foolish alternative;

Дым от только что выкуренной сигареты уносится в ночное небо, струясь и рассеиваясь на фоне ночного неба. Чанёль лишь слабо усмехается, туша сигарету о балконные перила; он снова поддался своим желаниям, своей слабости, снова не смог противостоять Суён, которая в очередной раз уничтожила весь самоконтроль Пака, едва коснувшись его губ своими. Чанёль ненавидел свою слабость, он ненавидел то, что не мог остановить своё саморазрушение и подчинение этой девушке, словно умелому куклаводу. А она лишь наблюдает последнии стадии этого самоуничтожения, но сделать ничего не в силах. В ней самой от её прежнего внутреннего мира остались лишь жалкие уголки, до сих пор тлеющие, но больше не царапающие изнутри. Она разрушилась, сгорела дотла уже давно и внутри кроме искалеченных внутренностей ничего не осталось, лишь пустота. Никаких чувств, но тупая боль все ещё пронизывает сердце, правда, Пак давно перестала обращать на неё внимание. Тяжело вздохнув, девушка подбирает с пола разбросанную одежду, натягивая её на себя, и быстро уходит, захлопнув за собой дверь. А Чанёль лишь достаёт новую сигарету из пачки, проникаясь ненавистью не только к своей беспомощности, но и к человеку, который превратил эту некогда прекрасную девушку в жалкое подобие человека. Хотя, чем он сам лучше? Ведь он сам до сих пор любит её, надеясь непонятно на что. • СуЁн ненавидела свою слепую зависимость, свою бесконечную любовь и бескрайнее отвращение к этому человеку. Она не понимала, как возможно ненавидеть человека до жгучей боли в груди и желания влепить пощечину, плюнуть в лицо, но в то же время любить до готовности сорваться в любой момент, бросить абсолютно всё и последовать за ним. Но больше всего девушка ненавидела тот факт, что именно этот человек вызывает в ней все эти чувства. Ким Чонин был гибелью и исцелением Суён. Своим отношением он разбивал её на бесчисленное количество осколков, но лишь одним поцелуем он мог вернуть её к жизни. • И вновь все повторяется, словно кто-то перематывает кадры кинопленки: смятые простыни, фиолетовые синяки на запястьях и алые пятна в области ключиц, и никого рядом. Суён ненавидит эту квартиру, поглощающую, словно высасывающую из нее жизнь, не отспукающую ее; всё, от удушающего запаха шоколада до плотного сигаретного дыма, тянущегося с кухни, вызывает в ней приступы тошноты. Но сердце всё равно бьется сильнее, как только девушка заходит на кухню и видит такого сонного, уставшего Чонина, хоть и пропахшего табаком насквозь. – Ты должна уйти, – нарушает звенящую тишину парень, продолжая смотреть куда-то перед собой, – больше тебе не место в этой квартире. Суён от этих слов будто уменьшается раза в два. В груди колет сильнее, а сдерживать слезы становиться практически невозможно, но девушка пересиливает себя, выдавливая: – Да больно ты был мне нужен. И, быстро собрав немногочисленные вещи, уже на выходе бросает: - Можешь не провожать. Дверь с грохотом захлопывается, заставляя Чонина вернуться в реальность, где он снова один. Да, он не смог осчастливить Суён, но ведь и сам страдал не меньше. Просто его сердце уже давно вынули из груди и решили не возвращать, а найти его Чонин больше не в силах. Он отпустил, пока окончательно не разрушил, хотя душа и стала теплеть от чужой робкой улыбки. Но это можно пережить, уверяет себя Чонин, усмехаясь. В этот раз не будет так больно. Просто у каждого за рёбрами свои шрамы. • Едва Суён выходит на улицу, срывается на бег, не разбирая дороги. Снег нещадно слепит глаза, мокрыми хлопьями летя навстречу, но девушке все равно. Потому что больно. Потому что не верит, что все закончится вот так. Сама того не замечая, девушка приходит к Чанёлю, возвращая всё к началу. Слезы неконтролируемым потоком текут из её глаз, но не обращая на это внимания, она лишь обнимает сильнее, утыкаясь носом в плечо, заглушая всхлипы. Потому что её маленький привычный мир рушится, без права на восстановление. А Чанёль понимает. Понимает и утешает. Хотя самому от обиды хочется взвыть. Они так и стоят: оба разбитые, потерянные, на перепутье двух дорог. И выбрать между ними все ещё невозможно. Потому что ни одна не ведёт к тому, чего бы хотелось, а выбирать между одинаково ненужным бессмысленно. Они просто пытаются залечить свои шрамы, не получив новых.