданно хлопнувшая дверь и влетевшая в пространство кабинета светловолосое чудо. Я не сразу понимаю, что девочка забыла в этом дурдоме, пока не замечаю ее поразительное сходство с Тимуром.
— Папа! — кричит Алиса и бросается с объятьями на ногу репера. Меня девочка замечает не сразу. А как только я замечена, то она легонько прячется за Юнусова. — Я мешаю? — кое-как уточняет малышка. Меня заставляет это улыбнуться.
— Нет, сладкая, ты вовремя, — наклоняясь к ребенку произносит Тимати и чмокает ее в лоб. Берет на руки. Алиска тут же хватается руками за его шею.
И пока развития картины не происходит потому что в помещении появляется с тяжелым вздохом брюнетка. Я тут же соображаю, что это девушка Тимура — Анастасия Решетова. Мы оглядываем с ней друг друга раздраженными взглядами секунд пять. А потом девушку явно переклинивает от чего я кривлюсь и даже желаю забрать Лиску подальше, пусть и вижу ребенка первый раз в живую.
— Значит пока я с твоей козявкой гуляю, ты тут с телками в кабинете запираешься?! — я не знаю кто охренел от такого заявления больше: я или Тим? В любом случае, охреневали мы совершенно по разному. Я уже даже хотела бежать на помощь для бедной перекаченной куклы, но меня собственная злопамятность остановила. Чего это я мучаюсь, а остальные нет?! Даже не знаю как описать чувства продюсера дочку которого назвали «козявкой». Метлой чтоли ударить эту крашенную? Ребенок же ни в чем не виноват.
— Заткнись, — лишь жестко проговаривает Тимур. Я начинаю чувствовать себя лишней. Тут как бы семейные разборки. Как бы яишница в голову не прилетела, как по старинке. С удовольствием отмечаю, что еды здесь не наблюдается. — Богдана, посиди с Алисой пожалуйста я скоро вернусь, — с этими словами Юнусов садает мне на колени растерянную девочку, а сам зло хватает модель за руку и выводит вон. Мда, ну и экстрималка эта женщина. Лишь спустя секунд 10 понимаю, что на меня пялиться Юнусова младшая и явно ожидает от меня чего-то. Черт, я совершенно не знаю как разговаривать с детьми в ее возрасте…
— Привет, — лепечу я, почесывая в затылке. Ну и подкинул ты мне проблемку, Тимати.
— Привет, — отвечает малышка и тут же улыбается. Я выдыхаю с облегчением. Посмотрите-ка дети в ее возрасте разговаривают и кажется что-то понимают. А вообще они в каком возрасте разговаривать начинают? Я как-то не помнила этого из взросления Лени.
— Что будем делать? — спрашиваю я у девочки.
— Там у тети Вари на диване лежит альбом, — доверительно шепчет мне ребенок слегка картавя букву «р». Поджимаю губы понимая, что мне придется поделиться этой вещицей с ребенком. В конце концов, ничего страшного, Егор еще купит.
— Пошли возьмем, — вздыхаю я, спускаю ребенка с рук на пол, беру ее за маленькую ладошку и веду за альбомом. — Я кстати Богдана, — представляюсь ребенку.
— Бог-дана, — с легкой запинкой повторяет Алиса.
— Даня, — упрощяю я ребенку задачу. Юнусова тут же улыбается. Похоже хитростью пошла в отца, да и вообще вылетая папина дочка.
Сходив за пеналом и альбомом мы разместились на полу и стали рисовать многочисленные детские картинки. Кое-где моя художественная натура не удержалась и поправила девочке кляксы. В итоге, я и Алиса уже около часа валялись на теплом ворсистом ковре в кабинете Тима, в окружении кучи ручек, фломастеров и карандашей. Юнусова все еще не было, куда делся и почему оставил дочурку еле знакомой даме, я боялась предположить. Но все-таки интересно, что он сделал с моделью, надеюсь ей досталось. Хорошо, что девочка была послушная и хотя бы альбом не рвала. Меня начинало клонить в сон. Не слабый такой. Свалиться готова была прямо здесь, но упорно держала голову на весу и наблюдала за мелкой.
В комнату неожиданно открывается дверь и я с неохотой поднимаю свою головешку от пола, смотря на вход в надежде увидеть Тимура, но нет. К нам зашел Егор. Я снова опускаю личико в ковер, лишь бы это существо меня не снимало, а особенно после разговора с Тимом. Как-то было стыдно смотреть в голубые глаза, когда Юнусов тебе уже сбежать продолжил…
— Что у нас делают девочки? — улыбаясь спрашивает он у камеры. Мне хочется ответить, что мы тут дохним после разговора с Тимом, но меня спасает малютка.
— Рисуем, — пытается четко выговорить малышка и у нее это получается с небольшой запинкой.
— Малышка, а ты чего такая уставшая? — меня гладят по затылку, приговаривая это. Я морщусь на дурацкое обращение и радуюсь что камера этого не видит.
— Малышке снились кошмары, — угрюмо говорю я, принимая его игру. А еще слегка готовлю его к тому, что сегодня спать явно не смогу и уже точно припрусь к нему. Сегодня от этого его не убережет никакой контракт.
— А почему малышка раньше не рассказала? — мне в шею утыкается его чуть прохладный нос. Я, вздрагивая, понимаю, что щеки порозовели от такой близости с парнем.
— Папочка был занят, — все еще продолжаю нести ахинею, лишь бы оставили в покое и лица не заставили показать.
— Даня, Даня, смотри, — снова слегка запнувшись на буковке «р», за плечо меня трепет Алиска. На удивление она очень быстро выучила сокращение моего имени, что прекрасно.
Булаткин немного играет с девочкой, оказывается что знакомы они же давно и очень неплохо. Девочка даже знала припев из его песни. Мне оставалось лишь закатить глаза, видя самодовольную ухмылку певца. Еще спустя полчаса в просторы своего кабинета возвращается Тимати, Алиска тут же бежит к нему. Они в ускоренном темпе собираются домой и уезжают. Мне остается лишь быстренько пособирать все канцтовары и уйти с Кридом.
Мы идем по коридору в сторону его студии. Дабы не разглядывать пол и стены постоянно, иногда я перемещаю свой взгляд на Егора, при этом в голову почему-то лезут совсем не мысли ненависти, скорее сожаления. Как этот парень мог выбрать меня с такой картиной? Ему было бы намного легче с туповатой блондинкой, которая каждый бы вечер ножки раздвигала. Бррр… Хмурюсь от пришедших в голову мыслей. Уж этого он от меня точно не дождется. Однако вслед за этим мой мозг начинает оценивать его внешность. И сразу замечаю значительное различие от Егора-вчера и Егора-сегодня. Круги под глазами, чуть сгорбившиеся плечи. Устал — константирую я факт.
— Ты ел сегодня? — вопрос вырывается из меня раньше, чем я успеваю проанализировать все чувства.
— Недавно, — отмахивается парень. Мой внутренний Шерлок негодует и упорно повторяет, что Крид врет.
— Может тогда тебе стоит немного больше времени отдыхать? — начинаю давить я. Булаткин хмуриться и явно не желает продолжать разговор. Не то что-бы я о нем волновалась, но мне не хотелось бы выхаживать больного певца. — А если в больницу загремишь? — все еще продолжаю, дожидаясь когда же он психанет.
— И не надейся, болеть не собираюсь, — похоже Егор решил перевести разговор в шутку. Улыбнулся.
— Парень, я серьезно. Побереги здоровье и свои связки. Думаю твои фанаты не обрадуются если узнают что их любимчик слег в больницу, или того хуже, больше не сможет петь, — ну конечно, чем еще можно подействовать на артиста если не угрозой срыва карьеры?
— Вот напишу еще один альбом и буду больше отдыхать, — пытается заверить меня он. Однако мало вериться. Одним альбомом это чудовище не обойдется.
— А потом еще один, еще один и cover «Похоронного марша» — покивала я головой и посмотрела на Гора. Мое ехидство должно его вразумить.
— Не переувиличивай, я сказал, что не собираюсь умирать, до 50 лет, минимум, — настаивает парень. Явно раздражен моим напором.
— «Расскажи Богу свои планы, и он посмеется» — это о тебе, — подмечаю я.
— Богданка, я с самого начала знал на что шел. И сейчас ни в коем случае не жалею о том, кем я стал, — разъясняет Булаткин, но я уверенна, что ему уже хочется заткнуть мое любопытство на эту тему.
— Я не говорю тебе чтобы ты перестал петь и бросил свою работу. Я говорю что тебе нужно больше спать, дышать свежим воздухом и нормально питаться в конце концов. Вот скажи мне, что ты сегодня ел? — наконец упорствую я.
— Каша, чай и кофе с булочкой, — слегка усмехается Крид. Я смотрю на него будто на восьмое чудо света. Черт, давайте я просто напихаю это тело пирожками, чтобы не подох?!
— То есть ты сегодня только завтракал и пил кофе с булочкой? Ты прикалываешь? — округляю я глаза.
— У меня просто не было времени, да и не особо хотелось, — Гор пожимает плечами. Сама спокойность. Интересно, если кипятком облить он тоже будет спокоен? Вспоминаю чем закончился его прошлый взрыв эмоций.
— Все с тобой ясно, певец. — не заметно для нас обоих мы подошли к звукозаписывающей студии Егора. — Слушай, можно мне пойти не надолго на улицу? — спрашиваю я. И вот ведь опять недогадается что я собралась делать.
После моего вопроса Егор так и остановился не открыв дверь, он с недоверием посмотрел на меня. Естественно, не понял и не догадается. Я сама себя уже не пойму. Но сделаю то, что задумала. Нащупываю мелочь в кармане.
— Я обещаю что вернусь. Мне просто нужно кое-что сделать, — пытаюсь успокоить его. Мда, не испортил бы сам себе сюрприз.
Певец тяжело вздохнул.
— Разве у меня есть вариант? Иди, но если не вернешься, — продолжения мне и не нужно было, закивав головой как болванчик я побежала на выход.
И куда меня понесло подумаете вы? Сдурела в самом начале своей длинной жизни, отвечу я. Мне в голову пришла гениальная мысль, надо накормить Егора, и я пошла её исполнять. Поскольку столовая уже не работает я решила побежать в ближайшее кафе, благо у меня было немного денег с собой. Пробегая охранников я сказала что Егор меня отпустил, если хотят могут даже ему позвонить. Я быстро выбежала на улицу и начала оглядываться в поисках кафе, поскольку такового не увидела, начала вспоминать где ближайшее. Бежать мне пришлось не далеко. Быстро забежав во внутрь, я начала соображать что можно Егору. Выбор я остановила на салате и трех кружках черного чая, не одному же блондину делать сюрприз, надо и Рому побаловать, все же я вроде как его под удар поставила прошлой выходкой, хотя это не я виновата, это все Крид, нефиг было мне настроение портить. Взяв еду с собой, я снова побежала назад, отпустили меня не надолго, не хватало еще что-бы подняли панику что меня «долго» нет. Бежать я старалась акуратно, не хотелось уронить еду, за которою я заплатила последние деньги. Забежав в здание, я побежала на этаж к Егору. Остановившись перед самой комнатой я решила немного передохнуть. Восстанавливаю дыхание и отворяю дверь. Роман тут же оборачивается на звук. Я лишь улыбаюсь парню, предлагая ему один стакан чая и его порцию. Все таки хорошо, что мелочи в моих карманах хватило на всю эту багодельню. Явно непонимая, что происходит за дверью к нам выходит Крид и недоуменно смотрит на пакет в моих руках.
— Твой ужин, — объявляю я. — 15 минут перерыва погоды не сделают, — тут же подмечаю я, когда Егор хватается за наушники на шеи. Немая сцена и он улыбается, принимая пакет и вытаскивая из него салат.
— Спасибо, — уже набивая рот едой, говорит Булаткин.
— Да всегда пожалуйста, — улыбаюсь я в ответ.
Парни с довольными лыбами поедают ужин, а я чувствую себя героем дня, после пробежки даже не таким сонным героем дня. Егор иногда ловит мой взгляд и улыбается.
— А ты чего не ешь? — вдруг осиняет Романа. Я открываю рот ляпнуть что-то вразумительное, но фигу там. Рот открыт и в него тут же влетает ложка салата. Пытаюсь возразить, мычу, однако пережевываю потому, что во рту слишком много.
— Папочка накормит, — отшучивается Булаткин. Я надуваюсь как хомяк, из-за большого количества еды во рту выглядело это очень реалистично, и закатываю глаза.
После приема пищи, Егор все-таки дописывает песню под названием «Мало так мало» и мы с ним выходим из студии, оставляя Романа на ночь для сведения трека. До дома добираемся в два счета. В самом доме Егор с хорошим настроением лопает бутерброд и запивает молоком. Я обхожусь глотком сока. Расходимся по комнатам для подготовки ко сну. Оказываясь в своих владениях широко позеваю. Спать хочется дико. Долго ищу в шкафу футболку пошире, потом натягиваю пижамные штаны, закутываюсь в одеяло, маню за собой Лана и выхожу из комнаты. Несколько поворотов, натыканий в темноте на углы и я у двери комнаты Егора, которая как и всегда закрыта. Размышляю над тем стоит ли стучаться, а потом просто решаю перевести все в шутку.
— Папочка, малышке сняться кошмары, — говорю я, заваливаясь в комнату в коконе из одеяла. Лан тут же перепрыгивает ограду из стопки вещей Булаткина и укладывается на кровати. Сам владелец комнаты отрывается от книги и смотрит на меня после чего прыскает смехом в подушку рядом. Фу, обслюнявил мою половину. Как на ней спать то теперь? Сонному мозгу это кажется потерей потерь.
— И что у малышки за кошмары такие? — улыбается он. А мне так и хочется сунуть ему в руки книгу и предъявить, что это он во всем виноват. Но книга осталась в комнате, а возвращаться туда слишком дорого для психики.
— Это все Стивен Кинг, — отвечаю я доверительно кивая. Мда, все-таки дохнет во мне актриса.
— Ложись давай, Кинг, — чуть закатив глаза с самым умным видом Егор машет головой из стороны в сторону. Я слегка улыбаюсь и радостная в своем кокане плюхаюсь к нему в кровать, предварительно перевернув подушку другой стороной.Поворачиваюсь к Егору спиной и блаженно прикрываю глаза. Тыл надежно защищен, рядом еще и Лан. Я могу быть спокойна за свою жизнь, никакие привидения мне не страшны. Однако тут же вспоминается весь ужас книги, что и заставляет меня повернуться к Булаткину лицом. Вижу в его руках книгу и включенный ночник.
— Почитай мне, — прошу я и строю щенячьи глазки. Крид смотрит на меня секунды три с ухмылкой, а потом его тихий говор уносит меня в сон…