Серебристый свет

Серый и голубой. Схожи ли эти цвета? Они оба имеют лишь холодные оттенки, и, если посмотришь на них, кажется, что прикоснувшись, сможешь ощутить, как кончики пальцев скользят по кусочку льда, а кристальная влага еле заметно покалывает кожу, оба неразрывно связаны именно с небом, в глубину которого хочется погрузиться, если ты заядлый мечтатель или просто влюбленный дурак, эти цвета притягивают к себе, распространяя по жилам спокойствие и умиротворение, ватой обволакивающее каждую клеточку твоего тела, но если чистый голубой позволяет возвыситься над землей, освещаясь надеждой, то серый спрятан в тени, сколько ни старайся разбавить белой гуашью. Сила его тянет вниз, к апатии и безразличию, одиночеству, которое становится смертным приговором для многих, и это невозможно исправить. Словно две части целого связаны они и дополняют друг друга, сливаясь в туманной промозглости дня. Как раз в один из таких дней трефовый валет сидел у окна, наблюдая за гонкой капель дождя по стеклу огромного узорного окна. Маленькие сливались в большие, ускорялись и пожирали все остальные на своем пути, становясь сильнее, мощнее и рывками бросаясь к новым, другие, уже достигнувшие финиша, пластом растекались по раме с внешней стороны, освобождая место для игры на выживание остальным. Кажется, дождь шел уже несколько дней, полностью завися от настроения правителя сего королевства. Зонтик приблизился к стеклу и попытался вглядеться в даль за сеткой капель, случайно выдохнул и, помедлив, стер пелену рукавом. Прислонился снова, задержав дыхание. Внизу, невдалеке от замка, еще копошились люди, не закончившие свою работу и возившиеся в грязи с тачками и лопатами. Вид этот, размывающийся дождинками, помогал на время забыть о проблемах и уйти во внутренний мир. А проблем было много. Хотя, скорее, одна, но слишком внушительная, чтобы пропустить ее и ждать, пока сама уляжется. Зонтик тяжело вздохнул и снова откинулся в кресло, растирая замерзший нос и обдумывая дальнейшие действия. Сейчас, когда он, кажется, справился с приступом страха и трезвой головой рассчитал все возможные и невозможные варианты, наилучшим представлялось пойти и попросить помощи у друга. "У Феликса или Ромео, хммм... - Зонтик прикусил палец и нахмурился, сосредоточившись. - Ромео, насколько я помню, насоздавал себе девчонок и не будет интересоваться ничем кроме них в ближайшее десятилетие, а вот Феликс... Да, точно, пойду к нему", - валет кивнул самому себе, одобряя выбор, встал и направился к выходу, слегка дрожа то ли по привычке, то ли от холода или осознания последующего долгого и трудного разговора. - ООО, ДРУЖИЩЕ, ТЫ ПРИШЕЛ КО МНЕ В ГОСТИ?! - валет червей, как всегда, начал разговор с высокой ноты, при этом настолько обрадовавшись визиту без приглашения, как сюрпризу, и мелькнувшей извиняющейся улыбке Зонтика, что чуть было не перешел на крик. - ТЫ ЖЕ НИКОГДА НЕ БЫЛ В ФЕЛИЦИИ, ТАК ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ! Двери радости всегда открыты для тебя! - он ринулся к жавшемуся у входа парнишке и крепко стиснул его в объятиях, тут же втащив в свой замок. - Я не знал дорогу, - начал Зонтик, - так что пришлось... - Ооо, это довольно просто! - тут же перебил его Феликс, ведя за руку по масштабному залу ярко-лимонного цвета от обоев и цветных витражей с изображенными на них улыбающимися солнцами. - Все дороги ведут в Рим, как говорится, а в моем королевстве любая тропинка тянется сюда, чтобы я мог помочь каждому человеку найти свое счастье! Не правда ли, они очень дружелюбны? Не сомневаюсь, по прибытии тебе оказали очень радушный прием! Но давай-ка, раз уж ты не в курсе, я объясню, как здесь не потеряться. Он долго тараторил о всяких мелочах, устройстве своего замка и всего государства, показывал любимую мебель и фигурные статуэтки, все, как одна, яркие, будто бьющие в глаза блеском лучей. Валету червей, видимо, доставляло наслаждение жить, окруженным солнечным колоритом, который несколько утомлял Зонтика, проводящего свое существование в матовых туманных тонах, но ему было слишком неудобно перебивать увлекшегося правителя, а потому приходилось идти следом и со скованной улыбкой слушать рассказы из жизни подданых. - Ох, что-то я заболтался! - Феликс плюхнулся на диван в просторной гостиной, приглашая голубоглазого сесть рядом. - Чаю хочешь? Вот и отлично, - хлопнул он в ладоши в ответ на утвердительный кивок. Маленькая горничная тут же появилась из ниоткуда, держа поднос со свежезаваренным чаем и довольно милым сервизиком, - а заодно расскажи, ты просто так пришел или есть какое-то дело? - Прости, - Зонтик осекся, - у меня и правда есть дело. Не мог бы ты.. если не трудно, конечно... - он понизил тон настолько, что стал бубнить себе под нос, но, встретив непонимающий взгляд, пролепетал чуть громче: - Прошу, подтверди на собрании, что я заболел и не смогу прийти в следующие несколько раз. Феликс рассмеялся. - Да разве ж ты болен?! Зачем вообще врать, Зонтик? - Надо мне, вот и все, - тот уже опустил голову, смотря на отражение в кружке, которую крепко стискивал обоими руками. Не хватало только распинаться о своих личных проблемах буйному клону с комплексом товарища. - Неееет, так не пойдет, братец! Я чувствую, что тебе нужна помощь, а если моему другу нужна помощь, то я обязан помочь, это дело жизни и смерти, чести и справедливости, дружбы, всемирного благополучия, вселенской идилии и!! Кха-кха! - он закашлял, скороговоркой выдавая длинную фразу на одном дыхании, и попытался отдышаться, ловя ртом воздух, а затем, придя в себя и вытеревшись рукавом, широко улыбнулся и придвинулся чуть ближе. - Ахах, немножко занесло. В общем, расскажи, я сделаю все, чтобы ты был счастлив. Зонтик, слегка ошарашенно смотревший на его тираду, некоторое время колебался. - Я просто не хочу идти на собрание правителей и все. - Почему? - искренне удивился Феликс. - Там же классно. Все мы собираемся вместе, что-то вроде общей вечеринки, как думаешь? Только с отчетами Куро, планами Пика и мерзкими выходками.. - Я как раз о Куромаку и говорю, - вздохнул тот. - Не могу его видеть.. - Ого, прямо так не можешь? - златовласый оперся на локти, смотря ожидаюше снизу вверх на задумчивого друга. - Он тебя так бесит? - Ну... я его боюсь, наверно. Хотя, может и бесит, - Зонтик нахмурился, определяясь с чувствами. - Ты понимаешь, стоит мне только появиться на собрании, как он сразу тычет в меня пальцем, начинает опрашивать, вынюхивать, что да как на моей территории, лезет чуть ли не в душу со своими схемами, да еще и отчитывает по любой причине! Вот скажи, разве я виноват в проступках подданных?! Он считает, я специально создаю их такими, как будто издевается. Он же издевается?! Что он ко мне-то пристал?! Даже в кошмарах стал появляться! - голос парнишки сорвался на хрипловато-плачущий, на что у Феликса тут же сработал инстинкт, он кинулся обнимать друга и гладить его, состроив умилительную мордашку. - Все хорошо, дружище, все хорошо! Что ж ты его боишься, он же просто таким родился и не может по-другому! Тебе же трудно быть сильным, так? Таааак, - он взял лицо Зонтика в ладони и растер щеки, растягивая гласную, как жидкую карамель, - а мне трудно спокойно смотреть, как мой братишка плачет. А ему трудно сдержаться, когда ты сидишь и дрожишь перед ним. Так что, может, ты в каком-то смысле ему нравишься, не характером, так поступками. Трефовый внезапно рассмеялся. Кто-кто, а уж он не сможет никому понравиться, кому вообще может быть интересен неудачник и тряпка? Хотя все может быть, вдруг Куромаку имеет диктаторские наклонности? Зонтик моментально представил серого кардинала облаченным в плащ, командуя многочисленной армией по завоеванию мира. - А что мне тогда делать? - спросил он опасливо. - Ведь я для него как наживка, ответа-то внятно произнести не могу, стоит только посмотреть за стекла его очков. У него такие испытывающие глаза... - Зонтик вздрогнул и отхлебнул солидный глоток уже остывшего горького чая, тут же поморщившись и отставив в сторону. Феликс задумался. - А знаешь, есть идея! - он вскочил и встал в героическую позу перед парнишкой, поставив ногу на столик. - Ты должен представлять что-то смешное, когда смотришь на него! Это так просто, попробуй! - он показал на себя. - Преставь, что я - это он. Представил? Ну не морщись ты, все хорошо. Так вот, а теперь представь, например, что я сейчас подскальзываюсь и падаю прямиком в торт! - он расхохотался, схватившись за живот. - Поставь здесь огромный кремовый тортик с вишенкой наверху! - махнув рукой, червовый указал на пол подле себя. Зонтику было не слишком-то легко представить на месте оптимистичного и в принципе безобидного юмориста этого недодиктатора, а уж тем более, вытворяющего всякие глупости, но он попытался. С первого раза не получилось, но начало было положено. Возможно, это действительно сможет помочь. Парень улыбнулся: - Ладно, я попробую. - Так мы встретимся на собрании? - улыбка Феликса стала напоминать чеширскую. - Ага. Желание остаться на своем островке в день совещания все еще осталось, но Зонтик, твердо заручившись действовать по совету друга, все же пошел туда, тщетно пытаясь придумать нечто нестандартное, что может проделать Куро. Новые идеи в голову не шли, а мысли путались и терялись, так что пришлось использовать предложенную Феликсом картину. Он представил падение Куромаку как раз тогда, когда он стал расставлять на планшете сводки и подводил проценты об уровне преступности в государствах, начав обращаться к нему с претензиями. Получилось довольно весело, благо, фантазия у беспокойного мечтателя работала на славу. Как и ожидалось, король треф неудачно развернулся к диаграмме, ноги заплелись и он шлепнулся вместе с ней в подставленный Вару кремовый торт. Сливки расплескались, забрызгав всех правителей, Куро, полностью багровый от гнева, прожигает взглядом каждого, пытаясь найти виновника сего представления, орет на заливающегося смехом Зеленого: "Зонтик! Зонтик!" Стойте, но Зонтик же я.. - ЗОНТИК, ЧЕРТ ПОБЕРИ, ТЫ ВООБЩЕ СЛУШАЕШЬ, ЧТО ТЕБЕ ГОВОРЯТ?! - он встрепенулся и с ужасом взглянул на расшумевшегося Куромаку. Тот, перевалившись через стол, уже собирался трясти за плечо ушедшего в себя, блаженно улыбающегося парнишку, все остальные с интересом смотрели на них, множество глаз, устремленных к валету, морально сверлило его. Даже Габриэль вдруг замолчал. Зонтик, чуть ли не умирая от стыда, весь сжался, став сразу в два раза меньше и беспомощнее. - П-прости, пожалуйста.. - тихо прошептал он, не найдя, как еще оправдаться. - Надо слушать, когда говорят о твоей территории, - Куро снял очки и потер переносицу, - в конце концов, если не исправлять собственные проблемы, они, рано или поздно перейдут на других со стопроцентной вероятностью. И да, раз уж ты так беспечно лыбился во время отчета, значит, не собираешься предпринимать каких-либо решительных действий. Что ж, я буду настолько любезен, чтобы посетить твои владения и лично разобраться со всем, попытаться хоть частично установить такой же порядок, как в моем королевстве. Куро был доволен своими словами, его давно уже подбивало вычистить другие области от неточностей, создав единый идеальный мир с идеальными жителями, а маленький островок Зонтика мог бы стать первой ступенькой на пути ко всеобщему преображению. Валет буквально прирос к месту. - Ко мне?.. - ИТАК, СОБРАНИЕ ПРАВИТЕЛЕЙ МОЖНО СЧИТАТЬ ЗАВЕРШЕННЫМ, - Куромаку, предупреждая его отказ, поспешил перевести тему. - Все свободны и спасибо за внимание. Да, и передайте Ромео, что, если он еще раз соизволит не явиться на собрание, это документально можно будет расценить, как государственную агрессию! Правители, не слушая его, стали расходиться по своим территориям, переговариваясь между собой. Зонтик не знал, что и думать по поводу проверки. Нужно было сосредоточиться, обмыслить это в одиночестве, чему мешал тут же подскочивший Феликс со своим "тывоспользовалсямоейидеейухтыкрутонуичтотыпредставилэтохорошийметодправда?!", поэтому, ничего не ответив ерзающему рядом другу, он попрощался и поплелся домой. "Уже очень поздно, а я так и не смог ничего придумать", - он расстелил постель и накинул сверху пушистое и легкое одеяло, вздохнул и забрался в импровизированную норку, свернувшись комочком. - Конечно, неприятно, что он будет здесь все смотреть, обязательно отругает по каждой мелочи, не считая прогулок по бедному району, но что уж я могу сделать до завтра? Ничего, разве что главный министр целый день хлопочет, раздавая указания остальным чиновникам. Может, все это и к лучшему... - он высунулся из-под одеяла, вдыхая полной грудью свежий ночной воздух. - Надо бы придумать что-то смешное на завтра, чтоб скоротать его лекции. Все-таки не пропадать же хорошему методу." Зонтик зевнул и потянулся, глянул в окно, на светящийся лунный диск, бросающий ровный серебристый свет в тень комнаты, убаюкивающий и ласкающий взор своим сиянием. Он прикрыл глаза. "Можно... например, представить, как его одежда после чистки растянулась, и он пришел не идеально выглаженным, как обычно, а со спадающими штанами и в удлиненном жакете, скрывающем рукавами его руки. Можно представить, как он неловко пытается затянуть их, но штаны постоянно падают, а он ругается про себя и выкрикивает сбивающимся голосом: "Отвернись, блин!" ... ооо, а еще пусть у него будут какие-нибудь милые трусы, может даже в девчачьем стиле... и он кричит, кричит, волнуется... смущается... - Н-не смотри, идиот! - Куро, красный до кончиков ушей, закрывает рукавами лицо. Штаны остались где-то позади, а длинная до безобразия рубашка прикрывает его бедра, создавая подобие платься свободного покроя. - Пожалуйста, не надо! Его голос, неожиданно такой тягучий и сладкий, заставляет подойти ближе, прикоснуться к нему, ощутить эту, почти физическую беззащитность и смущение. Рука ложится ему на голову, гладит волосы, а затем, спускаясь к лицу, отнимает от него его ладони. "Посмотри на меня." Другая ладонь уже спускается ниже и гладит талию, а король едва слышно выдыхает, заманивая действовать дальше. Пальцы касаются кромки рубашки и тянут ее вверх, оголяя сантиметр за сантиметром бледную кожу, лаская внешнюю сторону бедер, затем внутреннюю, оттягивают резинку трусов, забираясь дальше. "Я и не знал, что ты можешь быть таким милым." - Прошу, не надо... - стонет в ухо разгорячившийся парень, повиснув на шее и обхватывая ее руками. "Но твое поведение говорит об обратном." Он кусает губы и прижимается ближе, настолько близко, чтобы обжигающее тепло стало общим, а сердца смогли поймать ритм друг друга... На следующий день Зонтик был не в лучшем расположении духа. Он мог бы ожидать от своего мозга всего, что угодно, но только не эротических фантазий со врагом в главной роли. Да ему бы никогда не пришли в голову такие непотребства с кем бы то ни было! "А все дурацкая идея Феликса, провалиться бы ему на месте! Никогда больше не буду просить у него помощи!" - мысленно корил себя валет, полусонно плетясь по главной дороге к границе, где была назначена встреча. Пунктуальный Куро уже давно ждал его, чуть ли не каждую секунду проверяя время на наручных часах и нервно цокая языком. - Нерасторопность переходит всякие границы! - вместо приветствия сходу выдал он. - Это не менее, чем на шестьдесят три процента увеличивает негативное отношение к тебе и на двадцать ухудшает настрой на работу. - Ага, - сил не было даже на то, чтобы бояться, осталось только желание поскорее уже закончить проверку и пойти выспаться без всяких ненормальных снов, да и голова заболела. Куро еще и притащил кучу схем и неустанно записывал что-то в огромный блокнот, сопровождая нескончаемыми комментариями типа образа жизни подчиненных, формы одежды и так далее, и так далее. Череп стало сдавливать сильнее, когда они дошли до ремесленного района, боль, видимо, не собиралась отступать, а только нарастала, доводя чуть ли не до слез. У первой же лавочки в тенистом парке, через который они решили срезать дорогу во дворец, Зонтик рухнул на сидение, ощущая во всем теле свинцовую тяжесть. - Слушай, ты не мог бы хотя бы сейчас прекратить говорить? - с непривычной для него уверенностью попросил он рассуждавшего о "процентах убийств и изнасилований на малых лесиситых местностях" короля. Тот с укором глянул на него, осторожно присев на кромку лавки, чтобы не запачкать костюм. - Высыпаться надо было. Между прочим, человеческому организму для здорового отдыха необходимо ложиться не позже двадцати двух тридцати и вставать не позже... - он продолжил с еще большей увлеченностью. - Господи, ну заткнись уже, голова раскалывается! - валет откинулся на спинку, изо всех сил растирая виски. - Да как ты... Как ты смеешь разговаривать на повышенных тонах, когда я, можно сказать, добровольно помогаю тебе?! - Аааргх! - И вот только не надо всех этих измученных стонов, как будто для тебя мука вести подсчеты казны и налоговых резервов! Как это вообще может не нравиться?! Это точная наука, а все точные науки ве... - Куро не успел договорить, как вдруг Зонтик дернул его за галстук на себя, ближе к своему лицу, и когда тот, едва не упав, уперся обоими руками в спинку лавочки, слегка приподнялся и поцеловал его, едва касаясь губами его, раскрытых в немом восклике. На секунду он задержался и отпустил галстук, облегченно выдохнув ожидаемой тишине и снова откинул голову, прикрыв глаза. Куромаку схватился за рот, с силой выдирая кончик ткани из руки валета и, окинув испепеляющим взглядом разлегшуюся тушку, отвернулся, не говоря больше ни слова. Так прошло несколько долгих минут, за которые Куро ни разу не развернулся, но, ровно по истечении третьей, повинуясь порыву, вглянул на Зонтика. Тот не двигался и, на первый взгляд, даже не дышал. - Эй, тебе действительно плохо? - он слегка удивленно придвинулся, заглядывая в лицо полулежащего, затем положил руку ему на лоб. - Жара, вроде, нет, температура стандартная... Тебе вызвать скорую? Тот ответил не сразу. - Не надо. Просто помоги мне дойти до дома, пожалуйста. - Слабый чуть хриплый тон заставил Куромаку без слов вскочить на ноги, заботливо поднять за руку Зонтика и, оперев ее о плечи, повести его дальше к замку. Хорошо, что оставалось совсем немного пути, "около семи минут медленным шагом", как он сказал, но и при этом постоянно озабоченно оглядывался на больного и старался теперь молчать, даже видя рядом пробегающих оборванцев. - Так лучше? - Куро помог Зонтику лечь на кровать, подперев голову подушкой, а затем склонился над ним. - Может, чего-нибудь холодного, вроде воды или обезболивающее? В какой комнате аптечка? Он хотел встать, но рука придержала его за воротник. Валет приоткрыл глаза, все еще продолжая молчать, и медленно щупал ткань, смотря тому в глаза с серьезностью сквозь дымку усталости. - А знаешь, почему я дошел до такого состояния? - Король опешил, но все же кивнул, признавая себя не в праве отказать больному. - Куромаку... скажи, какого черта ты мне снишься? - Что? - тот застыл с широко распахнутыми глазами, не ожидав подобного признания. - Я вижу тебя в кошмарах, вот что, - Зонтик снова поймал его удивленный взгляд и уже более уверенно продолжил. - Ты, наверное, сам не понимаешь, насколько страшным являешься в гневе, так? Можешь не отвечать, это риторический вопрос. Но вот чего я не могу понять, так это того, почему именно я стал объектом твоих нападок? Тебе нравится издеваться надо мной? Может, ты вообще садист? - тон звучал все более внушительно, Зонтику придавали уверенности серые глаза не отстраняющегося короля, в которых явственно читалось изумление и какая-то странная заинтересованность, будто ему льстило то, что он фигурирует в чьих-то видениях. Это приоткрывало новые, совершенно не похожие на него черты характера, которые в эту минуту почему-то жаждал увидеть Зонтик и для того продолжал говорить. - Из-за кошмаров я не могу уснуть уже которую неделю, это ужасно на самом деле. А что стало еще более ужасным, - он помедлил, - сны стали приобретать все более нецензурный характер.. - В каком смысле? - тихо спросил Куро. - Я стал употреблять неприемлимые идиоматические выражения? Валет слабо улыбнулся. - Нет. Хотя, в чем-то ты прав, там встречаются действительно грязные фразочки. Смотри. Мой сон начинается примерно так же, только в нем я сначала делаю вот так, - он перевел ладонь с воротника на щеку Куро и провел по ней тыльной стороной, внутренне напрягшись, не зная, ожидать ли крика, скандала или, в худшем случае, сцену отрывания руки. Но король не двигался, то ли из интереса, то ли по какой-то другой причине, - затем вот так, - улыбка валета становилась все шире, он, продолжая поглаживать, другой рукой незаметно взял за плечо и толкнул его набок, повалив вскрикнувшего Куро и оказавшись сверху. - И вот так. Король уже успел раскраснеться и еле сдерживался, чтобы не начать сопротивляться, показав тем самым свою слабость. - Ты... кто тебе дал право вытворять всякие непотребства с моим чистым образом?! - голос все-таки предательски дрожал, но было уже все равно, лишь бы найти хоть какой-то выход из этой безобразно нелепой и смущающей ситуации. Зонтик на секунду застыл, а потом медленно наклонился и снова поцеловал его, на сей раз подключая язык, лизнув губы и аккуратно продвигаясь дальше, лаская плечи Куро так, как помнил из фантазий своего воспаленного мозга. Сюжет и правда разворачивался, как во сне, вот только там строптивый король был согласен на все, а здесь.. Валет отстранился, облизнувшись, и окинул взглядом распластавшегося под ним парня, неровно дышавшего и растирающего рот. - Так мне нельзя опорочить его снова? Куро открыл глаза, но тут же отвернулся под напором пристального взгляда. - Да делай уже, что хочешь. Раз уж второй я на все это подписался. Только.. - Мм? - Так, как было во сне, - тихо добавил он после некоторой паузы. - С удовольствием. - заурчал Зонтик, окончательно успокоившись положительному ответу и снова наклоняясь к подающемуся навстречу парню. Смятая рубашка валяется рядом с кроватью, почти все пуговицы бисером разлетелись по углам комнаты, а они с увлечением целуются. Куро отвечает не менее страстно, обхватывает шею и прижимает к себе, еще сильнее углубляя поцелуй, а Зонтик сдирает с него штаны, бросая их ко всем чертям вслед за верхним предметом гардероба, собирается проделать то же и с бельем, но король его останавливает: - Сначала сними кофту. Невозможно возражать его капризной требовательности, валет стягивает свой свитер, оголяя торс, которого тут же касается Куро. - Почему у тебя такой спортивный вид? - Не знаю, - смеется Зонтик. - Может, бегал всегда ото всех, вот и натренировался, а может, это подсознательные прихоти создателя. Он подставляется под легкие поцелуи и покусывания Куро, который, не оставляя ни одного свободного от ласк сантиметра тела, спускается все ниже, для удобства став на четвереньки. Немного повозившись, расстегивает джинсы и освобождает от плотной ткани возбужденный орган, вдыхает поглубже и начинает делать минет, сразу беря в рот настолько глубоко, насколько способен, даже если приходится сдерживать проступающие слезы. А способен он, оказывается, на многое, Зонтик на мгновение задается вопросом, мог ли король где-то уже научиться этому. Или с кем-то, но это все не важно, он отбрасывает мысли и отдается ощущениям, толкаясь в податливый рот Куро и держа его за волосы, но тот, вскоре устав от неудобной позы, отстраняется, мотнув головой, чтобы отцепиться от руки, и ложится на спину, развратно и игриво раздвигая ноги. Зонтик, притворившись в этой импровизированной игре хищником, накидывается сверху, собирается сразу вставить, но вспоминает про подготовку и начинает с пальцев. Однако внутри Куро оказывается неожиданно свободно, пальцы легко проходят, словно.. "Неужели у него это не первый раз?!" Осознав это, в валете начинает просыпаться странное чувство, неведомое ранее. Похожее одновременно на гнев, обиду и желание никому на свете не отдавать принадлежащего только ему человека. Страное и горькое, но импульсивное. "Кто бы ни был, порву к чертовой матери, убью, даже если придется умереть самому!" - клянется себе валет и заменяет пальцы членом, войдя сразу резко и на полную длину. До того тихо постанывающий, Куро не своим голосом хрипит, изогнувшись и сведя ноги вместе, но Зонтик снова разводит их, до боли сжимая бедра и придвигая к себе максимально близко. Не выжидая, начинает двигаться, ловя стоны боли и наслаждения как будто в наказание за прошлую измену их не существовавшим отношениям. Если это не первый для короля раз, то ему и не привыкать к грубости, не так ли? Валет склоняется над ним, и их языки снова сплетаются, чередуя поцелуи с шумными вздохами обоих парней. Обнимая Куро, Зонтик пытается уловить те моменты, когда ему становится наиболее приятно и, вычислив их, меняет угол проникновения, заставляя короля бесстыдно стонать и двигаться навстречу, с каждым толчком выкрикивая его имя. "Со мной точно должно быть лучше чем с тем гадом", - рычит оскорбленный внутренний голос, и Зонтик, чувствуя в нем горящую пламенем силу, касается губами уха Куро. - Тебе хорошо? - еле слышно спрашивает у него, прикусывая мочку, которая, к тому же, оказывается одной из рассыпанных по телу эрогенных зон короля. - Шестьдесят.. - томно выдыхает он в ответ, мелко дрожа и сцепляя ноги в замок над талией валета. - Что? - Шестьдесят.. процентов возбуждения... ах! Ше..стьдесят пять, - и как он только умудряется вести подсчеты даже в такой ситуации? Ну что ж, если он желает превратить игру в соревнование.. Зонтик ускоряет темп до максимума, уперевшись локтями в простынь во всю скрипящей кровати, стараясь за раз выбить из пассива как можно больше процентов рваными толчками. Куро стонет все сильнее и пронзительнее, иногда срываясь на крики, царапается и до крови закусывает губу. Кажется, что воздух накаляется вместе с ними, становясь все более тяжелым и удушающим, но оттеняя контрастом легкое, почти уже невесомое тело короля. Не прошло и нескольких минут, а порог в восемдесят процентов уже преодолен, возбуждение продолжает геометрически возрастать с неимоверным ускорением. - Ах!! Зонтик! Еще! - Куро напрягает мышцы, его пробивает дрожь, передающаяся активу, словно покалывания миллионов маленьких иголок, пропадающих в воздухе. Он отсчитывает девяносто четыре и, не успев произнести число полностью, изгибается в тягуче-сладких конвульсиях, задыхаясь, словно в комнате разом не осталось кислорода, следом за ним судорожно кончает и Зонтик, стискивая хрупкое тело в объятиях и одновременно боясь самому причинить ему боль. Наваждение еще некоторое время не отпускает и они на пару мгновений застывают в такой позе, впитывая последние и наиболее приятные заряды удовольствия, затем он отпускает Куро, который куклой падает на кровать и сваливается рядом, как и он, пытаясь отдышаться. Несколько минут, превратившися во мгновения, приятнее всего просто полежать с любимым. А после, практически сразу заснувшего Зонтик отнес в ванную в соседней комнате, собственнически не доверяя тело короля никакой прислуге, отмыл и высушил, уложил на простынь и заснул рядом, умиротворенно обещая себе, наконец, отоспаться хоть раз за все эти дни. Хей, мой милый друг, скажи, ты любишь рисовать? Какой ты цвет предпочитаешь больше: серый или голубой? А может, не можешь определиться? Тем лучше, знаешь, попробуй смешать их, небесный со вкраплениями кристально чистых облаков и металлический, туманный без каких-либо чувств. Ты увидишь, что от их слияния рождается удивительный, сияющий лунным светом прекрасной ночи серебряный цвет, дарящий надежду и прокладывающий своей красотой путь к звездам.