О спонтанности решений

…Томас провалился в тяжелый сон, полный воспоминаний о ПОРОКе и не только. Он вспомнил лицо женщины, которая, возможно, была его матерью; смешливую темноволосую девочку выше него ростом, впоследствии превратившуюся в красивую девушку по имени Тереза; странную особу в белом халате — главную над всеми в ПОРОКе. Еще там был некто, чье лицо Томасу не удавалось разглядеть. Лишь блеск холодных синих глаз преследовал его на протяжении всего сна. В финале загремели выстрелы, в реальности оказавшиеся грохотом от вращения лопастей вертолета. Парня за плечо тряс Минхо, безуспешно пытавшийся объяснить, что надо торопиться. Они бежали, увязая по щиколотку в холодном песке, чуть позади трусили люди с автоматами, а еще дальше выползали из своих нор зараженные и, передвигаясь странными рывками, с рычанием гнались за всеми сразу. Глэйдеры влетели за раскрытые наполовину железные ворота и, прислонившись к стене, пытались отдышаться. − Теперь вы в надежном месте, − произнес кто-то, незаметно появившийся позади. Томас обернулся и обомлел, встретившись взглядом с обладателем тех синих глаз. − Меня зовут Дженсон, и я отвечаю за вашу безопасность, − он смерил спасшихся из Лабиринта оценивающим взором, − душевые прямо и налево. Вам следует смыть с себя запах страха и крови. Черкнув что-то в своей папке, он скрылся за одной из дверей в коридоре. Все, не веря своему счастью, со всех ног рванули в указанном направлении. Позже, стоя под изумительно горячими струями, Том пытался восстановить в памяти, что его связывает с Дженсоном, но мысли утекали из головы подобно бурой воде в сток. Добравшись до спальни, он рухнул на кровать и с удовольствием вытянул ноги. Нет, гамак ничто по сравненью с матрасом и подушкой! Глаза закрылись сами собой. В блаженной дреме Томас провел время до ужина. Как выяснилось, они были не единственными, кого ПОРОК отправил в Лабиринт. Прихлебывая куриный бульон, Томас и его друзья обсуждали, чего же ждать дальше от их таинственных спасителей. − Немного странно было обнаружить на выходе из Лабиринта помощь, − сказал Уинстон. − Да ладно. Спаслись, и слава богу. Остальное меня не интересует, − выразил свое мнение Минхо, откусывая от яблока здоровенный кусок и отодвигая пустую тарелку. − Мне кажется, что они выглядели вполне убедительно. Ну, те, что на вертолете, − промолвил Ньют. − Да уж, с Глэйда повелась эта привычка — никому не доверять, − усмехнулся Томас. − Я бы на вашем месте говорил потише. Везде камеры и подслушивающие устройства, − заметил парень с соседнего стола. Он был здесь дольше всех — примерно с месяц. − Спасибо за заботу, чувак, − кивнул ему Ньют. В конце ужина Дженсон назвал имена шестерых человек, и их увели якобы «в новую жизнь». Выяснилось, так происходило каждый день. − Мне это не нравится. Они не возвращаются, ведь так? — Сказал как-то раз Минхо и оказался совершенно прав. А пока глэйдеры привыкали к более-менее спокойной жизни. Спали вдоволь, читали книги, ходили в спортзал. В какой-то мере это можно было назвать рутиной. Ну, пока Томаса не вызвали на допрос, перевернувший все с ног на голову не только в его жизни. Приведенный конвоем в комнату без окон с обшарпанными бетонными стенами, парень сидел на стуле, оперев подбородок на руки, сложенные в замок, и совершенно не подозревал, что с ним будет дальше. Насчет непричастности их спасителей к ПОРОКу у него давно возникли сомнения. Но вот дверь отворилась, прервав его раздумья, и вошел Дженсон. Уже неплохое начало, − отчего-то подумалось Томасу. − Здравствуй, Томас, − поприветствовал его мужчина. − Здрасте, − буркнул подросток. Уж чего-чего, а говорить с ним хотелось меньше всего. Последний оценил насупленный вид Томаса и продолжил чуть дружелюбнее: − Я тебя не на допрос вызвал. Просто спросить кое-что и сообщить новость. Парень принял более расслабленную позу и с интересом воззрился на собеседника. − Итак, вопрос первый. Ты вспомнил, что работал на ПОРОК. Твое мнение о его деятельности не изменилось? − Ясное дело нет. То, что они сделали с нами, не заслуживает одобрения, − уверенно ответствовал Томас. − Что и требовалось доказать, − хмыкнул Дженсон, ставя галочку напротив строчки букв на листке бумаги, прикрепленной к планшету. — Вопрос второй: ты практиковал когда-нибудь телепатию, то есть, чтение мыслей? − М-м-м, один раз Тереза предупредила меня об опасности таким способом, − неуверенно произнес подросток, − больше у меня не выходило. Дженсон удовлетворенно кивнул и отложил планшет в сторону. − За невербальное общение отвечает очень маленький отдел в мозге. Некоторые люди с рождения владеют телепатией. Большинству же требуется своеобразная стимуляция. После ее использования возможности расширяются. При длительных тренировках также можно освоить телекинез — управление предметами на расстоянии, биокинез — уже с живыми существами, навык ментальной атаки и защиты — самое важное в нашем деле. Так вот. У тебя имеется некоторая толика способностей, но этого недостаточно. К чему я веду, − он достал из кармана шприц, наполненный синеватой жидкостью, и положил на стол, ты согласен на проведение стимуляции? Томас помедлил несколько секунд, потом спросил: − Почему именно я? − Ты особенный, Томас. Способнее, чем остальные. И…более склонный к сотрудничеству, − он явно хотел не это сказать, но Томас решил не обращать внимания. − Я согласен, − сказал он наконец, и Дженсон довольно улыбнулся. — А это…наркоз? − Да. Дабы избежать непредвиденных обстоятельств, − мужчина снял колпачок со шприца, − закатывай рукав. Протерев сгиб локтя Томаса спиртовой салфеткой, он аккуратно ввел иглу и, медленно нажимая на поршень, вгонял в вену ледяную синеву. Что-то особенное было в его движениях. Неуловимое, призрачное, как утренний туман. А во взгляде скользило некое замаскированное выражение, которое мог отгадать только тот, кто знал его достаточно близко. Постепенно глэйдер перестал чувствовать кончики пальцев, затем его с ног до головы пробил озноб. От холода застучали зубы, а перед глазами все поплыло. Последнее, что он помнил — это то, как его подхватывают и несут куда-то. *** Мягкий свет пробивался сквозь сомкнутые веки. В голове не стихал шум, не дающий проснуться мыслям. Стоило шевельнуться, как череп пронзила ни с чем не сравнимая острая боль. Не сдержавшись, парень застонал. − Томас… − тихий голос вырвал его из реальности боли. — Дыши глубже. Сейчас дам таблетку, полегчает. Протяни руку, − глэйдер выполнил указание и положил сладковатую окружность под язык. Его немного знобило. − Как себя чувствуешь? — прозвучал вопрос. − Х-холодно, − невнятно ответил он и ощутил прикосновение чьей-то прохладной ладони к пылающему лбу. − Температура поднялась, − проконстатировал некто. — Придется тебе побыть в лазарете. А пока спи. Восстанавливай силы. Осторожные шаги стихли в отдалении. И только тогда Томас понял, что его посетителем был Дженсон. Свернувшись калачиком и намотав на себя простыню, подросток провалился в сон без сновидений. Ко второму пробуждению он пришел в форму и полностью оправился от наркоза. Сидя на кушетке и касаясь босыми ногами пола, он массировал виски, чтобы снять неприятное напряжение. Когда снова появился Дженсон, Томас первым делом спросил, сколько времени прошло с проведения стимуляции и как объяснили его отсутствие остальным. − Ты был без сознания один день, еще день отсыпался, то есть, сегодня понедельник, 15 июля. Твоим друзьям сказано, что ты на дополнительном обследовании. Сегодня сможешь встретиться с ними, а завтра начнем развивать твои навыки телепатии, − сообщил мужчина, взглянув на часы. — Скучно не будет, обещаю, − хищно улыбнувшись, сказал он и кивнул в сторону двери. — Свободен. Постарайся ничего не разболтать, это важно. Хмыкнув в знак согласия, Томас отправился в общую комнату. На него градом посыпались вопросы, но он был нем, словно могила, и ввиду этого ребята отстали довольно быстро. Правда, Ньют отметил, что для друга нетипично хранить секреты ото всех, на что Томас ответил «Этого вам лучше не знать» и перевел разговор на другую тему. Ночь тянулась неимоверно долго, а когда парню удалось, наконец, заснуть, ему приснилась коварная улыбка на лице Дженсона, перешедшая в хищный оскал. На следующее утро сразу после завтрака Тома забрали в «допросную». Дженсон читал книгу и, не отрывая глаз от страницы, поздоровался и предложил сесть. Через некоторое время он захлопнул потрепанный томик и положил в ящик стола. − Итак, Томас. Начнем наше обучение. Хочу сказать, что это будет очень сложно, но результат стоит того. Сначала ты должен научиться закрывать свои мысли от посторонних. Сосредоточься на чем-нибудь одном, а еще лучше выстрой воображаемую стену. Я попытаюсь пробить твою оборону. Томас закрыл глаза и сконцентрировался на своих ощущениях. На том, как холодит ладони металлическая поверхность стола, на своем дыхании, на биении сердца человека напротив… Но посторонние мысли то и дело проскальзывали в голову, и Дженсон не преминул этим воспользоваться. Хлипкая преграда разлетелась в клочья под мощным ментальным тараном, и парень взвыл от боли, пронизывающей каждую клеточку тела. По ощущениям было похоже на сдирание кожи живьем. Как будто вырвали с корнем и просмотрели все то, что не следовало знать никому. Судорожно глотая воздух, глэйдер откинулся на спинку стула. Он весь взмок от напряжения. А его учитель спокойно взирал на это. Атака не стоила ему никаких усилий. − На сегодня все. Теперь ты понимаешь, к чему надо быть готовым. С первого раза и не могло получиться. Ни у кого не получалось. Для тебя важны тренировки. Ежедневные. Без пропусков. Тогда ты достигнешь совершенства. Противная дрожь во всем теле прошла только к следующему утру. Нормальную, прочную защиту Томас научился строить через три недели. − Теперь пытайся пробить мой ментальный барьер, но не забывай про свой. Многие переставали помнить об этом, пока взламывали сознание противника, и теряли разум. Мне бы не хотелось такой участи для тебя. Помни, ты – дым, ты — ничто. Проникаешь сквозь кирпичную стену, землю, воду и огонь. Незаметный и быстрый. Также важен зрительный контакт. Вперед. Томас перепробовал много вариантов: быстро, стремительно, с налета; медленно, осторожно, тихо; спокойно, буднично, как ни в чем не бывало. И в один прекрасный день самодовольная ухмылка на лице Дженсона сменилась выражением крайнего удивления, ибо его барьер был снесен и рассеян пеплом. Томас ужаснулся: очень часто мелькало в мыслях его учителя слово «ПОРОК». Слишком часто. А Дженсон, в свою очередь, увидел план побега глэйдеров. Ведь Томас знал, что они следующие. Два потока энергии сплелись воедино: огненный — Томаса и ледяной — Дженсона. Они прожигали друг друга взглядами, не в силах шевельнуться. Один удерживал другого. Эти двое увидели тайны, что знать не следовало, и оказались в безвыходном положении. Томасу удалось сбросить с себя оцепенение раньше противника. У него было з секунды на раздумья. Но он поступил не так, как рассчитывал. Он огромным прыжком преодолел расстояние между ним и Дженсоном и вжал того в стену, впившись ему в губы. Лед и пламя сошлись, соединились в гремучую смесь. Воздух вокруг них вспыхивал синими и золотыми искрами, так много было в нем электричества. − Так хотел стереть с твоего лица эту чертову ухмылку, − прошептал глэйдер, прикусывая нижнюю губу партнера, потом пихнул его на стул и сел к нему на колени, специально ерзая взад-вперед на…самом сокровенном, отчего у Дженсона окончательно сбило дыхание. — Ты дашь мне сбежать, да? Конечно, ты не будешь препятствовать. А то и я могу не дать потом, − парень довольно оскалился. − Хочешь бежать — беги. Но только чуть позже, − выдавил из себя внезапно совращенный чувак. − Ну нет. Извини, время поджимает. Как-нибудь в другой раз, − Томас проворно вскочил и скрылся за дверью, оставив Дженсона самого разбираться со стояком. Парни были немного удивлены растрепанным видом друга. На вопрос, что он делал, он ответил «Улаживал проблемы с побегом». И, в сущности, он не соврал.