Между строк.

Она аккуратно поправляет его черный галстук и укладывает его точно по центру, скрывая ровный ряд пуговиц за черной тканью. Её взгляд ужасно сосредоточен и, кажется, что важнее этого галстука нет ничего важнее на этом белом свете. Но руки мелко дрожат. Он только сейчас замечает, что у неё очень тонкие запястья, что сквозь чувствительную кожу рук ясно проступают вен, что кожа у неё стала ещё белее, чем раньше, и что для себя она давно все уже решила. Только его спросить почему-то забыла. - И долго ты будешь с ним возиться?- в каждое слово сочится ядом, настолько густым и сильным, что ему в пору, убить даже слона. Кея определенно зол. Его раздражение можно даже потрогать пальцами, зарыться в удивительно холодные воображаемые нити и изрезать всю и без того тонкую кожу белоснежных рук. В моменты особенного раздражения он становиться невыносимо спокойным и холодным. Отчужденным. Далеким настолько, что кажется, что между ними ничего не было. А разве что-то было? - Я уже закончила, Кея-сан,- она растягивает уголок губ в слабой попытке улыбнуться и, наконец, поднимает взгляд своего невыносимо лилового глаза. Хибари выводит из себя безвкусная черная повязка на её правом глазу. Право слово, лучше бы он лицезрел пустую глазницу, чем это безобразие. Лучше бы она скрывала свое уродство длинной челкой, которая тоже бесит его. «Лучше бы она никогда не появлялась в его жизни» Хром знает, о чем думает Кея. Она замечает эту мысль во всех его движениях, даже в поцелуях, слегка жестких и властных, после которых губы невыносимо жжет. От холода. Она прекрасно знает, как он относится к ней. Потому что сама уже давно ничего к нему не испытывает. Так давно, что иногда ей кажется, будто она и вовсе его не любила. Никогда. - Я думал, ты уехала ещё утром?- он говорит безразлично, словно не чувствуя подрагивающих рук на своих плечах. Он смотрит куда-то сквозь неё, и смотрит так уже на протяжении почти десяти лет. - Мне пришлось остаться по некоторым важным причинам. Франу снова дали неотложное задание. Они оба безукоризненно вежливы и благожелательны друг к другу. И лед вокруг только плотнеет. Атмосфера как всегда неуютная. Возможно, она была такой всегда? Безжизненные пальцы давно убитой ими обоими любви все ещё сжимают их руки, насильно притягивая друг другу, не давая возможности убежать или уйти. Будто все ещё надеется возродиться из пепла. - Это земноводное опять зря тратит время. Как и ты, впрочем. Мысль остается недосказанной, но оба знают её продолжение. Всегда знали. Ему уже не помочь. Эта мысль сдавливает виски Хром кольцом, не давая уснуть. Она безнадежно потерялась в своем подсознании, ночами собирая в нем белые лилии. Долгое ожидание превращается в пытку. Смерть уже не кажется чем-то далеким, и уже будто зовет к себе на чашечку горячего чая. Но желание вытащить своего Спасителя, именно так с большой буквы, куда сильнее желания отдохнуть. Докуро уже давно действует из чистого упрямства, снова и снова ударяясь о препятствия и пытаясь пройти их. Будто это сможет помочь. Хибари давно уже знает, что его девушка не в себе. Он давно привык к её отсутствующему виду. Привык к тому, что когда он её целует, она шепчет имя другого. Своего Спасителя. Привык к её слезам без повода и истерическому смеху. Хром давно перестала быть для него чем-то необычным. Давно перестала вообще быть для него. Кея давно упустил тот момент, когда все ещё можно было обернуть вспять. Он его вообще не заметил, погребенный под горой работы, которую остальные «Хранители» выполнить были не в состоянии. Просто однажды она забыла, кто он. Просто однажды во сне она позвала не его. - Думаю, нам стоит попробовать ещё раз. Я уверена, в этот раз мы его вытащим,- девушка говорит будничным тоном, будто обсуждает последние сплетни, а не план спасения одного из опаснейших преступников современности из лап самых сильных мира сего. - Как хочешь. Но я бы так не старался. Ананас этого не стоит,- губы изогнулись в презрительной улыбке, а глаза подозрительно потемнели. Но Хром, как и всегда, не заметила приближения бури. - Не смей говорить о нем так! Он спас меня, когда весь мир отвернулся от меня! Он, не ты и никто другой! Мукуро-сама сделал для меня больше, чем весь мир вместе взятый. Он подарил мне Жизнь. И даже если он демон, я согласна спустится в глубины Ада, чтобы побыть рядом с ним! К концу речи она уже пронзительно кричала, сжимая маленькие ладошки в кулачки. Вокруг сразу же заструилась энергия, медленно окутывая хозяйку сапфировой дымкой. Хибари лишь фыркнул насмешливо. - Я не собираюсь вообще говорить о нем. Это твоя жизнь и ты вольна распоряжаться ею, как пожелаешь. Никто не будет тебе мешать. Хотя раньше тебя остановил бы зверек, но сейчас его рядом нет… А для меня ты слишком никчемное создание, чтобы заботиться о тебе. С недавних пор каждый их разговор заканчивался подобными словами со стороны Хранителя Облака. «Ты мне безразлична» «Ты давно не нужна мне» «Нас больше ничто не связывает» " Я давно не люблю тебя" И ещё миллион подобных фраз, срывающихся с его уст при каждом удобном случае. - Тогда я, пожалуй, пойду,- она криво усмехнулась и отвернулась от него, делая уверенный шаг прочь из комнаты. Для того чтобы говорить честно, нужно верить в то, что ты говоришь. Крепкая рука кольцом сжала тонкое запястье и ощутимо сжала его, заставляя девушку болезненно пискнуть. Хибари никогда не был особенно нежен с ней. Он вообще не знал такого слова – нежность. В отличие от… Он легко повернул Хром обратно в себе и прижал к своей груди. Сердце гулко бухало в груди, размеренно и спокойно, полностью оправдывая беспристрастное состояние своего хозяина. Он ничего не чувствовал. Её подбородок тоже был на удивление хрупким. А взгляд – осмысленным. Полностью и безраздельно принадлежа ему. - Я не разрешал уходить. Поцелуй оказался таким же жестким, как и остальные. Но разница все же была. Кея прикасался к ней осторожно, будто боясь сломать и повредить. Губы, хотя все так же жестко сминали её собственные, были уже не такими обветренными и шершавыми как раньше. Взгляд, хотя и оставался таким же пронзительно серым был до краев заполнен… …Горечью. - Мукуро,- едва оторвавшись от его губ, тихо прошептала Хром, восторженно вздыхая и прикрывая единственный целый глаз. У него опять ничего не вышло. Снова. Губы снова искривились в презрительной усмешке, и брезгливо он опустил руку, только коснувшуюся осиной талии Докуро. - Можешь быть свободна. Девушка кивнула и легким пружинистым шагом вышла из кабинета Хибари. - Жалкое травоядное. Она лежала на больничной койке белая-белая, будто призрак. Множество разнообразных приборов поддерживали её жизнь, но искорка медленно угасала в ней. Хибари задумчиво рассматривал тщедушное тельце Хром Докуро из Десятилетнего прошлого. Девушка казалось, спала, даже ресницы дергались едва заметно, отбрасывая слабые тени на обесцвеченные щеки. Только пугающе просевший живот выдавал всю тщетность и безнадежность её положения. - Нужно, чтобы она использовала собственное Пламя для создания внутренних органов. Нужно, чтобы эта маленькая девочка выжила. Нужно, чтобы она встретилась с грозным главой Дисциплинарного Комитета. Нужно, чтобы она смогла растопить его сердце. Даже если это убьет его снова. Нужно, чтобы они не повторили их ошибку.