Всё когда-нибудь уходит

Солнечные лучи пронизывали листву деревьев, проникая в самую глубь сада. Рин шёл по дорожке из камней, смотря на проглядывающее через просветы пышных изумрудных крон голубое небо с проплывающими белыми, пушистыми, словно вата, облаками. Надо было срочно навестить Шиеми, которая вот уже как неделю не появлялась на занятиях неизвестно по какой причине. Девушку Окумура увидел склонённой над клумбой с завядшим цветком. По щеке её, сверкнув всего на мгновение, скатилась, упав, слезинка. — Шиеми, — Рин смотрел на неё, никак не понимая, почему девушка плачет. Он тихо подошёл к ней. — Шиеми, — чуть громче снова позвал парень. — Шиеми, ты плачешь? Морияма вздрогнула и повернула голову. — Рин! — по лицу девушки пробежала слабая, едва заметная улыбках, глаза заблестели от радости, что её друг пришёл. — Что ты тут делаешь? Сейчас же занятия… — Я пропустил их, — Окумура уселся рядом с Шиеми на зелёную мягкую траву. — Что с тобой? Почему ты не приходишь? Девушка как-то смущённо опустила голову, не желая смотреть в глаза парню. Она никак не ожидала, что он вдруг решит придти навестить её. Что будет вот так рядом сидеть и смотреть на неё. Сердце почему-то слабо защемило, а на глаза навернулись слёзы. — Рин… — Да? — Рин беззаботно улыбнулся, но увидев, как по щеке Шиеми снова скатилась слеза, удивлённо посмотрел на неё. — Что с тобой? Рассказывай, мы же друзья! Мы же друзья… От этих слов почему-то Морияме стало очень больно. Она никак не могла понять себя и свои чувства. Рин ей нравился, и кажется, даже больше, чем просто друг. — Эй, — Окумура-старший был очень растерян. Как сделать так, чтобы она не плакала? И Рин, придвинувшись к девушке поближе, обнял её, смотря в зелёные, такие красивые и необыкновенные, такие тёплые глаза. — А теперь давай рассказывай, я слушаю. — Он завял, — Шиеми смущённо опустила голову. Что она имела ввиду, говоря «он завял» Рину можно было даже не объяснять. Он итак знал, что у девушки рос не совсем обычный цветок, в чём его странность заключалась, никто не знал, однако демоны его просто не переносили. Почему Окумура-старший не подвергался влиянию этого растения, оставалось загадкой. Во всяком случае, Шиеми очень дорожила своим цветком, ухаживала за ним со всем старанием, каким только могла, как когда-то ухаживала бабушка. — Ну-ну, не плачь, — Рин посмотрел на согнувшийся хрупкий стебелёк. Да, тут уже ни чем не помочь. — Всё когда-нибудь уходит из этого мира. И люди, и растения, и животные. Придёт время, уйдём и мы с тобой. — Тогда я, — Шиеми покраснела. — Тогда я бы хотела уйти раньше тебя! Чтобы даже ни на минуту, ни на секунду не жить без тебя! — Я тоже, — после этих слов парня Морияма почувствовала что-то, похожее на счастье. — Ты ведь мой друг! Мой друг… Снова он сказал это. «Я никогда не смогу понравиться тебе как-то по-другому, немного иначе, чем как друг, » — с грустью подумала девушка. Следующее время, кажется, примерно составлявшее пару часов, они болтали обо всём. На душе стало как-то тепло. Где-то в листве пели птицы, ветер приятно обдувал лицо… Всё вокруг носило какой-то умиротворённый характер, отчего Морияме вдруг полегчало. — Ой, мне пора, — спохватился Рин, посмотрев на солнце, зашедшее в своём дневном пути уже за полдень. — Так ты придёшь на занятия? Шиеми кивнула. Она была не в силах ничего сказать. Окумура развернулся и пошёл по каменной дорожке к выходу. Вдруг всё внутри Мориямы встрепенулась, и она, сама не понимая, почему, вскочила с травы и побежала за удаляющейся фигурой парня. Запутавшись в кимоно, девушка упала, поцарапав руку, отчего на ней выступили ярко-красные капли крови, но сразу же поднялась. Добежав до Рина, Шиеми обняла его сзади, не желая отпускать. — Не уходи! Я… — Шиеми? — удивился Окумура. — Ты что? Мы же увидимся завтра! — Рин, я… Я… — Что? — парень с непониманием уставился на лицо Мориямы. — Ничего, — Шиеми покраснела до корней волос, развернулась и хотела было идти, но Рин остановил её. — В чём дело? — Э-э-э… ну просто… Знаешь, Рин, давай в следующий раз расскажу. Прямо завтра, ага? — Шиеми попыталась улыбнуться. — Ну ладно, — Рин пристально посмотрел на неё. — Только чтобы завтра рассказала! Окумура с грустью опустил голову. Ему казалось, что сейчас он должен был бы услышать что-то важное. Конечно, вряд ли это признание в любви или что-то подобное, ведь Шиеми, кажется, нравится Юки. От всех этих мыслей на душе стало как-то грустно. «Неужели я ревную? Нет, быть не может. Но ведь Шиеми мне нравится, я это точно знаю. Она такая… такая добрая и милая, » — думал Рин. — Ну, пока? — спросил он. — Пока, — Шиеми развернулась и всё ещё с опущенной головой побрела вглубь сада. *** Шиеми стояла перед дверями кабинета, размышляя, что она скажет Рину сегодня. Ведь он просил рассказать, а она обещала. Всё вроде было как обычно, те же парты, та же обстановка, те же люди… Однако место Окумуры-старшего пустовало. «Почему же Рина нет?» — подумала Шиеми, усаживаясь на стул. — «Может, заболел? Надо тогда навестить его!» В класс вошёл Юкио, вид у него был как-то мрачноват сегодня. Не выспался может быть, либо Рин с утра пораньше что-то натворил — неизвестно. «Спрошу у него, » — решила Морияма. Однако ответ на свой вопрос девушка услышала спустя пару минут: — Погодите, я пока что не буду начинать урок, у меня к вам разговор… Вчера было совершено нападение на академию, и всё обошлось благодаря Рину. Благодаря ему мы все остались живы. Но… Мне надо к тому же сказать, что… В общем, Рин… Вчера он… Он умер. Погиб, спасая нас, принёс себя в жертву, — голос Юкио дрогнул, и он, не говоря больше ничего, вышел из класса. «Он умер, он умер, он умер, » — гулко стучало в голове Шиеми, она вся побледнела и даже воздуха стало не хватать. Однако ни слезы, ни вздоха, ни крика не вырвалось из её горла. Девушка словно окаменела. Голова закружилась, и появилось какое-то странное чувство, словно она летит. — Шиеми! Шиеми! Морияма! — слышались, словно через вату, голоса. И тут сознание покинуло Шиеми, и всё… темнота. *** Белые стены, белый потолок… Резкий запах лекарств и мягкий, такой привычный и приятный, целебных трав, какие Шиеми в детстве, когда она заболевала, заваривала бабушка. Девушка улыбнулась, потянувшись, однако вскоре вспомнила всё, что было тогда в кабинете, и улыбка сошла с её лица. — Рин, — позвала она. — Ри-и-и-и-ин! — Шиеми, — Камики склонилась над Мориямой. — Успокойся, всё хорошо… — Ничего хорошего, — тихо сказала Шиеми. — Рин… Он умер. Умер. — Ну, тише, тише… Все мы когда-нибудь покинем этот мир. Эти слова… Рин вчера в саду говорил тоже самое. — Я не успела сказать ему. Я не успела! Сказала, что завтра, — слёзы покатились по щекам девушки, оставляя за собой мокрые дорожки. — Он наверняка сейчас тебя слышит и видит тебя… Шиеми больше не слышала подругу, сознание её снова помутнело. Перед глазами предстало лицо Рина. Такое знакомое, такое родное. И всё с той же беззаботной улыбкой и синими, словно море, глазами. — Я люблю тебя, Рин. Я тебя никогда не забуду, — сказала Морияма перед тем, как вновь потерять сознание. — Ну-ну, не плачь, — Рин посмотрел на согнувшийся хрупкий стебелёк. Да, тут уже ни чем не помочь. — Всё когда-нибудь уходит из этого мира. И люди, и растения, и животные. Придёт время, уйдём и мы с тобой. — Тогда я, — Шиеми покраснела. — Тогда я бы хотела уйти раньше тебя! Чтобы даже ни на минуту, ни на секунду не жить без тебя! Это было последнее её перед этим воспоминание.