Килька в томатном соусе

16.07.2017 Алексей — Цезарь, слышь, Данька с подоконника слез?       Псин, пришедший ко мне пару минут назад с проверкой, довольно зажмурился от почесывания за ухом, высунул язык и на вопрос отвечать не стал. Впрочем, мне его ответ и не нужен был, это я так, чтобы избавиться от внутренней маяты, спросил. Не помогло. Очередная грозовая туча за окном накрыла небо свинцом, а город ливнем, и я сдался: залез в ящик стола рукой, чтобы достать фляжку с коньяком и как следует глотнуть живительной влаги для успокоения нервов и улучшения мыслительного процесса. Помогло чисто символически и ненадолго. Желание ужраться в хламину усиливалось с каждым ударом грома, а все почему?       Да потому что впервые за все наше совместное бытие Данька устроил мне скандал. И не просто скандал (пошипели чуток, поцеловались и сексом закусили), а МЕГА-скандал: с воплями: «Я тебе кто, уборщица-домохозяйка? Приготовь, постирай, погладь, развесь. Хоть бы раз сам что-нибудь по дому сделал! Носки твои гребаные НЕНАВИЖУ!!! Ходишь в них, даже когда без трусов, а потом кидаешь, где попало! Я тебе сто раз говорил и двести раз показывал, в какую корзину их нужно складывать! Их в подсобке три!!! Я заебался от своих отбирать, разбирать и спаривать! Еще раз сунешь не туда, куда нужно, я тебе все твои носки до единого в жопу засуну!», швырянием в меня одежды (стопкой футболок, пиджаком и ботинками, которые в одном из углов обнаружились) и даже битьем посуды (то есть киданием на пол сковородки с макаронами по-флотски, рассыпавшимися по паркету на радость Цезарю, который перестал скулить и принялся заедать стресс нежданной вкусняшкой).       Я глотнул из фляжки. Какого черта произошло? Подумаешь, не смог найти в гардеробной рубашку и спросил. Чего орать-то? Я бы нашел, если б знал, где искать, и если б там не было целой горы Данькиных тряпок. Развел, понимаешь, в гардеробной Версаль, а я виноват. И что такого в том, что я в носках все время? Привык с детства по паркету кататься из одной комнаты в другую по коридору, вот и хожу. А тапки мои Цезарь жрет, не переставая, они в его слюнях и соплях сто лет как вымазаны, разве их можно на ноги надевать?       Я глотнул из фляжки и тяжело вздохнул. Никакой справедливости! Кричит Данька не по делу: к стиральной машинке он меня с некоторых пор сам не подпускает: я предыдущую однажды запрограммировал так, что она половину подсобки проскакала и воду из себя грязную на пол фонтаном извергла — хотел постирать кроссовки, которые, как выяснилось, стирать нельзя было в принципе, но я ж этого не знал! Хотел, как лучше, получилось… не очень. Про шнягу с паром (типа утюга) я вообще молчу. Как однажды чуть Цезарю нос не сварил, так больше близко к этому пыточному прибору не подхожу. Как и к утюгу. Мало ли. Отвлекут звонком, оставлю его на штанине и дом спалю. Оно нам надо?       Я глотнул из фляжки и покачался в кресле. Еда. Мда… На то, чтобы я приготовил чего-нибудь пожрать, Данька намекал регулярно. Особенно, когда с работы позже меня возвращался. Я в ответ на его просьбы честно заказывал еду в ресторане. Правда, после десяти вечера с этим возникали проблемы, особенно по будним дням, но в холодильнике же всяких ништяков полно, можно и ими закинуться, а утром позавтракать. И вообще, на ночь жрут только толстопузы!       Я глотнул из фляжки, качнулся в кресле, чуть не навернулся и с тоской посмотрел в окно, за которым творился полнейший бардак. Как и у меня в душе. Надо к Даньке идти мириться, но с чем? Он же меня вот так запросто не простит, а я ему ничего предложить не могу. Домработницу нанять предлагал несколько раз — не проканало. Данька отказывался с таким видом, что наперекор идти не хотелось. Он же у меня ревнивый до жути, зачем провоцировать? Хорошо хоть Васильича разрешил припрячь к уборке.       Я глотнул из фляжки, встал и пошел на кухню без единой хорошей мысли в голове — просто не смог больше сидеть в кабинете, зная, что мой ангел дуется на меня, злится и ужасно переживает. Всерьез переживает, иначе бы давно прискакал мириться. Как я и думал, Данька сидел на широченном подоконнике кухни, прислонившись спиной к простенку, смотрел на дождь за окном и позорно хлюпал носом. — Ты, как дитя малое, — приобнял его за плечи я. Подождал минутку, притянул к себе и прижал лицом к футболке, о которую он немедленно вытер нос и опухшие глаза. — Зачем было доводить до предела? Что, сказать не мог? — Я говорил, но ты же глухой на оба уха, если речь идет о том, что тебе не по душе. — Не прибедняйся. Ты мною, когда хочешь, вертишь, только в путь! — Лекс, я не хочу вертеть. Это не честно! Я хочу, чтобы ты сам додумывался, а ты дуб дубом, — успокаиваясь, сказал Данька. Облапал меня за задницу. — Я, может, и дуб дубом, но видеть тебя в таком состоянии, а тем более являться его причиной не желаю. Однако мыслей хороших у меня нет. Домработницу ты к нам… — Не пущу. Ты морально неустойчивый тип, а она будет перед твоим носом раком ползать. Убью нах! — К стиралке не подпускаешь. — Хватит с меня одного раза, самодеятельный ты наш. До сих пор голову ломаю, как ты умудрился две несовместимые программы в одну свести. — В дебрях нашей гардеробной я скоро заблужусь и сгину бесследно, пожалей меня, а? Вспомни, что было, когда я твой синий твидовый костюм перевесил на другую вешалку, когда свой клетчатый искал? Ты ж мне чуть глаза не выцарапал. — Ничего подобного, — обнял меня крепче Данька. — Просто не хотел, чтобы ты вносил хаос и разрушение в мой упорядоченный беспорядок. — Согласен на все сто, — обрадовался я. Может, обойдется? Данька психанул, но понял, что дело — труба, и смирился? Увы, мне не повезло. — Тебе можно доверить готовку. Не всегда, не делай такое лицо, Лекс! Мне нравится готовить, но иногда сил моих еще и на это нет. — Полагаю, яичница или вареные макароны с килькой в томатном соусе на гарнир тебя не удовлетворят? — с тоской посмотрел на дождь за окном я. Ненавижу готовить! — Я не прошу чего-то сверхъестественного, ну же, Лекс! И дам тебе книгу рецептов, там все подробно расписано, — поднял ко мне лицо Данька.       Погладил меня по спине. По бедру. По заднице. Потянулся ко мне губами. Чуть не упал с подоконника, ну и… Я залюбил его прямо там: стер обиду с прекрасного лица губами, слизал горечь с губ языком, затискал, зацеловал, отлюбил в бесстыже оттопыренную попку, а потом поддался умоляющим глазам, виноватому шепоту и нетерпеливым пальцам на простате, укладываясь на спину на пол и разводя ноги. Ладно, чего уж там. Он же у меня мужик, а не баба. Тут уж ничего не попишешь.       Данька мое безмолвное послушание оценил: был со мной ласков, вежлив и аккуратен, так что спустя полчаса я умудрился не только поймать кайф от члена в заднице, но даже кончить, чем вернул несчастному ангелу утраченное душевное равновесие, которое не сумели пошатнуть даже мои так и не снятые носки. — Лекс, спасибо, что пришел мириться первым. Я знаю, как это тяжело для тебя, и ценю, — шепнул мне Данька, когда мы утихомирились. — Я люблю тебя. — Я приготовлю ужин сегодня, — сказал я в романтическом порыве. — Твою любимую солянку. Хочешь? — Ты серьезно? — засиял он. — Да, — кивнул я и обрек себя на неебические мучения, которые начались, едва за Данькой, утопавшим в душ, закрылась дверь.       Паника накрыла, как только я осознал, на что подписался. Блять, че делать-то? Я понятия не имел, не только как солянку готовить, но даже что туда надо совать! Пришлось бежать за телефоном и звонить Василичу. Кому еще я мог с таким идиотским вопросом позвонить?! — Спокойствие, только спокойствие, — неожиданно близко к сердцу принял мою невыполнимую миссию и наш с Данькой скандал Василич. — Тебе нужно тайное оружие, которое тебя спасет. И не только сегодня. И не только тебя. — Ты про что? — Давно сказать хотел, что Даня в режиме пчелки Майи долго не протянет, да все повода не подворачивалось. — Избавь меня от нотаций, ладно? С Данькой я сам разберусь! — Леха, ты иногда такой дурак, что страшное дело. Думаешь, он сегодня из-за бытовых мелочей сорвался? — А что, нет? — мигом поубавил гонор я. О чем еще молчит мой тихушный ангел? — Ты ему так в любви и не признался, да? Живете вместе черт знает сколько, а он тебе по-прежнему никто и звать его никак. Совесть у тебя есть? — Судя по всему, ты за нее. — Да ну тебя в пень, боярин, — ругнулся Василий и сменил тему: — Купи мультиварку, и вопрос с готовкой раз и навсегда закроешь. Я только ей и спасаюсь: сама все делает, да еще и к нужному времени. В книге рецептов посмотришь, там солянка точно есть. — Спасибо, друг. — Данька мне друг, а ты трус несчастный, — проворчал Василич и бросил трубку.       И это мой управляющий. Вы только гляньте, а? Скотина неблагодарная! Ну да ладно, с ним мы позже разберемся. Я собрался в считанные минуты, прихватил с комода портмоне, ключи от машины и свалил покупать мультиварку — чудо чудное, долженствующее превратить меня в шеф-повара, а нашу с Данькой жизнь в малину. …       Ближайший магазин электроники, по счастью, располагался в паре кварталов от дома, так что доплыл я туда минут за двадцать. Лексус успешно прошел тест-драйв на роль подлодки, чем поднял мое опять было упавшее настроение (черт бы подрал Василича с его нотациями!), полупустой зал порадовал обилием продавцов-консультантов, а ряды полок — мультиварками всех видов и размеров. Ха! Десять минут на выбор, пять на оформление, двадцать на дорогу домой, полчаса на готовку — и я победитель по жизни, а мой ангел — самое счастливое существо на планете.       Эх… Знал бы, чем все это обернется, остался бы дома уговаривать Даньку на яичницу с килькой и бурный секс вместо десерта.       Улыбчивая дамочка в летах подошла ко мне, едва я дотронулся до странного вида кастрюлины, первой с краю на длинной полке посудин, по виду одна другой страшнее. — Добрый вечер, в подарок или для себя? — Для себя. — Уже что-то подобрали или… — Или, — ляпнул я, не подумав. Увидел азарт в глазах дамочки, и понял, что попал. — Тогда давайте пройдемся по основным параметрам, чтобы подобрать оптимальную модель. — Да мне любая подойдет. — Оформим Bosh за 84 тысячи рублей прямо сейчас? — захлопала глазами дамочка. — Не-не-не, — очнулся я, глядя на ценник кастрюлины, похожей на детский горшок, перед носом — 2999 руб. Какие, к ебеням 84 тыщи?! — Давайте по порядку.       И понеслось: — Какой объем чаши вас интересует? Какая мощность? Количество программ? Нужна ли скороварка? Какой тип чаши: металлический или керамический? С ручками или без ручек? Производитель? Дизайн? Гарантия? Сервис?       Вопросы сыпались, как вода из решета, я отбиваться не успевал! Полчаса гестаповского допроса ввели меня в ступор. Твою ж мать, да я над покупкой Лексуса меньше думал, чем над этой херовой машинкой! Такое впечатление, что у мультиварки мозгов больше, чем у меня. Я сломался на сороковой минуте — взял дамочку за руку, посмотрел ей в глаза и взмолился от всего сердца: — Милая, пожалуйста, не дай мне здесь умереть. Выдай уже приличную мультиварку и отпусти с богом.       Это сработало. Правда, смеялась дамочка долго, но зато вопросов больше не задавала: ткнула пальцем в коробку, выписала накладную на 7000 рублей со скидкой аж 30% и отправила на кассу, где я застрял в компании таких же бедолаг еще на полчаса. В общем, домой я приплыл часов в девять вымотанным совершенно. Хорошо хоть Данька отправился на прогулку с Цезарем и меня от сомнительного удовольствия плавать по колено в воде избавил.       Я глотнул из волшебной фляжки, запер дверь в кухню на защелку, выставив миску со жратвой псу в коридор, и сел за стол изучать кухонного терминатора и инструкции по его применению… написанные на казахском языке!!! Не, на русском там тоже было, только на обратной стороне листа формата А1. Я заебался вертеть огромный лист с мелким текстом, пытаясь соединить текст на одной стороне с картинками на другой, через пять минут, выбросил его к херам и смело вытащил монстра из коробки. Пора брать быка за рога!       Увы. Рогов у мультиварки не оказалось, а сама она напомнила мне голову Чужого из всем известного кино — такая же яйцеобразная, страшная, непредсказуемая и опасная. Только белая. Я снял упаковку, воткнул аппарат в розетку и уставился на заморгавшие оранжевым сенсорные панели. Это что еще значит? Я ж ничего не делал! В мусорку за инструкцией лезть не хотелось, так что я на это дело забил. Метод научного тыка — наше все. Открыл крышку, обнаружил там дырявую кастрюлю и нормальную, и чуть успокоился. На вид — ничего страшного. Василич с подобным монстром разобрался, значит, и я смогу.       Красочная книжка с рецептами попалась мне на глаза очень вовремя. Я сел за стол, открыл ее и… пропал. Реально! Столько всего вкусного, оказывается, можно на этой хрени приготовить, аж слюна капает. Пришлось приложить усилия, чтобы не сбиться с мысли. Я нашел рецепт солянки ближе к середине и понял, что спасен. Правда, спасен! Ингредиенты указаны в граммах, пошагово написано что, куда и в каком порядке совать, а главное — поминутно расписано когда! Таймер на мультиварке мне в помощь.       Я выключил мозг, включил руки и сделал так, как сказано. Дословно. Повозился полчаса с жаркой, долил воды, сменил программу, полчаса поиграл в карты на телефоне, добавил картошку и завис еще на сорок минут в сети, чтобы в самом конце добавить в кастрюлю оливки, соленые огурцы и специи. И все. Просто все! — Лекс, ты там живой? — в очередной раз воззвал из-за двери давным-давно вернувшийся Данька. — Я это… подумал хорошенько. Может, ну ее нафиг, мою солянку? Я согласен на яичницу с килькой. — Поздно, — громко и очень мрачно сказал я, оглядывая кухню в раздумьях.       Вот так запросто выдавать секрет своего успеха не хотелось. Должен же я получить по максимуму за все мои сегодняшние мучения! Да и восторг в глазах Даньки хотелось видеть до боли… где-то там, под ребрами, с левой стороны. И не только сегодня. С мультиваркой я стану гением кухни (если учесть, что там были блюда, которые вообще готовить не надо — скидал ингредиенты в кучу, закрыл крышку, включил таймер к нужному времени и свободен), а значит, восхищение в глазах моего ангела буду видеть куда чаще упрека.       В общем, перелил я солянку в кастрюлю (даже включил конфорку, чтобы не спалиться), помыл и спрятал мультиварку на навесном шкафу (кто бы знал, каких трудов стоило коробку от нее в щель за холодильником засунуть!), а потом распахнул дверь, усадил подозрительно оглядывающего идеально чистую кухню Даньку за стол и угостил самой вкусной на свете солянкой. — Ты точно ее не купил? — Клянусь. — Марьванна втихую подкинула? — Неа. Я сделал так, как было написано в рецепте, вот и все.       Данька ел, кайфовал, задавал коварные вопросы, но понять, в чем подвох, не смог, и сдался, вслух признавая тот факт, что я — повар от бога, раз сумел с первого раза приготовить офигенно вкусную солянку без посторонней помощи. — Ради тебя я готов и не на такое, — сказал я, перетаскивая его к себе на колени.       Данька заулыбался, вырвался и через минуту притащил ответный подарок: внушительного вида чемодан, битком набитый носками. — Какого… — Так и быть, можешь продолжать разгуливать голышом, но в носках, однако отныне я с ними морочиться не буду, — торжественно сказал он: — Никаких сборов, стирок, сортировок и спариваний. Вижу валяющиеся носки — выкидываю в мусорное ведро, ты снимаешь их на ночь — кидаешь в мусорное ведро. Все. — Кардинальное решение проблемы, — рассмеялся я. Спаривать носки после стирки я не любил не меньше Данькиного. — Но мне оно нравится. Где ты был раньше? — Готовил, наверное, — улыбнулся Данька, усаживаясь на мои колени. Отвел волосы с моего лба пальцами, прижался к нему губами, потом щекой. — Ты не перестаешь меня удивлять, Лекс. Мириться пришел, ужин приготовил. Можешь ведь, когда захочешь. — Если бы не наши финансы, ты бы удивляться замучился моему супергеройству, — обнял его я. — Потерпи немного, выберемся из ямы, поднимем паруса и рванем навстречу приключениям. — Долой кухонное рабство и обыденность? — Ага. — Тебе из ямы выбраться помочь? — Ты уже помогаешь. По большому счету, только ради тебя и стараюсь. — Осторожнее в высказываниях, Лекс. Я ведь могу подумать, что ты мне только что в любви признался. — Можешь. 16.07.17