Долетались!

Вообще, эти старые штуковины летали из рук вон плохо. Лежишь под этой машиной, возишься с ней часами, и толку? Поворачивай, курва! Фух, увернулись. Почему у хороших парней всегда дрянь, а не железки? Посмотреть на Первый Орден, так у них те еще движки стоят. По крайней мере, если бы не умение летать, я давно был бы планетным мусором. - Захлопни варежку! – командир опять распоясался, указания дает. Все знают, что я в команде не летаю. Я сам себе герой. Да выполняю я, выполняю, не злись, чертов кретин. Пришлось лечь на крыло. Иди к свету! Ищи в себе свет! Да нафиг надо. Уйду в этот Первый Орден, будете знать. Что, неужели нельзя финансирование увеличить? Но пришлось стиснуть зубы и идти на прорыв. Кабину трясет от косых попаданий. Что же будет если в нее что-то жахнет по-настоящему? Нет, я, конечно, знал, проверять не хотелось. Дернув пару рычагов, я резко ушел вниз, вывернув машину, дал носом очередь по вражескому кораблю, не ожидавшему такой подставы. Сбил! Яху-у-у-у! - Да не выпендриваюсь я, капитан! – рыкнул в датчик. Не дают погеройствовать, тоже мне, вояки. Беспокоятся обо мне, немного даже приятно, только неуместно. Война все-таки. Но, когда машину тряхнуло так, что я ударился лбом о приборную панель, и, кажется, разбил себе голову, то понял, что долетался именно я. - Сохатый! Джеймс! – капитан пытается докричаться до меня. - Отстань, Лунатик… - шепчу я в датчик. – Все кончено. Попытаюсь пойти на таран. - Входи в атмосферу и катапультируйся! – кричат мне. Кто? Кажется, Бродяга. Не очень понимаю, потому что голову жжет нещадно. - Давай же! Мы найдем тебя! - Не глупи! Фыркнул из последних сил и направил свою развалюху в самый ад. Хотя бы еще одну машину. Хотя бы одну. За своего лучшего друга, которого эти твари убили. Моя месть. ** Меньше всего я, конечно, ожидал прийти в себя. Не такая уж и рана оказалась. А нечего тогда неженку изображать! Когда я резко сел, то понял, что немного погорячился, но в целом, был не так уж и неправ. Руки-ноги целы, голова на месте, и кровь даже больше не идет. Запеклась, поди ж ты. На таком солнце почему бы и не запечься? Солнце обжигает, но уже пытается закатиться, а значит, не все потеряно. Наверху бой подходит к концу, если судить по вспышкам. Так что, мой таран не удался? Не вышел из меня камикадзе, ох не вышел. Героем побыть не дали. Очнулся я будто на поле технобитвы. Обломков здесь было много больше, чем от одного моего корабля. Ага! Пришлось достать армейский нож из-за щиколотки и приготовиться к сражению! Упавшая машинка явно была движимостью Первого Ордена. Какая ирония. Чуть согнув ноги в коленях, и каплю утопая в песке, я медленно обошел поврежденную красавицу. Оппа-на! Штурмовик, которому хорошенько придавило ногу, стонал под обломком корабля. Хорошо хоть их дурацкий пластик у них белый. В черном бы он сгорел тут же. Хотя, может, у него там микроклимат поддерживается? Кто там этих чертовых штурмовиков разберет? И чего мне? Ножом его колошматить? Я, конечно, маньяк, но специфический. Я больше люблю из бластеров шмалять. Или там… Сила! Приди ко мне! Только чет не приходит, ни черта. Не быть мне джедаем, а так хотелось! Рядом где-то с Леей стоишь, и думаешь, что свет явится! Ага, как же. Так что мне делать с этим стонущим парнем? Найти его бластер и спасти от мучений путем прорехи в голове? Точно! - Помоги… Черт возьми… Вытащи! Хм, странно он просит о помощи. И явно смотрит на меня, хотя, казалось бы, в шлеме неочевидно, но взгляд я чувствую. Потыкал его ножом в пластик. Мужик дернулся, пытаясь сбежать. Но куда ему сбежать? Собственный самолет стал ему ловушкой, станет и могилой. Кажется, он задыхается. Надо признать, что сердце мое не выдержало. Я не пехотинец. Я расстреливаю машины, я почти не вижу, как гибнут реальные люди. Может, поэтому, во мне вспыхнула жалость. Резанув черные клеммы, я стянул со своего врага шлем. Мужчина? Парнишка моего возраста, едва ли двадцати лет. Худощавый, с черными волосами по плечи, с серыми, антрацитовыми глазами. Редкость, не дать не взять. - Пить… - еще и наглая. - А рыло медом не намазать? – интересуюсь. Бля. Ну вот реально. Не могу я взять его и убить. Значит, придется уйти. Слабак ты, Джеймс. Сириус правильно говорил, что доброта моя меня до хорошего не доведет. - Не уходи! – охренеть, требуют от меня. Прям-таки почти по-аристократически приказывают. Совсем штурмовики Первого Ордена распоясались. На горизонте намечался песчаный тайфун. Причем воронка подсказывала мне, что придется искать укрытие, иначе будет незабываемый полет по внутренней спирали тайфуна. Я покосился на миленькое лицо. Как раз в моем вкусе, бывает же такое? Порыв ветра уронил меня в песок. Матерясь, я с трудом поднялся, увидев, как штурмовик кашляет. С одного порыва его почти занесло. Слишком жестокая смерть, как по мне. Даже для врага. Я сел рядом, пытаясь понять, как вытащить его ноженцию, не прибегая к ампутации. - А где бластер? – поинтересовался я. Парень отрицательно покачал головой. - Как тебя звать-то? - Се56-789-в. - Ничеси. У меня на цифры память плохая. Будешь просто Сев. - Сев… Да. В этом была для меня определенная ирония, но почему бы и нет. - Северус, - сказал я, будто пробуя имя на слух, фыркнул, заглушая иронию. - А фамилию я придумаю. Что? Я тебе тут помочь пытаюсь, а ты смотришь на меня, как змеюка подколодная. О, фамилию тоже придумал. Ха! Ну, если выживешь, похвалишься. Ногу я ему все-таки вытащил. Усевшись в песок, осмотрел покалеченную конечность. Парень, сжав зубы, пытался не стонать от боли. А потом нас на секунды накрыло волной песка. Я накинул на нас куртку, потому что на одном вдохе этого было не пережить. Романтично донельзя! Со штурмовиком под одной курткой. Ога, прекрасно. Долетался, Поттер. Мое бедро тоже в очень интересном местечке, давит куда не надо. Но я же не специально, блин! Почему-то у него глаза так блестят, а еще он облизывает губы, так что я… не будь я у мамы единственный сын, уже бы впился в него. Но нет, держусь, хотя сердце у него стучит быстро. Я слышу. Мое, похоже, не отстает. - Ты что творишь? – шипит он на меня, видите ли. - Спасаю твою сраную штурмовую жизнь, - ядовито комментирую, почти лежа на нем. Батюшки-святы, да у меня же сейчас встанет, потому что кажется встает у него. Интересно, румянец тоже у обоих? Зеркалом жаль не затарился! Одним вопросом было бы меньше. Ну вот первый серьезный порыв прошел. Я поднялся, демонстративно хамски бросив на него курточку и отправился искать укрытие. - Ты куда? - тут же хмуро поинтересовались у меня. - Эй, слушай, я тебе не друг. Я вообще тебя убить должен! Так что отстань! – попытался развести руки в сторону и быть таким, как всегда. - Да. Господи! Дарт Вейдер вам в задницу. Ну и как его оставлю с такой убийственной моськой? - Укрытие я искать! Посиди смирно. Можешь? – попросил я, выпендриваясь. - Могу, - поджал губу штурмовик. Боженьки, сама серьезность. Мне вот интересно, кем он мнит-то себя? Властителем темной силы, или что там? Я в рассказах Леи не силен. Убежище я нашел быстро. А вот транспортировать наглого штурмовика оказалось непросто. Мало того, что я оказался в роли вьючного животного, так он мной еще и понукал. Быстрее, мол. Все, конечно, правильно, но… Достал! Выебу в одно место, будет знать… От этой мысли я замер, правда, уже сгрузив свою ношу в убежище. Маленькое такое уютное местечко. Прям-таки любовное гнездышко. Я уселся и уставился на штурмовика. - Как я тебя там назвал? Я забыл. - Сев, - недовольно сказал тот. – Память как у рыбки, что ли? Язва. Вот язва. Люблю таких… С детства можно сказать! Ну так что, исполнить мне угрозу, что ли? Делать все равно нечего, искать нас здесь не найдут. По крайней мере пока буря не пройдет, так что я навис над ним. - Ножки раздвигай. - Что? – о, эта охреневающая физиономия! Она того стоит, даже если ничего не будет. - Ноги раздвигай, шире разводи, пальцами дырку держи, и я погнал, - не удержав серьезного настроя, я фыркнул в конце. Парнишка вздрогнул. - Зачем? – серьезно спросил он. Я не выдержал, расхохотавшись. - Думаю, что стоит тебя трахнуть. За все хорошее. А то слишком раскомандовался. Парень вжался спиной в стену убежища. Ловушка та же самая, что на корабле. Нога ему не подчиняется, за стеной гудит ветер, хлестко бьет песок. Все тридцать три удовольствия. - Ну! И он подчиняется, избавляясь от тяжелых штанов и действительно, согнув ноги в коленях, разводит их в стороны. Я придвинулся к нему, а тот испуганно зажмурился. - Да брось ты. Ох, как дрожат его бедра. Ну что ж. Насилием мы еще не занимались, но все бывает в первый раз. Вдыхаю аромат его кожи, тяну за мочку уха. О, на меня наконец-то смотрят. Неуверенно кладет руки на плечи. - Ты мне, конечно, должен. Но это не в счет долга. Просто давай я тебя трахну. - Ты бы себя слышал, идиот, - шепчет он. Ого, кто-то реально не против, просто побаивается! - Я себя слышу. Я чертовски прям. Ты просто избранный, услышать такое. Ну что? Я вставил в него палец, а он вцепился в плечи. Тяжело дышит, а потом расслабляется. Но тугой, какой же тугой. На кроватке таких надо раскладывать, а не здесь. Но ждать… Какой-то таинственной кроватки выше моих сил… Ох ё… Как он целуется. Обнимает меня за шею и целует... Напряжен, крепко стиснул палец. - Пусти, - выдыхаю ему в рот, и он, прижавшись ко мне, пытается расслабиться. Я глажу его друга, заставляя возбуждаться. Ритмичные движения заводят не меньше, чем мой взгляд – так мне самодовольно кажется, но очень приятно знать, что мои действия находят в нем отклик. Все-таки силой делать что-то с раненым – не по мне. Если уж силой, то чтобы мне тоже могли заехать по морде. Милый… Какой же он милый. В моем вкусе абсолютно. Даже крупный нос, даже тонкие губы. - Облизывай пальцы, - усмехаюсь приказываю я, но приказа не слышно, потому что мой голос дрожит от возбуждения. Мне так хочется ему вжарить, что только здравомыслие, мне все-таки присущее, заставляет думать о своих действиях. Он взял их в рот, вылизывая. Глядя на его язык, скользящий по моим пальцам, на рот, которым он их накрыл, и на выражение глаз, я понимаю, что никого еще так не хотел. Свое желание я привычно проецирую на объект, потому что считаю, что все должны хотеть того, что хочу я. Форменный эгоист. Но сейчас это наоборот хорошо. Хочу доставить ему удовольствие. Чтобы он желал меня. Так же сильно хотел меня. Я ввожу пальцы, одним за одним – пока что два – растягивая сжатые мышцы. Он цепляется за мои плечи, совсем тихо постанывая, а я одной рукой придерживаю его спину. Он послушно расслабляется, и я, сглотнув, понимаю, что он ждет, когда я войду. Что ж, принимаю приглашение. Смочив головку слюной, толкаюсь, обнимая его, придерживая, а другой чуть сжимая бедро. - Я не глубоко. Не сжимайся. - Не сжимаюсь, - почти рыкает он. О, я понимаю его чувства, хотя и ни разу не был снизу. Он пытается расслабиться, но тело реагирует быстрее, значит, надо добавить возбуждения, чтобы тело отдавалось мне, а мозг не думал. Отвлечь на поцелуй, не менее вкусный чем тот, что он дарил мне. Я тоже умею целоваться, да. Не знаю, может, он не ожидал? Удивился, кажется, но потом забылся. И я тоже потерялся. Подмяв его под себя, не обратил внимание на стон боли, видимо, задев раненую ногу. Но и Сев тоже, кажется, о ней не сильно думал, отдавшись летчику Сопротивления. Ритмичные движения наконец-то стали сильными и глубокими, я навалился на него всем весом, чувствуя его напряженного друга. Сделав несколько заходов, которые заставили его распахнуть глаза и прикусить губу до крови, я приподнялся в бедрах, чтобы сжать член парня и поласкать. Ну и, конечно, впиться своими губами в его, чтобы он больше не травмировал их, а стонал мне в рот. Я позволил себе быть довольно резким и жестоким, но чувствовал, что ему нравится – он тек в моих руках, желая кончить, но я продолжал пытку до самого конца, пока он не попросил меня. О, его голос полный возбуждения! Хриплый тенор почему-то ударяет мои, минимум уши, в краску. И, конечно, я исполняю его приказ. Почему нет. Он, кончает, когда я приподнимаюсь. Сперма обильно течет по моей руке, каплями падает на его живот. Штурмовик тяжело дышит, глядя на меня, который все еще не покидает его, удерживая за член и задницу в двух точках: членом и рукой. - Ха, - усмехаюсь. – А ты неплохо принимаешь. Парень устало прикрыл глаза, ничего мне не сказав, но под веками мелькнула боль. Точно, блин! Нога! Осторожно покидаю его, а потом осматриваю ногу. Зря мы, наверное, это устроили. Касаюсь ее, он стонет от боли. Все-таки не на благо ей движения, хотя я ее особо и не касался. Порыв бури, между тем, затих. А значит, надо вернуться к кораблю, поискать аптечку и воду. Посмотреть не было ли сигналов от базы, может, нас уже засекли. Я поднялся, а Сев тем временем съехал на бок, закрыв глаза и тяжело дыша. Мать! Не откинется же он теперь? Ладно, сейчас схожу к кораблям и вернусь. Потерпит. Он же штурмовик? Солдат, как и я. Вот пусть и… - Джеймс… - я замер. Откуда он знает мое имя? Я же не говорил! Оглянувшись на него, я увидел, что тот на меня не смотрит. Бормочет без сознания? И все же, сердце билось в ритме спринта. Я все-таки вышел из пещеры и едва не упал под порывом, Джеймсов же тьма-тьмущая среди штурмовиков… Верно же? Хотя у них же номера… В прострации я дошел до своего самолета и почти зарылся в песок. Мои руки дрожали, мысли были не там, где надо, хотя аптечку я нашел. Проверил сигналы. Нас уже нашли. Ждут полного окончания бури. Мои руки дрожали, а сам я сидел среди песка. Соседский мальчишка… Который мне сильно нравился. Которого я постоянно доставал, и мы дрались… Который полетел на соседнюю планету к родственникам и не вернулся. На его корабль напал Первый Орден и полностью уничтожил… Тот, которому я собирался посвятить неудавшийся таран… Не может такого быть! Я ударил себя по щекам. Таких совпадений просто не может быть! Нам было по десять лет! Десять лет! Я рванул вместе с аптечкой обратно. Заполз в наше убежище и растормошил штурмовика. Сжав его плечи и встряхнув, я спросил: - Ты помнишь свое детство? Антрацитовые глаза внимательно смотрели на меня. - Нет. Нам стирают память. Почему ты спрашиваешь? Я резко отпустил его, чувствуя себя истеричкой. Штурмовик провел рукой по лбу, убирая пыльные локоны с лица, а я занялся его ногой. Промыл еще раз раны, убеждаясь, что заражения, по крайней мере на глаз, нет. Но на всякий случай вколол ему лекарство. А потом принялся бинтовать, параллельно умоляя сердце не колотиться, как сошедшее с ума. - Все, что я помню, это парня похожего на тебя, - услышал я резкое и уверенное. Вздрогнул от неожиданности. Но ногу добинтовал. - Его звали Джеймс. Он меня жутко бесил. Мы с ним постоянно дрались… Я слабо усмехнулся. - И так же сильно он мне нравился. Слишком сильно, наверное, раз я его не забыл и позволил тебе со мной такое вытворять. Я глянул на него, а потом притянул к себе. - У тебя руки дрожат, - удивился штурмовик, но вырываться не спешил. - Еще бы не дрожать…. Еще бы не… Как я рыдал на похоронах. Даже Сириус не мог меня утешить. На несколько дней убежал из дома и питался тем, чем найду. Тешил себя какими-то детскими глупостями, что, мол, найду, спасу. Что отомщу, что буду летчиком Сопротивления и надеру задницы этим штурмовикам… Ну в целом, можно сказать, план удался. Я усмехнулся. - Все хорошо. Я верну тебя домой. Обещаю. Он смотрит на меня, а я краснею. Он понимает, о чем я. Вот уж точно, Сев всегда был умней меня, только не сильней. - Обещает он, - усмехается, но мне от его усмешки только легче. Он сжимает мою грязную от песка рубашку, а потом крепко обнимает. - Ты просто идиот, Джеймс. Кого ты хочешь вернуть домой? Я молчу. - Штурмовика? Молчу. - Человека без прошлого? Спасибо за ногу, конечно. Да и за все остальное. Он усмехнулся. Язвит же? Или что? Мне непонятно. В ушах гудит – давление видимо. - Заткнись. Я сказал, что верну тебя домой, значит верну. Он тряхнул меня из всех оставшихся сил. - Я твой враг! Меня будут судить! Но я поднимаю на него глаза. Я не отпущу его. Не будет никакого суда, ничего не будет. Я знаю, что делать. К тому же, я не один. Я никогда не был один, в отличие от него. Дурацкие десять лет жизни под дурацким номером, ага. Я верну его домой, или я не Поттер! Но вместо этого вырывается другое: - Ты мне нравишься! Всегда нравился! Он насмешливо усмехается, но слов не находит. Вместо усмешки слабо улыбается. Может, это признание выбило у него почву из-под ног, откуда мне знать? Все, что я хочу это забрать его домой. Вернуть его в нормальную жизнь и… Остаться с ним. Через три часа нас заберут. Через пять – мы вернемся на базу. И наконец-то, в моей душе все встанет на места. - Какой же ты все-таки эгоист, Джеймс, - прошептал он. – Все должны плясать под твою дудку, да? Серые глаза пристально глядели на меня. Я коротко целую его. - Пожалуйста, останься со мной. Я знаю, что умею строить невинные глазки, но сейчас не делаю этого. Я серьезен и искрен. И, пожалуй, это единственный раз, когда я готов просить. Шум снаружи нарастает. Кажется, Сириус заставил спасательную команду поторопиться. Северус оттолкнул меня с трудом поднимаясь. - Ты не представляешь, что будет дальше! - Как будто ты представляешь! Но одно мы понимали точно. Долетались. Я осторожно уронил его обратно к себе на колени. Мне положен отпуск за страдания. Потом, я, конечно, снова вернусь к полетам… Но прежде, я сделаю все, чтобы Северус понимал, как будет дальше. - Джеймс, ты так много на себя берешь. - Аж зависть берет, что ли? Мы уставились друг на друга, но ненадолго. Я целовал его, уже отчетливо представляя, как же будет дальше. - Чертов ясновидец… - шепчет Северус, отвечая на поцелуи. – Небось думаешь о чем-то пошлом? - Ха! Конечно. Думаю, что кровать надо двуспальную купить. Северус хмыкнул, обняв меня за шею. - Пожалуй, как и десять лет назад, я ничего не могу с тобой поделать. - Гипотетически ты можешь застрелить меня из бластера. Ты-то стреляешь лучше, чем я. - Джеймс! - Молчу-молчу, и не порчу момент, да, вот, смотри, уже заткнулся. Да, я улыбаюсь, как идиот. Но почему бы и нет? Если, по его мнению, я он и есть? Домой, скорей домой. И впервые мне хочется туда, а не на службу. Не летать, а быть на планете. Да. Похоже, я действительно долетался. Но совсем об этом не жалел.