Последствия ревности

Частокол вскрикнул, когда острые клыки бывшего наставника щёлкнули у него над ухом, и прижался к шершавому стволу дерева, недоуменно глядя на возвышающегося Когтя.        Последний выглядел… злым. Это явно отражалось в его прищуренных янтарных глазах и по хлещущему бока полосатому хвосту.        Частоколу стало не по себе, и он принялся спешно вспоминать, чем мог прогневить воителя.         — Ну что, тебе понравилось? — Злой рык, вырвавшийся из горла Когтя, заставил полосатого испуганно отпрянуть, вжимаясь в дерево.         — Ч-что п-понравилось?         — Не строй из себя невинного кролика! Тебе понравилось обжиматься с Ярохвостом?        Частокол удивлённо посмотрел в янтарные глаза. Восход назад он действительно гулял с глашатаем Грозового племени, но у них ничего не было. Честно. Коты разговаривали друг с другом как соплеменники. Вот только доказать это Когтю отнюдь не просто…         — Послушай, Коготь… — тихо начал Частокол, но лохматый воитель даже не дал ему закончить.        — Нет, это ты меня послушай! Какого Сумрачного леса ты с ним гулял?! Я тебе на что?         — Но я имею право проводить своё свободное время с любым котом нашего племени! — возразил воитель, возмущённый таким наездом.        Звездоцап страшно зашипел, и Частокол прижался к земле, глядя на него снизу вверх в ужасе.        — Нет! Ты забыл, чья ты собственность?         — Твоя, — едва не плача от страха, прошептал котик.         — Вот именно! Я разрешал тебе гулять с Ярохвостом?        Частокол покачал головой и уткнулся мордой в землю, пытаясь скрыть слёзы паники и обиды.         — Я спрашиваю, — страшным шёпотом повторил янтарноглазый, и младший воитель содрогнулся всем телом, — разрешал ли я тебе гулять?         — Не-е-ет, — едва слышно пробормотал Частокол и заплакал, почувствовав на своей шее горячее дыхание. — Пожалуйста, прости! Я больше так не буду, честно-честно!         — Конечно не будешь, — довольно проурчал Коготь, обходя сжавшегося котика и встав за его спиной. — После того, что сейчас будет, ты даже голову побоишься поднять потом.        «А что сейчас будет?» — не понял невинный Частокол, приподняв голову и вопросительно посмотрев на бывшего наставника.        Вместо ответа на немой вопрос кот лёг на него, прижав к земле своей далеко не лёгкой тушей. Частокол непонимающе задёргался и судорожно вздохнул, почувствовав, как что-то влажное уткнулось в его бедро. Коготь завозился и, крепко сжав зубами загривок вскрикнувшего воителя, принялся двигать задней частью своего тела. Наконец это скользкое «что-то» проникло под пушистый хвост Частокола и уткнулось в его задний проход.        Котик дёрнулся, почувствовав неприятное давящее чувство, когда Коготь, широко расставив задние лапы, принялся давить своим органом на тесные мышцы ануса, проталкиваясь внутрь на несколько миллиметров и вновь возвращаясь, чтобы через мгновение войти глубже, увлажняя своим вхождением покрасневшее отверстие.        — Ай! Больно, Коготь! — Частокол рванул вперёд, пытаясь сняться с члена бывшего наставника, который стал приносить ощутимую боль. Вместо ответа тот крепче сжал зубы и резко двинул тазом, входя в жертву до конца.        Над опушкой пронёсся пронзительный жалобный крик, разбудив птиц, которые с диким чириканьем бросились врассыпную. Коготь, не обращая внимания на крики и плач насилуемого, мерно двигался в содрогающемся теле, расцарапывая колючками на органе нежную внутреннюю ткань ануса в кровь. Внутри Частокола было тесно, жарко и гладко. Повреждённые мышцы с силой сжимались вокруг ствола, принося своему хозяину неописуемую боль, а насильнику — наслаждение.        Частокол плакал, не переставая, молил Когтя закончить эту пытку, вырывался и скулил, не подозревая, что этим лишь больше раззадоривает своего мучителя.        Толчки Когтя стали медленными и глубокими. Наконец кот протяжно замяукал, прижав уши к затылку, и опустился на жертву, придавив её к земле своим телом. Всхлипывая, Частокол почувствовал, как внутри него взорвался горячий фонтан кошачьей спермы, бесцветным потоком стекая по лапам и впитываясь в холодную землю.        — Ну как тебе? — Коготь вышел из окровавленного тела и принялся приводить себя в порядок, наблюдая за тем, как Частокол пытается приподняться, но тут же падает на землю, поскуливая от боли и обиды.         — За… что?.. — выдохнул серый воитель, прикрывая глаза в попытках сдержать слёзы.         — Ты знаешь, за что.         — Но зачем… ты держись меня… рядом?!         — Ты не поймёшь. — Коготь встал и отправился в лагерь. — Просто я люблю тебя.        Частокол грустно глядел ему вслед, ощущая, как кровь и сперма вытекают из его осквернённого тела и чувствуя себя преданным, покинутым, брошенным, никому не нужным беззащитным котёнком.         — Ты ошибаешься, Коготь, — тихо прошептал он, сворачиваясь в окровавленный клубочек. — Ох как ошибаешься… Это что угодно, но не любовь.