фик сорок девять

Дин жадный до ласки, но очень агрессивный. Любое проявление нежности в свой адрес он воспринимает как оскорбление и жалость. Дин ненавидит жалость к себе. Вот и сейчас, глядя на то, как Роман и Сет его разглядывают, Эмброус начинает биться в своих путах. Рэйнс предварительно, не без помощи Сета, скрутил любовника и отошел подальше, чтобы не прилетело. Этот сумасшедший парень мог и с завязанными руками уебать так, что потом долго пришлось бы соскребать себя с пола, стены или любой другой поверхности, в которою влетишь. Дин злился, он яростно дергался, но в этот раз Роман зафиксировал его руки накрепко. — И что дальше? — с вызовом, выставляя вперед подбородок. — Ничего, — улыбнулся Роллинс, рассматривая друга и любовника. — Я бы не был так уверен. — Роман, улыбаясь, достал из-за спины кожаный, широкий, собачий ошейник. Эмброус зарычал, подаваясь чуть назад, стараясь отползти, но со связанными в щиколотках ногами это было не так уж удобно и просто. — Я не позволю, — он тряхнул головой, и его челка упала на глаза, закрывая злобный взгляд исподлобья, направленный на друзей. — Как знаешь, — Рэйнс пожал плечами и, отложив ошейник в сторону, переключил все свое внимание на Сета. Задрав футболку того, поглаживая плоский живот, пощипывая упругую кожу, Роман вылизывал его шею, иногда прикусывая под подбородком и улавливая тихие, томные вздохи. Сет запустил руку в волосы Рэйнса и поглаживал затылок, в конце концов падая на спину на постель и увлекая Романа за собой. Тихо звякнула пряжка ремня, Рэйнс запустил руку под ткань джинс и сжал сетов член, Роллинс громким, жалобным стоном, одобрил происходящее, прогибаясь в спине, чуть подкидывая бедра, пытаясь развести ноги шире, чтобы дать Роману больше доступа. — Суки, — Дин жадно следил за всем, что происходило на постели, кусая губы, облизывая их и чувствуя, как растет напряжение в паху. — Я согласен, — прошептал он, когда особо страстный стон сорвался с губ Роллинса. Рэйнс тут же оторвался от любовника и, прихватив ошейник, поднялся с постели. Он подошел к Дину и присел перед ним на корточки. — Тебе понравится, — он наклонился вперед и жадно поцеловал, пока руками застегивал ошейник вокруг сильной шеи. — Фетишисты хуевы, — рыкнул Эмброус и повернул головой вправо-влево, привыкая к ошейнику на своей шее. — Не буду спорить, — Роман склонился и провел языком по полоске выделанной кожи, чуть задевая кожу самого Дина. Сет тем временем уже полностью разделся и развалился на постели. Он следил за всем происходящим на полу с удивительным спокойствием, и если бы не жадный взгляд, который метался между двумя его любовниками, можно было бы сказать, что происходящее его мало волнует. Роман развязал ноги Дина и помог ему подняться. — Руки? — Ну уж нет, — усмехнулся Рэйнс. — Я еще прошлый раз хорошо помню, — сказал он, потирая челюсть. — Тебя еле удалось успокоить. Эмброус усмехнулся и шагнул в сторону постели. Роман за его спиной принялся раздеваться, много времени у него это не заняло. Он в два шага оказался за спиной Дина и надавил ему на плечи, ставя перед кроватью на колени. — Не так быстро, — шепнул он. — Тебе еще придется извиняться за то, что произошло. Эмброус жадно облизнулся, смотря на Романа снизу вверх, а потом взглянул на Сета. Роллинс подался вперед, отвечая на этот взгляд, вставая на четвереньки на постели и наклонился к Дину. Они целовались упоительно сладко. С Сетом всегда было так — он позволял вести, в большинстве случаев. Это было не так, как с Романом. Не хотелось агрессии, не хотелось воевать и проигрывать, подставляться. Хотелось защищать, любить в конце концов. Роман гладил Дина по шее. Он очерчивал края ошейника, иногда проникая пальцами под него и поглаживая горячую, влажную от испарины кожу. — Ты же будешь послушным? — Роман за волосы оттянул Дина от Сета и заставил взглянуть в свои глаза. — Я постараюсь, но обещать не буду, — нагло улыбнулся тот припухшими от поцелуев и щетины Роллинса, губами. — Вставай. — Рэйнс вновь помог Дину подняться на ноги. Он расстегнул штаны Эмброуса, пока Сет расшнуровывал ботинки, помог ему раздеться, оставив только футболку. Развязывать руки Дину никто не собирался. Футболка, конечно, немного мешала, но зато можно было контролировать этого фрика. Роман вновь заставил Дина встать на колени, но на этот раз грудью положив его на постель. Потом Рэйнс опустился позади Эмброуса и не сильно, но чувствительно сжал его ягодицы. — Ты нас напугал, — наклоняясь к самому уху Дина, повторяя его позу. — И заставил волноваться, — Эмброус под ним вздрогнул и чуть прогнулся в спине, стараясь прижаться к сильному телу Романа. — Ты нам соврал, Дин. Тот уткнулся лицом в постель и пробурчал что-то неразборчивое, но Роману это не понравилось. Он схватил Эмброуса за ошейник, дернув резко, на себя, так, что на секунду у Дина потемнело все от резкого перекрытия кислорода. — Еще раз, — спокойно проговорил Рэйнс, — еще хоть раз, Дин… Рэйнс отпустил ошейник и его любовник тяжело вздохнул, хватая кислород ставшими сухими губами, словно рыба выброшенная на берег. Сет не вмешивался, наблюдал за происходящим с тихим одобрением. Дин зарвался и его надо было приструнить. В их странных отношениях у каждого было свое место, но при этом они были едины. И то, что Дин периодически взбрыкивал, хотел непонятно чего и швырялся странными обвинениями, уже начинало подбешивать. Если сам Роллинс отличался терпением и пониманием, то про Рэйнса этого сказать было нельзя. Он считал Дина и Сета своими, и его бешеное собственническое желание и темперамент сейчас говорили больше, чем здравый смысл. Сету вообще казалось, что отношения Романа и Дина — это маленькая война. Каждый день они воевали за все, что угодно. Каждый день Дин проигрывал и на следующий вновь шел в атаку. При этом по Эмброусу было видно, что он не хочет быть лидером. Ему этого не надо. Его устраивает, что есть кто-то сильнее, доминирующий, тот, кто может принимать решения за него. Только вот червоточина, видимо, еще с детских лет, все никак не закроется. Роман тем временем жадно терся своим членом о ягодицы Дина. Он гладил того, запуская руки под футболку, потирая горошины сосков между своими пальцами, заставляя Дина издавать весьма неприличные звуки. Сет присел на край постели и потянул Эмброуса за голову к своему паху. Роман усмехнулся, глядя на то, как жадно Дин вбирает в себя член Роллинса. Сет гладил Дина по затылку, перебирал светлые, влажные волосы между своими пальцами, разрешая Эмброусу самому решать, как глубоко он хочет и какой ритм задать. Рэйнс взглядом показал Сету за спину, и тот, чуть отклонившись, протянул Роману любрикант. Как только Дин почувствовал в себе сильные, длинные пальцы, он протяжно, не выпуская член Сета изо рта, застонал, вильнув задом. Эмброус любил боль. Контролируемую боль, но любил, и готов был ради этого на многое. Роман об этом знал, так что подготавливать для себя дырку Дина, растягивать ее, смысла особого не было. Дин просто сходил с ума от того, как головка члена Рэйнса раздвигала тугие мышцы, как Роман буквально рвал его, натягивая на свой толстый ствол по самое основание. Эмброус выпустил член Сета из своего рта и прижался к груди Романа своей спиной, откидывая затылок ему на плечо, закрывая глаза и издавая что-то похожее на скулеж. — Все хорошо, — Рэйнс обхватил его за талию одной рукой, другой придерживая за бедро. Он гладил живот под футболкой, успокаивающе, ласково. — Тебе же нравится. — Целовал за ухом и прикусывал кожу на шее, чуть выше ошейника. — Нравится, — прошептал вновь Роман и толкнул Эмброуса вперед, вновь заставляя взять в рот у Сета, а сам, схватившись за ошейник, принялся размашисто двигать бедрами. Роллинс упал на спину, шире разводя ноги. Он гладил затылок Дина, иногда вцепляясь совсем уж сильно, когда тот брал на всю длину, утыкаясь носом в паховые волосы Сета. — Роман, — Сет оперся на локти и взглянул на любовника, что яростно втрахивался в задницу Дина. — Я хочу по-другому. Дин, ты же не будешь против? Эмброус посмотрел на него совершенно расфокусированным, непонимающим, бессмысленным взглядом, продолжая жадно сосать его член. Как только Роман вышел из растраханной уже дырки, Дин протяжно застонал и почти захныкал. Говориливый, вечно выкатывающий претензии, с языком, как бритва, Эмброус затыкался всякий раз, стоило ему вставить. Он моментально превращался в другого человека, как только член проталкивался в его задницу. Эмброус был послушным, податливым и лишь своими глазищами просил о большем, жадно принимая любую ласку, любое движение в своем направлении. Роман за ошейник поставил Дина ноги и заставил лечь на постель так, чтобы голова свисала с самого ее края. Ноги Эброуса он положил себе на плечи, вгоняя резко, до упора, крепко держа за ахуенные бедра. Рэйнс целовал гладкие икры диновых ног, прикусывал кожу на коленях и трахал. Быстро, яростно, властно. Сет стоял чуть в стороне и смотрел на картину перед собой. Он не верил, что эти два мужика принадлежат ему, слишком они были хороши. — Чего ты ждешь? — прорычал Роман, и Сет вернулся на грешную землю от завороженного наблюдения за своими любовниками. Роллинс подошел к ним, погладил Дина по шее, пропуская пальцы под ошейник, чуть отвлекая от долбящего его Романа. — Пожалуйста, — попросил Сет, как только поймал на себе взгляд Дина, и тот быстро кивнул. Он запрокинул голову, позволяя Сету положить руки на свой затылок, и приоткрыл рот. Сет медленно скользнул внутрь, не встречая сопротивления, чувствуя, как расслабилась глотка Дина. Эмброус умел брать в рот, впускать член по самый корень, он разрешал трахать свой рот, использовать свое тело этим двум мужикам так, как те только захотели бы. Доверие было стопроцентным. Роман ошалевшим от удовольствия взглядом смотрел на то, как член Сета исчезает во рту Дина, как полностью Эмброус впускает их в себя. Это было невероятно возбуждающе, крышесносно. Рэйнс обхватил член Дина одной рукой, начиная тому дрочить, другой он притянул Сета к себе и жадно поцеловал в губы. Дин под ними протяжно застонал, и если бы не связанные за спиной руки, причиняющие боль, он бы кончил прямо сейчас. Эмброус с закрытыми глазами позволял творить с собой все, что этим двоим угодно и, когда Сет задвинул ему особенно резко, он несколько раз сглотнул. Роллинс взвыл, сотрясаясь, словно в конвульсиях, он вцепился Дину в волосы, продолжая трахать его рот, наполняя своим семенем. Роман же переводил взгляд с одного любовника на другого, наслаждаясь их видом и запоминая все, что увидел. Его движения становились все более хаотичными и резкими, он вбивался мелкими, точными движениями, швыряя себя в оргазм. Рэйнс кончал молча, только сжав зубы и мелко сотрясаясь, его чуть выгибало в спине, и он изо всех сил старался не упасть всем своим весом на грудь Эмброусу. Откатившись в сторону, Роман позволил Сету устроиться меж ног Дина. Роллинс вогнал три пальца в не желающую закрываться дырку Эмброуса, а ртом насадился на его член, почти тут же доводя любовника до оргазма. Роман помог Эмброусу приподняться, встать на колени на кровати, развязал его руки и уложил его на себя. Тушка была тяжеловата, но сейчас Дина хотелось обнимать и тискать, как плюшевого медведя. В голове того все еще царил туман после оргазма, а горло явно саднило после члена Сета. Так что спокойствие и тишина на ближайшие несколько часов им были обеспечены. Роллин потянулся к ошейнику Дина, но тот, спрятав лицо меж плечом и шеей Рэйнса, отрицательно замотал головой. — Только цепи не хватает, — усмехнулся Сет и подкатился Роману под бок. Рэйнс мягко улыбнулся, устраивая Дина по другую сторону от себя, с удовольствием чувствуя две головы на своих предплечьях. Эмброус приподнялся, словно хотел что-то сказать или спросить, он окинул Сета и Романа задумчивым взглядом, провел кончиками пальцев по ошейнику и… мягко улыбнулся, возвратил свою голову на плечо Романа, закрывая в блаженстве глаза. Возможно, это было именно то, что нужно было Дину — полное подчинение и ошейник, как подтверждение того, что он чей-то. Роман и Сет переглянулись. Роллинс потянулся за поцелуем и получил его. Он протянул руку и коснулся кончиками пальцев ладони Дина. Эмброус чуть приоткрыл глаза и переплел свои пальцы с пальцами Сета на животе Романа. И это показалось Рэйнсу чертовски правильным.