Кровавый след

Здравствуйте мои дорогие читатели, сегодня я расскажу вам свою историю, историю, которая началась очень давно и живет по сей день, историю, которая не вызовет в вас любовь ко мне, а даже, скорее наоборот, к концу этого рассказа большинство из вас меня осудит, но прошу вас помнить, нет среди нас безгрешных и нет праведных. Думаю начинать с моего раннего детства нет смысла, ведь большинство из вас интересна та история, когда я выбрался из долины мертвых, из кошмарного места, которое было выстроено кошмарным богом смерти Васу, а началась эта история с моего очередного сна. Колеса старой повозки глухо постанывали, наезжая на камни, лежащие на дороге, но все также продолжали свой путь к высоким вратам в город. Въехать за стены города-крепости не составило большого труда, сидящих людей в обозе не проверяли, впрочем не удивительно, такие обозы не представляют угрозы, потому что большинство людей в них жители сел, прибывшие на ежегодный праздник. На него съезжаются со всех приближенных селений, а как же иначе, не каждый день можно в довольство напиться и набить брюхо бесплатной едой и выпивкой высшего качества, которого можно только встретить в этих краях, несмотря на ранее время, когда луны менялись на светило, а живность еще спала, люди уже начинали праздновать и поднимать на площади большое сшитое чучело красного волка. — Здесь что-то готовится? — обратился к извозчику парень крепкого, для своего возраста, телосложения. По въевшийся в его кожу копоти и полуприщуренным глазам, не привыкшим к свету, пусть даже к свету зарождающего светила легко можно сделать вывод, что этот юноша кузнец или шахтер, что было скорее всего, ведь другим честным трудом в этик краях не заработать и септима, на вид юноше было не больше двадцати лет, но несмотря на такой возраст, его лицо уже было изуродовано поперечным шрамом вдоль правого глаза до самого подбородка, а красные, как сама кровь волосы были заплетены в небольшую косу, с небольшими прядями волос свисающими со лба которые представляли собой челку. - Парень, ты что, из пещеры вылез? — в какой-то мере этот грубый возничий, который возился с лошадьми был прав тогда, скрываясь от своего прошлого, я на долгие годы скрылся в шахтах в надежде, что мое прошлое больше никогда не вернется ко мне, но куда бы мы не бежали от него и где бы не прятались бояться стоит будущего и настоящего, что стремительно оживляет могилы прошлых лет. - Сейчас праздник кровавых лун. - Продолжил старик - Кровавых лун? - я повторил эти слова, стараясь освежить свою память, так как это название мне было знакомо. - Эй, парень, слушай, а ты точно не из пещеры вылез? - Усмехнулся старый извозчик, но не дав мне парировать перед его словами, продолжал. - Так вот, если ты не знаешь, то так и быть, расскажу вкратце. В общем говоря, это событие произошло во время правления Кровавого Императора, говорят, что на взятие Хельгельма был отправлен самый молодой и кровавый из его пяти генералов, генерала, который за множество жестоких убийств получивший имя как Волчья голова, но даже для столь прославленного героя, взять город в первый день стало не посильной задачей, если его люди лезли на стены, то их травили маслом, если ломали ворота - их осыпали камнями и стрелами, двое суток продолжалась осада, и двое суток Волчья голова не мог войти в замок. Но даже самые крепкие стены со временем падают перед лицом угрозы, и как только солнце третьего дня встало над крепостью, к стенам подошли осадные башни, и люди Волчьей головы высыпали на стены. Город усыпали языки пламени и мертвые тела взрослых и детей, люди генерала были настолько кровожадны и безжалостны, что истребляли всех, начиная со стариков и заканчивая младенцами, резня в городе окончилась только тогда, когда кроме захватчиков не осталось никого. И когда настала ночь, и богиня Луммия проснулась, она увидела все, что творилось на земле, увидев как Волчья голова жестоко разорвал ее сына, несчастная богиня мать впала в ужасную ярость, ее глаза наполнились кровью и, желая, чтобы убийца ее сына страдал, она прокляла его на вечную жизнь, жизнь в вечных муках, что она сотворила с генералом неизвестно, но в ту же ночь он сошел с ума и убил всех своих воинов, настолько была велика его сила. После он бесследно исчез. Говоря,т что Волчья пасть по сей деть живет где-то под нашими ногами в катакомбах Хельгельма, считается, чтобы этот зверь в обличье человека не вышел наружу, надо сжечь его истинный облик, хотя по мне это лишь повод для праздника, чтобы люди могли нажраться до беспамятства. - Ясно все, а стража-то где? Я кроме тех у ворот, что стоят больше не видел. - Мальчик, а ты вообще меня слушал? Я тут старался, рассказывал, хоть бы спасибо сказал, что я тебя нахрен не послал, знаешь, сколько тут таких, как ты шляется, все им расскажи, все покажи, у меня что своих дел нет? Я тут вообще-то делом занят, если ты не заметил, так что иди давай, мозг кому другому выноси. Да и правда, кому сейчас праздник, а кому забот полный рот. - Эх, ладно, прошу прощение за то, что побеспокоил, пойду я тогда, не стану мешать, - извинившись перед извозчиком, я собрался уже уходить, но тут же пошатнулся, и чтобы не упасть я оперся обеими руками об обоз. Все перед моими глазами превратилось в безобразную серую массу предметов и людей, мои ноги перестали подчинятся моим командам, воздух вокруг моего лица стал теплым и сжатым, как будто он отбивался от стен плотного шлема, тяжесть появилась по всему телу, что-то сильно давило на плечи, а пальцы рук касались чего-то холодного. В минуту я оказался в другом месте, в другое время, воздух стал сжатым и душным, каждый выдох ощущался на моей коже, отбиваясь от стальных стен шлема. Теперь я висел в воздухе, как лист пойманный ветром не по своей воле. Я летел вслед за доспехами, да именно за доспехами, а не за тем, что в них. Ведь они пусты, человека, носящего их больше нет, его душа, ее больше нет, сгорела, точно лист и стала пеплом. Оружие для идеального убийства. Нет чувств, нет эмоций, есть лишь одна цель, убивать снова и снова. Труп за трупом падали перед его ногами. Свои, чужие, нет для него разделения между союзниками и врагами. Убийство не для развлечений, не для войны. Просто убийство. Нет печали, нет горя, только смерть, боль и смерть. Он не плохой, но и не хороший. Ему безразлично, кто или что, он знает только как убивать и как разрушать. Больше ему ничего не требуется. Вырвав из бездыханного тела молот, покрытый кровью, частями кожи и мяса, не произнеся не звука, он пошел. В шлеме отражалось пламя, покрывшее дома и кровь, залившая свои алым цветом тела трупов. Здесь не было ни живых, ни мертвых. Были лишь жертвы и зверь. Шаг за шагом он приближался к белым вратам замка. - Генерал, башни вскоре прибудут к стенам. Воины готовы к штурму и ждут дальнейших указаний, - И снова обстановка вокруг меня изменилась, я оказался в небольшом деревянном помещении, полном людей в доспехах, с оружием. Возле меня стоял парень, одетый в доспехи лейтенанта, как бы я не хотел узнать у него, что происходит вокруг, моё тело мне не подчинялось, повинуясь лишь потокам времени и воспоминаний. - Подать мне жница, я хочу сам убедится так ли велик этот сын Луммии, как о нем говорят! - мои губы двигались сами собой, я вижу, дышу, думаю, но тело, мой голос не принадлежат мне. Стоило мне замолчать, как двое людей быстро подали мне молот, сотворенный из черного золота, с набалдашником в виде орла, это оружие я узнаю, и, кажется, теперь понимаю, где я, и что происходит, этот молот, сотворенный в глубинах гномьих пещер я забрал у короля гномов, когда отсек его голову с плеч. - В бой! - деревянные доски, сложенные в мост упали на каменную стену, открывая нам дорогу в крепость, и с громкими криками солдаты ринулись в бой, грохоча доспехами, люди сваливались со стен, вспыхивали все новые и новые дома, стальные доспехи стражей города подобно тонким листикам разрывались под увесистыми ударами жница, кровь каплями просачивалась через забрало шлема, но ни страха, ни удовольствия от убийств не существовало в каменном сердце доспехов, что были на мне, как ни странно, но для меня этой битвы будто и нет, нет врагов и нет друзей, есть лишь букашки, которых надо добить без сочувствия и жалости, а после их смерти останется лишь убрать трупы, и все забудится, как будто ничего этого просто не было. Труп за трупом, люди падали перед моими ногами от недавно великой армии, что держала этот город, теперь осталась лишь горстка людей в человек двадцать или тридцать, когда мы оттеснили противника к дворцовым вратам небо заволокло темными тучами и послышались раскаты грома, ряд молний ударил в землю, предвещая тем самым появление сына Луммии, полубога, владеющего молниеносным мечем и громовыми доспехами. - Склонитесь передо мной, пока еще не поздно, и, может, я сохраню ваши жизни! - растолкав столпившихся стражей города, вперед вышел мужчина в толстом золотом панцире с двуручным мечем змеиной формы, который тот небрежно держал на широком плече, длинные золотистые волосы спадающие на плечи. Этот крепкий с виду блондин с голубыми глазами действительно оправдывал имя своей матери, ведь она считается одной из самых прекрасных богинь, но свое предпочтение я отдаю Маре, богине мора и болезни. - Я пришел сюда по воле своего императора, он желает, чтобы эти стены принесли присягу верности, а если вы откажетесь, тогда ваши головы украсят эти стены. - Угрозы! Если это все, на что способен хваленый генерал Кровавого Императора, тогда эта битва станет последней для тебя! Меч мужчины засверкал раскатом молний, что в доли секунды достигали конца меча и возвращались обратно в рукоять, легкий взмах и лезвие под прямым углом нацелилось на мою грудь, длинные голубые лучи кривыми руками потянулись ко мне, одновременно угрожая и созывая к себе, прекрасно осознавая что станется со мной, если эти руки все же меня коснутся, я быстро схватил одного из своих солдат за стальной ворот нагрудника и прикрылся им, как щитом, мои расчеты меня не подвели, его молнии не распространяются по всему телу, они больше действут как стрелы, отшвырнув труп в сторону, я приготовился к нападению на своего противника. Стальные искры и малые молнии сверкали над нашими головами, мой противник ничем не уступал мне по владению двухручным оружием, но преимущество в этой битве оставалось за ним, даже если мои удары просачивались через его блоки, то тут же крошились об крепкий стальной панцирь защищающий его. Устав от долгих атак, мы ненадолго отошли друг от друга, ровно через несколько секунд, мы вновь ринулись друг на друга, на этот раз его удар направлен ровным лезвием мне в грудь, я не успею ни отразить его, ни парировать, по этой причине самым оптимальным решением для меня стал живой щит, так удачно стоявший по левую руку от меня, насадив на меч врага своего солдата я быстро пересек расстояние между нами и со всей силы всадил свой молот в голову полубога, мой молот без особых усилий расколол его череп и впился своим орлиным набалдашником в его мозг, доказывая этим мою победу, я закрываю глаза… Я снова открываю глаза, серое небо, мрачные отблески луны, грязь и слякоть. За последнюю сотню лет все это стало привычной картиной для меня, привычной и неизменной день ото дня. В долине мертвых иного быть не может, ты просыпаешься в ледяном поту от ночных кошмаров или от постоянного дождя, что здесь всегда льет. Твои ноги и руки погружены в липкую мерзкую грязь, что здесь называется почвой. Перед тобой постоянно мелькают гнилые трупы в ржавых доспехах, вливая в себя очередную порцию дрянного эля. Со временем ты сам становишься подобен им, бесцельно встаешь с земли, шатаясь, падаешь возле старых прогнивших бочек, судорожно подбираешь кружку и подставляешь под желтую струю. Эль перемешивается с грязью и червями, что нашли прибежище в ней, но до них тебе уже нет дела, ты жадно глотаешь эту гадость, что здесь обманчиво зовется «Эль». Потом снова и снова, ты вливаешь эту смрадную жидкость в себя до тех пор, пока твои глаза не зальются белым туманом. Туманом, что заставляет тебя судорожно плясать под звуки лязгающих доспехов, а после ты без сил падаешь в грязь и засыпаешь, и, если тебе повезет, то эту ночь ты проведешь в безмятежном сне, а не в ночной агонии кошмаров, что строит для тебя собственный разум. Разум, до жути искалеченный кровавым прошлым и бессмертным нынешним. Едва собрав в себе остатки в пустую растраченных сил, я поднялся на ноги и, шатаясь из стороны в сторону, изредка опираясь на корявые сучья мертвых деревьев, снова побрел в неизвестном направлении. За то время, что я провел здесь, в добровольном заключении, мои когда-то пылающие волосы покрылись густым слоем грязи. Мои строгие черты лица и линии губ скрыла борода, цвета которой подобно волосам нельзя было назвать, из-за толстого слоя грязи. Шаг за шагом, я расталкивал толпы танцующих скелетов и гнилых трупов, я шел, несмотря на постоянную усталость, несмотря на то, что знал… пути отсюда нет. Бесцельно шляясь по бескрайней грязи этой долины, я незаметно вернулся в то самое место, из которого несколько часов назад и начал свой путь. Не сумев утихомирить дрожи в теле, я бессильно рухнул на стоящий бочонок эля, заменяющий мне стул. Уже несколько лет я стараюсь покинуть это место, но все мои попытки приводят к одному к началу. — Ха-ха-ха! Что, снова вернулся? — с правой стороны от меня возникла фигура бледного скелета, который протолкался из толпы подобных ему. Потускневшая броня, белый череп, расколотый щит с разбитым гербом — вот все, что осталось от когда-то былого воина. Теперь он, как и я узник, этого проклятого места, узник, которому не суждёно покинуть эти мрачные пейзажи. — Ты сам прекрасно знаешь, отсюда нет выхода, разве не за этим ты сюда пришел? — продолжая хохотать пьяным голосом пробормотал мой тюремщик, мой палач и мой сокамерник в одном лице. Несмотря на то, что в любое другое время я был бы рад перекинуться парой слов с кем-нибудь, пусть это хоть и всего лишь скелет в броне. — Отстань от него, Эрик! Не видишь, человеку плохо? На вот, лучше выпей! — моего собеседника прервал другой, ударяя того в броню кружкой эля и, отсылая этим самым того от меня. Но это меня не волновало, из всего этого разговора я понял всего одно слово: «Человек». Я? Могу ли я зваться человеком? Человек это тот, кто думает, говорит, осознает. Ну и что? Тоже самое ежедневно проделывают эти затхлые кости в броне, в чьих головах уже давно гуляет ветер. Так значит, человек — это оболочка. Внутренние органы, мозг, сердце, печень… нет, все это есть у мертвых, но их не зовут людьми. Так что же такое человек? Может, это душа, что летает без тела, слоняясь в желании кого-то напугать? Нет… так кто же я? Человек… тогда почему я не чувствую себя таким? Нет… я скорее зверь, дикий необузданный зверь, чье прошлое непременно вливается в настоящее. Я не мертв…, но и не жив. Тяжело вздохнув, я снова поднялся, схватил кружку и до краев наполнил ее элем. Мне надо забыться, я больше не могу ни о чём думать, мне нужен туман… я пью. Очередной день, если это время так можно назвать, прошел в пьяном угаре и безцельном шатании по грязным пустошам этого места, но в этот раз у меня не было ни кошмара, ни простого сна, на этот раз я оказался во тьме, кромешной и беспросветной тьме, не было даже понятно есть ли под моими ногами пол или же нет. - Наконец… я добрался до тебя, теперь ты меня слышишь. Хриплый, едва слышный голос более походящий на змеиное шипение раздался везде и в тоже время нигде. - Очнись, пробудись от сна мы должны вернуться, вернуться назад! - Голос многотонно звенел в моей голове, кисти рук покрылись колющей болью, а мгла вокруг меня рассеивалась, скалы ржавого цвета появлялись перед моими глазами, в ушах звенеливсплески,всплески исходящие с разных сторон, когда мое сознание вернулось, моему взору предстал тонкий мост из камня по цвету напоминающий песок, на запястьях моих рук висели длинные цепи, прибитые к скале. - Ммммг! Где я..? - Беги! - Хриплый голос снова раздался в моей голове, и цепи чуть выше моих запястий покрылись черным туманом и с громким лязгом лопнули. - Вопросы после! Сейчас бежим, ты должен найти выход! Не медли! Хриплый голос, явно чем-то недовольный, громким басом приказывал мне бежать, да вот только куда? Повинуясь своему внутреннему голосу я, прихрамывая, все еще с минимальным запасом сил как можно быстрее старался пересечь это узкое подобие моста между двумя берегами лавы. Одно неловкое движение грозило мне падением в бурлящие пузырьки лавы, добравшись до нового берега мои ноги поддались усталости, и я упал на землю, которая до жути провоняла серой. - Нельзя, нужно… бежать… выход…нужно найти выход! - Голос в моей голове продолжал прерывисто убеждать меня двигаться дальше, но мое обессиленное тело было в край несогласно с ним, сухость в горле и дрожь в суставах сильно сковывали мои движения, подобно я был в цепях. - Встань! Нам надо убираться отсюда! - От усталости дорога перед моими глазами расплывалась, а ноги совсем не слушались меня. - Встань! - Темный силуэт без лица или ярких признаков пола, склонился надо мной, как будто осматривая меня, не имея при этом глаз. - Идем… - Прошептал тот голос, что уже не раз звенел в моей голове и выпрямившись стал медленно удаляться от меня. - П…подожди. - Не знаю, по какой причине, но дрожащими от усталости руками я цеплялся за землю, стараясь ползти за этим странным силуэтом, чем я ближе приближался к этому существу, тем сильнее моя голова начинала кружиться, когда я почти коснулся этого создания рукой, появилась белая вспышка света, которая поглотила меня и это создание. Эльфийский лес потрясал своей ночной красотой каждого путника, что забредал в эти земли. Из-за высоких многолетних деревьев, вздымающихся как можно выше к небу, тусклые лучи Луны тонули в густой листве, не достигая своей главной цели — земли. Но несмотря на то, что лунный свет не доходил до земли, а огней факелов здесь не водилось, яркие огни светлячков зелеными фонариками медленно зажигались в воздухе, начиная кружить вокруг деревьев, то исчезая в густой листве, то вновь загораясь, поднимаясь из зеленой травы. Ночная жизнь этого удивительного места сильно отличалось от того леса, что представал перед нами днём, сейчас каждый шаг по тропинке, освещенной светом светлячка, становился особенным. Чем ближе ты подходил к сердцу леса, тем отчетливее была слышна тонкая мелодия лиры, тонкой рекой разливающаяся по лесному воздуху. Казалось, даже спящие цветы медленно шевелили своими пестрыми бутонами, тем самым, как бы подпевая этой сладостной песне. Даже сам ветер сейчас затихал, прислушиваясь к нежной мелодии, так тонко пробивающейся сквозь кроны деревьев и густые листья. Идти сквозь высокую траву и толстые корни, гоняясь за источником музыки было не самым легким занятием. Где-то за одежду зацеплялись ветви, где-то легко было упасть, не заметив прячущегося во тьме корня. Но как и любой другой путь, этот имел свое начало и свой конец. Убирая руками густую листву на ветвях кустарника, нашему взору открылось небольшое озерцо, над краями которого склонились белые бутоны тюльпанов, ставшие прибежищем для зеленых светлячков, которые яркими пятнами отражались на поверхности воды. На большом камне, что освещался плавающим фонарём в виде большого цветка, сидела девушка, держащая в руках золотистую лиру. Её золотые волосы и длинные ушки выдавали в ней эльфа, а обнаженные плечи и ноги придавали ей очертания богини. Но ни внешний вид этой эльфийки ни красота озера меня ни касались, биение сердца вот все, что я видел и слышал, запах еще не пролившейся крови с силой отозвался в моей голове, вызывая необузданную ярость. - Ты это чувствуешь, возьми же! Нам нужна сила! - Голос в моей голове снова отозвался, но в этот раз с большей отчетливостью и силой, чем прежде, то, что происходит вокруг меня, все это не похоже на сон, но тогда что это, что происходит?! Кровь алыми струйками сбегала по камню, окрашивая воду в яркий красный цвет. Теплое, от живой крови, сердце все еще быстро колотилось в моей руке, жизнь из которого с каждым ударом медленно угасала, изуродованный труп эльфийки, на котором я сидел ничуть меня не волновал, все мое внимание было приковано только к одному, к сердцу, которое все еще билось у меня в руке, поднеся свою добычу к губам, я принялся за еду. Как только последний кусочек нежного сердца провалился в мое горло, я снова провалился в бурлящие недра земли, красный песок обжигал мою кожу, по этой причине я поспешно поднялся на ноги, но той усталости, что была, когда я добрался до этого берега, исчезла как будто ее и вовсе не было. - Да! - сила вновь течет в твоих венах, нам надо выбираться от сюда, тьма не должна спать вечно, настало время пробудиьтся! Теперь мой и внутренний голос звучал ясно и отчетливо теперь я его узнавал, теперь я все вспомнил этот голос, эта тьма, что многие годы томилась в моем сердце, не имея возможности бежать, запертая в нем, как в клетке, но даже будучи в клетке, тьма сумела однажды выбраться на свет, заставив меня служить у Кровавого короля, после того, когда я смог противостоять ей, я заточил себя в Долине мертвых, но теперь, благодаря ей, я выбрался оттуда, и теперь я уж точно не вернусь обратно, теперь я понимаю - тьма есть я, а я есть тьма. Пройдя по этому мрачному месту несколько десятков лет наконец предо мной предстали огромные врата, излучавшие дневной свет, казалось бы, мне оставалось только открыть эти стальные ворота и вот она, долгожданная свобода, но не успел я сделать и шагу к воротам, чтобы отворить их, мне пришлось отскочить назад уклоняясь от массивного лезвия секиры, увенчанное стальными черепами, рукоять, сотворенная из красной древесины в форме держащих друг друга, костяных рук. - Никто не покинет царство мертвых! На острых краях острова, ведущих в красную лаву, появились руки синего цвета, с длинными уродливыми когтями черного цвета, вскоре появился и огромный торс, покрытый красными рисунками змей и уродливая голова с острыми, как бритва зубами, его бледные глаза бегали в разные стороны в поисках того, кто пытался нарушить покой мира живых, без сомнений это уродливое тело принадлежит богу загробного мира Маках. - Поздравляю тебя с пробуждением, Маках, неужели что-то все-таки способно пробудить тебя? Бояться гнева божеств я перестал уже довольно давно, и по этой причине я без всяких метафор указал Макаху на причину, по которой боги когда-то согнали этого лентяя в подземные пещеры, где он сотворил себе пыточную в отместку поступку богов. - Да как ты смеешь, смертный! - Похоже, мое замечание жутко не понравилось этому богу, и в ярости тот ударил по месту, где я стоял, надеясь превратить меня в кровавую лепешку, но теперь, когда я вновь стал собой, подобно фениксу, восстав из пепла прошлого, даже боги не могли причинить мне вред. Сделав кувырок, я змеей ускользнул от удара, и рывком вернулся к ней но на этот раз не как жертва, а как палач. Тьма, окутав мою руку образовало что-то на подобии бесформенного лезвия, которое вырастало прямиком из моей руки, созданное тьмою лезвие ничуть меня не подвело, с легкостью разрезая плоть и кости огромной руки. - АГХрррр! - Вскрикнув от боли, ожидавшее такого божество схватилось за рану на руке, тем самым создавая мне мост к его голове. Запрыгнув на тыльную сторону ладони, я быстро побежал вперед, ловко карабкаясь по его мускулам, подобно выступам на скале, оказавшись на его плече я со всей присущей мне силой, ударил темным лезвием по его шее, и та, облив меня кровью разделилась на две части, одна из которых, голова быстро полетела в лаву, как только ноги перестали подчинятся мыслям, тело медленно последовало по пути головы, падая в лаву. Стоило мне оказаться на земле, моя рука вновь вернулась в прежнее состояние, обращая темное лезвиев небольшие ошметки тени. - Он скоро вернется, пора бы уже убраться отсюда как можно дальше! - Голос вновь обратился ко мне с точной просьбой покинуть это место, что вобщем-то не сильно отличалось от моих планов.