Килька в томатном соусе

24.06.16 Алексей       Беговая дорожка под моими ногами катилась бесконечной лентой, я неспешно трусил на самом легком режиме и тупо пялился в панорамное окно спортзала перед собой: вечерняя пробка в сторону МКАДа потихоньку рассасывалась и машины набирали скорость. Вот бы мне так! Но, увы, едва я разгребал одно дерьмо, как мигом образовывалось другое, и набрать прежнюю скорость не удавалось. Звонок телефона в наушнике едва не заставил меня подпрыгнуть. Твою ж мать, одиннадцать вечера! Кому я нужен в это время?! — Алексей, это Елена, насчет продажи вашего помещения на Таганской… — Откуда у вас мой личный номер? — перебил ее я, разом выходя из блаженного отупения.       В начале мая, до моей волшебной поездки в Выборг, я имел глупость выставить на продажу торговое помещение, которое когда-то давно купил, чтобы деньги лишние пристроить, и практически о нем забыл. Напомнила мне о нем моя помощница Ирина. Оказывается, за это время помещение не только себя окупило, но и начало приносить доход. Я решил продать его, дабы не занимать больше ни у кого денег, но сумка из Туры с 18 миллионами рублей меня спасла. — Алексей, давайте лучше о деле, — оборвала мои мысли настырная дамочка. — Когда мы с покупателем сможем осмотреть здание?       То есть деньги спасли завод, а не меня, потому что Елена, владелица одного из элитных риэлторских агентств, впилась в меня клещом. Помещение было снято с продажи сразу после майских праздников, но сумасшедшая риэлторша не сдавалась. Для нее слово «нет» было красной тряпкой для быка, а понятие «выходные» отсутствовало, как класс. Я запретил Ирине давать кому бы то ни было мой личный номер, но, судя по всему, Елена мою помощницу доконала. — Никогда не сможете. Помещение не продается. — Но вы же выставили его, а это значит… — Ничего не значит, — оборвал ее я.       То есть попытался оборвать, но она продолжила монолог, не обращая внимания на мои слова, засыпая аргументами, лестью, цифрами и прочим дерьмом по самые уши. Как гипнотизер, ей богу! Я хотел было отключиться, но понял, что она позвонит снова. Не с этого, так с другого телефона, и будет доставать до тех пор, пока не поймет, что здесь ей ничего не светит. Как заставить женщину на танке отступить? — Алексей, алло? Вы понимаете? Сейчас ваша выгода от продажи будет максимальной!       Вечер. Пятница. Лето. Ну какого хера богатой стерве неймется?! И тут меня озарило: — Елена, а вы замужем?       Секундное молчание. Глубокий вздох… Думает, что ответить? Я едва не рассмеялся вслух. Действительно, дилемма: скажешь «не замужем» — будешь неудачницей, скажешь «замужем» — проебешь шанс закрутить роман с потенциальным мужем. Мне было все равно, лишь бы сбить ее с толку и перевести разговор в нужное русло. — К чему этот вопрос?       Я спрыгнул с беговой дорожки и потопал в душевую. К херам тренировку, сил нет никаких! Усталость накатывала мутными волнами и уносила в не менее мутные дебри. Моральная усталость, а не физическая. Тело мое ого-го, а вот мозги уже просто вскипели: от херовой кучи работы, от переговоров, от мотивирования персонала, от хронического безденежья, от тысячи задач, которые нужно решать одновременно, от походов в банки и налоговую, от таможни, от поставщиков и вконец охеревших покупателей. Хорошо хоть Данька за Цезарем приглядывает и вечером с ним гуляет, а то бы я точно сдох. — Алексей, алло! Так что насчет продажи… — Елена, как вы относитесь к тому, чтобы решить этот вопрос в постели? — спросил я, заходя в раздевалку. — Очень удобное место для переговоров, м? Я весьма хорош собой и умею доставлять женщинам удовольствие. — Неожиданное предложение, — задумчиво протянула Елена. — Но мне кажется, в постели нам будет не до вашего здания. Может, обсудим его продажу до того, как до нее доберемся? — А может после? — стянул насквозь мокрую футболку я. Бросил ее в шкафчик, стянул шорты. — Секс, знаете ли, положительно действует на мою нервную систему и делает меня крайне покладистым. — Я предпочитаю не смешивать личную жизнь с делами, — принялась юлить Елена. Ха! — Елена, вы звоните мне в пятницу поздно вечером, когда все кругом пьют, дебоширят и трахаются. У вас нет личной жизни. Я могу вам ее устроить, — принялся давить на больную мозоль я. — Посидим в ресторане, поболтаем о том, о сем, поедем ко мне в особняк и займемся бурным сексом. — Это не самая лучшая… — Если понравится, то можно все это дело повторить, — нацепил броню я. Скинул трусы на пол и решил дамочку побыстрее дожать. Стоять голым посреди пустой раздевалки и пиздеть по телефону — это моветон. — Решайте, драгоценная моя, да или нет? — Нет! — раздался за моей спиной мрачный голос… Даньки? — Да, — одновременно с ним сказала в наушник Елена.       Я развернулся, уставился на бледного, как смерть, и злого, как тысяча чертей, парня в упор и провел рукой по горлу, призывая помолчать. Он упер руки в бока и раздул ноздри. Ммммм… Гламурный подоночеек! Ррревнует… Это завело меня безмерно, а он шагнул вперед и схватил меня за яйца. Твою ж мать! Больно-то как!!! Я взвыл в голос, а Данька хищно улыбнулся и с громким грохотом впечатал меня в жестяной шкафчик спиной. — Алексей?! — напряглась Елена. — Что происходит? — Моя невеста услышала наш разговор, — глядя в яростные Данькины глаза, сказал я. — Если она меня бросит, я тебя убью.       Данька захлопал глазами, отпустил мои яйца, а потом сдернул с моего уха наушник и зашипел в него на грани ультразвука: — Ты, сучка крашеная! Я тебе глаза выцарапаю, поняла?       Я с трудом сдержал смех, отобрал наушник и хотел продолжить, но Елены на связи уже не было. Вот и замечательно. Только на голову больная после подобного решится снова позвонить. — Лекс, что это было?! Ты решил мне изменить?! — дернул меня за плечо Данька. — Яйца оторву! Очко на глаз натяну!!! — Не надо нервничать, — отступил в сторону туалетной комнаты я.       Он двинулся следом, такой мимимишно-грозный, что я умилился. Данька понял, что извиняться я не собираюсь, зарычал и кинулся на меня с явным намерением задушить. Ха! Не на того напал! За те полгода, что прошли с нашей первой драки в магазине, я сильно изменился, так что шансов у Даньки не было никаких: рывок за плечо, подсечка, хват за шею… И вот он лежит подо мной беспомощной медузой, упершись носом в пол. — Поговорим? — Иди на хуй! — хлюпнул носом Данька. — Не пойду, — ослабил хватку на его горле я. Зарылся носом в светлые волосы, лизнул ухо. — Отвали, сволочь. Как ты мог… — Я не мог. — Да как ты вообще подумал о… — Я не думал. — Ты хотел с ней переспать! — Не хотел. — Ты назвал ее драгоценной!!! — Я назвал тебя моей невестой.       Данька перестал вырываться и затих. Я расслабился, за что тут же поплатился: рывок, перекат — и вот я лежу на спине, а Данька сидит на мне верхом, вцепившись руками в горло. — Почему я должен тебе верить? — Потому что я так сказал, — ответил я, складывая руки на крепкие бедра.       Дверь раздевалки хлопнула, впуская посетителя, и мигом вымела Даньку из помещения. Не к добру. Даниил       Мы уехали из фитнесс-центра очень быстро. Я сделал вид, что простил Лекса и поверил ему… а потом, поздно ночью, тихой сапой свалил из дому, добрался до фитнес-центра и за нехилые деньги просмотрел записи с видеокамер. Услышал начало разговора… и понял, что предложение секса было просто уловкой. Он же рассказывал мне про маньячную риэлторшу! Так стыдно мне не было еще никогда.       Я приехал домой под утро. Старинный особняк неодобрительно заскрипел на меня воротами, липы во дворе насмешливо зашуршали листьями, фонарь над дверью печально моргнул и погас, а я уселся на скамейку в беседке и продолжил думать думы. Как изменить свою натуру? Я был патологически ревнив, а Лекс то и дело давал поводы для ревности и никогда ничего не объяснял. Никогда! Это сводило меня с ума. — Проверил? — раздался над моим ухом усталый голос Лекса. — Да, — опустил голову я. Стыдно-то как! Тьфу! — Прости. — Посмотри на меня, глупый, — взял меня за подбородок Лекс. Я послушно поднял на него глаза. — Есть две породы людей: первые изменяют даже тем, кого любят, а вторые не изменяют даже тем, кого не любят, понимаешь? Перевоспитать ни тех, ни других, невозможно. Это как из снежного барса сделать ручного хомяка. Бесполезно! — Как отличить одних от других? — Понятия не имею, — пожал плечами Лекс, усаживаясь напротив меня. — Но я из вторых.       Я немедленно перебрался к нему под руку. Он обнял меня, поцеловал в волосы, прощая. Слава Богу! — Я не хотел обидеть тебя недоверием, Лекс, я просто люблю тебя так сильно, что иногда мне становится страшно. — Со временем это пройдет, — погладил меня по спине он. Тоже мне, утешил! — И любовь пройдет, и страх пройдет. — Надеюсь, ты пошутил, — буркнул я, обнимая его за бедра. Помолчал немного и спросил то, что мучило даже больше предполагаемой измены: — Ты назвал меня невестой, почему? — Нужно было обломать стерву на другом конце провода, вот и все. — Ты мог бы назвать меня подругой, — поднял на Лекса глаза я. Он улыбнулся и поцеловал меня в губы. Хорошо-то как! Я набрался наглости и добавил: — Или женой…       Лекс задумался ненадолго, а потом усадил меня на свои бедра, прихватил рукой за подбородок, заставляя смотреть в лицо, и сказал: — Подругу ты явно перерос, а до жены тебе еще далековато. Невеста — самое верное определение.       Я подумал, подумал… и решил вот так запросто с ним не соглашаться. В конце концов, он мне в любви ни разу не признавался! — Ты мне предложение не делал, так что никакая я тебе не невеста. — Ты же мужик, как я тебе предложение делать должен? — Придумай, ты же умный. — Данька, рыбка ты моя в томатном соусе, — устало улыбнулся Лекс. — Я бы, может, и придумал что-нибудь такое-этакое, но у меня просто нет сил. Ты единственное светлое пятно в моей жизни, давай ты таким и останешься, а? — Светлое пятно, говоришь? — показательно задумался я, скрывая за небрежностью дикое желание немедленно облегчить любимому жизнь.       Например, лично прикончив всех конкурентов или ограбив банк. Но ему ведь не это нужно. Ему нужен близкий человек, который не будет трепать нервы попусту. — Да, Данька. Светлое пятно. Лучший друг. Охуенный любовник. Личный повар. Плакательная жилетка… — Знаешь, — заткнул Лекса поцелуем я. — Ммм? — распустил руки он. — Я, пожалуй, соглашусь на невесту с условием…       Он отшатнулся и посмотрел на меня так, что я мигом передумал ставить какие-либо условия. Хрен с ним, с признанием в любви! Главное ведь не слова, а дела. — С условием? — Без всяких условий, — улыбнулся я.       Лекс обмяк, уткнулся лицом мне в шею и крепко обнял. — Я так устал от того, что все вокруг ставят условия, Данька. Если бы ты только знал! — Ты же большой мальчик, Лекс, — вернул давнюю шпильку я, ласково лапая любимого руками. — Разберешься. — Ты же мне поможешь? — прошептал он.       Я счастливо заулыбался в потолок беседки, а потом заставил Лекса поднять голову и крепко поцеловал в губы: — Даже не сомневайся! 25/06/16