«...Он был послом Великобритании в Вашингтоне, и Washington Post спросила у него: «Что бы вы хотели на Рождество?» – и на следующий день он был возмущен, увидев на первой странице Washington Post: «Посол Франции хочет мира во всем мире. Посол Германии хочет, чтобы закончился голод. Посол Великобритании хочет коробку сладостей». (с) Стивен Фрай
Предрождественский Саппоро удивительно напоминал чешский или немецкий городок и, если бы не немые высотки, непременно превратился бы в шкатулку со сказками – ту самую, доверху наполненную пряничными оленями да имбирным печеньем. Волшебство витало в воздухе, а здания тонули в святочном декоре: даже у входа в прокуренный бар покачивались бумажный фонарик и европейский хвойный венок. Здесь, скрывшись от вездесущего снегопада, местные жители традиционно топили печали, не снимая верхней одежды: хозяин, паскуда, экономил на отоплении. Макото аристократично осушил бессчетный бокал, жестом попросив бармена обновить. Этот пятничный вечер несостоявшийся мэр и его доверенное лицо разбавляли горячительными напитками, горько жалуясь на судьбу, и хотя для откровенных бесед требовательный Асада предпочитал более приличные заведения, Ямагучи удалось затащить сюда псевдодворянина дешевой выпивкой. По телевизору ненавязчиво верещал выпуск новостей. - Смотри: старый знакомый вырисовался, – Ю пихнул Макото под локоть, принудив бывшего кандидата поднять мутные глаза. На экране крутили тупой сюжет с участием новоизбранного городского главы: под вспышками фотокамер тот жал руки и вручал коробки с подарками. - Чего? – вяло осведомился Асада, попытавшись сосредоточиться. К счастью, его хваленую способность соображать еще не постигла участь «Титаника». Суть происходящего укладывалась в одну фразу: на днях уважаемый мэр посетил детский хоспис, чтобы поздравить маленьких пациентов с наступающим Рождеством. Молоденькая журналистка благоговейно тараторила, какой радостью «светились глаза больных малышей» и как Коджиму-сана назвали «ангелом, исполняющим мечты». - Тоже мне «ангел», – презрительно скривился Макото. – Зам он доморощенный с коротким бюджетом. Простите, детишки, на всех не хватит, – манерно развел руками, а Ю поддакнул: - Ну себе-то подарок выделил. - Конечно. Это другая статья расходов. Тем временем информационный поток продолжал живо заливать уши обывателей. «Внутри каждого взрослого спит ребенок, – категорично заявила репортерша. – Спросите его: что он хочет на Рождество? Мы все способны сотворить чудо. Хошино Рику, специально для...» - Слышь, ребенок, – рассмеялся Ю, подмигнув заносчивому приятелю, – чего ты там хочешь? - Новую машину, – трагично изрек Асада. - А я в отпуск хочу! На море! Смыться из этого дурацкого холода, храпеть до полудня... - Фантазер. - Спорим, – подбоченился Ямагучи, – моя мечта реальней, Асада-кун? – правда, ответа дожидаться не стал, заметив кого-то в глубине помещения и не преминув о том сообщить. – Вон, спроси, если не веришь: там всё о подарках знают. Макото обернулся. Сперва политик недоумевал: они что, настолько крепко накидались, что им уже одно и то же мерещится? Но, тряхнув головой, убедился: мираж не тает, значит, се не мираж. За самым дальним столиком сидел человек в сером зимнем пальто и надвинутой на глаза широкополой шляпе с атласной лентой поперек тульи. Лидер оппозиции мог бы жизнью поклясться: это был мэр собственной персоной! - Чтоб меня черти... – вырвалось у Макото. – Такие люди и без охраны. - И в таком месте. - Я должен пойти поздороваться, – решительно отодвинув бокал, Асада смахнул с брюк несуществующую пыль, а Ю, одобрительно кивнув, потрепал приятеля по плечу. - Давай-давай, командир. Вежливость – наше все, – и опрокинул очередную рюмку. *** - Не потесню? – деликатно справился Макото, подойдя к заветному столику, клиент за которым вздрогнул, однако не возразил, и деятель, присев напротив, элегантно швырнул на свободный стул свою шляпу. – Коджима-сан, верно? Мое почтение, – тактично улыбнувшись, он соединил пальцы в замок, из-под закатавшегося рукава пальто выглянул край дорогих часов. Хозяин города обнимал ладонью полупустой коньячный бокал, запястье на манер браслета обматывали деревянные католические четки. Розарий. Макото вздохнул: показушная религиозность чиновничьего брата его всегда раздражала. - Асада-сан? – искренне изумился градоначальник. – Не думал вас встретить... - Взаимно. Я полагал, вы в мэрии, – отшутился Макото. Беглого взгляда хватало, чтобы понять, что глава Саппоро, серьезно набравшись, ныне пребывал в лирическом настроении: о том свидетельствовали хотя бы припухшие покрасневшие глаза. И хотя натрезвянку Асада никогда бы не стал выпытывать у него, что стряслось (их отношения были предельно официальными), сейчас поставил себе задачу добиться расположения. Увы, раскалываться упрямец не желал, поэтому Макото заказал еще выпивки. Лишь после третьей растрепанный чиновник сдался на милость слушателю. - Вы в курсе, я недавно навещал детский хоспис. Хотя человек я далеко не впечатлительный, глаза тех ребят... – он запнулся, стараясь сдержать дрожь в голосе. – Знаете, моя восьмилетняя племяшка звала меня «Маса-чан» и смотрела на меня так же. Просила приехать на Рождество, но в декабре умерла от рака. Два года назад... Миюки... моя Миюки... – он едва не плакал. Асада, трезвея, ощутил себя последним придурком, вспомнив их с Ямагучи балаган. - Вы могли отказаться, – прокашлялся он. - Что вы, Асада-сан, мы с вами – безвольные слуги народа, – Коджима отрицательно помотал головой. Сидящий напротив «слуга», стыдливо одернув манжет, дабы спрятать часы, лихорадочно принялся искать оправдание. - В нашей стране у каждого найдется погибший от онкологии, – нервно проронил он и вдруг, зацепившись за застрявшие в памяти слова из телесюжета, выпалил: – Что бы вы хотели на Рождество, Коджима-сан? – под прямым натиском глава снежной столицы растерялся, Асада ловко воспользовался чужим замешательством, ввернув: – Не ее ли улыбку? Мы не имеем права быть слабыми – ради них, – и красноречиво ткнул в потолок, за которым до молчаливых небес простиралось шесть этажей, магазин, жилье, бетонные перекрытия и птичьи гнезда. - Вы говорите, как ангел, – пробормотал полупьяный мэр. - Лучше поступать, как ангел, чем говорить, – собеседник отмахнулся, быстро смаргивая набежавшие слезы. – Давайте соберем средства для тяжелобольных! Азарт заплясал в его широких зрачках. «Подождет моя машина», – активированный под действием алкоголя энтузиазм напрочь отбил эгоистичные помыслы – бывшему кандидату захотелось горы свернуть. - Из вас пока вышел какой-то недоразвитый ангел... вице-ангел. Но все поправимо, мы... – отвлекшись, Асада увидел уходящего Ю, поднявшего руку, прежде чем, запустив в помещенье снег, скрыться за дверью. Оратор в ответ улыбнулся, повторил жест прощания, что не утаилось от внимательного градоначальника. - Это вы кому? – поинтересовался Коджима. - Так... одному крылатому, – Макото пожал плечами, прикинув невзначай, что Ямагучи, не раз вытаскивавший его, дурака, за шиворот из депрессий, для него вправду в каком-то смысле хранитель. «Ангелы – это люди, которые делают нас немножко счастливее», – рассудил он. Мэр по-доброму посмеялся, сдаваясь. - Ладно, идея похвальная, только вот, – он лукаво прищурился, крутанув опустевший бокал, – разве партии конкурентов помогают друг другу? - Безусловно, – Макото кивнул. – Уверяю вас как человек человека. «И как ангел ангела», – резонно подумал вслед.The end
Написано и отредактировано: 08–15.12.2015 г. Минск, Беларусь