Глинтвейн

Уставший, мокрый и промерзший до самых костей, Фенрис перебежками пробирался сквозь толпу к своему дому в Верхнем городе. Несмотря на висящее в воздухе настроение, запаха сладостей и специй, от эльфа исходила абсолютно противоположная аура, и он был бы совсем не против отгородиться от окружающей суеты.  Громкие голоса раздражали, медлительность и того больше и да — люди серьезно специально нагревают бордо в котелках, добавляя к нему кучу ингредиентов?  Стараясь пролезть сквозь приезжего и не только народа, Фенрис проскальзывал вдоль палаток с пряностями, пытаясь привлечь к себе как можно меньше внимания. Местная знать и так его недолюбливала, учитывая его происхождение и образ жизни, но особенно сейчас, среди смеющихся, сильно накрашенных дам и их кавалеров в богатых одеждах и украшениях, он выделялся сильнее, оставляя темные, уходящие все дальше следы ступней на идеальном, тонком слое первого снега. А вообще откуда взялся этот снег, да еще и в Киркволле? Сколько эльф помнил свою жизнь в этом городе, снег он видел единожды, и то в очень малом количестве, а сейчас, судя по крупным хлопьям, летящим с ночного неба, он грозил закончиться не скоро.  Пальцы на босых ногах он перестал чувствовать уже давно, а пятки больно покалывало при каждом шаге, вынуждая Фенриса останавливаться и растирать ступни-ледышки. Гул толпы и громкие песни остались где-то за спиной, и даже внутри города не было видно ни одного стражника, что создавало еще более нагнетающую атмосферу.  Снежинки неслышно оседали на волосах и одежде, быстро превращаясь в мокрую корку. Эльф бежал, насколько это позволяли ноги, громко шлепая по каменным дорогам и одновременно завидуя тем счастливцам, которые в этот момент сидели дома, в тепле. Хоуку, например, который наверняка дремлет у себя в поместье вместе со своим мабари.  Негромко ругаясь на тевинтерском, Фенрис вприпрыжку проскакал по лестнице, на ходу убирая со лба мокрые волосы, как вдруг кто-то легко поднял его в воздух с проклятой мерзлой земли. Не успел воин среагировать на эту выходку, как уткнулся лицом во влажный мех и теплую шею. Пребывая в культурном шоке, эльф распахнул глаза, вглядываясь в знакомый профиль и глухо выдыхая имя своего Защитника, что вызывало лишь непроизвольную улыбку у последнего на лице. 

***

Уже сидя поджав колени к подбородку, на лавке, в своем горячо любимом имении, Фенрис наблюдал, как в шаге от него Хоук разводил огонь в камине. Мягкое потрескивание поленьев разбавляло тишину, погружая комнату в долгожданное тепло и сухость. Не вставая на ноги, Хоук одной рукой резко подвинул лавку и сидящего на ней эльфа ближе к огню, протягивая большие ладони к его ступням. Одну за другой он нежно растирал замерзшие конечности. — Завтра я несу тебя на рынок, и мы покупаем тебе обувь. — Но… — А ты совсем не возражаешь.