Новогодний обмен записками, или испорченный телефон

Нежно-голубая записка с ромашками, прикреплённая на доске объявлений офиса «Кволити», поражала своим радушием, лаконичностью и феерическим умением точно передавать мысли на бумаге. Несомненно, автор писал, будучи, как обычно, впопыхах: «Лисятки дорогие! Приближается торжество, а значит мне понадобится помощь вас всех. Игрушки — к ёлке, снежинки — кто хотите, торт — сварить, остальное — решайте когда хотите что как почему и зачем надо очень двух человек. Ваша Айфа». Первую ответную записку украшало рыжеватое пятно от какао: «Ну не знаю народ, я вообще не у дел. У меня руки-крюки-фаза-геймера, я бездельник 80-ого уровня и последний раз варил только краску для принтера. Серебряный кувшинчик». Вторая ответная записка, снабжённая рукописным смайликом, скособочилась под зелёной скрепкой: «Вика, хватит шифроваться и прибедняться. Всё ты нормально сделаешь. Юля» Ответствовал второй целый тетрадный лист к клеточку, довольно аккуратно обрезанный ножницами по краями и эгоистически залепленный посреди доски: «Не, я не прибедняюсь, я как на духу. Можете проверить, только потом без претензий. П.С. Гирлянды нарезать вообще разучился в детском садике. П.П.С. В кулинарии не секу никак от слова «совсем». П.П.П.С. А зачем варить торт? Проще купить. В нашем захолустье торты переделывают из пирожков с мясом. Налепили фиговые розочки из экономии — и готов тебе тортик. Пирожное-переросток. Тушёнка и сгущёнка в одном лице — сюрприз от «Главпродукт». П.П.П.П.С. Вчера мы бифштекс купили, он по виду как сдавленная подмётка от обуви. П.П.П.П.П.С. И по вкусу тоже. П.П.П.П.П.П.С. Есть не стали, спихнули на благотворительность в собачий питомник… Постскриптумов бы последовало ещё не меньше десятка, но место на бумаге, к счастью, кончилась. Ровный, как по лекалу, каллиграфический почерк вещал с очередного листика: «Торты варят? Мой недюжинный опыт обращения со словесностью подсказывает, что торты пекут. Мария». На свободном месте внизу было приписано: «Мария, наверно, там ошибка в слове. Правильно «стырить». Дарина». Новая записка, столь же геометрическая по форме и педантичная по содержанию, дополняла первую: «Дарина, стырить торт? Из соседнего офиса, что ли? Но у них не торты, а гнусные недопудинги из манной каши. Вы уверены, что команда будет это есть? Тот, кто рискнёт предложить мне это кондитерское извращение, рискует получить обратным адресом в физиономию, пардон за мой французский. Мария». Оранжевая записка с тюльпаном, прикреплённая справа от каллиграфической, гласила: «Мария, извращений бывает только два: хоккей на траве и балет на льду. Раневская». Рядом примостился простенький листок блокнота без подписи: «У нас, новенький?» Лишняя запятая была вычеркнута красной пастой и ей же написано: «Старенький. Это цитата из Раневской, а записка — Юлина. Ваш Капитан Очевидность, Мария». Огромный лист формата А4 перекрывал эгоистическую позицию листка с отпечатком кофе в стратегическом центре доски: «Чур — я снежинки! Народ, записывайтесь, только не пишите лишнего. Сурок». По листу шло перечисление: «Дождики. Дарина» «Гирляды. Только Лес думает, что она не очень хорошо умеет клеить, но да ладно… Гирлянды. Олеся». «Почему нет фонариков? Навырезать, пока у меня есть доступ к клею и ножницам? Аня». «А фейерверк будет? А Джокер умеет делать фейрверки? Или он не пиротехник? Настя». «Настя, Джокер пригрозил, что его ещё раз спейренгуют, то он уедет к чёрту на кулички подальше от бабского коллектива встречать Новый Год в Финляндии. Его сперейговали, вот он и… ну, вы поняли, очень, очень далеко. Даша С.». «А я в прошлом году всё сама клеила. Ого-го, сколько клеить пришлось... Лапуленька». «С какого рожна мы вообще должны клеить всё сами? В магазинах резко кончились товары и китайская фольга теперь в дефиците? Серебряный кувшинчик». «Вика, не ной. Китайские поделки в магазинах всё равно выглядят так, словно их клеили в кружке детской самодеятельности. Катарина». «Мне шоколада надарили, я на диете. Можно пустить на игрушки? Дарина». «Шоколад?» — осведомился внизу таинственный аноним «Обёртки» — уточнил почерк Дарины «От бабушки достался старый боа. Пойдёт на украшения? Лапуленька». «Тогда это будет не ёлка, а чудо в перьях. У нас всё-таки год обезьяны, а не страуса. Мария» Переписку венчала тирада основательницы списка: «Бяки! Загадили весь листок! Писать вам больше некуда? Ну написала же — здесь только записывайтесь. Сурок». Примятая записка с размашистым и неровным почерком была намертво пришпилена четырьмя кнопками к деревянной раме: «А о ёлке, на которую вы будете всё это вешать, позаботились? И если если все будут вырезать гирлянды и снежинки, кто будет тырить торт? И двух человек — куда?! У Айфы телефон молчит. Что теперь делать? Натали» Ещё одна зелёная скрепка и ещё один листок с обесцвеченным тюльпаном решил разбавить негодование юмором: «Натали, имитировать бурную деятельность. Юля» На этом же листке пририсовалась приписка: «Ёлка — на антресолях. Айфа» И снизу: «А КЛЮЧ?! Натали» Поскольку на доске место закончилось, следующая гвардия записок перекочевала на соседний, обвешанный магнитами холодильник. В самом верхнем углу покоился ароматический отрывной листок с фигурной каймой в стиле ретро, как у дореволюционных фотографий: «Пора Джокера вытаскивать из Финляндии, потому, что антресоли не иначе, как взламывать придётся с его мужской силой. Кто знает его адрес? Дарина». Некто сбоку черкнул пару каракуль: «Никто. Он партизанится». Хозяйка записки отреагировала на каракули, ненароком открыв очередную локальную переписку: «Да кто это пишет без подписи? Дарина» «Дарина, видимо, кто-то из новеньких. Лес». «Дарина, это Джокер! Настя» «Настя, ни разу. Я — не Джокер. Аноним» Половика постера со «Скайримом», белая с обратной стороны, фигурировала в качестве очередной записки: «Мда, будет у нас новый год без ёлки, зато с гирляндами из конфетных обёрток и конфетти из бабушкиных боа, пропахших нафталином. Офигенный Новый Год, шоб я так жил. Серебряный кувшинчик» Новый нежно-голубой листок расположился справа от половинки постера: «Лисы, почитала я ваши записки. Ну вы и начудили! Тортик не надо тырить, его надо приготовить. Ключи я принесу. Всю праздничную мишуру можно купить, вырезаем только снежинки. А два человека мне нужны, чтобы украсить стол. Айфа». После «почитала» стояла галочка со вставленным словом «внимательно» и другим, кривовато-размашистым почерком дополнено внизу, без подписи: «Проблема есть. Торт мы УЖЕ стырили. Тот самый, который из манной каши и из соседнего офиса. Назад подложить и сделать вид, что мы здесь не при чём?». Аноним напутствовал: «Натали, подпишись!»