Узы

- Мисаки, давай поженимся, - сонно пробормотал Арикава. В фильме заиграли финальные титры, и я стал нащупывать пульт. Похоже, только что закончившаяся мелодрама так впечатлила моего парня, что идея о смокингах, кольцах и прочей мишуре пришлась ему по вкусу. - Эй, - он потряс меня за локоть, не раскрывая глаза, - почему ты молчишь? - Ты ждешь серьезного ответа? – я, наконец, нашел пульт и с удовольствием переключил на новости. - Конечно. Диктор степенно рассказывал об экономике, о закрытии банка, а я подбирал слова. - Нет. - Что нет? - О браке, - я с трудом выговорил это слово, - не может идти и речи. - Почему? – Арикава даже перестал спать. - Что значит «почему»? Как ты себе это представляешь? Нет, и еще раз нет. В глазах Юичи загорелся азартный огонек. - А если я хочу официальных отношений? Хочу, чтобы все знали, что у меня есть семья. Пришла моя очередь усмехаться. - На своей работе ты тоже об этом расскажешь? Арикава на некоторое время замолк. В его адвокатской фирме царили весьма старомодные порядки, регламентирующие жизнь служащих, начиная от дресс-кода и заканчивая личными отношениями, дабы человека, связанного с законом, не могли ни в чем упрекнуть. - За столько лет там никто ничего не узнал. - Ты сам понимаешь, что это невозможно, - сделал я очевидный вывод, но Юичи не пожелал на этом заканчивать. - А если бы не работа? Ты бы согласился? Он выжидательно уставился на меня, и я почувствовал раздражение. - А что изменит штамп в паспорте? Мы и так живем вместе. К тому же в нашем случае, это точно лишнее. - А чем мы так отличаемся от остальных? – Арикава «включив» адвоката, начал методично изводить меня вопросами. - Тем, что мы два парня! - А зачем, по-твоему, женятся, как ты выражаешься, нормальные пары? Я вздохнул и неопределенно пожал плечами. - Наверно, чтобы стать полноценной семьей, воспитывать детей, и… - я снова стал раздражаться, - но нам же не стать такой семьей! Поэтому я и говорю, что о браке не может идти и речи! Зачем он вообще об этом спросил?! - Ладно, я понял. Я всего лишь хотел знать твое мнение, - мрачно отозвался Арикава. - Послушай… - начал я, когда он уже встал, собираясь оставить меня наедине с моим упрямством. - Не надо, Мисаки, - голос Арикавы донесся уже из коридора, - я сам понимаю, что глупо о таком мечтать. Я со вздохом отвернулся. Опять это неприятное чувство. Всякий раз, когда Юичи рассказывал о своих желаниях, выходило, что они неизменно упираются в мою персону. Здорово, конечно, что мы так связаны, но быть препятствием его мечтам я никогда не хотел. Я выключил телевизор и вместо того, чтобы пойти в спальню, растянулся на диване. С тех пор, как мы стали жить вместе, прошло целых семь лет. Вначале я старался не задаваться вопросом, как долго мы сможем продержаться, так как мысль о возможном расставании меня пугала. Естественно, я клялся себе, что буду стараться все сохранить и не давать повода сомневаться в своих чувствах. Насколько хорошо это выходило, не берусь судить. Однако мы до сих пор были вместе, и это подтверждение было лучше всяких слов. На следующий день, не сговариваясь, мы сделали вид, что вчерашнего разговора не было, и за повседневной суетой мысли отошли на второй план. А дел было много: месяц назад мы затеяли переезд в город, и всю неделю переправляли вещи на новую квартиру. Сегодняшний день был последним, и до двенадцати часов мы должны были освободить жилище. Однако мне до сих пор оставалось сделать кое-что еще, для чего я отправился в старую теплицу. Вскоре раздался звонок, и к нам присоединилась Юки, которой я обещал отдать несколько черенков. Арикава с хмурой улыбкой проводил девушку, и как только он удалился, меня быстро увлекли в беседу. - А вы когда-нибудь были на море, Мисаки-сан? Я оторвался от мешка с землей и отряхнул руки. - Нет. - И я тоже, - со вздохом отозвалась Юки, - но я всегда считала, что человек похож на море. Чем глубже его узнаешь, тем интереснее! Я слегка усмехнулся и промолчал. Как это мило, видеть в холодной бушующей стихии сплошной повод для исследований! Сколько я знал эту девочку, Юки всегда была такой: неутомимый огонек в глазах, чуть застенчивая улыбка, и при этом, прямой, смелый взгляд на жизнь. В следующем году она будет работать вместе со мной и профессором, а значит, ей уже двадцать один год, но на свой возраст она не выглядела совершенно. И дело не в росте (смотреть мне в глаза ей не составляло труда), а в почти детском личике, с которого часто не сходило выражение какой-то невинной радости. Тем временем, она прижалась обеими руками к пыльному стеклу теплицы, словно, желая рассмотреть, что там снаружи, и негромко произнесла: - Жаль это место. Я бы хотела видеть, когда здесь все в цвету. - Тут не было ничего такого, что бы ты не видела, - возразил я, - ни мой дед, ни я не сажали экзотику. Юки заковыряла носком кроссовок землю. - Все равно. Двор огласила трель автомобильного гудка. Как по невидимой команде, девушка подхватила саженцы, я крепче сжал мешок, и мы отправились к дому. Когда в комнатах почти не осталось вещей, я в который раз поразился, до чего же огромным было наше жилище. Слишком много места для двоих, и пугающе много для одного. Иногда мне не верилось, что я гордым затворником провел здесь столько лет. Мимо прошел Арикава, зажав между ухом и плечом телефон. - Все, Рэн, я понял. Не возмущайся. Успокойся! Повернувшись ко мне, он страдальчески закатил глаза, и, навалившись, открыл входную дверь. - Фух, вроде бы все? – Юичи просканировал помещение, а я вместо того, чтобы делать тоже самое, вдруг подумал, что от новой квартиры у нас только один комплект ключей, а значит завтра утром будет полная неразбериха. - Идем? – Арикава широким жестом сграбастал меня одной рукой и буквально потащил наружу. Эти мальчишеские привычки! Наверно, господа присяжные в жизни бы не признали в этом вихрастом сорванце степенного помощника адвоката. Юки уже ждала нас у машины, на что Арикава тихо зашептал мне на ухо: - Наш Мисаки обзавелся хвостом. - Перестань, - поморщился я и выскользнул из его хватки. Юки и Арикава познакомились год назад, когда я решился пригласить девушку на праздник в наш дом. Они оба, по их же собственным словам, так много друг о друге слышали, и так давно хотели познакомиться лично, что весь вечер с неописуемым восторгом украдкой сверлили друг друга глазами. В тот день я чуть не умер от стыда, и с тех пор при упоминании имени моего парня Юки выразительно замолкала, а если в разговоре всплывало имя внучки профессора, Юичи недовольно отводил взгляд. - Рэн рвет и мечет, - сообщил Арикава, усаживаясь на водительское сиденье, - доктор отказывается от договора. - Неужели? Девушка непонимающе смотрела то на меня, то на моего парня, и я решился объяснить: - Рэн - это коллега Арикавы. У нее небольшая проблема со здоровьем, и она ищет подходящего врача. Вежливость не позволяла Юки спрашивать о большем, а я не желал рассказывать, что на самом деле, женщина, несколько лет работающая с Юичи бок о бок, собирается делать аборт. - Юки, я высажу тебя у метро, хорошо? - Конечно, Арикава-сан. Я знал Рэн не так давно, но всего нескольких встреч хватило, чтобы искренне пожалеть Юичи, который делил с ней письменный стол. Властная и вспыльчивая, с настроением, куда более неуправляемым, чем автомобиль на обледенелой дороге, эта женщина, наверняка, бы загнобила Юичи, не будь он…самим собой. Вообще, я не переставал удивляться, каким непостижимым образом Арикава не только располагал к себе людей, но удерживал даже самые трудные контакты. Терпеливо снося коллегу, Арикава неожиданно получил друга. Не самого душевного и отзывчивого, однако сильного и волевого. Когда Юки, помахав рукой, скрылась в подземке, наша машина покатила дальше, и Юичи произнес: - Она в отчаянии. Оказывается, срок уже большой. Я хмуро смотрел вперед, смутно догадываясь, о чем он заговорит дальше. - Для Рэн это – катастрофа. Ты же знаешь, у нас в компании так заботятся о престиже фирмы, что сотрудники с неприглядным досье не задерживаются надолго. - С каких пор дети – часть неприглядного досье? – буркнул я, хотя сам знал ответ. Рэн не была замужем, и случайная связь перечеркивала всю ее карьеру. По крайней мере, в компании «Химуры» одной из лучших адвокатских контор Токио, где хотели видеть только надежных, образцовых чиновников, и увязывали личную нравственность с подобающим служением обществу. Средневековье, одним словом. - Я сказал, чтобы она ехала к нам. Мне оставалось только кивнуть и рисовать в голове, как мы будем утешать этого демона. - Эм, Мисаки, - Юичи невзначай поправил очки, - тебе точно нравится новая квартира? - С чего ты взял, что нет? – спокойно воззрился я на парня. Машина затормозила на светофоре. - Мне все время кажется, что я заставил тебя переехать. Я поморщился, и как только включился зеленый свет, сказал: - Хватит уже. Мы вместе все решили. От дома было действительно слишком далеко до работы, и я никогда не собирался жить там вечно. Арикава замолчал, а я продолжал сердиться. Он все еще считал, что для меня этот дом был каким-то символом, расставаться с которым, смерти подобно. Это было не так, и уйти от места, полном приятных и одновременно далеко не лучших воспоминаний, я старался с легким сердцем. Единственной загвоздкой была теплица моего дедушки. Приходилось бросить ее вместе с домом с надеждой, что новые хозяева проявят к ней интерес. Саженец японской сливы и мешок земли, вот и все, что осталось от моего сокровища. Арикава чувствовал мое сожаление, и я знаю, будь его воля, он разбил бы сад посреди квартиры. Однако ничего поделать он не мог и только периодически терроризировал меня своими извинениями. Наконец, автомобиль затормозил у здания обширной многоэтажки, и мы под любопытными взглядами потащили остатки вещей наверх. - Ну и пылища! – закашлялся Юичи после неосторожного броска мешка пол. Тучи мелких пылинок взвились, подобно небольшому взрыву, угрожая нашим легким. Я бережно убрал росток в угол и закатал рукава. - Если придет Рэн, то ей опасно этим дышать. Арикава улыбнулся и вместо того, чтобы взяться за швабру, стал приставать ко мне. На его языке это называлось «обнять и поцеловать», на моем – «приставать», причем самым натуральным образом. За семь лет я привык уже ко многому, но даже за такой срок его манера общения оставалась для меня чуждой. - Осторожно! Не раздави мою приставку! – воскликнул Юичи, когда я чуть не наступил на какой-то пакет. - Можно было нормально упаковать, - проворчал я и потянулся за ведром. Спустя час одна из комнат была приведена в приличный вид, и стоило мне посмотреть на часы, как зазвонил домофон. - Привет! - услышал я голоса в коридоре, - Будешь кофе? Рэн, как танк, ворвалась в квартиру и, едва мне кивнув, уселась в кресло. Она была старше Юичи на два года, и в свои тридцать лет ее лицо уже утратило малейшие девичьи черты. Со стороны Рэн Курои выглядела взрослой и солидной женщиной, для которой игривость юности была уже чем-то неестественным. - Хватит улыбаться! – рявкнула она на Арикаву, - Тебе смешно, что я вот-вот потеряю работу?! - Нет, - мигом остыл Юичи и придвинул второе кресло. Я же позорно скрылся, прикрывшись готовкой. - Семь недель, - отчетливо и хрипло прозвучал ее голос, - и этот докторишка отказывается! Если ему не нужны деньги, найду другого! - Ты уверена? Когда я с подносом вошел в гостиную, Арикава, оперевшись подбородком на ладони, вопросительно смотрел на Рэн. - А что мне еще остается? Ты думаешь, все так просто?! Я отдала столько сил, чтобы добиться этого места, и теперь все потерять! Она не сдержала крика, а я, чувствуя крайний дискомфорт внутри, тихо встал у окна. Последствия мимолетной связи, конечно, скрыть никак нельзя, но вот о самих отношениях молчать можно. И даже нужно, если они в корне не соответствуют уставу компании. Юичи успешно молчал уже семь лет, но какова вероятность, что один случайный эпизод не разрушит также и его мечты? - Если я что-то не придумаю в ближайшее время, меня просто вышвырнут, - Рэн со злостью сдавила чашку в руках, словно хотела расщепить ее на кусочки. Арикава, наконец, пошевелился и, внимательно глядя на коллегу, изрек: - Если я не ошибаюсь, срок еще не такой большой, - он неожиданно взял женщину за руку, - Рэн, что на самом деле сказал врач? Курои выдернула свою ладонь и, с треском поставив чашку, уставилась на Юичи. Мне снова стало неудобно, будто я нарочно влезаю в чьи-то тайны. - Ничего, - отчеканила женщина, - все как обычно. Просто, по мнению этого докторишки, могут быть какие-то осложнения. Никто не издал и звука, но Рэн взвилась, как ужаленная: - К черту все! Я все решила, и мне наплевать! - Успокойся, - Юичи доверительно положил руки ей на плечи. Женщина снова села, и мне показалось, что она сейчас заплачет. Но Рэн лишь стиснула зубы, продолжая метать глазами молнии. - Вот что, - Арикава поднялся с видом, будто все под контролем, - не делай глупостей. В конце концов, можно что-то придумать. - Ты не представляешь, каково мне, - процедила женщина, - не строй из себя героя. - Я говорил тебе, что я не единственный ребенок в семье? Это прозвучало несколько неожиданно, на что Рэн вскинула голову и скрестила руки, а Юичи, собирая чашки на поднос, сказал: - Год назад у меня мог быть племянник или племянница, не знаю. Теперь не будет никого и никогда. Я чуть вздрогнул, вспомнив, лицо Арикавы, когда он приехал из больницы и убито произнес только одну фразу: «Она меня не послушала». - Это твои проблемы, - сухо отозвалась Курои. Намек был ясен ей без слов, но женщина решила не сдаваться. Внезапно у меня зазвонил телефон, и о чем был дальнейший разговор, я уже не услышал. Это был профессор, и он предупредил, что завтра на весь день застрянет в университете. - Ты не против позаниматься со студентами вместо меня? - Но я не могу вести лекции! - Нет, это двое молодых людей, они пишут у меня диплом. Просто ответишь на их вопросы. - Ладно, - у меня не было настроения отпираться. - Ты меня выручил! - на другом конце раздался треск, и я был уверен, что профессор Цуджимура говорил со мной и одновременно нагло что-то ел - Юки сказала, что операция «Переезд» прошла успешно. - Эм, да. - Рад за вас. Как дела у Арикавы? Он давно не заходил. Я скосил глаза в сторону гостиной. - Более-менее. У него много работы. - Передавай ему привет. Что ж, увидимся! Я вежливо попрощался, и когда вернулся в комнату, Рэн уже собиралась уходить. - Обещай, что не будешь торопиться! - Обязательно, - женщина передернула плечами. Когда дверь за ней закрылась, я не выдержал и спросил: - Разве она будет тебя слушать? Юичи слабо улыбнулся. - В том-то и дело. Она бы не пришла, если бы действительно все решила. Я думаю, ей страшно признаться себе самой, что на самом деле она не хочет избавляться от ребенка Я выключил свет в гостиной и, квартира погрузилась в серый полумрак. Даже присутствие двоих людей не делало ее уютной. - Ужасно. - Все не так плохо, - возразил Юичи. - Ты так думаешь? - Всегда есть шанс все исправить, - он прошел вглубь коридора, - это разве не хорошо? *** Следующим утром уже будучи в лаборатории я старательно вникал в разложенные передо мной материалы, пока один из «обещанных» студентов с надеждой смотрел на меня, и, будто ждал, что я сейчас изреку сокровенную истину. Второй прохаживался по помещению и, склонившись над стеклянным кубом, недовольно отпрянул, услышав мое тихое: - Не трогай. Как я и думал, они хотели спихнуть часть исследований на меня, мне хотелось скорее отвязаться от них, и пока я старательно морщил лоб, дверь раскрылась, и в нашу компанию свежим ветром влилась Юки. - Ой, - она явно не ожидала увидеть кого-то лишнего, - де… то есть профессор дал мне задание, - пояснила она, быстро влезая в халат и, убегая в соседнюю комнату. Не придав этому значения, я подождал еще ровно двадцать минут и, наконец, выдал: - Это не простой вопрос. Боюсь, моих знаний не хватит, так что советую взять справочник и обратиться к доценту Хонде. С выражением неописуемого разочарования оба парня ушли. Юки я нашел у стола с реагентами, и, понаблюдав несколько минут, спросил: - Что будет, если передержать концентрат С21? - Выпадет осадок, - без запинки ответила девушка, как на экзамене, - и реакция не удастся. - Значит, ты намеренно губишь свою работу? - Ой, - Юки рывком отдернула от спиртовки колбу с образовавшимся водянистым комком. - Все нормально? – после вчерашнего разговора я постарался вложить в свои слова, как можно больше тактичности. - Да, - Юки застенчиво улыбнулась, - не беспокойтесь, Мисаки-сан. Вплоть до обеда, пока ничто не отвлекало меня от размышлений, я думал об Арикаве. Точнее о том, что он теперь скажет Рэн и что сделает. Вчера у него даже была идея найти того случайного любовника, но, пораскинув мозгами, он решил, что это бесполезно. Во-первых, Курои никогда не рассказывала о своих похождения, отчего эта беременность стала для нас огромной неожиданностью. Во-вторых, даже если бы у Юичи получилось, что бы это изменило? Несмотря на горячее желание защитить честь и репутацию женщины, главным препятствием оставался ее же характер, и, зная его, я был уверен на сто процентов, что Рэн не захочет иметь никаких дел со случайным отцом. Слишком вспыльчивая, слишком гордая, право слово, ей надо было родиться мужчиной! - Мисаки-сан! Вы пойдете обедать? Юки, уже избавившись от халата, весело смотрела на меня. - На улице так тепло! Может, посидим в парке? - Да, хорошая идея. Девушка начала что-то щебетать о своей семье, о том, как они провели выходные за городом, я же рассеянно наблюдал, как в такт шагам колышется подол ее платья, и старательно поддакивал. - А вы помните, пять лет назад, когда мы познакомились, тоже была осень! - Неужели? – моя память мало что сохранила о тех днях, однако образ юной девочки, которая с горящими глазами прибегала к деду после уроков, запечатлелся в моем сознании очень плотно. - Вы даже однажды отдали мне свой зонт, когда был сильный ливень. Надо же. И такое было? В этот день погода была сухая, и невинное голубое небо мыслей о дожде не навевало. Ветер легонько обдувал мои щеки, пока я разворачивал бенто, и звук вибрирующего телефона привлек мое внимание. - Ничего важного, - Юки захлопнула складной телефон и бросила его в сумку. Таинственный абонент так не считал, и в течение пяти минут наше молчание прерывало лишь слабое тарахтение. Девушка как-то заметно сникла и ушла в себя, и я решился на вопрос: - Может, стоит ответить? Она помотала головой и, выдавив улыбку, занялась своим обедом. Несмотря на теплую погоду, осень заявляла о себе: желтый лист спикировал прямо мне на колени, и я вдруг без всякого удовольствия подумал о предстоящем отпуске. Проводить его скорее всего придется без Арикавы, который в последнее время буквально горел на работе, и хотя он обещался выкроить неделю, я не особо в это верил. Ближе к вечеру, когда Юки, повязывая шарфик, стояла у зеркала, включенное радио объявило, что уже семь вечера. - Вы не собираетесь домой? Я устало потер виски. Сказать или нет, что Юичи, оставив меня без ключей, лишил меня и шанса попасть домой пораньше? - Мне надо еще поработать, - туманно махнул я рукой, на что девушка, буквально уперев руки в боки, нарочито громко возразила: - Нельзя так! Если честно, я никуда не тороплюсь. Через полчаса мы уже сидели в кафе, и под звонкий смех собеседницы я даже забыл о вчерашнем разговоре. Все же в моменты особой веселости Юки была обворожительна, и не оценить это было невозможно. Она была из тех людей, которым не идет выражение грусти, но стоило на ее лице появиться улыбке, как вокруг, словно само собой все становилось ярче и радостнее. - А потом пес утащил у дедушки ботинок, и… - Ты! - раздался рядом изумленный вопль. - И-ичиго… - чуть ли заикаясь, выдавила Юки, когда, хлопнув ладонью об стол, над нами навис высоченный бугай. По крайней мере, человека под два метра ростом и с весьма развитой мускулатурой я не мог назвать по-другому. - Так вот в чем дело! – парень был явно не рад встрече, и похоже это было взаимно. – Не думал, что ты так быстро меня забудешь! - Это не то, - начала было Юки, но тут же осеклась, - что тебе от меня нужно? - Ничего, - незнакомец смерил меня взглядом, и мне, признаться, стало не по себе. Я уже приготовился вмешаться, предчувствуя, куда повернет беседа, но тот, кого назвали Ичиго, довольно резво отошел от стола и покинул кафе. Я перевел взгляд на девушку и поразился: ее губы едва заметно дрожали, и, съежившись над чашкой, она водила ложкой по дну стакана. - Кто это, Юки? – как можно спокойнее спросил я. - Никто, - проговорила она, - извините. Остаток вечера прошел скомкано. Я настоял на том, чтобы проводить девушку до метро, а потом отправился в другую сторону. Хотя мы хорошо общались, я, как выяснилось, не так уж много знал о Юки. Все же жизнь полна сюрпризов, но порой они лишь вызывали у меня головную боль. - Я сделал второй комплект ключей! – с порога заявил мне Арикава и тут же подозрительно спросил, - Ты только с работы? – и, не утерпев, пока я отвечу, торжественно приосанился, - Угадай, кому сегодня намекнули, что повышение не за горами? Я хмыкнул, а Юичи принялся рассказывать, что бумагу о переводе он видел собственными глазами, и осталось лишь дождаться заверительной подписи от начальства. Закончив, Арикава не дал мне ограничиться одним «поздравляю» и стребовал поцелуй. - А как, Рэн? – спросил я, когда мы улеглись на диван, и я удобно прижался к его груди. Юичи, поглаживая мои волосы, посерьезнел. - Знаешь, она тоже есть в том списке. - Ее, правда, могут уволить, если узнают? - Ни у кого, конечно, нет такого права. Но если она решится оставить ребенка, декрет сильно скажется на карьерном росте, и потом ее попросту выживут. И к тому же, из всех старших членов компании, нет ни одного без образцового досье. Я закрыл глаза. Мне было тепло, и лицо приятно щекотала ткань рубашки, но перед глазами стояло печальное лицо Юки. - Ты никогда не говорил, что хотел бы детей. Я почувствовал сквозь ткань, как напрягся Арикава. - Ты никогда не мечтал об этом? - Когда я об этом мечтал, в моей жизни еще не было тебя. Я приподнял голову и посмотрел ему в глаза. - Получается, я разрушил твою мечту? Юичи ненатурально рассмеялся. - Не говори так. Мисаки, я реально смотрю на вещи. Мы же с тобой счастливы, нужно ли что-то еще желать? Я мог бы промолчать, но что-то во мне дрогнуло, и я медленно поднялся. - Выходит, жертвовать чьей-то жизнью ради карьеры нельзя, а упиваться друг другом и ни о чем не жалеть можно? - Я не понимаю, ты меня в чем-то упрекаешь? От его раздраженного взгляда мне стало неудобно, но я ответил: - Я не упрекаю. Просто чувствую, все это как-то неправильно. Юичи выпрямился, и мне пришлось переползти на другой край дивана. - Ты хочешь сказать, что я лицемерю? И что прикажешь делать? - Я ничего такого не говорил! – нервно возразил я – Не додумывай за меня. Просто… что бы было, если бы твое начальство узнало о тебе? Почему нам можно скрываться, а остальные должны изображать борьбу? - Хорошо, Мисаки, - от голоса Арикавы по моему телу пробежала липкая волна, - давай, завтра я приду на работу и скажу, какие они несправедливые, давай, ты назовешь своих студентов сплетниками и невежами, давай, сделаем что-нибудь, и не будем чувствовать себя виноватыми! Давай! Не будем стыдиться, какие мы эгоисты! Только не говори мне потом, как трудно быть счастливым! Дверь захлопнулась, а я будто приклеился к сиденью. Я же совсем не хотел его обидеть, черт возьми! Со вздохом обхватив колени, я уставился в одну точку на стене. Арикава быстро остынет, даже если я не подойду к нему первым. Но мне не хотелось, чтобы он всерьез подумал, будто я его в чем-то виню. Когда вся жизнь – обман, кто вправе высказывать отдельному человеку? Тем более такому человеку. Он всегда все делал из лучших побуждений, и, похоже, уже забыл, как когда-то помог мне не лгать самому себе. Зато я все помнил. *** Утром на работе меня ждал сюрприз. Стоило миновать главные ворота университета, как мне перегородил дорогу здоровенный мужик, в котором я через две секунды узнал Ичиго. Со стороны все выглядело так, будто самый обыкновенный студент подошел к одному из работников и завел непринужденную беседу. - Поговорим? - О чем мне с вами разговаривать? - протискиваясь к спасительным дверям, спросил я. Тяжелая длань парня опустилась на мое плечо, и мне показалось, что я физически стал меньше ростом. Ичиго буквально оттащил меня в сторону и, придав взгляду еще большую внушительность, рубанул: - Ты встречаешься с Юки? - Нет, - я старательно держал марку, но выходило плохо, - я работаю вместе с ее дедом, и иногда мы пересекаемся… - Врешь! – с видом «Ты попал, приятель!» Ичиго вплотную шагнул ко мне, - Юки сама рассказывала, что в лаборатории кроме старика, сидит только какая-то Мисаки! Я настолько изумился, что от моей реакции смешался даже Ичиго. Но ненадолго. - Ты кто, вообще, такой? И что ты делаешь с Юки?! Тут меня осенила гениальная идея, и вместо тысячи слов я ткнул парню в нос свое удостоверение. - Мисаки – это я. И Юки – всего лишь моя знакомая. Ичиго прищурился и, отодвинувшись, некоторое время созерцал карточку. И тут с ним произошла такая метаморфоза, что мне даже стало его жаль: плечи ссутулились, лицо посерело, рот приоткрылся, но парень не издавал ни звука. - Простите, - я был готов извинить его внезапный наскок, - я не знаю, что… Дальше все произошло так быстро, что я не успел ничего понять. Лишь когда искры перестали сыпаться из глаз, а взгляд уперся в траву, я схватился за лицо и инстинктивно отшатнулся назад. - Чтоб тебя, гаденыш! Как давно вы с ней вместе?! Ичиго схватил меня за ворот и едва не оторвал от земли. - Перестаньте! - из последних сил рявкнул я, но получилось как-то жалобно, - Нет между нами ничего! Не представляю, что бы стало со мной дальше, если бы не появилась охрана и не оттащила нас друг от друга. Ичиго, как неизвестного субъекта, быстро выдворили за территорию университета, а меня проводили до медпункта. Отвечая попутно на вопросы, я держался за саднящую щеку и вдруг перед самой дверью доктора остолбенел от ужаса. Мой пропуск! Он остался в руках у этого парня! Меня так затрясло, что медсестра предложила успокоительное. Я не стал отказываться, а мозг начал лихорадочно обдумывать ситуацию. Что за нелепость! Что за болван, этот Ичиго! Меня пугала не потеря карточки. Ее легко можно быстро восстановить. Что хуже всего, там есть мои контактные данные. И даже адрес! Мало ли что придет в голову этому ненормальному! И что делать? Заявить в полицию? Да, это проще всего, надо разузнать о нем у Юки и его быстро найдут. Стоп! Юки! Внутри снова заскребли кошки. Зачем она соврала тому парню обо мне? И только ли обо мне? Хотя последнее меня уже никаким боком не касалось. Полный решимости, я ворвался в лабораторию. В другое время я бы сам себя испугался: «рвать и метать» совсем не входило в список моих качеств, но теперь, быстро оглядывая помещение за помещением, я, как разящая Фурия, вырос перед виновницей и, повторяя вчерашний хлопок Ичиго об стол, бросил: - Вы мне кое-что объясните, юная леди?! Юки прижала ладони к лицу, увидев, как я выгляжу, и по ее глазам я понял: уже можно не объяснять, с кем я только что общался. - Он был здесь? – потрясенно и полуутвердительно прошептала она, падая на стул. Я сжал руки и застыл напротив девушки. - Простите, Мисаки-сан! – Юки начала всхлипывать, и моя злость стала быстро испаряться. – Я не думала, что все так выйдет! Простите! Он… он… Ичиго – мой бывший жених! Я, конечно, понял, что между ними не все так просто, но услышанное заставило меня немного остыть. Я протянул Юки платок, и вскоре успокоившись, она поведала мне свою историю. Встреча их была судьбоносной. Три года назад, отправившись чинить велосипед, точнее передать мастеру железного коня, пострадавшего в неравной схватке с асфальтом, девушка познакомилась с Ичиго. Легкий характер с одной стороны и напористость с другой сделали свое дело, и через непродолжительное время пара считала себя счастливейшей под этим небом. И как всегда было одно «но». Семья Юки, а точнее отношение к ней Ичиго. - Он всегда говорил, что ему у нас не место, - жаловалась девушка, - или, о чем ему, обычному механику, разговаривать с двумя профессорами. Парень не подозревал, что профессор Цуджимура по выходным играет с младшим внуком в приставку, а чопорный с виду отец девушки – страстный любитель рыбалки. Даже знакомство с семьей парадоксальным образом не изменило сомнений парня. Все чаще и чаще свидания превращались в изматывающие душу разговоры, похожие один на другой. - Потом мне это надоело, и я сказала, что если он не прекратит, то мы расстанемся. Тогда-то он и сделал мне предложение, чтобы я не могла никуда деться. Мы даже помирились, но в какой-то момент все опять пошло по-старому. И я сказала, что мне этого не нужно. Юки замолчала и уставилась в пол. По всей видимости, все эти события происходили буквально у меня под носом. И, кстати, обо мне. - Ичиго знал, что я часто бываю у дедушки, но я не хотела говорить, что здесь есть еще один мужчина. Вы не представляете, какой он ревнивый! И к тому же, - Юки покраснела, - он не поддерживает таких отношений, как у вас… Отчего-то я не был удивлен. Мельком посмотрев в зеркало, я подавил вздох. И как теперь показываться на глаза окружающим? - Я так глупо поступила! Я думала когда-нибудь рассказать ему обо всем, но тогда я не хотела ничего портить! Простите, меня… Я снова подавил вздох. - Послушай, я все понимаю, и обижаться мне уже ни к чему. Главное, я надеюсь, что ты, правда, осознаешь, что поступила по-детски. Юки кивнула, став похожей на пристыженную школьницу. - Но так вышло, что мой пропуск теперь у твоего бывшего жениха. И я бы очень хотел знать, что он будет с ним делать. Девушка покачала головой и, заламывая руки, проговорила: - Ичиго вспыльчивый, но совсем не злой! Он не будет мстить или делать что-то подобное. - Значит, я даже могу рассчитывать, что он вернет мне карточку? Юки нахмурилась, а я с вынужденной жесткостью посмотрел ей в глаза. - Тебе придется с ним встретиться и все объяснить, - девушка тут же замахала руками, - может, он действительно неплохой человек, но я теперь, - я помедлил, - не чувствую себя в безопасности. К тому же я живу не один и не хочу, чтобы в эту историю кого-то еще впутали. - Это невозможно! – в ее голосе опять послышались рыдания – Мы так ужасно расстались и не виделись до вчерашнего вечера… - Юки! Ты должна это сделать, если тебе на самом деле жаль! Девушка закрыла лицо руками, а я нервно опустился на второй стул. Впрочем, она быстро успокоилась и, сделав несколько глубоких вдохов, произнесла: - Хорошо, я поговорю с ним. Сегодня же. - Спасибо. Я тоскливо посмотрел на разложенные бумаги и понял, что сегодня моя эффективность на нуле. Постоянно напоминала о себе ушибленная скула, и я, вдруг снова вернувшись мыслями к Арикаве, вздрогнул. Что я ему скажу? Еще и ни вчера, ни сегодня утром мы не помирились и, даже не попрощавшись, разошлись по своим работам. А если он столкнется с этим Ичиго? Дальше моя фантазия разошлась таким тропами, что волосы встали дыбом. Нет. Нужно убедиться, что с Арикавой ничего не произойдет. Встречу его у офиса и там же извинюсь, и мы вместе пойдем домой. Крохотная уверенность, что все под контролем, слегка меня успокоила. Вскоре пришел сам профессор и, увидев заплаканную внучку и побитого помощника, на минуту застыл. В трех словах, слегка приукрасив события, мы объяснили, что волноваться не о чем. Юки торопливо бросила, что все расскажет позже, и попросилась домой. И ей, и мне предстояла моральная подготовка к возможно тяжелому разговору и, оставив обеспокоенного профессора в одиночестве, мы отправились восвояси. Дома, встав перед зеркалом, я переменил пластырь и чуть поморщился. Я никогда не дрался, предпочитая мирно все улаживать или вообще не вмешиваться в конфликт. Такова была моя натура, и жаловаться на недостаток мужественности не было смысла. К тому же был человек, принимавший меня таким, какой я есть. Вспомнив об Арикаве, я почувствовал уверенность и внутренне расправил плечи. Так как времени было еще достаточно, я занялся привезенным саженцем. Пересадить его я не успел, и теперь выполняя привычную работу, почувствовал себя лучше. Земля приятно рассыпалась между пальцев, а от самого стебелька можно было уловить тонкий аромат. Единственное, чего было жаль, что он не скоро зацветет. Когда слива станет совсем большой для квартиры, я подумывал пересадить ее в парк, и когда поделился этим с Арикавой, тот весело сказал, что неплохо где-то иметь дерево, принадлежащее только тебе. Да, очень романтично. Вся работа заняла не больше двух часов, и тогда же я вспомнил, что сегодня – конец недели, а значит, даже фирма Химуры закончит свои дела раньше обычного, из чего, в свою очередь, следовало, что мне снова пора собираться. На крыльце перед домом меня опять ждал сюрприз. Видимо, я так смешно шарахнулся в сторону, что Ичиго не сдержал улыбки. - Эм, слушай. Мне Юки все рассказала. Собрав всю солидность в кулак, я поправил плащ. - Хорошо. Парень спохватился и, выудив из кармана мой пропуск, протянул его мне. В полном молчании я тщательно убрал кусочек пластика на место и уставился на Ичиго. - В общем, это, без обид, ладно? Просто не сдержался. Я кивнул, а про себя удивлялся, как же быстро справилась с собой девушка. И не только с собой. Ее реакция на предстоящий разговор показалась мне безнадежной, но, к счастью, я ошибся. - Ну, бывай. Ичиго, спокойно развернувшись, размашисто зашагал в сторону. Некоторое время я еще просто стоял, глядя ему вслед, и пытался представить эту пару вместе. Забавно, но если они действительно расстались, как Юки удалось так быстро его уговорить? Или Ичиго все еще пытается вернуть ее благосклонность? Улыбка невольно тронула мое лицо, и я направился к станции. Пока все складывалось удивительно удачно, и предстоящий разговор с Арикавой перестал казаться мне таким трудным. К зданию фирмы я подошел ровно к пяти часам. Знакомая машина ждала на стоянке, и значит, я нисколько не опоздал. Искренне надеясь, что лицо не слишком опухло, я прохаживался по тротуару, и как только долгожданная фигура показалась в дверях, я, едва сдержавшись, чтобы не кинуться бегом, быстро пошел навстречу. Арикава был непривычно погружен в себя, и только когда мы чуть не столкнулись, изумленно посмотрел на выросшего перед ним человека. - Как… - тут его глаза зафиксировались на пластыре, - что с тобой произошло?! - Ничего страшного, споткнулся на работе… - Как же так? – он сочувственно улыбнулся и, похоже, ничего не заподозрил. На секунду я стыдливо отвел взгляд, но, памятуя о цели, торопливо произнес: - Я хотел с тобой поговорить. Юичи кивнул, при этом задумчивость не сходила с его лица, прорезая между бровей непривычную морщинку. Отъехав, спустя несколько минут в полупустой переулок, он заглушил мотор, а я, все это время репетируя про себя речь, заявил: - Знаешь, когда мы вчера говорили обо всем, что происходит, я не хотел тебя обидеть. Я не имел в виду конкретно тебя или кого-то еще. Просто я так много думал об этом, что не сдержался. А ты, ведь, ни в чем вообще не виноват. Извини, пожалуйста… Хотя внешне меня даже слегка трясло - все же сердце билось, как сумасшедшее - мне стало колоссально легче. Надо чаще говорить то, что думаешь, наверно, в этом основной секрет. Арикава улыбнулся одними губами и повернулся ко мне. Некоторое время он молчал, и было очевидно, что Юичи борется с собой. Наконец, он откинулся на сиденье и заговорил и начал, к моему удивлению, издалека. - Когда Рэн рассказала мне о беременности, мне так захотелось ей помочь. Меня просто жгло желание, сделать хоть что-нибудь, чтобы она не пошла на поводу у обстоятельств. Я искренне считал, что помогаю ей, но… на самом деле я все время думал о нас. Я снова напрягся и окончательно застыл в одной позе, а Арикава продолжал: - Ты прав, Мисаки, - у него был такой тон, что мне сильно захотелось опровергнуть собственную правоту, - у нас не будет нормальной семьи, не будет полноценных отношений. Можно закрывать на правду глаза, как мы это делали раньше, но это ничего не изменит. Он замолчал, переводя дыхание, а я, не шевелясь, не сводил с него взгляда. Арикава даже не был взволнован, но так подавлен, что любимая мной лучистость глаз исчезла, рот искривился в горькой дуге. Он так редко был в таком состоянии, что мне стало по-настоящему страшно. Так можно бояться лишь пропасти, высоты, когда не знаешь, что сделать, когда лишнее движение грозит гибелью. - Ты преувеличиваешь, - мой голос неожиданно прозвучал хрипло, - я же уже говорил, что для того, чтобы тебя любить, мне не нужен штамп в паспорте. Мне показалось, он слегка усмехнулся. - Рад, это слышать, Мисаки. - Однажды ты сказал, что любишь меня больше всего на свете. И теперь сдаешься навязанным принципам? Поверить не могу, что я это произнес. Однако вызов был брошен, и я навис над пропастью. Юичи был удивлен такому повороту не меньше меня. - Навязанным? Не ты ли говорил мне все в точности да наоборот еще два дня назад? - Да, и ты со мной спорил. С видом «ну и кто теперь дурак» мы уставились друг на друга. Поразительно, как внутренние споры отражаются внешне: сами того не подозревая, мы поменялись ролями. И, ведь, по сути, мы пререкались не для того, чтобы проиграть или выиграть, а чтобы лишний раз найти утешение в словах друг друга и развеять ненужные сомнения. - И знаешь, - решил я идти до конца, - ты для меня всегда был примером. Я хотел бы стать таким же оптимистом, быть таким же сильным, как ты. А если ты сдашься, что делать мне? Нет, я не перекладывал на него ответственность, но пусть он вспомнит, как было однажды тяжело стряхнуть с себя отчаяние. Я не смогу пройти через это во второй раз. - Не нужно быть мной, - отозвался, наконец, Юичи, постигнув смысл моей тирады, - а ты, будто не знаешь, какой ты. А какой я? Я – человек, которого любит Арикава. И если это утверждение когда-нибудь окажется неверным, то меня не станет. По крайней мере, такого, какой я сейчас, уже не будет. - Юичи, - я опять почти охрип, - это ты научил меня быть собой. И… разве тот факт, что мы столько времени вместе, тебе ни о чем не говорит? Ты так хочешь себя убедить, что все это было ложью? Я больше не мог на него смотреть и отвернулся к переднему окну. - Нет. Я никогда об этом не думал, - последовал ответ, и несколько изумленный тон Арикавы доказывал, что его проняло. - Рад это слышать. - Мисаки, - Арикава вдруг стал таким серьезным, что мне стало смешно, - не смей даже думать, что я когда-нибудь от тебя откажусь. - Тогда не давай мне таких поводов. Он завел машину, и, судя по тому, что больше ничего не говорил, Арикава сильно задумался. И все же, перед тем, как машина тронулась, на секунду расстояние между нами сократилось до одного вздоха, и исчезло, поглотив и наше дыхание. Дома мы преувеличенно заболтались на отвлеченные темы, лишь бы не возвращаться к главному вопросу, и, вспомнив ближе к ночи, с каким лицом Арикава вышел из офиса, я решился об этом разузнать. Юичи помедлил с ответом. Он к тому времени собирал настенные полки, и как только я задал вопрос, он еще с минуту продолжал ковыряться в инструментах. - Мы обсуждали с Рэн, что можно сделать, - Арикава отбросил отвертку и уселся на пол, - я даже предложил ей фиктивный брак. У меня так вытянулось лицо, что Юичи сразу добавил: - Не со мной же. Я не умел обращаться с инструментами и лишь зачитывал вслух инструкцию, которую теперь отложил в сторону. - Она отказалась? - Не в этом дело. Просто я опоздал с предложением. Я зачем-то кивнул и стал изучать глазами пол. Мне вспомнилось, как в первые месяцы Арикава приходил с работы и рассказывал об этой женщине. На правах старшей коллеги она взялась руководить новичком, и хотя со стороны казалось, что она его использует, как мальчика на побегушках, Рэн многому научила парня. Они смогли по-настоящему сблизиться, когда над фирмой, вследствие случайной ошибки, нависла угроза штрафа. Всю вину спихнули на младших сотрудников, и пока все остальные радовались, что их миновала кара, Курои приложила значительные силы, что отгородить Арикаву. Потом в своей обычной манере она приговаривала, что теперь он обязан ей до конца жизни, и это действительно было так. По крайней мере, долг дружбы Юичи осознавал, и понимать теперь, что ты ничем не смог помочь, было ужасно. - Это был ее выбор. Арикава не ответил и снова уткнулся в разложенные детали. Что за день был сегодня! Перебирая в памяти события, начавшиеся с самого утра, я с некоторым облегчением посмотрел в окно, где ночные фонари уже стойко разгоняли тьму. Мне вдруг стало невыносимо грустно. Жаль, что не у каждого есть человек, способный рассеять темноту в сердце. Скольким приходится слепо тащиться по жизни, скольким - опрометчиво ошибаться. Поддавшись порыву, я подошел к Арикаве и присел на пол рядом с ним. Он решил, что я собрался оказать более деятельную помощь и, сунув мне в руки какую-то деревяшку, углубился в инструкцию. Я решил не протестовать и, украдкой им любуясь, улыбнулся. - Что? – озабоченность, так ясно читавшаяся на его лице, слегка рассеялась, когда он поймал мою улыбку. Я пожал плечами. Есть ли смысл в тысячный раз говорить вслух, что я чувствую от того, что мы вместе? Он, ведь, и так все знает. И когда Арикава отвернулся, я снова позволил себе улыбку, чуть более широкую на этот раз.