Спасибо за рыбу!

Террористы всегда идут на переговоры и выставляют требования, но этот случай в практике ФСБ стал особым. Террористам не нужно было ничего - теракты и были их целью. У них не было ни конкретной, ни даже абстрактной Иной цели, кроме как убийство преступников. Жестокое и беспощадное убийство. Машины ФСБ ехали на назначенную встречу особенно тихо. Улицы вечерней Москвы были полны народа, праздновали день ВДВ, попутно происходили стихийные митинги, которыми занимались совсем другие силовики. Честь первым наладить контакт с ГО выпала генералу ФСБ, Виктору Болдареву, ветерану самых разных служб и ведомств. Человеку, вне всякого сомнения смелому и решительному. Рядом с ним ехал ещё и старлей, который передал генералу все сведения о ГО, которые им удалось добыть. За чтением документов и прошла дорога. Наконец, кавалькада машин подъехала к кафетерию в центре столицы — ехать было недалеко. Поганцы назначили встречу в ресторанчике на Старой Площади — квартал, традиционно занимаемый различными министерствами и ведомствами. Можно сказать, это был очень решительный шаг, чтобы показать, насколько глубоко ГО засело в теле России. Впрочем, не только России — аналогичные группы действовали в Европе, Азии, Африке и даже Южной и Северной Америке. Возможности террористов поражали воображение, всё-таки при всех своих рейдах они ни разу не были пойманы, не было никаких улик, кроме высокого профессионализма и выучки. Машины, словно чёрные тени, остановились у ресторана и генерал вышел в сопровождении старлея. Из других машин вышли силовики, одетые в штатское, чтобы не пугать народ, опергруппа ждала в салоне автомобиля сигнала к штурму. Генерал, глубоко вздохнув прохладный вечерний московский воздух, вошёл в зал ресторана на углу. Через панорамные окна было хорошо всё видно. Стоило мужчине зайти, пригладив идеально сидящий костюм, как к нему подошёл официант и проводил до столика, за которым сидел один из опаснейших террористов в мире. Он выглядел очень похоже на самого Болдарева, в таком же костюме и с похожей причёской. ГОшник улыбнулся и пригласил жестом присаживаться, сохраняя гробовое молчание. Болдарев сел и его цепкий взгляд прошёлся по лицу собеседника. — Что вы хотели с нами обсудить? — спросил Болдарев, начиная разговор. — Многое. Как и вы с нами, — человек выглядел безмятежным, словно на него не открыта охота, — Начнём, пожалуй, с недавнего инцидента в Чечне. Я напоминаю вам, что нас не интересует национальность, вероисповедание, чины и медали преступников. Все равны перед богом, смертью и наказанием. Так что ваш последний курс пропаганды на то, что мы убийцы, абсолютно неправильный… — Это уже наше дело, — Виктор чувствовал себя немного неловко, — в конце концов, вы террористы! — Именно. Вы никогда не задумывались, возможно ли победить преступность полностью? — Задумывался. Это невозможно. — Верно. В вашем случае, — собеседник уверенно перехватил инициативу, — ещё и потому, что вы скованы законами, а мы — нет. Преступники же не ограничены ни законами, ни моралью, поэтому они всегда будут на шаг впереди. Вы можете лишь устранять последствия и карать виновных… — Мы не линчеватели. — Бросьте, — ГОшник раздражённо нахмурился, отпил горячего кофе, — вы прекрасно знаете, что наша разведка, следовательные и информационные возможности больше ваших. Мы не линчеватели, потому что суд Линча — это суд толпы, зачастую слепой. Мы же просто не утруждаем себя адвокатами и судами. Есть преступления, есть положенные наказания. Но следственные мероприятия у нас намного обширнее, чем у вашей службы, мы никогда не наказываем невиновных. Просто не скованы ни политикой, ни законами, ни чьими-либо авторитетами, чтобы докопаться до правды. И не говорите, что человек, проработавший столько лет в госбезопасности никогда не сталкивался с тем, что дети чиновников уходят от наказания? Что сотрудники берут взятки? — Вы думаете, у вас не берут? — Нет. Я уверен в этом, наши порядки намного строже, каждый наш человек под круглосуточным наблюдением. Мы строго чтим правила и не нарушаем права законопослушных граждан. Генерал спросил прямо: — Что вы хотели обсудить? — Я бы хотел вас настоятельно попросить повлиять на Госдуму и правительство, — ГОшник достал листок, — закон о самозащите. Согласно этому закону, человек практически всегда превышает разрешённую самозащиту. Из-за этого нам приходиться много-много работать. Граждан кто-то должен защищать, либо вы, либо мы, либо они сами себя. Вы их защитить не можете, вы скованы законами, правилами, общественным мнением, политическими обязательствами перед другими странами. Гражданам самим себя защищать вы запрещаете, угадайте, кто остаётся? Правильно, мы. Наши действия поддерживает уже больше половины населения. Если уж быть строго по конституции и власть реально передать большинству народа, то вас следует разогнать и отдать эту работу нам. — Это бред, — генерал посмотрел на листок. — Это список требований. Мы устали тратить колоссальные ресурсы на противодействие уличной шпане, мелким преступникам, воришкам, цыганам, нацикам, тогда как граждане не могут сами ничего сделать. Вы, конечно, стараетесь, но слишком слабо. — Но это значит, что… — И не нужно доказывать мне обратное. Есть много стран, в которых пределы самообороны очень широкие, и пока что они не утонули в насилии. Мы понимаем, что некоторые будут трактовать этот закон очень… вольно, вот ими уже займёмся мы. Их будет меньше, чем уличной шпаны. — Хорошо, я передам ваши требования. Но вряд ли их примут… — Примут, никуда не денутся, — уверенно проговорил его собеседник из ГО, — Россия растёт и развивается… во всём мире — экономический оптимизм и подъём, это выражается в увеличении количества денег у граждан и приводит к увеличению преступности. Сейчас мы компенсировали это увеличение в России и ряде других развивающихся стран, но, уничтожив централизованную преступность, столкнулись с децентрализованной, хаотичной, стихийной и любительской. — И почему мы должны принять ваши требования? Или это угроза? — Да, это угроза. Мы прекратим свою деятельность на неделю. Ровно на одну неделю, и вы увидите тот ужас, от которого мы вас спасаем каждый день, каждую минуту… В конце концов, единственная возможность от нас избавиться — лишить нас цели, или забрать нашу работу себе. Или выстроить систему, при которой преступности будут противодействовать сами граждане, причём — эффективно. Только тогда мы уйдём на пенсию. — Хорошо, я передам ваши требования. — Да, в таком случае… — ГОшник улыбнулся, — вот вам ещё, подарок, — он положил на стол флешку, — тут кое-какая информация по крупной ОПГ во Владивостоке. Семейный подряд, судьи, полиция и даже ФСБ замешаны в массовой контрабанде, убийствах, браконьерстве… если уж мы уходим на каникулы, займитесь этим сами. Информации тут достаточно по каждому. — Проверим, — генерал спрятал флешку в карман, — это всё? — Верно, на этом мы заканчиваем разговор, — с говорившим произошли метаморфозы, его изображение подёрнулось рябью и пропало, вместе с чашкой кофе. Генерал с удивлением увидел на кресле маленькое устройство. Это было нелогично. Как тогда он достал флешку? Или она и лежала на столе? Думал над происходящим генерал ещё долго, после чего выругался и сказал в пустоту: — Отбой тревоге. Никого здесь нет, это голограмма. Бойцы в машинах расслабились. А официант, не будь дурак, принёс счёт…