Скрип стальной двери.

Стальная бронированная дверь скрипнула и из тьмы, что была за ней, выскользнул со стопкой бумаг человек, одетый в официальный костюм, не имевший при себе знаков отличия, но имев очень серьезный вид. Бросив стопку бумаг на стол и сев на металлический голый стул, человек сложил руки вместе, выдохнул и посмотрел усталым, но серьезным взглядом на заключенного, который был приведён в это помещение под самым строгим конвоем. Заключенный представлял из себя человека в странной, устаревшей на многие поколения и имевшей потрёпанный вид, лётной форме. На его плечах красовались совершенно устаревшие отличительные знаки, а на груди было вышито его имя и название корабля, которым так гордились многие инженеры, ученые и конструкторы много лет назад. — Не слишком ли светло для вас? — Вежливо поинтересовался допрашивающий, указывая пальцем на лампу, угрюмо светившую на стол. — Могло быть и ярче. — Коротко отрезал Капитан. — Что-ж, предлагаю начать наш, скрывать не буду, допрос. Можете спокойно выкрикивать, что вы имеете право на адвоката и прочее, но не перестарайтесь, оглохните быстрее, чем люди за стеклом и смиритесь — законы давно поменялись. — Иронично начал допрашивающий. — И не собирался. Если это допрос, то где же наручники на моей руке или какие-либо другие средства сдерживания меня? Не боитесь, что я могу сбежать? — Столь же иронично продолжил Капитан. — Не переживайте, отсюда не выбраться, разве что только снести половину здания. — Усмехнувшись ответил допрашивающий и стал рыться в бумагах, — Насколько известно из вашей биографии, в которую я не буду вдаваться, вы с трудом закончили лётное училище и с таким же трудом поступили в войска. Назревает вопрос, как вы вообще смогли не просто попасть на такой дредноут, но при этом и оказаться старпомом капитана? — Начнем с того, что я оказался тогда просто в нужном месте и в нужное время. — Лаконично ответил Чарон. — Пожалуй начнем с того, что если ты будешь так продолжать, то отсюда не выйдешь никогда. — Грубо заверил агент, — Я не собираюсь тут шутки шутить. — Уверен в своём решении? Я знаю, что вам нужны всевозможные документы, сведения и рассказы о корабле, проекте, людях, программе подбора персонала и если ты меня спрашиваешь об этом, то я более чем уверен, что у вас конечно же не осталось даже архивных записей, раз вы притащили с собой целую кучу характеристик на персонал до их момента поступления на службу. Надо плотно прикрывать бумаги, агент. — Уже более серьезно сказал Капитан. — Я тоже не собираюсь шутить, но при этом я не позволю, чтобы со мной обращались как с обычным заключенным. Я вам нужен, но никак не вы мне. — Хорошо, так и быть. Я сбавлю свой накал. — Поспешил успокоить агент, перейдя с властного тона на деловой, — Что вы можете нам рассказать о программе подбора персонала? Почему именно вас поставили в старпомы и почему набрали команду из сомнительных кадровиков? — Суть проста. Нас выбирали не из-за каких-либо умников или умниц, а отбирали по принципу домино. Мы все были знакомы еще с учебных заведений и крепко держались друг за друга и командование считало, что это будет способствовать отличной слаженной работе всего корабля. С нами провели десяток тестов, как бумажных, так и устных и выделили нам соответствующие роли. Выбирали нас, как вы могли заметить, не из элиты, а из простых. Элиту было сложно переобучить для таких новинок, которыми обучили нас. Вся система управления была сделана с нуля и под конкретные задачи. — Следовательно, вы более явственно проявили себя в роли лидера, чем другие? — Любопытничал агент. — Верно, но я явно дал им понять, что не собираюсь брать на себя ответственность за целый дредноут. — Добавил Чарон, поставив пальцем точку на столе и откинувшись на спинку стула. — Забавно. Но скажите мне, если вы не назначались капитаном, то почему же вы теперь капитан? — Спросил агент, но не спешил умолкать, — Искусственный интеллект на вашем корабле отказался нас пускать на борт, сообщив нам, что, цитирую: «Вам здесь не рады». Думаю, для машины это слишком остроумно. — Ну, это не настолько искусственный интеллект, насколько вам изначально может казаться, но шутит он иногда действительно неплохо. — С усмешкой ответил Чарон. — Дело в том, что этот ИИ создавали исходя из исследований в областях деятельности мозга и взаимосвязи нейронов, а его виртуальная архитектура хоть и может напоминать человеческий мозг, но намного сложнее в своей конструкции. По факту, он имеет разум и личность, но исходя из исследований: не должен иметь предпочтений даже в музыке. — Как вижу, вы находите эту аномалию более чем забавной — Усмехнулся допрашивающий, в то же время переворачивая лист в протоколе. — Но вернёмся к теме. Как вы оказались «у руля»? — Исходя из протокола на случай гибели капитана и невозможности других вариантов командования, то директива гласила что старпом не просто мог, а должен был взять на себя командование. Копию протокола сможете получить лишь тогда, когда я доберусь до корабля. Протокол этот мог иметь силу лишь в условиях полного отсутствия связи, ближайших союзных кораблей и, помимо всего, обязано быть военное положения. — Следовательно, предыдущий капитан погиб во время боя, и вы были полностью изолированы? — Уточняя спросил допрашивающий. — В это мало верится, если честно. — У вас на столе должен быть отчет за 4 января 2284 год. — Коротко с некоторой грустью промолвил Чарон, — Единственный, у которого присутствовала электронная копия. — Хм… 4 января 84-го… Вроде был… Допрашивающий стал рыскать в папках, перебирая бумаги и бормоча себе что-то под нос. Листы, которые он перетаскивал, поднимали в воздух небольшие облачка пыли и бумажных частиц, которые создавали характерный запах очень старой бумаги. Половина всех документов была пожелтевшая и очень старая, а на некоторых виднелись кольцеобразные пятна от кружек. Когда руки перебирающего дошли до половины всей стопки, они вытянули несколько скреплённых листов, а глаза агента принялись быстро бегать из стороны в сторону. Немного вдохнув, агент посмотрел украдкой на Чарона и снова уткнулся в бумагу. Вдохнув еще немного воздуха, агент стал спокойных, но странно подрагивающим голосом читать бумаги: — Рапорт от 4 января 2284-го года. Составитель — Командир 154-го флота Единых Колоний, Дмитрий Гельц. — Дочитав первые две строки документа, допрашивающий поднял глаза на Капитана. — Вы говорите про это? Если не ошибаюсь, его составляли намного позже, чем это следовало сделать. — Да, именно этот рапорт. Вы пока прочтите его, обдумайте. У меня достаточно времени, чтобы ждать. В конце же концов, война то давно окончена. — Махнув рукой сказал Чарон. — К вашему сожалению или на вашу радость, но этот рапорт изучили уже все, кому не лень, в том числе и я. В нём есть множество «пустых мест». Здесь не указан, к примеру, полный состав военной эскадры, а также в участвующих лицах записаны люди, которые просто пропали без вести на других фронтах. Помимо всего этого, тут также не указан ваш корабль, хотя и есть похожий позывной для другого: малого ракетоносца класса «Цишма». Надеюсь, мне не нужно уточнять каких размеров была «Цишма» и сколько их было на вооружении на самом деле? — Отложив документы в сторону и скрестив руки, собеседник капитана вопросительно поднял бровь и посмотрел прямо в глаза Чарону. — Вот теперь уже к вашему сожалению, — передразнив начал Капитан, — то я совершенно не помню состава не только эскадры, но и вообще кораблей, что с нами воевали. Лишь помню, что нас прикрывали 4 тяжелых эсминца, раздавая залпы по планетарным орудиям и тяжелым линкорам, в то время как мы… Кхм. — Кашлянул капитан, поняв, что чуть не сболтнул лишнего и быстро перевёл тему — Наш корабль не был указан, так как не были найдены ни позывные, ни обломки, ни радиосигнатуры членов нашего экипажа и корабля, а, сами понимаете, пометить такой корабль как уничтоженный — моральное поражение для всех космических войск, ведь наш корабль был венцом всего флота. — В то время как вы «что»? Что вы делали?! И что случилось с вашим кораблём?! — Очень нервно и переходя в ор начал спрашивать агент, оживившись от оговорки. — К сожалению, вы не сможете изначально это понять, хотя это и является причиной того, что я здесь сижу перед вами. — Кратко отрезал Чарон. — Говори, или тебе же будет хуже! — Начал кричать — Хорошо, я расскажу вам как это было, хотя это вам мало поможет. — Уверено сказал Чарон. — Нам дали приказ переместиться в систему Язиона, в которой располагалась лишь малая станция базирования вражеской эскадры, естественно данные мы получили от разведки, которая уверяла, что ничего большего там нету. В нашей эскадре, которой руководил вице-адмирал Шванецки, было корабля 4 ударных авианосца класса «Шахна», 5 эсминцев «Эльна» и 7 линейных крейсеров «Лаун», а про мой дредноут смысла упоминать я не вижу. Прибыв в систему, мы столкнулись с самой крупной ошибкой нашей разведки: мы встретились далеко не с обычной станцией дозаправки и разведпунктом, а почти со всей флотилией Гин'От. Естественно мы запросили срочное подкрепление, но связь была заглушена, как и возможность использовать возвратный двигатель. Это сейчас подавители сверхскоростей почти повсеместны, но тогда это было не просто редкость, но в новинку: такая технология только-только была изобретена. Оказавшись полностью отрезанными от внешнего мира, нам пришлось вступить в неравный бой. Мы решили набрать первоначальную скорость и постоянно находиться в движении, часто меняя траектории полёта, создавая сложности врагу в расчетах. Мы надеялись продержаться настолько долго, насколько мы могли, хотя в первые же 10 минут мы потеряли 2 крейсера из-за дезинтегрирующей орбитальной установки… — Чарон продолжил описывать тот туман в его голове, что принял очертания, цвет, формы и превратился в ужасное воспоминание, которое он помнит слишком детально и мечтал забыть, как отвратительный ночной кошмар. — Они уничтожили «Мастодонта»! Черт бы побрал их «орбиталку»! Уводи корабль, кому говорю! Уводи! — Крик капитана Наталиса вернул Чарона чувства, который пал в небольшой шок из-за гибели его друзей. — Алекс, какого, спрашивается, дьявола ты встал?! Бегом в тех-отсек проверять состояние генератора и системы «прыжка»! Чарон мотнул головой, но для него время было словно замедлено. Метавшиеся в разные стороны помощники пилотов; сидевшие и лившие литры пота пилоты; а также капитан Наталис, побледневший то ли от злости, то ли от страха смерти, и нервно орущий на всех и каждого, стараясь сохранять при этом шаткую ясность ума. Если коротко говорить о Наталисе, то это был уже преклонных лет капитан-лейтенант, чуть не вылетевший из флотилии после скандала с неудавшимся угоном ударного крейсера. Хотя Наталис и был оправдан, но к нему стали относиться намного осторожней. По пути в тех-отсек Чарон хоть и не глядел по сторонам, но в его память детально врезался каждый коридор и отсек, через которые он пробегал: спальный отсек, в котором были разбросаны все вещи из-за того, что всем пришлось резко вступить в неравный бой; медицинский отсек со специальными капсулами жизнеобеспечение, в которых настолько редко кого-либо помещали, что возник даже слух о неработоспособности данных устройств; оружейная палуба, где находились средства обороны и нападения, в случае необходимости брать на абордаж или же для высадки на поверхность малоизученных планет. Две минуты, которые рысью бежал старпом до тех-отсека, казались вечными, а выстрелы орудий — непрерывными раскатами грома. Когда же Чарон ворвался в отсек, по которому носились техники и в котором стоял генератор защитной оболочки, радостно и очень громко захрапел, готовый вот-вот лопнуть, интерком через который капитан проорал радостнейшую новость, что планетарный генератор волнового искривления был уничтожен и теперь осталось лишь продержаться до прибытия помощи, которая, по его заверениям, уже была в пути. — Шарль, перенаправь поток с двигателей на генератор, нам нужно лишь продержаться! Пулей! — Заорал, пытаясь быть громче рёва генераторов и двигателей, Алекс в надежде на моментальное исполнение команды, что и произошло. Помимо Шарля, с ним бросился Майк, принявшийся переводить энергию с другого терминала, пока Шарль возился с системой охлаждения для того, чтобы не произошел распад частиц ядра генератора и он не взорвался. Искры, летающие по всему отсеку, и свечение ячеек реактора были похоже на новогоднюю ёлку, которая когда-то давно стояла в кают-компании и у которой они часто пели песни и проводили хорошо время, радуя друг друга подарками. Алекс всегда пытался видеть хоть что-либо позитивное в таких ситуациях и достаточно часто у него это получалось, но, к сожалению, он не мог стоять так вечно, наблюдая за разноцветными молниями и искрами на ячейках и ему пришлось очень быстро бежать обратно на мостик. Когда же он очутился на палубе, то увидел и осознал самое страшное: генератор искривлений хоть и был уничтожен, но почти из всей эскадры теперь остались, помимо дредноута, лишь последний ударный авианосец и пара линейных крейсеров, что значительно срезало шансы на спасение. Останки кораблей: куски защитных пластин, содержимое грузовых и технических отсеков, даже не развалившиеся половины от небольших кораблей — засорили пространство для боя и вынудили всех маневрировать. Остатки эскадры решили выйти на расстояние прыжка, чтобы избежать искривлений и попасть все в одну точку, но как только «Гидра» вышла на такую дистанцию, то была тут же уничтожена, прямо перед дредноутом, «щит» которого с трудом выдержал мощную электронную волну от разрушенного крейсера. Волна была настолько сильной из-за дистанции взрыва, что смогла оттолкнуть и развернуть корабль почти на полразворота. Внезапный громкий хлопок на палубе вывел Чарона из транса и заставил осмотреться. Произошло ужасное — Наталис решил покончить жизнь самоубийством и застрелился: его тело лежало недалеко от капитанского кресла. Прострелив себе сердце, он решил избавить себя от мук волнений и ответственности за гибель большинства своих подчинённых. — Проклятье! Вашу мать! — Заорал бывший старпом, который совершенно внезапно стал капитаном самой большой «посудины» во всём флоте и также всей эскадры, а потом быстро переключился к исполнению своих новых обязанностей. Теперь, главной его целью стало выведение хотя бы остатков эскадры из данного сектора. — Ирвин, выведи наш корабль на дистанцию выстрела по поверхности звезды! — Крикнул Чарон старшему пилоту, который, мягко говоря, опешил от совершенно безумного приказа нового Капитана. — Но Алекс, они же нас на сувениры разобрать успеют пока мы долетим! — Начал возмущаться Ирвин, который несмотря на свои протесты, всё же развернулся в сторону звезды. — Доверься мне, Ирв! У меня есть идея! — Алекс хоть и старался звучать уверенно, но это скорее было похоже на угрюмейший план самоубийства. Ни в одном отчете, ни в единой догадке, ни в каких-либо доктринах, домыслах, нигде никто не мог сказать, что же тогда случилось и какая сила заставила относительно молодую звезду моментально перейти в стадию критического коллапса и превратиться в сверхновую звезду, уничтожившая все планеты звёздной системы. — Шарль, подключи ДВКРТМ к кораблю и сваливайте оттуда всё к чертовой бабушке, на мостик! — Приказал моментально по интеркому капитан своим техникам, а потом объявил по громкой связи об экстренном общем сборе на мостике. — Алекс, ты же не собираешься… — Начал говорить Ирвин, весь вспотевший и мокрый от волнения, будто после купания, но так и не успел закончить, так как его резко перебил бывший старпом. — Именно это я и собираюсь и не обсуждается! Если уж мы подохнем, то хотя бы заберём с собой столько, сколько сможем! — Уверенно проорал Чарон на весь мостик. После ожесточенного прорыва на самую минимальную дистанцию выстрела из главного оружия, когда уже не осталось никаких кораблей, а щиты дредноута подходили к концу, Алекс активировал «Ящик Пандоры», переведя заранее всю энергию на орудия. В тот момент время для него будто остановилось. Всё вокруг резко замедлились и ему казалось, будто он видел, как падали капли пота с лба своих подчинённых, а вид из мостика напомнил ему о первых его полётах к другим системам. Прекрасное рыжеватое светило, которое было намного младше его родных звезд, у которых он провёл свое детство; целый ряд густозаселённых планет, где был искусственно создан очень благоприятный климат. Архитектура этой расы напоминала всегда множество красиво и ярко соединённые линии, образующие сложную, но очень удобную систему проживания. Сами же ГинʼОт напоминали по виду гуманоидов, у которых вместо кожи была слизистая оболочка, а все внутренние органы представляли собою костеобразную сложную систему часового механизма, которая была видна насквозь лишь у младенцев, а у старших особей была скрыта за почти затвердевшим слоем слизи. Алекс знал достаточное количество ГинʼОт, и все они были действительно хорошими личностями и преданными своим друзьям. А теперь он стоял на мостике и был лишь в паре секунд от уничтожения родной системы этого мирного народа, который вынудили начать войну. Раздался ужасающий треск, системы корабля дали кратковременный сбой, а из задней части корабля, где был тех-отсек, послышался колоссальной громкости хлопок, который напоминал резкий обрывистый свист и визг какой-нибудь мученицы, у которой только что убили последнего ребёнка. Вся команда перестала что-либо делать и просто смотрела с мостика на светило, в которое летел дьявольски кроваво-красный луч, выпущенный из «Косы», как команда окрестила главное орудие, по аналогии с названием их дредноута. Достигнув звезды, луч растворился в свете вспышек протуберанцев и, казалось, будто совершенно ничего не произошло и словно выстрела не было. Но по прошествии пары мгновений, когда луч наконец достиг центра звезды и рассеялся в нём, солнце сжалось до крошечных размеров, а после почти моментально расширилось, увеличившись от изначального диаметра в 13 раз, изменив цвет на тёмно-кровавый цвет. Наступившая подозрительная тишина «разбудила» Чарона. Подбежав к центральному терминалу, он моментально, со скоростью небольшого компьютера, поспешил дать указания всем автоматическим системам союзных кораблей: максимально приблизиться к дредноуту, зафиксировать двигатели и двигатель туннельных искривлений, а также заблокировать управление. Пока все находились в некоем трансе, в том числе и ошеломлённые враги, Алекс переключился на ручное управление и изменил подачу энергии ДВКРТМ с орудийного ресурса на равномерное распределение между щитами и двигательными системами. Поступки, которые совершал новоявленный капитан, были понятны лишь Ирвину, который помогал монтировать «Ящик Пандоры» на корабль. Когда же прошло порядочных полминуты, враги наконец стали «отходить» от транса, но также и стали догадываться о мотивах Чарона прекратить даже попытки сопротивления и отступить, спеша поступить схожим образом. Пока вражеские корабли лишь накапливали энергию для «прыжка», у дредноута была крайне другая проблема: её аномальный избыток. Чтобы решить данную проблему, Алекс переключил распределитель энергии на её передачу союзным щитам, создавая «защитную капсулу» вокруг кораблей. К превеликому сожалению, это проблему решало не сильно, так как «Ящик Пандоры» вырабатывал слишком огромный для освоения энергоресурс, и капитан пошел на совершенно глупые методы разрядки энергоячеек: неприцельная «тупая» стрельба из главного оружия, тратившая энергии, которой хватило бы на целый город. Когда же наконец все корабли выстроились в ряд, Чарон включил подачу всей энергии на туннельный двигатель, а также на передачу энергии на двигатели оставшихся кораблей. Дав через терминал приказ всем кораблям активировать двигатели и «привязать их» к навигационным системам дредноута, Алекс дал приказ Ирвину совершить слепой прыжок при помощи аномальной энергии. Ирвин не собирался спорить, хотя предупредил капитана, что такой прыжок может стоить всем жизни, так как ни одна подсистема даже дредноута не была предусмотрена для столь огромного использования энергии. На этом моменте Капитан прекратил свой рассказ. Взглянув в лицо ожидавшего продолжения правительственного агента, Алекс лишь коротко сказал: «Вы хотели знать, что там было — я рассказал.» — Вам известно, что конкретно вы сделали с той звездой, а также что произошло с системой? — Да, я знаю. Более чем. Но об этом я вам, к моему счастью, не скажу. Должна же быть во мне какая-то загадка. — Скоро от этой загадки останется лишь тюремный срок. Но перейду сейчас к более важному вопросу. Откуда вы знаете про отчёт? Насколько я знаю, он не передавался через какие-либо электронные каналы, как минимум нам об этом не известно. — Как только мы вновь «появились», наш ИИ делал сканирование всей сети для поиска и сбора информации, которая помогла бы нам восстановить проблемы в знании истории. И по чистому везению, в этот самый момент, на скрытом ресурсе ИИ обнаружил единственную копию этого отчета, которую туда выложил какой-то секретарь, являвшийся неким «поборником за правду». Нам повезло, что мы успели скачать отчет, так как через минуту он уже был стёрт. Позже из новостей мы узнали о судьбе секретаря: его осудили за государственную измену. Помимо отчета, мы добрались и до некоторых правительственных сетей и скачали оттуда множество защищенной информации «не для всех». — Отлично, ты даже признался в краже данных. — На какой-то момент агент забылся в приступе гордыни, представляя, как ему вручают награду за раскрытие и задержание самого разыскиваемого человека. — Но всё же это крайне подозрительно, что ты всё так спокойно рассказываешь, да и с подробностями. Либо ты мне врёшь, либо ты идиот. — Ни одно из двух. Я просто показываю тебе, на примере истории с той системой, что со мной шутки плохи, а на примере кражи данных, что всё тайное рано или поздно станет явным, как минимум для меня. — Невыносимо надменно и на пальцах объяснил Алекс. — Ах ты… Агент приподнялся со стула, но его резко отвлекло пищание наушника. Нажав на маленькую кнопочку, агент стал вслушиваться в наушник, иногда переводя сверкающие от не самой лучшей новости глаза на капитана. Когда же едва различимое бормотание из наушника прекратилось, агент уставился на Алекса, поправил свой пиджак и сказал: — У меня отличная новость, к счастью, не для тебя. Один из твоей команды только что сдался. Поэтому я прямо сейчас возьму перерыв на стаканчик кофе и пойду допрашивать твоего дружка. — Надменным голосом сообщил допрашивающий, поднявшись и указав пальцем на дверь, — А ты посиди тут чуток, тебе всё равно отсюда не выбраться. — Я и не собирался отсюда выбираться. Скажи мне, вам сдался мой пилот Ирвин? — С любопытством и ехидством приподнял одну бровь Чарон. — Вот и отлично, но как же ты догадался-то? — Немного опешив, нагло спросил агент. — Мне интересно, тебе успели описать его? Надеюсь, что нет, и если нет, то скажу заранее: человеческого в нём осталось не много. — Что ты имеешь ввиду? — Встревожено спросил агент, слушая насмешки капитана. — Отвечай! — Сейчас ты всё узнаешь, мой дорогой друг. — Сказал Чарон и поспешил отойти в дальний конец комнаты. Как только агент успел сделать первый шаг на пути к Алексу, чтобы как следует его ударить, стальная бронированная дверь с треском влетела в глубины комнаты, а из дверного проёма показался Ирвин. Он перестал быть человеком лишь буквально, так как теперь его тело представляло собой двухметрового инженерного робота, вид которого напоминал по ужасающего скелета, который вырвался из недр машинного ада, и имевшего отлично сделанные кустарные модификации для ведения боя и пилотирования корабля. Потеряв дар речи, агент полностью понял смысл фразы Чарона, но был слишком напуган и отпрял к противоположному концу комнаты, с надеждой ожидая подкрепления, которое не заставило себя ждать. — Капитан, сканирование защищенной сети завершено, Ами уже завершил взлом и отключил все охранные системы. Мы готовы к эвакуации. — Ирвин поспешил озвучить желанные для Алекса факты своим искажённым искусственным голосом, прихватив со стола все лежавшие бумаги. — Никуда вы не пойдёте! Это приказ! — Надрывая голос, резко прокричал осмелевший агент, заполучивший в руки оружие и стоявший среди тяжеловооруженной охраны. — Положите документы обратно на стол и прекратите обречённую попытку побега! — Ты ничего не понял? Единственный, кто обречён — ты, так как стоишь у нас на пути. Нам не нужен выход, чтобы сбежать. — Монотонно и устрашающее продолжал констатировать факты Ирвин. — Я приказываю вам сдаться, иначе я открою огонь! — Надрывая голос кричал агент. — Ситуацию это всё равно не изменит, приятель, поверь на слово. — Подняв наигранно руки, сказал Чарон. Прогремевший взрыв, к сожалению правительственных агентов, поставил точку в их карьере и образовал огромную дыру в здании. Сквозь облака пыли всё равно можно было ощутить прохладу свежего воздуха, а также услышать характерное звучание двигателей дредноута, бывшего размерами с небольшой небоскрёб и заслонившего почти всё воздушное пространство над городом. Когда же пыль немного улеглась, к оставшейся половине здания подлетел небольшой транспортный челнок и Ирвин не упустил возможности немного скрасить унылость фразой: «Карета подана». Капитан, поинтересовавшись были ли выполнены все поставленные задачи и получив на это радостный его уму ответ, поспешил сесть в челнок и обдумать дальнейшие свои шаги по пути на дредноут, который уже не спеша поднимался в верхние слои атмосферы, чтобы совершить «прыжок», как только капитан попадёт на борт. Хотя такие прыжки могли служить причиной некоторых повреждений на меньших судах из-за моментального разгона, для дредноута это было совершенным пустяком, благодаря его техническим данным и когда «Жнец» совершал подобное — это выглядело крайне эффектно и захватывающе, демонстрируя величие и совершенство корабля. Как только челнок с Чароном и Ирвином оказался на борту, корабль, уже достаточно поднявшись в верхний слой атмосферы и избавившись от сильных гравитационных помех, активировал туннельный двигатель. Для людей, находившихся на земле и наблюдавших за этим событием, всё это выглядело, словно древний титан проедал себе место в неведомое чёрное пространство прямо в небесах, а после ускорился за доли секунды и исчез в глубинах черной материи, оставив после себя красноватую окраску облаков и ужасающий грохот, словно разверзлись небеса.