Special

      Их первая встреча в сети выходит какой-то нелепой: какой нормальный человек в два часа ночи будет сидеть в анонимном чате? Юнги лениво кликает на кнопку «Найти собеседника» и ждёт. «Собеседник» не заставляет себя ждать и печатает сообщение. Мин устал, отработав смену в кафе, и буквы на экране едва ли не расплываются перед глазами. Их диалог — полная ахинея, поэтому сосредоточиться ещё труднее. Скорость интернет-соединения методично падает, и Юнги как-то грустно думает, что пора спать. Но в окошке чата появляется: «Ты есть в KakaoTalk?» Он не знает даже имени человека, набравшего это сообщение, но почему-то отправляет ему свой ID.       Юнги выключает компьютер и почти засыпает, удобно устроившись в кровати, но берёт в руки телефон. Чон Хосок, значит... Переписываться с ним легко и ненапряжно, так что синеватый свет экрана мобильного ещё долго обволакивает комнату этой ночью. Оказывается, оба они время от времени пишут тексты песен и даже записывают треки. (Юнги даже обещает как-нибудь отправить аудио.) Мин не помнит, как проваливается в сон.       Проходит пара дней, а бесконечный поток сообщений и не планирует прекращаться. Им интересно друг о друге буквально всё, Юнги узнаёт, что Хосок перешёл в последний класс старшей школы, когда сам он совсем недавно справился с выпускными экзаменами и сейчас решает, куда пойти учиться дальше. Они перебрасываются песнями, смешными фотографиями и иногда пишут одинаковые сообщения с разницей в доли секунды. Мин думает о том, возможно ли, чтобы у двух людей настолько сходились мысли?       Жаркое и душное лето подходит к концу, а вместе с ним и заботы Юнги с поступлением. Он никогда не был самым успешным учеником, но результатов экзаменов вполне хватило на то, чтобы стать студентом столичного университета. Он переезжает в Сеул из Дэгу, потихоньку привыкает к новой жизни, у него появляется куча новых знакомых, студенческая жизнь идёт на полную катушку.       Неожиданно для себя, Юнги начинает курить, но голос совести хранит молчание, и он особо не парится по этому поводу. Продолжает заниматься музыкой, заводит пару полезных знакомств, даже раз выступил на баттле в одном ночном клубе. Но кое-что остаётся неизменным — почти ежедневные задушевные беседы с Хосоком. Они наблюдают друг за другом на страничках Facebook и продолжают общаться.       Юнги ненавидит фотографироваться. Ненавидел... Но теперь почему-то пачками отправляет Чону фотографии с фронтальной камеры телефона.       Хосок дома, в Кванджу, готовится к выпускным экзаменам, постоянно пропадает у репетиторов. К тому же, он записался в студию танцев и теперь улучшает свои навыки.       Их первая встреча в Skype быстрая и скомканная — в передышке Хосока между школой и походом к репетитору. Но Юнги тепло так от уставшего лица на экране, что даже странно.       Их первая встреча в жизни довольно спонтанная. В конце осени у старшего выдаются свободные выходные, и он едет к Чону. Он не привык стараться выглядеть идеально, но сегодня долго думал, что надеть, и прихорашивался перед зеркалом, почему всё это так волнительно? Они пять часов бродят по Кванджу, периодически заглядывая в разные кафешки, чтобы погреться. Уезжать совсем не хочется, и Юнги по дороге домой окончательно понимает, что встретил родственную душу. И строчит, строчит в блокноте, куда обычно записывает лирику, перечёркивает всё и опять пишет.       Водоворот учёбы затягивает Юнги с головой, но он всё равно каждый день думает о Хосоке и находит время, чтобы перекинуться хотя бы парой слов с ним. Тот, кстати, жутко бесится при упоминании о сигаретах, узнав, что Юнги курит. И Мина посещает мысль, что попробовать бросить — совсем не плохая идея. Но пока что его всё устраивает в себе, и меняться он не собирается.       Промежуточные экзамены неумолимо приближаются, но он срывается на целый день в Кванджу. Они устанавливают своеобразный рекорд — восемь часов на свежем воздухе и, кажется, обходят все улицы вдоль и поперёк и говорят, говорят, говорят. Юнги никому не рассказывал про отношения со своей бывшей девушкой, но спокойно говорит об этом с Хосоком. Тот понимающе кивает головой, ахает от некоторых подробностей и откровений. И Юнги думает, что, пожалуй, он может доверить ему вообще всё, что угодно.       Как-то почти случайно они спускаются к железнодорожным путям. Старший затягивается сигаретой с разрешения Чона, а потом так выходит, что звучит недавно созданный им бит, и Мин читает рэп. В тусклом свете фонарей совсем нет людей, и слова один за другим разрезают декабрьский воздух. Юнги почти выкрикивает последнее «Never mind» и пытается отдышаться. Он вложил в это мини-выступление для одного зрителя частичку своей души, и, действительно, не имеет значения, что уже темнеет, а ему ещё ехать в общежитие.       Хосок внимательно смотрит и молчит. Потом негромко произносит: - Это было действительно круто. Почему ты не хочешь попробовать стать трейни?       Юнги отшучивается, смотрит на время, понимает, что пропустил свою электричку, и решает ехать на следующей. До неё ещё есть немного времени. Они заходят в магазин за кофе в баночках, и на выходе видят автомат с мягкими игрушками. Мин всегда скептически относился к подобному и считал ребячеством, но сейчас предлагает сыграть пару раз. Он выгребает из карманов всю мелочь и в итоге вручает Хосоку четыре игрушки. Тот выглядит крайне довольным, и Юнги не удерживается от улыбки. Хосок вообще такой тёплый, улыбчивый и «свой», что у него ёкает где-то под ложечкой.       Уже сквозь окно поезда Мин видит, что младший всё ещё стоит, провожая его взглядом. Юнги вздрагивает, вспомнив, как Чон крепко обнял его несколько минут назад, и думает, что не отказался бы повторить тот момент. Хотя, парадокс: сам он не любит прикосновения и вообще, ревностно охраняет собственное личное пространство.       Мин улыбается, цепляясь взглядом за карточку-полароид в своём блокноте, сделанную только сегодня, несколько часов назад. Он не считает себя привлекательным ни капельки, но здесь будто преобразился. Может, потому что Хосок заполняет своей аурой всё фото? Он очень красивый, думает Юнги, но, наверное, лучшее, что в нём есть — лучащиеся добротой глаза и яркая улыбка.       Он снова пишет лирику, несмотря на экзамены, безжалостным катком проезжающие по его режиму сна, питанию и жизни в целом. Он спит три, максимум — четыре часа в сутки, к тому же, находит время, чтобы записать новую песню в студии хорошего знакомого. Намджун хвалит его и приводит парнишку с потрясающим голосом — Чонгука. Тот помогает ему с вокальными партиями, в итоге Юнги снова отправляет Хосоку аудиозапись. Тот отзывается на «Butterfly» десятком восторженных комментариев. А ещё, кажется, в тот же день, Мин как-то случайно упоминает о том, что хотел бы сделать татуировку, и даже делится с ним идеями. Чон с интересом воспринимает эту затею и признаётся, что тоже подумывает об этом. И присылает фотографию — на ней Юнги, выпускающий сигаретный дым в воздух, там, в сумерках железной дороги. И как только смог незаметно сфотографировать? Он пишет о том, что это, конечно, выглядит красиво, но его беспокоит бледная кожа Мина, и, вообще, пора бросать. И старший обещает.       Перед самым Рождеством Хосок сам решается приехать в Сеул. В тот день всё идёт наперекосяк: Юнги бессовестно просыпает (на самом деле, он немного волновался, поэтому смог уснуть только под утро), за десять минут собирается и выскакивает из дома, на ходу застёгивая парку, потом путает станцию метро. Причём, Чон никак не может до него дозвониться, в результате — ждёт больше часа. День складывается совершенно по-дурацки, старший ходит почти на автопилоте, больше всего походя при этом на сонную лисицу. Хосок сегодня, напротив, слегка гиперактивный, с энтузиазмом таскает его по различным магазинам. Кругом, в предпраздничной суете, снуют люди, выбирая подарки для родных. Юнги через два дня тоже будет в Дэгу со своей семьёй. А пока что — они просто рады тому, что встретились и могут побыть немного вместе.       Они идут в японский ресторан, замёрзнув на улице, ещё бы — поднялся сильный ветер. Хосок снимает куртку и закатывает рукава толстовки — на руках красуются две свежих татуировки: надпись «Never Mind» на левой и голубые бабочки на правой, заклеенной плёнкой. Юнги моментально забывает, зачем они сюда пришли, и пару секунд не может ответить подошедшей официантке. А потом в шутку грозит подать в суд за плагиат идей и обещает, что сделает что-то подобное в ближайшем будущем, только определится с эскизом окончательно.       В запасе совсем мало времени, и Мин чуть ли не благим матом ругается, пока они ждут счёт. А потом Хосок как-то спонтанно идёт с ним в общежитие, чтобы зарядить телефон. Юнги говорит что-то в духе «чаю попьём, фильм посмотрим» и смеётся без зазрения совести. Чон только хихикает в ответ. Оба соседа, как раз, уехали по домам, и в комнате только они вдвоём. В итоге, они действительно пьют чай, хотя младший, вообще-то, любит кофе, но этот, с мятой и ванилью, не оставляет его равнодушным.       Они почти бегом покидают общежитие, оставив чашки на столе. Времени на дорогу катастрофически не хватает, у младшего скоро поезд, и они практически взлетают по эскалаторам, добираясь до нужной станции. По дороге Юнги вспоминает о приготовленном подарке в рюкзаке за спиной и вручает тут же — в шумном вагоне. Хосок же случайно забыл свой дома и уже раз пять, наверное, извинился.       Чон влетает в поезд за минуту до отправления, а они ведь даже не попрощались, как следует. Всё выходит чуть-чуть нелепо и скомканно, хотя для них это становится уже в порядке вещей.       Перед его глазами всё ещё красная куртка Хосока. Мин улыбается, услышав по громкой связи, что поезд до Кванджу отправляется прямо сейчас. Засовывает руку в карман, но привычной пачки сигарет нет на месте — он ведь всё-таки бросает. Разворачивается и идёт домой, в наушниках играют Radiohead.       Хосок такой... Чертовски особенный... Юнги надеется, что он тоже.       И ещё, наверное, он придумал, какое желание загадать на Рождество. И ему почему-то кажется, что оно исполнится.