Memories.

Я Малфой. Драко Малфой. Сейчас моё имя не значит, ровным счётом, ничего. Пожалуй, это единственное, что осталось от меня прежнего. Будучи всю жизнь мизантропом, ненавидящим и презирающим слабости людей, я верил, что меня ждёт великое будущее, ведь я не такой, как все. Раньше меня даже боялись. Люди не хотели связываться со мной, если у них другое мнение. Меня всё устраивало. Богатый, бесчувственный, чистокровный. Именно эти три составляющие помогали мне чувствовать себя выше других. Ведь у них не было ничего, а у меня весь мир. Я так думал ровно до того момента, как понял, что мы все, и плохие, и хорошие, являемся пешками в чужой игре. В шестнадцать лет я познал весь ужас своих размышлений. Это случилось, когда на моих глазах убили невинных маглов, которым я никак не мог помочь. Но тогда было уже поздно. Я, с перевёрнутым мировоззрением, отчаяньем и рухнувшими надеждами на великое будущее, уже не так гордо смотрел вперёд. Я задыхался от боли, пока меня никто не видит, а на публике старался быть самим собой. Выходило, из рук вон, плохо. Вместе со мной, страдала и моя семья. После того, как наш дом стал убежищем получеловека, нам всем жилось не сладко. Даже отец, всю жизнь веривший в идеалы чистокровности, понял, кем на самом деле является его Господин. Про мать и говорить нечего. Никогда не принимавшая ненависти к маглорождённым, добрая по натуре, ласковая и отзывчивая, она больше всего боялась за жизни своих родных. Такая хрупкая и нежная, нуждающаяся в защите, сама бросалась защищать. Даже в день принятия мною метки, Нарцисса волновалась больше, чем я сам. У меня до сих пор стоит в голове её крик. До того, как погрузиться в темноту, я видел, как в неё полетел круциатус, из-за того, что мать хотела броситься ко мне, когда моё содрогающееся тело, бесчувственно лежало на холодном каменном полу. Я никогда себе этого не прощу. Боль стала вечным моим спутником, стала моим лучшим другом. Я чувствовал её во всём, что меня окружало. В глазах матери, в движениях отца, в погоде за окном, в газетах, которые всё время говорили, будто Пожиратели Смерти являются стороной добра, в, некогда, величественном Хогвартсе, и даже в его студентах. Боль была даже на Рождество. Её никто не приглашал, она сама пришла. Боль была частым гостем у меня в голове, и мне казалось, я схожу с ума. Уж лучше бы так и было! Сырые, промозглые, серые дни, постоянно тянущиеся с одной и той же скоростью, не приносящие хороших вестей, однообразно следующие к завершению зимы, были наказанием. Всё время прибывать в страхе, что тебя, твою семью, или твоих знакомых в любой момент убьют, было не очень приятно. Всё было одинаково тихо, пока не появилась она. Она появилась неожиданно, негаданно, и от того более долгожданно. Она была такой хрупкой, что казалось, будто она в любой момент может просто сломаться! Она пришла ко мне во сне, жаль я не видел её лица, но я слышал её голос, и он мне показался до боли знакомым. Она говорила мне своим высоким мелодичным голосом, что надо бороться до конца, и ни в коем случае не отпускать руки. Несмотря на такие, с одной стороны банальные слова, с того момента моя жизнь кардинально начала меняться. На следующий день в Малфой-Мэнор привели пленников, и мне велели спуститься. Тёмного Лорда в нашем доме не было, он улетел по какому-то, одному ему ведомому, важному делу. Честно говоря, я не понимал, зачем я там нужен, но упрямо шагал по винтовой лестнице мрачного коридора. Портреты моих предков оборачивались на звук. Мне даже казалось, что в их глазах промелькнуло сочувствие. Видимо, воображение заиграло. Когда я подошёл к главным дверям, ведущим в гостиную, услышал голоса. Ликующий голос тётушки я бы узнал за версту. Я, нехотя, открыл двери и вошёл внутрь. Мой взгляд сразу приковался к моей родственнице, которую я всем сердцем ненавидел. Рядом с ней стояла мать. Выглядела она довольно испуганно, что заставило меня насторожиться. Отец, к моему удивлению, был совершенно спокоен, не показывая признаков жизни. "Да что тут твориться?",-была первая мысль, промелькнувшая у меня в голове, до того, как я, наконец таки, увидел пленных. Конечно, я узнал его. Как можно не узнать Поттера, даже если он не в своём обличии? Я смотрел только ему в глаза, тогда как он сам, неотрывно смотрел в мои. Несомненно, он понимал, что я его узнал, и был готов, что я его выдам. Но мне так не хотелось. Ведомый каким-то шестым чувством, я упорно настаивал, что это не может быть Поттер, я знал, что это правильно. Во время дискуссии, я даже не сразу заметил ещё двоих. Разумеется, собачонка Поттера была при нём - Уизли. И как я его сразу не увидел? Но потом я перевёл взгляд на третьего человека, и узнал её. Непонятно как, но я понимал, что это именно она пришла ко мне во сне. Видимо на моём лице отразилась такая растерянность, что Белла замолчала и уставилась на меня в немом удивлении. Я сам был шокирован не меньше её. Но, быстро взяв себя в руки, я продолжил настаивать, что это не Избранный. Видимо, мне поверили, раз отправили их в темницу, я уже хотел вздохнуть с облегчением, пока не заметил у одного из егерей меч. По спине пробежал холодок. Я знал, что сейчас будет. Да, её пытали на моих глазах и я ничего не сделал. Да, я просто трус. Теперь, я этого не отрицаю. Теперь вообще всё изменилось. Но воспоминания до сих пор не дают мне покоя. Меня мучают кошмары, постоянные образы, лица погибших по моей вине. Я знаю, что будет больно, но всё равно раз за разом продолжаю окунаться в то страшное время войны, переживать все эмоции заново. Зачем? Хороший вопрос, я и сам не знаю на него ответа. В тот день, каким-то немыслимым чудом, Золотому Трио удалось сбежать. Я понёс наказание за свою ошибку, и, честно говоря, я думаю, что заслужил это круцио. Но вины мне не искупить никогда, и я давно смирился со своим положением. Близилось завершающее сражение, но я не знал, на чьей я стороне. Многочисленные трупы, пожары, полуразвалившийся Хогвартс, навели меня на мысли, что я ни на чьей стороне. Я считал, да и считаю до сих пор, что не повезло никому. Я никогда не завидовал стороне Гарри Поттера. Они все, как и Пожиратели Смерти, были пешками, которыми побеждают, а в выигрыше остаются те, кто были в стороне. Это не наша война. Лорд Волан-де-Морт, всё время, охотившийся за вечной жизнью, воевал с Дамблдором, даже когда тот стал мёртв. Разве повезло мальчику-который-выжил быть на стороне добра, при этом являясь оружием? Я думаю, нет. Но, надо сказать, что надежда всего магического мира и в правду могла остановить войну, убив Тома Реддла. И здесь, даже я надеялся на Поттера. Многие Пожиратели Смерти, оставаясь рядом с Тёмным Лордом только из-за страха, в тайне очень сильно хотели верить, что добро одержит победу. Столько надежды и веры в Гарри Поттера, что невольно становилось страшно, а вдруг Лорд всё же победит? Но в такое не хотелось верить, и поэтому ещё больнее было видеть, как Тёмный Лорд, во главе с Пожирателями Смерти, идёт в сторону замка, а рядом идёт Хагрид и на руках у него мёртвый Гарри Поттер. Тогда, и мой мир рухнул, не только его друзей. Я видел, как плачет Джинни Уизли, как перехватило дыхание у преподавателей, как Рон Уизли опускает голову, и как, с неверием в глазах, оседает Гермиона Грейнджер. Я понимал, как им тяжело, и от этого мне становилось ещё больнее. Казалось, будто, и без того малое количество света, теперь совсем растает в разводах темноты. Но, в следующее мгновение, я и сейчас не понимаю, как это произошло, Поттер ожил, а вместе с ним ожила и надежда. Как может человек нести в себе столько силы, чтобы поддерживать этим духом не только себя, но и других? Как может человек вселять в людей уверенность просто своим существованием? Поттер умеет. Я усмехнулся своим воспоминаниям, они и теперь одинаковые, они не меняются. Тот грустный серый мир до сих пор со мной, и он не уйдёт никогда. Несмотря на то, что Тёмный Лорд ушёл в историю, что мою семью, благодаря Поттеру, признали невиновной, в моём сердце поселилась тоска. И я несколько лет не мог понять почему. Каждый день, вспоминая войну до мелочей, я пытался найти зацепу, почему у меня такое состояние. Мне уже тридцать лет. Я успешный человек, хоть и с плохим прошлым, о котором мне напоминает уродливый знак на левом предплечье и порой слишком печальный взгляд матери. С одной стороны, всё хорошо, можно радоваться жизни, я свободен, но... мне не хватает чего-то очень важного, без чего не может обойтись ни один нормальный человек. Мне не хватает счастья. И только неделю назад, на очередном приёме в Министерстве, я понял. Я нашёл ту зацепку. Я опять, спустя столько лет, увидел её, и моё сердце остановилось. Казалось бы, с какой стати подружка Поттера стала той причиной? Я ведь всю жизнь ненавидел её! Ложь. Я восхищался ей. Её силой, преданностью, уверенностью в себе. Она была идеалом, даже со своей грязной кровью она перепрыгнула меня - чистокровного мага, который по идее должен быть лучше всех, но она была в сто раз лучше. Я ненавидел её за это, по крайней мере, думал, что ненавидел, пока не увидел, как её пытает моя же тётка. Но я прекрасно понимаю, что я - бывший Пожиратель Смерти, с ужасной репутацией, ей - героине войны, подруге великого Гарри Поттера просто не пара. Она, вероятно, вышла замуж за Уизли, у них уже есть дети, она счастлива, и это главное. Потому что для себя я уже давно выбрал учесть. Я всю жизнь буду один, так как я заслужил это. Слишком много ошибок совершил, и нужно за них ответить. Жизнь идёт своим чередом, всё меняется, люди рождаются и умирают, только я, вечно находясь в мрачном настроении, постоянно думал о войне. Я и сам понимал, что пора отпустить прошлое, а вместе с ним и Грейнджер. Но я никогда не считал себя сильным, не считаю и теперь. Нас с ней не связывало ничего, однако я упрямо продолжал жить иллюзиями, постоянными мечтами, и верой в счастье. Я Драко. Драко Малфой. Сейчас моё имя не значит, ровным счётом, ничего...