Сказка о волшебнике

Тишина вокруг него звенела смехом миллиона звезд. Их безмолвный шепот яркими вспышками пронзал темноту небосвода. Звезды были художниками, самыми непревзойденными мастерами своего дела. Потому что создавали свое полотно изнутри, одновременно являясь и участниками, и наблюдателями событий. Потому что невозможное было подвластно им, а они были подвластны невозможному. Потому что звезды были невозможным. Он был вечным зрителем в их театре. Он не знал, сколько времени занимал эту должность, ведь звезды были старше самого времени. Он не знал, нужно ли было ему представление небесных светил или небесным светилам нужны были его аплодисменты. Он не знал, удерживали ли звезды его в своем зрительном зале или сам он не давал им покинуть сцену. Оба варианта порою казались ему абсурдным безрассудством, но мысль разорвать цепь никогда не приходила в его голову, просто потому что не существовала в его Вселенной. И он продолжал смотреть на текущие по холсту истории, вытекающие из клякс эмоций и ведомые кистью обстоятельств. Звезды любили драму. Звезды создавали драму. Звезды были драмой. Он знал, что именно поэтому небосклон над его головой никогда полностью не поддавался всепоглощающей тьме. Небо переливалось всеми возможными и невозможными оттенками благодаря игре звезд. И на ночном мольберте вспыхивали иссиня фиолетовые пятна интриги, пронизываемые алыми прожилками страсти, белыми штрихами правды и пурпурными мазками лжи. Все-таки зрелище того стоило. Он знал, что его имя Волшебник. Не имея ни малейшего понятия о его происхождении, как и желания этим понятием обзавестись. Какая разница, если звать по имени его все равно некому? Звездам имена не нужны. Те, кто сами об этом не догадываясь стоят за кулисами их театра, не знают его имени. Тем не менее, Волшебник почему-то никогда не задумывался о его надобности. Он сидел на холодной земле и ждал, устремив взгляд в небо. До ключевого момента оставалось всего несколько минут. Для него, постоянного зрителя звездного представления, это время должно было быть ничем. И все же, последние минуты ожидания имели свойство растягиваться с новой силой из раза в раз. Взгляд его упал на стоящий рядом сосуд, заполненный блеском звезд. Забавно, ведь за тонкими стенками стекла хранились ответы на главные вопросы. Единственное, что он знал наверняка. Главное звено цепи, сковывающей его с актерами в театре небосвода. Звезды полностью отдавались своему делу. Они путались в паутинах интриг, горели огнем чувств и светились надеждой. Но рано или поздно каждая из них покидала сцену, падая в зрительный зал. Где единственное место было занято Волшебником. Он не знал, кто установил этот закон и существовал ли вообще этот «кто-то», но каждая падающая звезда не угасала, а загоралась новым огнем: пламенем заветной мечты. Ведь падение звезды зачастую выходило еще эффектнее ее игры на сцене, так что даже люди были в силах его заметить. И кто-нибудь обязательно привязывал свою мечту к пролетающей через небосвод искре. Волшебник собирал падающие звезды на протяжении года, чтобы в один день облететь всю человеческую планету и вернуть хозяевам уже исполненные желания. И так из года в год… Звезды ценили его за это, а он ценил их. Это было предназначением волшебника. Пожалуй, это было его судьбой. Люди никогда не замечали его. Волшебник всегда думал, что был этому рад. Другое развитие событий все бы порядком осложнило. Разве что один раз, год назад… Нет, Волшебник не любил вспоминать тот случай. Та девочка вырастет и спишет его появление на детские фантазии. Людям это свойственно. Она забудет, как он выглядит, и забудет его имя. Забудет, как сказала, что он выглядит одиноким. Разве он одинок? У него есть миллионы звезд. Жаль только, что они не могут позвать его по имени… Да и до зрительного зала доходит лишь изображение эмоций на сцене. Как и всегда в этот момент, на небе всего на мгновение появилось очертание циферблата. Обе стрелки оказались на двенадцати, и даже звезды на мгновение затихли, уступая место бою часов. Пора было отправляться в путь. Мечты были готовы к исполнению. - Волшебник! – он застыл, не в силах пошевелиться; звук его имени был настолько непривычным и в то же время наполненный несравнимой теплотой. – Спасибо. Одна из звезд покинула сосуд, рассыпавшись золотой пылью, как и всегда при исполнении мечты. Мечты той девчушки, что так хотела поблагодарить незваного гостя, но не успела. Лицо его озарила улыбка. Звезды ничего не заметили: какое им дело до того, что творится в их зрительном зале?