Ты будешь моим в новом году, Томми?

— Нет, вы серьезно? Я уже тут три часа торчу! Плюс, перед этим еще четыре! В итоге, мать его, семь. Томас был недоволен. Нет. Он был просто в ярости. Он пылал от гнева. Парень стукнул кулаком об стол центра обслуживания. Брюнет всего пару часов назад был счастлив. Ведь он думал, что совсем скоро увидит свою семью. Что совсем скоро обнимет их, прижмет к себе сестренку Терезу. И что самое главное, что Томас будет праздновать Новый год в теплом Сан-Франциско, а не в холодном и туманом Лондоне. Наверное, совсем скоро парень просто свихнется. Он сидит в зале ожидания очень давно. Его билет и загранпаспорт давным давно проверили. Три чертовых проверки. О святая печенька, кому придет в голову прятать в шарф пистолет или какое-то холодное оружие? Томаса чуть ли не заставили раздеться. И администрация придралась еще к тому, что его чемодан не той формы. С каждой секундой у парня портилось настроение. И вот, когда его уже пустили, то оказалось, что, мать его, рейс перенесли на час из-за сильного снега. — Ну круто! — вырвалось у Томаса. Он топнул ногой, кинул свою сумку, которую он собирался брать в ручную кладь, на неудобное сидение и сел рядом. Хорошо, хоть его чемодан давным давно забрали и теперь парню не надо его тащить. Брюнет еще пару раз ругнулся, обвил руками свои колени и уткнулся в них носом. — Эй, мне тоже не сладко. Я тоже несколько часов тут, хотя давным давно должен был быть дома со своей девушкой и праздновать этот никчемный Новый год, — послышался незнакомый голос. Томас поднял голову и увидел напротив сидящего блондина. Он был уставшим, волосы торчали в разные стороны. В руках он держал шапку с помпоном. Паренек слабо улыбнулся. — Ой, прости, я просто уже два дня пытаюсь добраться до дома. А так все хорошо, — буркнул Томас и снова уткнулся носом в колени. — Хватит ныть, а. Самому тошно. Я Ньют. Приятно познакомиться, — сказал блондин, засунув руки в карман. — Они даже пытались украсить аэропорт. Просто Merry Fucking Christmas. Томас тут же поднял голову и посмотрел по сторонам. Раньше он не замечал мишуры и гирлянды. Он даже не заметил елку, которая стояла в углу и сверкала, ослепляя всех, кто на нее посмотрит. — Дамы и Господа. Авиакомпания Аэр Трансат приносит свои извинения, но рейс снова переносится на час. Снег усилился. При взлете могут отказать двигатели. Аэр Трансат заботиться о вашей безопасности, — объявил мужской голос. Он пронесся по всему аэропорту. Томас снова ругнулся и сжал кулаки. — Ну ясно. Значит теперь будем ночевать здесь, — сказала блондинистая девушка, которая сидела рядом с Томом. Она откинула голову и стала разглядывать люстру. Томас фыркнул и снова посмотрел на Ньюта. С одной стороны было видно, что блондин расстроен. С другой стороны, было такое ощущение, что паренек не хочет улетать. — А чего тебя понесло в Сан-Франциско? — спросил Томас, прикусив губу. Ньют повернул на него голову и нахмурился. — Видно, что не хочешь лететь. — А чего ты так думаешь? Я счастлив, — фыркнул блондин. — Я вижу. Видно же, что ты из здешних краев. — С чего ты взял? — Британский акцент, дорогой. Ньют что-то невнятное буркнул и сжал помпон на шапке. — Я лечу к девушке. Мы познакомились с ней по интернету и уже почти год общаемся. Я решил полететь к ней на новогодние праздники, чтоб познакомится поближе, — объяснил он. — Ну да. Весомая причина переться в один из самых глобальных праздников черт знает куда, — улыбнулся Томас, доставая из сумки телефон. Он посмотрел время. До Нового года оставалось час. — Эх, уже совсем скоро наступит 2016, а я торчу здесь. В этом аэропорте. Ты не передумал остаться? — Нет, я лечу к ней и точка. И вообще, не доставай меня, незнакомец. Ты даже свое имя не сказал, а я тебе тут рассказываю про личную жиз... — Я Томас. — Что? — Ну, ты же сказал, что я такой некультурный... — Я так не говорил! — возмутился Ньют. — Ты имел это ввиду. Меня зовут Томас, мне 18 лет и я лечу в Сан-Франциско к своей семье. Теперь я культурный? — Вы можете заткнуться уже, а? — это была та самая блондинка. Она перестала рассматривать люстру и теперь гневно смотрела на парней. — Эй, барышня, не затыкайте мне рот, пожалуйста, — сказал Томас, словно насмехаясь на ней. — Меня Соней зовут, между прочим. И если вы не заткнетесь, я вас обоих пошлю... В Тартар! — Ух, какие вы опасные, Соня, — хихикнул Ньют. Зря он так. Теперь Ньюту с Томасом пришлось сидеть в кафе. И все, потому что Соня закатила истерику, мол они ей мешают и распивают алкоголь. Их чуть не выкинули из зала ожидания, пока Томас "культурно" не объяснил им, что это не так. Но зато теперь, брюнет сможет выпить кофе и успокоится. До Нового года оставалось пол часа. — Вот надо было тебе пререкаться, — нахмурившись, сказал Ньют. — Вот кто бы говорил! — вскрикнул Томас, на что получил злые взгляды сидящий рядом людей. — Хватит орать, Томми, — зашипел блондин. Томас открыл рот от удивления. Его так раньше никто не называл. Кроме матери. Но даже та говорила так в раннем детстве. Брюнет глотнул кофе и уставился на Ньюта. Тот начал читать газету. Его волосы стали еще более растрепанными, в глазах горели огоньки от гирлянд. Морщинки вокруг глаз, которые выступали из-за нахмурившего выражения лица Ньюта, так умиляли Томаса, что тот не выдержал и хихикнул. — Ты чего смеешься? — спросил Ньют, поднимая голову и смотря на парня, как на сумасшедшего. — Ты милый, когда хмурый, — еще больше улыбнулся Том. До него только через пару минут дошло, что он сказал. Правило номер один - сначала говори, потом думай. Ньют удивленно раскрыл глаза. Он, конечно, не ожидал такого комплимента почти от незнакомого ему человека. — Э-э-э, спасибо? Томас закинул в рот печенье, чтоб больше ничего не ляпнуть. Убивая самого себя в голове, он почувствовал чужую, но такую теплую руку на своем запястье. На щеках у Тома появился румянец. Что это с ним такое? — Спасибо, Томми, — уже более увереннее сказал Ньют и подвинулся к Тому ближе, не стесняясь других людей, который с интересом наблюдали за парочкой. — Ты что делаешь? — спросил Томас. Он хотел было отодвинутся, но Ньют прижал его к себе. Блондин прильнул к его уху и сексуально прошептал: — Хочешь я поцелую тебя? Томас вскрикнул и резко встал. Часто дыша, он посмотрел на юношу. Тот расхохотался и повалился на пол от смеха. — Ты придурок! — заорал Том и чуть ли не рыдая, побежал в туалет. Он закрылся в одной из кабинок и уже не смог сдержать хлынувший поток слез. — Рейс задерживается еще на один час. Приносим свои извинения. С наступающим, — пронесся мужской голос, который так и хотел сделать Томасу еще больнее. Он закрыл лицо руками и, всхлипывая, стал считать. Ровно через 30 секунд наступит новый год. Тут послышались шаги. Они все приближались и приближались. Кто-то постучал. Томас снова всхлипнул. — Томми, прости... Я не думал, что сделаю тебе больно! Прости! — кричал Ньют, все сильнее тарабаня. Стук проносился по всему туалету. Томас открыл дверь и заплаканными глазами посмотрел на блондина. — Знаешь, никогда бы не подумал, что за какой-то чертов час, за какую-то чертову ночь смогу влюбится. И не в девушку! А в парня! Ньют, какого хрена ты решил поехать в это чертово Сан-Франциско?! И Томас поцеловал Ньюта. Раз. Брюнет ожидал, что его оттолкнут, но этого не произошло. Два. Ньют притянул к себе Томаса, прижимая. Три. Том прикусил губу блондина, от чего тот застонал. Четыре. Пять. Шесть. Семь. Поцелуй становится нежным, но с другой стороны страстным. Восемь. Девять. Сердца стучат в такт, от чего у Томаса с Ньютом просто сносит крышу. Десять. Ньют отстраняется. Одиннадцать. Он раскрывает рот, чтобы сказать: — Ты будешь моим в новом году, Томми? На что Том отвечает: — Да. Двенадцать. Это был самый счастливый новый год в их жизни. И это было начало новой истории.