Алиса играет в бутылочку

Когда он вышел, Алиса подумала, что может никогда больше его не встретить. И поняла, что не переживёт этого. От этих мыслей она едва не побежала догонять его. Но не побежала. Поняв, что не знает, что ему сказать, как объяснить такое поведение. И понимая, что она сама не знает вполне, чего она хочет. Да и по правилам люди должны были порознь выходить из комнат. А если они хотели продолжить знакомство, то могли просто договориться в комнате. Так что Алиса заставила себя остаться на месте и обождать со своим выходом. Она крепко сжала в ладошке визитку, от всей души надеясь, что визитка поможет найти её хозяина. В смысле — хозяина визитки. А не хозяина Алисы. Впрочем… Алиса поразилась своему нечаянно сделанному открытию. Заключающемуся в том, что хозяин визитки теперь хозяин и её, Алисы. Дикая на первый взгляд мысль. Ещё более дико выраженная. Но при этом так и есть. Она чувствует, что он её хозяин. Владелец. Она. Ему. Принадлежит. Этому бесконечно милому родному и доброму человеку. Открытие ужасало неотвратимостью истины. И в то же время было в этом факте что-то правильное. Настолько правильное, что где-то в самой глубине души позволяло легко принять такую действительность. Впрочем, говорила себе Алиса, это пока только ощущения. Может быть, психика её сейчас подводит. Может быть, это какая-то иллюзия. Хотя, конечно, чрезвычайно убедительная иллюзия. Из-за чего у неё вообще это ощущение-то возникло? Неужели только из-за того, что этот мужчина (или юноша?) посвятил её в таинство поцелуя? Пусть даже очень тонко и … ядовито. Слишком ядовито. Может быть, причина её внезапной привязанности к незнакомцу в чём-то вроде импринтинга? В том, что она именно с ним впервые поцеловалась и испытала наслаждение от этого поцелуя? Если бы она раньше уже целовалась, то поцелуй с ним не вызвал бы в ней такую привязанность? Или всё равно вызвал бы? Или дело в том, что ей было накануне так плохо, а он был к ней так добр? А как у других? Они тоже влюбляются в тех, с кем впервые поцеловались? Или нет? Вот она уже и влюблённостью назвала свои чувства к незнакомцу. Всё, финиш. Приехали. Сосредоточиться и разобраться были трудно. Мысли плыли. Но даже среди этого хаоса чувств Алиса улавливала, что дело не только в импринтинге. Он мог быть только дополнительным фактором. Но не причиной. Причина была в другом. В единственно возможном. В том, что этот чуткий нежный мужчина в самом деле был её мужчиной. Он не стал её мужчиной после поцелуя, а были им и раньше. А при поцелуе это только проявилось. Но как такое возможно? Чтобы незнакомец, первый встречный по сути, вдруг оказался по совместительству её мужчиной? Разве бывают такие совпадения? Алиса чувствовала, что есть какой-то дополнительный фактор. Что-то, что ускользает от её внимания. То, что могло бы разом всё объяснить, всё расставить по свои местам. Но оно никак не давалось, уплывало от понимания. Алиса вздрогнула от тихого стука в дверь, как от грома. Настолько были напряжены её нервы. И поняла, что догадка, которая и так никак не давалась, теперь окончательно растаяла. — Простите? С вами всё в порядке? — Да. — Тогда извините. Наверное, смотритель стал беспокоиться, видя, что мужчина давно вышел, а девушка всё не выходит и не выходит. Конечно ей тоже пора. Нечего тут сидеть. Даже если есть другие свободные комнаты, и никакой паре не приходиться дожидаться, когда она изволит освободить комнату. Выходя, Алиса, как и многие другие посетители, не заметила, что дежурный с улыбкой поменял на двери знак «не входить» на «добро пожаловать». Ему было не привыкать к тому, что люди, покидающие эти комнаты, часто забывают поменять знак. Перед выходом из учреждения Алиса сняла маску и красную накидку, которые тут выдавали девушкам для маскировки, и бросила их в очиститель. Мужчинам выдавали синие накидки. Встречающиеся здесь люди не должны были видеть, с кем их свёл случай. Чтобы не чувствовать неловкости при встрече после. И только при появлении желания продолжить знакомство они имели право договориться позже.