***
Беллатриса лежала на темно-красной софе в гостиной поместья Лестрейндж. Ее муж Родольфус сидел в кресле у окна, на противоположной стороне комнаты, и читал какую-то большую пыльную книгу. Беллатриса еле слышно фыркнула и подвинулась так, чтобы юбка ее платья чуть съехала, открыв ноги, но муж даже не удостоил ее взглядом. Тогда она положила руки на колени, выставив грудь вперед так, что та чуть не вывалилась из лифа. Это было любимое платье Беллатрисы, если, конечно, рваную юбку и корсет можно было назвать «платьем». Оно прекрасно шло к массивным черным сапогам и растрепанным волосам. К сожалению, у господина были более важные дела, чем любоваться ею, так что оставалось только поддразнивать мужа. Если бы он еще реагировал… Соблазнительно виляя бедрами, Беллатриса подошла к Родольфусу. Тот продолжил ее игнорировать, уткнувшись в книгу. Она сердито посмотрела на него, а потом вдруг улыбнулась и осторожно провела пальцем по его подбородку. Родольфус вздохнул и, наконец, озадаченно посмотрел на нее. — Белла, мне это не интересно. Оставь меня в покое, я читаю, — монотонно сказал он. Беллатриса зло сдула упавшие на глаза волосы и вылетела из гостиной в поисках других развлечений. С не очень дружественной встречи с Орденом Жареного Цыпленка прошла целая неделя… Ей даже удалось поиграть с Потти! Стоило признать, что щенок улучшил свои дуэльные навыки. Но это не злило ее, а, наоборот, возбуждало – не было ничего лучше битвы с сильным противником. Смотреть на него было наслаждением. У Беллатрисы получилось достать Сириуса, этого мерзкого магглолюбца, и Поттер был просто в ярости. Видеть в его глазах боль и ненависть было даже жутковато. Белле льстило, что она смогла вызвать в нем такую реакцию. Дуэль, завязавшаяся между ними, была действительно мощной. Некоторые противники, дерущиеся друг с другом, даже остановились, чтобы посмотреть на них. К сожалению, все закончилось, когда Беллатрисе удалось подобраться к Поттеру настолько близко, чтобы вырвать у него большой клок волос. Он взвыл, прижав к голове ладонь, но, даже несмотря на боль, бросился бы на нее снова, если бы несколько членов Ордена Феникса не оттащили его подальше. Вскоре после этого битва закончилась, и добренькие, как трусы, сбежали. В очередной раз. Одна только мысль об этом выводила Беллатрису из себя и заставляла желать подвергнуть Золотого Мальчика пыткам. Резкая боль в левой руке отрезвила ее. Белла тут же выкинула из головы все мысли о Поттере. Господин звал ее! Она широко, безумно улыбнулась.***
— Беллатриса. От низкого голоса по спине той побежали мурашки. Она повернулась на звук, готовая присесть в почтительном реверансе, но человек, стоявший перед ней, определенно не был ее господином. Беллатриса тут же достала палочку, но не успела ничего сделать – знакомая аура уже обвила ее, и она выронила бесполезную деревяшку из рук. — Мой лорд?.. — Именно, Беллатриса, — отстраненно прошептал Волдеморт, прислушиваясь к своим ощущениям. Перед ним стоял его партнер, и он хотел убедиться, что не стал каким-нибудь влюбленным дураком. Однако ничего особенного и необычного он не чувствовал. Эта женщина по-прежнему смутно раздражала его своим фанатизмом. Возможно, это было из-за того, что он выбрал ее сознательно? Волдеморт неприязненно посмотрел на Беллу. — Беллатриса… — начал он, собираясь объяснить ей все, но та бесцеремонно перебила его. — Я лучший дуэлянт в мире! – выпалила она. Волдеморт непонимающе посмотрел на нее, и это, видимо, привело ее в чувство. Белла мучительно покраснела, осознав, что сделала. – М-мой лорд, я имела в виду… — забормотала она. Но Волдеморт не дал ей договорить, прижав палочку к метке на руке. Несколько мгновений спустя перед ним оказался ссутуленный мужчина. — Реддендам, — угрожающе прошипел Волдеморт. – Я ведь тебе приказал достать прядь волос Беллатрисы? — Д-да, мой лорд, — с опаской кивнул тот. Беллатриса фыркнула. Новое тело господина было великолепно, а уж в сочетании с его необыкновенной силой оно… — Тогда почему, скажи на милость, ты не смог выполнить правильно даже такое простое поручение? Хвастовство Беллатрисы было естественной реакцией любого существа на магию вейлы. Кроме, собственно, ее партнера. И это могло значить лишь одно… Пряди, которые он добавил в зелье, принадлежали не ей. Волдеморт вцепился Реддендаму в волосы и дернул его голову назад. Кто-то обязан был заплатить за эту ошибку. — Я принес вам ее волосы, мой лорд! Клянусь! – отчаянно закричал Роберт. – Она сама мне их дала! Белла вскинулась. — Ничего я тебе не давала! — Нет, давала! – вскрикнул Пожиратель и принялся рассказывать, как все было на самом деле. Роберт Реддендам был человеком с высоко развитым чувством самосохранения. Он не любил подвергать себя опасности и не чурался сбегать от нее, как трус. Поэтому неудивительно, что Роберт был ужасно напуган, когда господин внезапно поручил ему принести волосы Беллатрисы Лестрейндж, причем, желательно, с корнями. Дрожа от страха, Реддендам болтался по поместью Малфоев и никак не мог придумать, как ему подобраться к Белле. Она вполне могла откусить ему голову, если бы он подошел к ней с намерением взять хоть бы один волосок. Внезапно по залу эхом разнесся безумный крик, заставив Роберта вздрогнуть. Это был буквально вопль, полный торжества. На такое была способна только Беллатриса. Черт. Может быть, если будет в хорошем настроении, она отдаст то, что ему было нужно? Впрочем, зная Беллатрису, ему не стоило быть таким оптимистичным. Роберт с опаской вошел в зал. Беллатриса была с ног до головы испачкана кровью и какими-то другими сомнительными жидкостями. Она маниакально улыбалась, и Роберт отпрянул в ужасе. Беллатриса размахивала левой рукой над головой и была чем-то безумно довольна. Роберт пригляделся повнимательнее и рассмотрел в ее кулаке пучок окровавленных волос. Эта сцена выглядела так, будто Беллатриса выдрала из собственной головы клок и теперь безумно радовалась этому, словно он был каким-то трофеем. Если это не было доказательством ее безумия, Роберт не знал, что бы еще было. Но зато теперь он мог попросить у нее один волосок и отдать его господину. С облегчением улыбнувшись, он осторожно подошел к Беллатрисе. — Мадам Лестрейндж, давайте я это выкину? Та напряглась и резко повернулась к нему. — Что?! Нет! Это мое! – взвизгнула она, прижав пучок к груди. Роберт вздрогнул, изо всех сил пытаясь сохранять спокойствие. Мерлин, это действительно были ее собственные волосы. Впрочем, у него не было времени размышлять над этим. — Я не хотел обижать вас, мадам Лестрейндж! Я просто думал помочь вам избавиться от этого. Но… если можно… хотя бы один волосок, — пробормотал он. Ему нужен был всего лишь один волос! Беллатриса холодно посмотрела на него и вдруг, к ужасу Роберта, улыбнулась. — Что ж, малыш Робби, один я могу тебе дать, — пропела она. Беллатриса достала из пучка волосок и изящно протянула его Роберту. Тот осторожно, чтобы не разозлить ее лишней суетливостью, забрал его. — Обращайся с ним аккуратно, — прошептала Беллатриса, наклонившись к его уху, и зловеще захихикала. Роберт вздрогнул и трусливо сбежал из зала, желая оказаться от нее так далеко, насколько это вообще было возможно. — Уверяю вас, господин, он был с корнем, все, как положено! – заскулил Роберт, закончив свой рассказ. — Ты идиот! Это были не мои волосы! – зарычала Беллатриса, делая шаг к нему, но Волдеморт ее остановил. — И чьи же это были волосы? – холодно спросил он. Она помолчала и повернулась к нему с умоляющим взглядом. — Поттера, мой лорд, — прошептала она. — Гарри Поттера? – злобно зашипел Волдеморт. Нет, этого просто не могло случиться… Не мог Гарри Поттер быть его партнером! – Как вообще к тебе попали его волосы?! – спросил он, надеясь найти в рассказе хоть какую-нибудь несостыковку. — Месяц назад у нас был рейд, мой лорд, — ответила Белла. – Мы с Люциусом направили небольшой отряд Пожирателей на одну маггловскую деревню. Ну, чтобы повеселиться. Видимо, среди жителей была какая-нибудь грязнокровка, которая связалась с Орденом. Я нашла своего отвратительного кузена Сириуса, а потом подралась с Поттером. В один из моментов мне удалось выдрать у него клок волос. Беллатриса разумно промолчала о том, что заметила улучшенные навыки мальчишки. Волдеморт уставился в стену над ее плечом, обдумывая эти слова. Беллатриса не стала бы ему лгать, но он все равно не мог во все это поверить. — Оставьте меня! – приказал он. Ему нужно было просмотреть свои заметки о зелье. Он просто обязан был найти лазейку в ритуале, даже если знал, что придумывал его, не оставляя никаких лазеек.***
Гарри захлопнул дверь ванной, отрезая звуки громких споров из кухни, и оперся ладонями о край раковины. Косметические чары начали выветриваться, из зеркала на него посмотрел бледный подросток с темными кругами под глазами. Ну, хотя бы лысина на макушке снова обросла волосами – помогло одно из отвратительных зелий Снейпа. Мерлин, этот человек совершенно не умел готовить нормальные по вкусу снадобья. В конце концов, он разбирался в зельеварении, мог бы что-нибудь придумать. Может, он специально делал их мерзкими? Гарри мог бы в это поверить. Впрочем, волосы действительно отросли очень быстро, и он не мог заставить себя слишком сильно ненавидеть Снейпа. Однако его подозрительность по отношению к нему так и не исчезла. У него определенно была Метка, он знал это! Гарри стиснул зубы и помотал головой, пытаясь прогнать из нее сонную дымку. Он уже несколько недель не мог нормально отдохнуть. Орден работал без перерывов, пытаясь найти штаб-квартиру Темного Лорда, и Золотое Трио посильно помогало союзникам. Как только им исполнилось по пятнадцать лет, Дамблдор включил их в штат и позволил работать вместе с остальными. Гарри был даже доволен этим, несмотря на то, что остаток каникул пришлось провести за терпеливой слежкой за подозрительными Пожирателями и сражениями с ними. У Дамблдора больше не было никаких тайн от него и его друзей. Он даже рассказал Гарри о пророчестве и хоркруксах. Осознание того, что в нем есть частичка души Темного Лорда, не давало Гарри спать по ночам. Эта частичка представлялась ему в виде младенца, лежащего у него на груди. Младенца, которого он взращивал. Это были довольно тревожные мысли. Уж лучше было представлять кусок души Волдеморта как паразитирующую на нем пиявку, чем как лелеемого им самим ребенка. Гарри встряхнул головой. Ему действительно нужно было немного поспать, ведь он же не хотел, чтобы в курсе его проблем был весь Орден. О хоркруксах знали только он и Дамблдор, и у Гарри не было желания посвящать в эту тайну кого-то еще. Ведь обязательно начались бы расспросы, а он не очень хорошо умел врать. Потерев глаза, Гарри снова наложил на себя косметические чары и вышел из ванной ко все еще спорящим о местонахождении Волдеморта взрослым. Артур, Билл, Фред с Джорджем, Рон, Грюм и Дамблдор считали, что он скрывается в Малфой-Мэноре. Кингсли, Гермиона, МакГонагалл и Снейп были категорически против штурма частной резиденции. Гарри, если честно, не знал, к какому лагерю присоединиться. С одной стороны, Люциус Малфой был действительно очень подозрительной личностью, да и его усадьба казалась идеальным местом для укрывания Темного Лорда. И тот факт, что Снейп был против визита туда, только усиливал паранойю Гарри. Но, с другой стороны, Дамблдор доверял ему, а Гарри уважал его мнение. В конце концов, люди несовершенны. Да, Снейп ошибался, но изо всех сил старался исправить свои промахи и остаться на верном пути. — Да с какой стати Люциусу Малфою хотеть прятать Темного Лорда в своем доме? – кричала на Рона Гермиона. — А с какой стати не хотеть? – гневно спрашивал тот в ответ. Гарри решил, что ему пора вмешаться в разговор. — Точно, Гермиона, с какой стати? – негромко спросил он. За последние несколько недель ему пришлось научиться терпению, потому что его друзья начали очень часто ссориться. Гарри быстро понял, что спор утихает быстрее, если один из его участников спокоен. — Ну, это же очевидно, Гарри, — фыркнула Гермиона. – Он работает в Министерстве и находится под постоянным наблюдением. В его доме наверняка постоянно проводятся обеды и ужины с министерскими работниками! Иногда Гарри казалось, что Гермиона слишком уж верит в магическую власть. Впрочем, ее слова только помогли ему увериться в правильности выбора стороны. — Именно, Министерство не ожидает от него такого. Люциус может вершить свои темные делишки прямо под носом закона. К тому же, большинство министерских даже не верит тому, что Волдеморт вернулся. И я думаю, что Малфой делает все возможное, чтобы они об этом даже не думали, — с чувством удовлетворения закончил Гарри. Даже Гермионе будет непросто найти разумные аргументы против его слов. К удивлению всех присутствующих, та с выражением крайнего изумления на лице открыла и тут же закрыла рот, не зная, что сказать. Гарри буквально слышал ее мысли: «Когда это он стал таким умным, чтобы спорить со мной и победить?». Он усмехнулся, это оказалось внезапно приятно. — Ну, хорошо. Значит, мы решили, — улыбнулся Дамблдор. – Артур, пожалуйста, оповести всех членов Ордена, не участвовавших в совещании, о штурме Малфой-Мэнора. Нужно собрать всех и составить план операции. И тут Гарри вспомнил истинную причину своей былой нерешительности. То, что Волдеморт скрывался в Малфой-Мэноре, было вполне возможным, а он не был готов встретиться с ним лицом к лицу. Гарри все еще не мог смириться с тем, что был хоркруксом, и не знал, как отреагирует на присутствие Волдеморта. Мысли об этом настойчиво крутились у Гарри в голове, и тому нужно было только пробить его ментальные щиты, чтобы узнать об этом. Или даже, может быть, это было написано у него на лице. Или… Что угодно могло пойти не так. Раньше было так же, но ведь раньше Гарри не боялся рисковать, верно? Не было причин для страха и сейчас. Он всегда был хоркруксом Волдеморта, и тот факт, что сейчас он об этом знает, ничего не менял. Удача еще ни разу не подводила его.***
Боль. Неописуемая боль пульсировала в голове Гарри. Он рухнул на землю и прижал ладонь ко лбу. Складывалось такое ощущение, будто кто-то подцепил рыболовным крючком его шрам и пытался снять с него скальп. Гарри смутно осознавал, что вокруг него крутятся люди, трогают его за руки, плечи, что-то спрашивают, но он не мог выдавить из себя ни слова. Боль словно вытянула из него все мысли до одной. Гарри свернулся в позу эмбриона на полу кухни дома на площади Гриммо. Шрам начал жечь, когда Орден Феникса обсуждал план нападения на резиденцию Малфоя. Гарри боялся, что не сможет долго терпеть эту муку, и надеялся, что скоро она пройдет. Штурмовать цель решили ночью, и он не мог позволить, чтобы операция сорвалась из-за него. Жжение вспыхнуло с новой силой, и Гарри, по всей видимости, на минуту потерял сознание. После этого все стихло. Он выдохнул с облегчением и медленно открыл глаза, натыкаясь взглядом на знакомые лица. Снейп сунул ему под нос зелье, и Гарри убрал руки ото лба, чтобы выпить обезболивающее. А Снейп внезапно побледнел, как будто это его подвергли пытке. Гарри огляделся и с удивлением понял, что лежит на диване в гостиной. Остальные члены Ордена смотрели на него со смесью ужаса, удивления и восторга. — Что? – с тревогой спросил Гарри. Что с ним случилось? — Гарри, дружище, — прошептал Рон. – Твой шрам… — А что с ним? – с опаской спросил Гарри, так и не дождавшись от друга продолжения. — Ох… он исчез, — сказала Гермиона. Гарри в недоумении уставился на нее. Исчез? Видя его замешательство, Гермиона протянула ему зеркало. Шрам, «украшавший» Гарри столько, сколько он себя помнил, действительно пропал. Лоб был девственно чист. — Но… господин директор, это значит, что?.. – неуверенно протянул он и замолчал. Дамблдор поджал губы, и это лучше слов сказало Гарри, что он прав: он больше не был хоркруксом Волдеморта. Раньше, чем надежда успела овладеть им, Гарри достал палочку и с помощью заклинания вызвал змею. Несколько членов ордена испуганно вскрикнули и отскочили от нее подальше, но Гарри сосредоточился исключительно на том, что говорила рептилия. Вернее, попытался сосредоточиться, но так и не смог понять ее бессмысленного шипения. Он хотел сказать что-нибудь на серпентарго, но у него ничего не вышло. Гарри убрал змею и растерянно уставился на место, где она лежала секунду назад. Он больше не мог понимать язык рептилий. Не мог говорить на нем. — Гарри, о чем ты думал?! – вскрикнула Молли Уизли, но Дамблдор жестом попросил ее помолчать. Рон все еще испуганный, ежился в углу, Гермиона ругала его за то, что первым делом не защитил ее. Ремус осторожно дотронулся до руки Гарри и спросил, в порядке ли он. Гарри ничего никому не сказал и просто ушел в свою комнату. Ему нужно было подумать о произошедшем. Хотя… зачем было думать об этом? Разве он не должен был прямо сейчас танцевать от счастья? В нем больше не было фрагмента души Волдеморта! Но Гарри чувствовал себя дезориентированным. Может, потому, что этот кусочек жил в нем так долго, что он привык к его присутствию? Да, скорее всего. Со смешанными чувствами Гарри разделся и скользнул в постель, надеясь хоть чуть-чуть подремать перед ночной вылазкой. Откуда ему было знать, что это чувство пустоты появилось в нем не из-за того, что из него исчезла частичка чужой души, а из-за того, что рядом не было ее владельца.***
В то же время в Департаменте Тайн, в комнате, полной жутко светящихся стеклянных шариков, один из них задрожал. Он медленно подкатился к краю полки и, на секунду зависнув на ее краю, упал вниз, разбившись о каменный пол с громким шумом. Над обломками поднялся дымок, и в тишине помещения раздался голос: — Грядет тот, у кого хватит могущества победить Темного Лорда… рожденный теми, кто трижды бросал ему вызов, рожденный на исходе седьмого месяца… и Темный Лорд отметит его как равного себе… как… равного… се… На последней строке голос заело, совсем как маггловский магнитофон, и дым растворился в воздухе. Гарри Поттер больше не был отмечен Темным Волдемортом, и пророчество уничтожило само себя, освободив место для следующего.***
— Мой лорд! Волдеморт медленно повернулся к осмелившемуся прервать его исследования идиоту, и тот сбивчиво запричитал: — Орден Феникса! Они в усадьбе, дерутся с Пожирателями! Волдеморт посмотрел на него так, что мужчина пискнул и съежился от страха. Он не думал, что новый облик господина будет нагонять столько ужаса. Глубоко же он заблуждался. Красивые черты нового лица искажались от ярости так же устрашающе, как рептильные. — Что? — холодно спросил Волдеморт. Он до сих пор не смог придумать выход из своего затруднительного положения, так что Орден был совсем не к месту. — Нас не так уж и много, мы отступаем, мой лорд! — Пожиратель, нарушивший покой своего господина, низко склонился, чтобы не видеть его лица. Волдеморт еще несколько мгновений смотрел на него, наслаждаясь своей влиятельностью, а затем спокойно закрыл книгу, которую изучал, и встал с кресла. Конечно, ему нужно было срочно найти решение своей проблемы, но он не мог просто сидеть и смотреть, как Дамблдор выигрывает сражение на его территории. Волдеморт должен был показать старику, что даже то, что Гарри Поттер стал его партнером, не сможет помешать ему сосредоточиться, когда нужно. И неважно, что светлая сторона даже не знала о ритуале. Волдеморт вышел из библиотеки и направился к входным дверям поместья Малфоев. На улице он обнаружил полнейший хаос. Лужайка перед домом, ранее безупречно ровная и зеленая, была полностью сожжена. Заклинания сыпались со всех сторон, растворяясь в воздухе. Несколько членов Ордена окружили пару Пожирателей, остальные бились один на один. Волдеморт натянул капюшон на голову, выбирая противника. Он предпочитал сражаться с одним человеком, это было более изящно, чем драться толпой. Гораздо веселее было угадывать слабые стороны врага и придумывать для него уникальную пытку. Волшебник, выбранный им, тяжело осел на землю, и на место ему тут же встал другой. Волдеморт с усмешкой поднял палочку, но замер, увидев, кто это. В нескольких футах от него стоял не кто иной, как Гарри Поттер. Он весь был покрыт царапинами и ссадинами, на его лице осел пепел, а край плаща был опален. Гарри задыхался от напряжения, сжимая в руке палочку так, что костяшки пальцев побелели. Красиво… Нет! Это же Гарри Поттер! Ни при каких условиях он не должен был казаться Волдеморту красивым! Но… его глаза светились такой силой… Волдеморт быстро отвел взгляд, пытаясь взять верх над своими чувствами и мыслями. Про себя он отметил, что волосы у Гарри в порядке. Тот подошел к лежащему на земле волшебнику, и Волдеморт внезапно выкрикнул его имя. Это было феерически глупо, но Гарри даже не посмотрел на него. Раньше в столкновениях, если они встречались на поле боя, все становилось неважным, они словно оставались вдвоем, но теперь Гарри не обращал на него внимания, и Волдеморта это злило. Чертова кровь вейлы! Гарри повернулся и, щурясь в тусклом свете сумерек, уставился на него. Его глаза расширились, когда он понял, кто стоит перед ним, и он напрягся, вставая в защитную позицию. Все его внимание теперь было обращено на Волдеморта. Никто другой больше не существовал для них, когда они посмотрели друг другу в глаза. Ну, ладно, это уж слишком романтично звучит. Вообще, происходящее было больше похоже на «они свирепо смотрели друг на друга, ожидая нападения». К сожалению, Волдеморт совсем не был готов к драке с Гарри, да и сам Гарри был почему-то крайне осторожен. Казалось, они могли простоять вот так друг напротив друга всю ночь, но Волдеморт не мог позволить себе поступить так на глазах Пожирателей. Однако и первый выпад он сделать не мог. К счастью, решить эту проблему было легко: стоило только разозлить Гарри. — Ты совсем спятил, решив прийти сюда? Чего ты хотел? Увидеть смерть еще одного своего друга? Ты дурак, Поттер, ты всех потеряешь, — сказал Волдеморт с насмешливой улыбкой. Гарри покраснел от гнева и, подняв палочку, выкрикнул: — Экспеллиармус! Волдеморт с угрюмым видом блокировал удар. — Это ты дурак, Волдеморт! — выкрикнул Гарри, готовясь атаковать снова. Он уже открыл рот, но вместо заклинания вдруг оглушительно завопил. — Как ты смеешь произносить его имя?! Грязный полукровка! — взвизгнула Беллатриса, продолжая пытать Гарри Круциатусом. — Экспеллиармус! — взревел Волдеморт, вырывая из ее рук палочку. Он не знал в тот момент, что было хуже — то ли то, что он использовал заклинание, которое было визитной карточкой Золотого Мальчика, то ли то, что он применил его против своего последователя. Когда Гарри рухнул на землю, извиваясь от боли и крича, Волдеморт не смог устоять на месте и просто наблюдать за тем, как пытают его партнера. Ошеломленная его поступком Беллатриса лишь смотрела, как ее господин подлетает к мальчишке, проверяя, в порядке ли он. Выяснив, что Гарри вполне в своем уме и с ним все нормально, Волдеморт медленно повернулся к ней. Он собирался наказать ее за своеволие прямо сейчас и дать Гарри шанс сбежать. Как бы ему ни хотелось оставить его при себе, это было неразумно. Пожиратели не поймут такого поступка и будут злы и растерянны, а Гарри будет пытаться бороться с ними и травмирует себя еще больше. Волдеморт решил, что лучшей возможностью успокоить вейлу внутри него будет позволить Гарри уйти. В конце концов, они еще встретятся. — Беллатриса, — прошипел он. — Кто разрешил тебе действовать своевольно? Я велел тебе не прикасаться к нему. Только я могу его убить. Беллатриса отпрянула от него в страхе. Капюшон закрывал лицо Волдеморта, и она видела лишь зловеще светящиеся красные глаза. Господин, как всегда успешно, поставил ее на место. А тем временем Волдеморт думал о том, что ему нужно что-то делать со всем этим партнерством. Из-за него он становился слишком мягким.***
Несколько громких хлопков нарушили тишину ночи — на площади Гриммо один за другим появились члены Ордена Феникса. Рон поддерживал Гарри, потому что того не держали ноги. Его быстро занесли в дом и положили на тот же диван, что и днем. Неужели это было всего лишь несколько часов назад? Создавалось такое впечатление, будто прошло немало времени. После Круциатуса Гарри ослабел и не смог трансгрессировать сам. В любом случае, их миссия была выполнена — они узнали, что Волдеморт действительно скрывается в Малфой-Мэноре. — Вот… ведьма! — проворчала Молли Уизли, накрывая Гарри простыней. — Наслать Непростительное только за то, что кто-то посмел произнести это поганое имя! Но ты, дорогой, не беспокойся. Мы позаботимся о том, чтобы она больше никогда не посмела к тебе приблизиться. Гарри слабо улыбнулся. Он не считал, что Беллатриса жаждала проклясть именно его. Она была безумна и пытала бы любого, кто произнес имя ее господина. Интересно, что она сделала бы, если бы он назвал его Томом. Наверное, ничего, вряд ли Беллатриса знала настоящее имя Волдеморта. Гарри надеялся, что не назвал его так, когда тот склонился над ним. Круциатус затуманил его разум, так что он не знал, что мог произнести в полубессознательном состоянии. Почему Волдеморт вел себя так странно? Сначала он казался нормальным, хотел поединка и даже издевался над ним, а потом вдруг запретил Беллатрисе пытать его и даже подошел проверить, все ли с ним в порядке. Он позволил Гарри сбежать, это было совершенно очевидно. От этих размышлений у того началась мигрень. Мерлин, все было так запутано, у него все болело, люди вокруг не переставали задавать глупые вопросы, а ему всего лишь хотелось спать…***
Волдеморт захлопнул книгу, которую читал, и швырнул ее в стену. Та с глухим стуком рухнула на каменный пол. Ничего. Не было никакой информации о том, можно ли поменять партнера. Во всех талмудах, которые он изучил, писали, что это невозможно. Но ведь он уже бросил вызов природе один раз, когда сам выбрал пару. Он по сто раз изучил свои записи и заметки о ритуале, но так ничего и не нашел. Раньше Волдеморт на любую проблему мог отыскать решение. Все препятствия, встречающиеся у него на пути, исчезали. Если не было уже существующего способа сделать невозможное, он придумывал свой. Волдеморт просто не мог принять, что в этот раз все было по-другому. И все же, видимо, придется. Возможно, ему даже удастся повернуть это в свою пользу. Конечно, Волдеморт не был настолько самоуверен, чтобы считать, что Гарри может перейти на темную сторону. Но вдруг у него получится с ним договориться? Волдеморт откинулся на спинку кресла, продумывая возможные варианты. Чего бы Гарри хотелось особенно сильно? Что он мог бы предложить мальчишке взамен на… сотрудничество? Безопасность близких. Да, Гарри всегда был излишне сентиментальным и вечно играл в героя, спасая своих друзей. У него был такой большой потенциал, и он тратил его на подобную ерунду. Волдеморт вполне мог повернуть это желание в свою пользу. Например, предложить оставить в живых пятерых человек по его выбору взамен на помощь в захвате Министерства. Это был блестящий план. Выборы нового Министра должны были состояться через две недели, и Волдеморт мог бы использовать статус Золотого Мальчика, чтобы выиграть их. Тогда он начал бы медленно отсеивать бесполезных чиновников и принимать правильные законы. Гарри мог бы помочь ему и в этом. Из него наверняка получился бы хороший оратор, умеющий успокаивать общественность. Да, это было бы превосходно. Оставалось только убедить в этом самого Гарри и получить его в собственное распоряжение. Интересно, каково это было бы — провести пальцами по этой гладкой, загорелой коже… Волдеморт поднялся с кресла. Ему нужно было отвлечься. Тем более, все равно нужно было позвать Северуса. Чем больше у него будет информации о местонахождении Гарри, тем лучше. Принимать холодный душ сегодня совсем не хотелось.***
Северус Снейп зашипел и прижал ладонь к резко вспыхнувшему болью предплечью. Сохраняя внешнее спокойствие, он посмотрел на восседавшего во главе обеденного стола Дамблдора, кивнул ему и выскользнул из комнаты. Только в коридоре он позволил магии Черной Метки перенести себя в поместье Малфоев. — Мой лорд, — четко проговорил Снейп, опустившись на колено. — Северус, — вкрадчиво начал Волдеморт. — Поднимись. Снейп спокойно встал и посмотрел на Волдеморта, умело скрыв свое удивление по поводу его изменившейся внешности. Быстро просчитав в уме возможности, которые позволили бы Волдеморту снова обрести человеческий облик, он догадался. Конечно, зелье. То самое, которое Снейп готовил по его же рецепту. Волдеморт не сказал ему, для чего оно было нужно, но подбор ингредиентов намекал на очевидное. Ему нужны были кровь вейлы, дементора и волос Беллатрисы. Остальные составляющие варева должны были уравновесить три важных компонента. Без сомнения, новому виду Волдеморт был обязан крови вейлы. Впрочем, глаза у него так и остались красными. Это был побочный эффект от создания хоркруксов. Значит, Волдеморт превратился в волшебного гибрида. Нетрудно было и догадаться, зачем ему это. Ведь он искал бессмертие со школьных лет. — Ты помнишь, что я просил тебя сварить зелье несколько недель назад, Северус? — спросил Волдеморт. Снейп задумался. Очевидно, что ритуал сработал, тогда почему же его вызвали сюда? — Помню, мой лорд, — осторожно ответил он. — А помнишь, чьи волосы ты добавил в самом конце? — Это были волосы Беллатрисы, мой лорд, как вы и приказывали Реддендаму… — Да, и Реддендам принес не то. Разве ты не заметил, что пряди, которые он добыл, гораздо короче волос Беллатрисы? Теперь Снейпу стала понятна цель вызова. Его хотят наказать за ошибку. — Заметил, мой лорд. Волдеморт откинулся на спинку трона. — Мой лорд, могу ли я спросить… чьи это были волосы? Тот помолчал, наблюдая за Снейпом, а затем, сложив пальцы домиком и следя за его реакцией, коротко ответил: — Гарри Поттера. К счастью, Снейп неплохо владел Окклюменцией, он скрыл свое удивление, с отвращением скривившись. Все, кроме Дамблдора, думали, что он ненавидит Мальчика-Который-Выжил. Впрочем, на самом деле ему не было ровно никакого дела до Гарри. Единственная причина, по которой он ему помогал, крылась в надежде на победу светлой стороны, и Снейп ставил на него. Однако это не значило, что он склонялся к Свету. Он был сам по себе. Он держался за обе группировки в надежде на выживание. И ему было не важно, кто победит. Если светлая сторона, Снейп предстанет перед общественностью как двойной агент и избежит Азкабана. Если темная — сохранит лидирующие позиции во внутреннем круге Пожирателей. — И как Реддендаму удалось заполучить волос Поттера, да еще принять его за чужой, мой господин? — недоверчиво спросил Снейп, произнеся имя Золотого Мальчика с таким презрением, на какое только был способен. Несчастный Роберт удостоился той же участи. Снейп не уважал трусливых бесполезных людей. — В дуэли во время рейда Беллатрисе удалось выдрать у него клок волос. А Реддендам просто увидел, как она машет им, и решил, что Белла совсем спятила и пытается лишить себя шевелюры. — Волдеморт хмыкнул. — Он просто пародия на Пожирателя Смерти, верно? — Верно, мой лорд, — пробормотал Снейп, удивленный поведением господина. У него раньше не бывало настолько хорошего настроения, чтобы он так добродушно усмехался. Внезапно Снейп вспомнил, как у Гарри исчез шрам. Неужели все хоркруксы Волдеморта уничтожились? Он должен был обсудить это с Дамблдором. У них были кое-какие мысли на этот счет, но поведение Волдеморта было гораздо более весомым доказательством их теории. — Вероятно, тебе интересно, что изменила эта ошибка, — сказал тот, и Снейп понял, что они плавно приближаются к главной теме этой встречи. — Признаюсь, мне любопытно, мой господин. — Волосы, как ты уже наверняка догадался, должны были принадлежать моему партнеру. — Снейп удивленно моргнул, у него даже мысли не было об этом. — Зелье, которое я разработал, должно было сделать из меня гибрида дементора и вейлы. Последним жизненно необходима пара. Я изменил зелье по своему усмотрению, чтобы иметь возможность самому выбрать ее. Я хотел, чтобы это была Беллатриса, но… — Волдеморт замолчал, явно ожидая, что Снейп сам обо всем догадается. Великий Салазар, Гарри Поттер стал партнером Темного Лорда! Он обрек шестнадцатилетнего мальчика на жизнь, связанную с Волдемортом! — Мой лорд, могу ли я спросить, что вы собираетесь теперь с ним делать? — обретя самообладание, спросил Снейп. Волдеморт холодно посмотрел на него. Снейпу даже показалось, что температура в комнате упала на несколько градусов. — Вот почему я и позвал тебя сегодня. Мне нужна информация о его местонахождении. Я искал решение этой проблемы и ничего не нашел. Но Поттер теперь мой партнер, и я не могу закрывать на это глаза. Если он станет сражаться против меня, это будет только мешать. Скажи мне, где его прячут, если знаешь, или узнай это. Нам нужно придумать план, как достать его. — Конечно, мой лорд, — пробормотал Снейп, низко поклонился и вышел из комнаты. Теперь ему предстояло сделать выбор — помочь похитить Гарри или только притвориться, что содействует, и воспрепятствовать этому. У ворот поместья Снейп принял окончательное решение. Темная сторона понемногу отвоевывала все больше позиций, и он собирался остаться с ней. Снейп трансгрессировал на площадь Гриммо. Совещание, по всей видимости, только закончилось, и Дамблдор все еще оставался в доме Блэков. — Ах, Северус, — весело поприветствовал его он. Он сидел во главе стола, стоящего в центре комнаты, и задумчиво смотрел куда-то в стену. — Он хочет похитить Поттера, — сразу приступил к делу Снейп. — А еще он хочет, чтобы ты слил ему нужную информацию, — с умным видом кивнул директор, словно ожидал чего-то подобного. — Да, но у него уже есть план. Он хочет, чтобы у Поттера появилась необходимость переселиться в другое место. И, когда он воспользуется метлой для перелета, Пожиратели нападут на него и захватят. Лгать о таких вещах было рискованно, потому что Снейп не знал, что происходит в голове Волдеморта на самом деле, но иногда рисковать стоило. — Понятно. Мы должны так и поступить, чтобы твоя преданность не попадала под сомнение. — Снейп попытался возразить, но Дамблдор жестом руки попросил его помолчать. — Да, это будет рискованно, но я уверен, что Орден в силах защитить Гарри. Кроме того, у меня есть план, — лукаво улыбнулся он. Рыбка клюнула. Теперь Снейпу оставалось лишь узнать планы Дамблдора и выдать их Волдеморту. — Что вы имеете в виду? — спросил он, скрывая заинтересованность. — Шестеро членов Ордена примут оборотное зелье и будут выглядеть, как Гарри, — ответил Дамблдор. — Отличный план, — с невольным уважением пробормотал Снейп. — Думаю, мне придется его варить? — Это было бы очень мило с твоей стороны, — согласился Дамблдор. — И я хотел бы, чтобы именно ты был ответственным за Гарри в этой операции. Северус кивнул и вышел из комнаты, уже сейчас начиная просчитывать в голове все вероятности.***
— Мой лорд. — Снейп низко поклонился. — Рассказывай, какие новости ты принес с собой. — Дамблдор согласился перевезти Поттера в другое место в ближайшие три дня. У мальчишки будет шестеро двойников, они примут оборотное зелье с его волосом и вместе с сопровождающими двинутся в разные стороны. Настоящего Поттера буду охранять я. — Умно, — прошептал Волдеморт, откидываясь на спинку трона. — Тогда, если ты больше не хочешь быть нашим шпионом на их стороне, можешь просто трансгрессировать с ним сюда, когда вы вылетите. — Именно так я и собирался поступить, мой лорд. Если Гарри Поттер перейдет на темную сторону, Снейпу больше не обязательно будет вести двойную игру и работать на Дамблдора. Лишившись своего главного козыря, Свет быстро проиграет эту войну. — Отлично. Тогда ты можешь быть свободен.***
Было очень непривычно видеть напротив шесть своих близнецов. Гарри не нравилось, что его близкие подвергают себя опасности из-за него, но, несмотря на все его недовольства, они и не думали оставаться в стороне. — Ого, мы такие одинаковые! — в один голос воскликнули Фред и Джордж, и Гарри не смог не фыркнуть, хотя и сердился на них. Шесть «Поттеров» переоделись в одинаковые вещи и, захватив метлы, двинулись к выходу. Снейп рядом с Гарри взобрался на свою метлу. Гарри покосился на Грюма, решив игнорировать своего сопровождающего. Дамблдор решил, что его охранять будет именно он, и Гарри в который уже раз задумался, почему же директор так ему доверяет. — Взлетаем! — выкрикнул Грюм, и двенадцать метел взвились в небо. Гарри поднял древко вверх, пытаясь набрать высоту, но грубая рука Снейпа схватила его за запястье и не позволила подняться. — Что… — нахмурившись, начал Гарри, но не успел закончить фразу, в следующее мгновение оказавшись в большой комнате с двойными дверями. Снейп тут же выпустил его, и Гарри, пошатнувшись, чуть не встретился носом с каменным полом. — Благодарю, Северус, — мрачно прошипели откуда-то сбоку. Гарри напрягся, мгновенно узнав голос. — Можешь оставить нас. Гарри резко развернулся к Снейпу. — Я так и знал! Дамблдору не стоило вам доверять! Тот усмехнулся, поклонился Волдеморту и вышел из комнаты. Гарри проводил его ненавидящим взглядом и, вспомнив, что не один в комнате, быстро развернулся к своему заклятому врагу. Тот странно смотрел на него, и только в этот момент Гарри понял, что он больше не выглядит, как змея. Гарри сделал шаг назад от неожиданности. Красивое лицо казалось еще более устрашающим, чем прежнее. Волдеморт, казалось, не заметил его замешательства. — Добро пожаловать, Гарри. Тебе нечего бояться, — сказал он, раскинув руки так, словно ждал, что Гарри подойдет к нему обниматься. Тот едва сдержал смех. Похоже, Волдеморт принимал его за дурака. Конечно, Гарри не был семи пядей во лбу, но он понимал, что человек, пытавшийся убить его с тех пор, как ему исполнился год, не мог желать ему добра. Гарри проигнорировал приветствие и выпалил первое, что пришло ему в голову: — Почему ты выглядишь по-другому? Ладно, это был не лучший вопрос, который он мог задать. Ему стоило притвориться, что изменения во внешности Волдеморта его не волнуют. — Я рад, что тебе интересно, Гарри. Твой вопрос приводит нас к сути этой встречи, — сказал тот, снова усевшись на свой трон. — Видишь ли, недавно я провел один ритуал, который превратил меня в магическое существо. Я всегда искал бессмертия и вот нашел его, став неуязвимым гибридом двух существ. Не так уж много волшебных созданий бессмертны. Вместо вампира я взял дементора, потому что не хочу стать излишне кровожадным. Волдеморт, казалось, включил режим «лекции», совсем как Гермиона, часто помогавшая друзьям с эссе по зельям. Гарри, в принципе, было все равно, однако он не удержался и перебил волшебника. — Дементора? — недоверчиво переспросил он и побледнел, вспомнив свой печальный опыт знакомства с этими созданиями. Волдеморту, казалось, не понравилось, что его прервали, но, увидев замешательство Гарри, он смягчился. — Да, они бессмертны и умеют вызывать страх у других. Разве можно было найти лучшее существо для осуществления моего плана? Тем не менее, я всего лишь гибрид, так что не смогу высосать душу другого существа. Я не только дементор, но еще и вейла. Гарри поразился. Он словно попал в параллельную реальность. Волдеморт охотно стал вейлой? — Изначально я не собирался брать двух существ, но, исследовав дементоров, понял, что, не разбавь я его кровь чьей-то другой, моя душа исчезнет, как при Поцелуе. Однако если бы у меня был партнер, этого не произошло бы. Дементоры одиночки, но зато вейлы — одни из немногих существ, живущих в парах. К тому же, их кровь хорошо сочетается с кровью дементоров. Тебе нечего бояться, потому что моя дементорская часть не влияет на моего партнера, — добавил Волдеморт, многозначительно посмотрев на Гарри. Видимо, он предполагал, что Гарри уже обо всем догадался. — Я создал зелье, которое позволило бы мне выбрать будущую пару, и решил, что Беллатриса будет лучшим выбором. Но, к сожалению, Пожиратель, которому я дал поручение достать ее волос, совершил огромную ошибку, — продолжил Волдеморт, не обращая внимания на растерянного Гарри. — Он взял один из волосков, которые Белла держала в руках, когда трансгрессировала в поместье Малфоев после сражения с Орденом. Глаза Гарри испуганно расширились, а рука метнулась к макушке, из которой Беллатриса так варварски вырвала прядь две недели назад. — Нет… — прошептал он. — Боюсь, это правда, Гарри. Я тоже не хотел верить в случившееся, но… сам понимаешь. Ты мой партнер, Гарри Поттер, и, нравится это тебе или нет, ты будешь жить вместе со мной. Гарри был на грани паники. Неужели он действительно стал парой Волдеморта? Он был на всю жизнь связан с человеком, убившим его родителей? Гарри мысленно взмолился, чтобы весь этот бред оказался дурным сном. — Подожди! — вскрикнул он, внезапно кое-что вспомнив. — А что насчет пророчества? Оно говорило, что один из нас должен убить другого. Я не могу быть твоим партнером, если нам суждено прикончить друг друга! Волдеморт метнул в него пристальный взгляд. — Ты знаешь суть пророчества? — спросил он. Гарри нахмурился. — Э-э, а ты нет? Дамблдор же говорил, что Снейп подслушал его и немедленно сообщил о нем Темному Лорду. — Нет, Северус рассказал мне только первые два предложения. Я не знаю весь текст пророчества. Так поделись им со мной, Гарри, — потребовал Волдеморт. Тот мысленно стукнулся головой о стену. Он слишком много выболтал. — Отлично. «Грядет тот, у кого хватит могущества победить Темного Лорда… рожденный теми, кто трижды бросал ему вызов, рожденный на исходе седьмого месяца… и Темный Лорд отметит его, как равного себе, но не будет знать всей его силы… И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой… тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Темного Лорда, родится на исходе седьмого месяца», — продекламировал Гарри, отчаянно надеясь, что не совершил сейчас еще одну ошибку. С Волдеморта сталось бы выхватить палочку и заавадить его. — Темный Лорд отметит его, как равного себе… Что это значит? — задумчиво поинтересовался Волдеморт. — Ну, мы с Дамблдором считали, что речь идет о моем шраме, — пожал плечами Гарри. Он уже поделился самой важной информацией с врагом, так какая была разница, что еще рассказать. — О твоем шраме? Хм, да, это имеет смысл… — пробормотал Волдеморт. — Ну, да, имело, ведь он появился у меня на лбу, когда я стал твоим хоркруксом. Волдеморт резко поднял голову и пристально посмотрел на Гарри. — Ты знаешь и о хоркруксах? — требовательно спросил он. — Да, о всех семи, — сказал Гарри, мысленно составляя завещание. Вряд ли после таких откровений Волдеморт оставит его в живых. — Ты был одним из них, — ошеломленно сказал тот. — Ну, как бы то ни было, пророчество больше недействительно. У меня не осталось хоркруксов. Гарри удивленно посмотрел на него. — Что? Почему? — Это случилось во время ритуала. Я даже не думал, что такое может произойти, но, наверное, это кровь вейлы так сработала. Все мои хоркруксы уничтожились, а душа собралась воедино, — объяснил Волдеморт, с наслаждением наблюдая за ошеломленным лицом Гарри. Он был так очарователен… — Понимаю, что и так нагрузил тебя больше положенного, но нам нужно еще кое-что обсудить, — сказал он. — Я знаю, что ты не хочешь сражаться на моей стороне. Поэтому у меня есть предложение. Через две недели должны состояться выборы министра магии. Я хочу, чтобы на них ты поддержал человека, которого я представлю вместо себя, взамен на обещание оставить в живых пятерых твоих друзей, которых ты выберешь сам. Ты проголосуешь за моего ставленника и заставишь общественность поверить в то, что он — лучший кандидат на эту должность. А потом, когда его изберут и я начну принимать новые законы, мне нужно, чтобы ты успокаивал людей. Когда Министерство перейдет под мой контроль, война закончится. Гарри задумался. Ему совсем не нравилось это предложение и не нравилась идея выбора пятерых близких. Это значило, что остальных он обрекает на смерть. Гарри понимал, что не сможет спасти абсолютно всех, но… Он не думал, что у него появится право выбирать тех, кто будет помилован. Однако многие другие люди могли выжить. И, может быть, если Волдеморт завладеет Министерством, война и правда остановится. Ну, по крайней мере, точно пойдет к своему логическому завершению. Но пяти человек Гарри по-прежнему было не достаточно. — Десять человек, — сказал он, посмотрев в красные глаза с непоколебимой решимостью. — Ты публично объявишь о своей поддержке моего кандидата, проголосуешь за него и убедишь людей в том, что мои законы разумны? В обмен на жизни десяти человек? — спросил Волдеморт, взвешивая плюсы и минусы такого соглашения. Гарри поморщился, но у него больше не было причин воевать. Пророчество теперь было бесполезно. Конечно, он мог убить Волдеморта. В конце концов, вся эта ситуация с партнерством так сильно на нем не отражалась, как на том. Но Гарри не стал бы этого делать. Это шло вразрез с его принципами и моралью. Он не мог сделать больно человеку, который был не в состоянии причинить ему вред. К тому же, Волдеморт сказал, что его душа собралась воедино, он снова был нормальным, таким же, как все. Может быть, он действительно мог бы изменить волшебный мир в лучшую сторону? Разве Гарри имел право убить человека с таким потенциалом? Черт бы побрал его гриффиндорскую привычку сваливать все на искупление грехов. — Да, я сделаю это, — уверенно ответил Гарри, стараясь не думать о том, что только что согласился стать «спонсором» Тома. — Отлично. Думаю, на сегодня серьезных разговоров достаточно. Ты наверняка устал, и, без сомнения, тебе нужно время все обдумать. Я провожу тебя в твою комнату, — сказал Том, поднявшись с трона и жестом указав Гарри на дверь рядом с ним. Несколько минут они безмолвно шли по узкому коридору и остановились, лишь уперевшись в массивную дверь. Гарри отчаянно пытался запомнить дорогу, но они прошли слишком много поворотов, и он, в конце концов, запутался. — За этой дверью твоя спальня. — Том повернулся к Гарри и, протянув руку, ласково погладил его по щеке. Гарри даже не успел отодвинуться, когда Том наклонился и прикоснулся к ней губами. — Спокойной ночи, Гарри, — прошептал он ему на ухо. Гарри так старался не покраснеть, что даже не заметил, как Том исчез.***
Несмотря на множество тревожных мыслей, Гарри удалось хорошо выспаться. После того, как прошлой ночью Том так оригинально пожелал ему спокойной ночи, Гарри пулей влетел в спальню и обессилено рухнул на большую мягкую кровать, стоявшую в углу. Он даже не переоделся. Гарри сел на постели и потянулся, щурясь от яркого утреннего солнца, заливавшего комнату. Он испытал сильное искушение свернуться в клубок в теплых лучах и понежиться еще чуть-чуть, но ему нужно было в душ. После ванны, которая размерами вполне могла соперничать с ванной старост в Хогвартсе, Гарри переоделся в то, что нашел в шкафу. Вся одежда, как ни странно, сидела на нем как влитая. Он как раз вытирал волосы, когда раздался стук в дверь. Гарри открыл ее и нашел на пороге Тома, одетого в простые черные вещи. — Доброе утро, — вежливо сказал он. — Э-э, привет, — пробормотал Гарри, проклиная себя за невежественность. Но он ничего не мог поделать, потому что Том смотрел на него, как изголодавшийся человек смотрит на хорошо прожаренный стейк. Впрочем, тот быстро пришел в себя, и Гарри убедил себя в том, что ему все показалось. — Через час назначено совещание с Пожирателями, на нем я представлю тебя моим последователям, чтобы они знали, что тебя нельзя трогать, и ты мог гулять по поместью. Гарри скептически подумал, что не сможет прогуляться по дому, не потерявшись. — А пока мы можем позавтракать в неформальной обстановке, — сказал Том и проводил его в столовую. Гарри с облегчением вздохнул, радуясь, что ему не придется завтракать с Малфоями. В столовой было очень просторно. Посередине комнаты стоял большой прямоугольный стол со стульями на десять человек по бокам. Гарри на секунду замер, раздумывая, где бы ему сесть. Том указал на кресло справа от себя, и Гарри послушно опустился в него, развернул салфетку и положил ее себе на колени. Том щелкнул пальцами, и в то же мгновение будто из воздуха появились двое домовиков с заставленными тарелками подносами. Гарри едва не раскрыл рот от изумления. Кормили в этом доме явно лучше, чем в Хогвартсе, а он даже и не думал, что такое возможно. Пока домовики расставляли блюда и приборы, Гарри рассматривал Тома. Он казался неестественно высоким, даже когда сидел. Простая черная одежда подчеркивала ширину плеч. Том сидел так прямо, что Гарри сам неосознанно выпрямился и постарался не горбиться, раздумывая, с чего начать завтрак. Он не заметил, с каким интересом поглядывают на него красные глаза. — Рекомендую яйца Бенедикт. Это очень сытная и здоровая пища, а завтрак, как ты знаешь, задает настроение на весь день, — сказал Том. Гарри недоверчиво посмотрел на него. — Ты предпочитаешь вести здоровый образ жизни? — спросил он. Наверное, этот факт не должен был застать его врасплох, ведь он прекрасно знал, что Том боится смерти, но почему-то Гарри не представлял себе, что у Темного Лорда могут быть такие привычки. Впрочем, то, что он будет завтракать с ним в поместье Малфоев, раньше ему и в страшном сне не приснилось бы. — Думаю, да, — насмешливо фыркнул Том. Гарри покраснел. И почему его вечно тянет задавать дурацкие вопросы? К счастью, дальше беседу продолжать было необязательно. Гарри послушался совета и попробовал расхваленные яйца, после заинтересовавшись клубникой. Когда он снова посмотрел на Тома, тот уже закончил свой завтрак. — Итак, — неловко начал Гарри, пытаясь придумать тему разговора. — Да? — протянул Том, глядя на него с искренним вниманием и явно забавляясь. — Э-э, мне нравится моя комната, — сказал Гарри первое, что пришло ему на ум, и мысленно хлопнул себя ладонью по лбу. Этот дом не принадлежал Тому, так что Гарри сделал комплимент скорее Малфоям, а не ему. — Рад слышать, что тебе нравится. До выборов мы поживем тут, а потом будет отреставрирована моя старая усадьба, и мы переедем туда. Гарри стало любопытно. — А где находится твоя усадьба? — В Литтл-Хэнглтоне, поместье Риддлов, — небрежно бросил Том. Гарри удивился. Он не ожидал, что тот захочет жить в доме своего отца, которого ненавидел до такой степени, что даже убил. Конечно, Тома, вероятно, не волновало, кого он там убил. Гарри больше удивило то, что он не против жить в доме маггла. — Понятно, — пробормотал он, благоразумно сохранив эти размышления при себе. — Что ж, думаю, нам пора идти на совещание, — сказал Том, когда тарелки исчезли со стола. Гарри отложил салфетку и удивился, когда Том подал ему руку, чтобы помочь подняться. Их взгляды пересеклись, и Гарри чуть не задохнулся, когда его притянули к широкой груди и поцеловали. До этого ему как-то не приходилось по-настоящему целоваться, и на мгновение Гарри замер, не зная как реагировать. Необъяснимое тепло окутало его. Чужие губы ласкали очень медленно и правильно, было безумно приятно. Том смотрел на него с такой нежностью и желанием, что Гарри невольно доверился ему, его губы едва шевельнулись в осторожной попытке ответить на поцелуй, и он тут же почувствовал длинные тонкие пальцы в своих волосах. Гарри прикрыл глаза, совершенно забыв о грядущем совещании, и скользнул ладонями по плечам Тома, притягивая его ближе. Он еле слышно всхлипнул, и поцелуй углубился. Том толкнул его к столу, заключая в кольцо рук, лениво лизнул его нижнюю губу и лукаво посмотрел на открывшего глаза Гарри. Это был вызов, и тот его принял. Он смелее провел языком по подбородку Тома и коснулся его языка. Красные глаза потемнели до темно-бордового цвета. Гарри застонал, когда их губы встретились в страстном поцелуе, и оперся о стол, почти задыхаясь. Том отстранился от него, и Гарри медленно облизнулся, ощущая во рту чужой вкус. — Кхм, совещание? — рассеянно спросил он. Ему хотелось остаться в столовой и продолжить начатое. Идти на встречу с толпой Пожирателей, мечтающих о его смерти, желания не было. — Да, — выпрямился Том, протянув ему руку. — Ты меня отвлек. Гарри покраснел и отвел взгляд в сторону. Том усмехнулся и погладил его по алеющей щеке. — Такой невинный… — пробормотал он, посмотрев на мальчика с темным сладострастием в глазах. Гарри невольно задумался, что может быть соблазнительного в костлявом шестнадцатилетнем подростке. Том отодвинулся, давая ему больше пространства, несмотря на то, что уже был готов взять его прямо в столовой. К счастью, Гарри вовремя напомнил ему о предстоящей встрече с Пожирателями. Что ж, они еще успеют как следует повеселиться. Они вошли в зал с минутой в запасе. Том наколдовал второе кресло рядом со своим и жестом предложил Гарри сесть. Тот удивился, он не ожидал, что при своих слугах Том будет вести себя с ним, как с равным. Интересно, как на это отреагируют Пожиратели. Наверняка это будет не очень приятное зрелище. Гарри даже не успел морально подготовиться — хотя в его случае это вряд ли вообще было возможно, — когда в комнате начали появляться люди. — Добро пожаловать, — произнес Том, оглядев собравшуюся толпу. — Я вызвал вас для того, чтобы познакомить с очень важным человеком. Думаю, многие из вас знают Гарри Поттера? — Он указал на сидящего рядом мальчика, и по залу эхом разнеслось несколько удивленных возгласов. Видимо, до этого на Гарри было какое-то заклинание, которое не позволяло увидеть его, но теперь оно спало, и в его сторону со всех сторон ткнули поднятые палочки. — Уберите оружие, — приказал Том, и неприятный холодок наполнил комнату. По спине Гарри побежали мурашки, но он легко отделался. Среди Пожирателей началась самая настоящая паника — они переживали все самые худшие свои воспоминания. — Вы должны уважать мистера Поттера так же, как и меня. Он будет моим… нашим союзником, — закончил Том с легкой улыбкой на губах. Очевидно, ему нравилось, какой эффект он теперь может оказывать на людей. — Что?! Но, милорд, вы не можете быть серьезным! — внезапно взвизгнула Беллатриса. Гарри удивленно посмотрел на нее. — Уверяю тебя, Белла, я абсолютно серьезен, — ответил Том таким тоном, каким разговаривают с душевнобольными или совсем маленькими детьми. Однако та не угомонилась. — Но почему, мой господин?! Он же бесполезен! Он столько лет был бельмом на вашем глазу… — Беллатриса, я советую тебе остановиться, пока еще есть шанс. Если ты продолжишь оскорблять моего союзника, я отрежу тебе язык, — с убийственным спокойствием прервал ее Том. Температура в комнате упала еще на несколько градусов. Белла всхлипнула и умоляюще посмотрела в глаза господина. — Простите меня, милорд, — испуганно прошептала она. Том медленно положил палочку на колени. До окончания заседания в комнате так и не стало теплее.***
Том, зарычав, толкнул Гарри к стене. Тот сильно ударился головой и болезненно застонал, но Том уже ни на что не обращал внимания, кроме его тела. Этим утром он, как обычно, пришел, чтобы сопроводить Гарри к завтраку, и тот открыл ему дверь в одном полотенце на бедрах. Гарри даже не успел поздороваться, когда Том впихнул его внутрь комнаты и прижал к стене. — Мерлин… — с трудом выговорил Гарри. Том усмехнулся ему в шею, дразняще прикусив бьющуюся жилку. Он скользнул губами к ушку, поцеловал за ним и тяжело выдохнул. Гарри инстинктивно наклонил голову в ожидании прикосновений. Том лизнул ямку между ключицами и осторожно втянул кожу в рот, оставляя засос. Гарри громко застонал, дернул его за волосы и страстно поцеловал. Этот поцелуй совершенно не походил на самый первый. Он был нетерпеливым, почти отчаянным, долгожданным. Их языки столкнулись в борьбе за доминирование, и Том выиграл, скользнув ладонями по груди Гарри. Он оглаживал желанное тело руками, всюду, куда смог дотянуться, проник под полотенце, сжал задницу, заставив Гарри оторваться от припухших губ и блаженно прикрыть глаза. Его щеки соблазнительно порозовели. — Гарри, — выдохнул Том, пытаясь вернуть самоконтроль. Ему отчаянно хотелось попробовать мальчишку, сделать его своим. Гарри потерся пахом о его бедра и застонал. — Пожалуйста, — с трудом выговорил он. — Потрогай меня… Пожалуйста… Тома не нужно было просить дважды. Он сдернул с него полотенце и погладил напряженный член, провел большим пальцем по головке, размазывая выступившую каплю. Медленный темп только раздразнил Гарри, и он нетерпеливо толкнулся в неторопливую руку, безмолвно требуя большего. — Ты так красив, — прошептал Том ему на ухо. — Так прекрасен… Мой… Гарри застонал, почти задохнувшись от наслаждения. Этот звук едва не свел Тома с ума. Прошептав заклинание, он осторожно ввел в Гарри палец. Мышцы плотно сжали его со всех сторон, но Том и не думал останавливаться. Сознание Гарри было настолько затуманено наслаждением, что он этого даже не заметил. По-настоящему больно стало, когда Том добавил второй палец. Гарри всхлипнул, сморгнув собравшиеся в уголках глаз слезинки. — Тихо, — прошептал Том и погладил его изнутри. Гарри вдруг вздрогнул и вскрикнул, вцепившись в его плечи. Том усмехнулся и снова потер это место. Гарри было так хорошо, что боль от третьего пальца ему даже понравилась. — Боже… Том… Пожалуйста, хватит… Я не могу… Я… — отчаянно залепетал он. Том послушно вынул пальцы, смазал себя и замер. — Гарри, — хрипло сказал он, нажав головкой на колечко мышц. — Скажи мне, насколько сильно ты этого хочешь. Скажи мне, Гарри… Тот закусил губу, чтобы не застонать. — Сильно, я очень сильно хочу этого! Пожалуйста, трахни меня уже! — умоляюще проскулил он. Том толкнулся вперед, почти впечатывая его в стену, и на этот раз Гарри не смог сдержать громкий всхлип. Том начал двигаться сразу, не дав ему времени привыкнуть, но ему этого и не было нужно. Гарри ждал именно таких движений — резких, грубоватых, глубоких. Он хотел сдерживать свои стоны, но это было невозможно — при каждом выпаде член задевал что-то внутри, и это было приятно до потери разума. Гарри хотелось кричать, звать Тома по имени, потому что происходящее было так правильно и так неправильно одновременно. Его омывало теплом, сердце наполнялось необъяснимой нежностью. Он притянул Тома к себе за шею и поцеловал. Он почти… Тот тихо застонал, сжав его член в ладони. Гарри задохнулся от неожиданной ласки и кончил, вскрикнув и снова ударившись головой о стену. Том рыкнул, сделал последнее движение и сжал его в объятиях.***
Ежедневный пророк
28 августа 1995 года.Пий Толстоватый — новый Министр Магии!
«Британские волшебники и волшебницы, ваши голоса подсчитаны! Новым Министром Магии становится Пий Толстоватый! Разрыв между кандидатами был небольшим, но можно с уверенностью сказать, что Руфус Скримджер потерял свои позиции в тот же день, когда Гарри Поттер заявил о своей поддержке Толстоватого. Многие из нас были шокированы тем, что Мальчик-Который-Выжил так активно начал высказывать свою политическую позицию. Шестнадцатилетний Гарри Поттер никогда не проявлял интереса к этой стороне общественной жизни, но теперь он, кажется, нашел свое призвание. Его страстные речи об идеальном характере и лидерских качествах Пия Толстоватого завоевали сердца многих колдунов и ведьм. Мистер Поттер проделал огромную работу по поддержке теперь уже министра, и наши репортеры ждут от него того же в дальнейшей работе нового кабинета. Пий Толстоватый уже высказал желание кое-что поменять в жизни современной магической Великобритании путем нескольких Указов. Министр с первого часа бросился в работу с беззаветной решимостью. Наша редакция считает, что он окажется одним из самых жестких и уверенных вершителей власти. Мистер Толстоватый уже запланировал несколько конференций по вопросам борьбы с Тем-Кого-Нельзя-Называть. Министр поделился с нами, что у него уже есть планы восстановления мира в волшебной Великобритании. Выполнит ли Пий Толстоватый свои обещания? Наши репортеры считают, что за это можно поручиться! Более подробную информацию о Министерских Постановлениях, принятых Министром Толстоватым, читайте на стр.5. Дополнительную статью о Министре и его планах читайте на стр.7». Гарри отложил газету в сторону, не обращая внимания на ухмылку на лице Тома. Он все еще не был уверен в том, что сделал верный выбор, но пути назад не было. — Ну, все хорошо, кажется, — сказал он, потянувшись за клубникой. Это была его любимая ягода, хотя с некоторых пор ее цвет напоминал ему кое-чьи глаза. — Да, кажется. Это надо отметить, верно? — пробормотал Том, с вожделением взглянув на Гарри. Тот невинно улыбнулся в ответ. — Ты прав! Давай позовем всех Пожирателей и устроим праздник в честь твоего успеха, — сказал Гарри, собравшись вызвать домовых эльфов. Но не успел. В одно мгновение Том оказался совсем рядом с ним. — Что-то не хочется, — прошипел он. Том никогда не упускал возможности нагнуть Гарри над кухонным столом.