Я не боюсь

После слов Джокера с уточнением времени перехода перед Шепард четко нарисовались две задачи: еще раз перепроверить готовность корабля и по возможности не показать перед командой своего страха. А страх был. Он липким отвратительным слизнем разлегся в груди, не давая глубоко вздохнуть, заставляя руки дрожать, а глаза то и дело опускаться на циферблат часов. Еще час и пятьдесят восемь минут, целый час пятьдесят восемь… Она прошла нападение на Миндуар и Скиллианский Блиц. Она прошла войну с Сареном и гибель «Нормандии». Ей каждый раз было страшно, и каждый раз она умудрялась перебороть этот страх. Но сейчас, когда до смерти оставался час пятьдесят семь минут, она не могла ничего с собой поделать: слизень не убирался, как бы она ни пыталась прогнать его привычным самоуспокоением. Шепард знала, что у слизня этого были родственники. Под броней Гарруса, под скафандром Тали, под обтягивающим костюмом Миранды. Свои мерзкие слизни были у отчаянной Джек, у беспокойного Мордина и у с виду хладнокровного Тейна. Боялся Джейкоб и раз за разом проверял арсенал. Боялась Самара, и медитировала, пытаясь прогнать этот страх. Боялся даже Грант, хотя скорее умер бы, чем признался в этом. Все знали, что это – последнее задание. Что после него не будет уже ничего. Миранда не поговорит с сестрой, а Тейн – с сыном. Грант не увидит Тучанку, а Тали – Мигрирующий флот. А она, Шепард, больше никого не сможет предупредить об угрозе Жнецов. Ну что ж, думала она, глядя на часы, пусть ее смерть станет таким предупреждением. А надежда, что смерти не будет, была тщетной, слишком рискованной была операция. И все, что оставалось Шепард – считать минуты. Час пятьдесят пять… Если умирать – то только выполнив задание. И ни в коем случае не показав команде своего страха. Джейкоб чистил «Богомол» Тейна. На самой винтовке, конечно, подписи не было, но Гаррус за своей ухаживал сам, Легион использовал «Вдову», а больше снайперов в команде не было. Разобранное оружие лежало на металлическом столе и поблескивало под лампами, а Джейкоб снова и снова протирал все детали. Шепард опять подумала, что боится не только она. - Как арсенал? – спросила непринужденно, как всегда. Словно не на последний бой с Коллекционерами шли, а на разборку с парой кроганов в «Загробной жизни». - Все отлично, капитан, - бодро ответил Джейкоб, но руки его выдавали – он никак не мог оставить в покое несчастный «Богомол». – Я все проверил, подготовил патроны, боезаряд всего тяжелого оружия на максимуме. Арсенал в полном порядке, мы готовы к бою с Коллекционерами. Шепард подошла к столу, где лежало ее оружие – два пистолета и «Ятаган». Коснулась пальцами верно служившего трофея – подобранного на Горизонте излучателя. Все пушки были заряжены и начищены так, что выглядели только-только сошедшими с конвейера. - Отличная работа. И, Джейкоб… ты не боишься? Вопрос вырвался сам собой, она, конечно же, не собиралась ничего такого спрашивать, но было уже поздно. Джейкоб, однако, не удивился. - Я слегка волнуюсь, капитан, - ответил он, наконец собирая винтовку. – Но у нас лучшая команда в Галактике, и я уверен, что мы вернем обратно наш экипаж и надерем зад Коллекционерам. - Да, - сказала Шепард и сама поразилась бессмысленности этого короткого слова. Оба знали, что они, может, и надерут Коллекционерам зад, но вряд ли смогут когда-нибудь этим похвастаться. И даже если Коллекционеры тоже не смогут ничего рассказать своим хозяевам-Жнецам, это вряд ли кого-нибудь утешит. Картина валяющихся среди трупов Коллекционеров мертвых Гарруса, Миранды, Джейкоба встала перед глазами, и Шепард едва поймала себя за кончик языка, чтобы не задуматься об этом вслух. Ничего из этого ни в коем случае нельзя было говорить, поэтому она просто кивнула и вышла, направившись к лаборатории Мордина. До смерти оставался час сорок семь минут. Мордин говорил так много и так быстро, что Шепард понимала слово через два. Но сейчас от смысла его речей зависело то, как долго они смогут прожить до момента гибели, поэтому она мужественно пыталась вникнуть. Речь шла, очевидно, об ищейках. И о разработанной Мордином системе контрмер – тот на пальцах пытался объяснить, что если насекомых будет слишком много, маскировка не сработает. Пропуская мимо ушей все научные объяснения, Шепард пыталась конкретизировать это «слишком много», а спрашивать опасалась – за таким вопросом мог последовать новый шквал слов. Мордин тоже боялся, и это было очевидно. Он стал еще более (неслыханное дело!) нервным, но это можно было бы списать на волнение. По-настоящему его, как и Джейкоба, выдавали руки. Мордин бессознательно заламывал тонкие пальцы, хватался за разные пробирки на своем столе, и тут же ставил их обратно. Совсем как перед поездкой на Тучанку. - Вы боитесь, профессор? - Высокая вероятность гибели, - признал Мордин. – Попытался закончить все дела на случай, если не вернусь. А вы, Шепард? - Я не боюсь, - соврала она, украдкой опуская глаза на часы. Час и тридцать две минуты. Мордин схватился за колбу с непонятным, напоминающим слизь содержимым, и продолжил говорить об ищейках. Шепард по мере сил попыталась разобраться, ведь «слишком много» все еще было слишком расплывчато. Только выйдя из лаборатории, направляясь к лифту, Шепард осознала, что Мордин не ответил на ее вопрос. Когда-то, еще на первой «Нормандии», Шепард как-то застукала Тали пинающей пульт. Сейчас та ничего не пинала, но, очевидно, была близка к этому. - Я попыталась проверить СУЗИ, - объяснила она Шепард. – Но я плохо разбираюсь в программной составляющей, я проверила только аппаратную часть, и если во время перехода в ней что-то заглючит… СУЗИ молчала, и Шепард подивилась ее предусмотрительности. Если бы она подала голос, Тали бы точно что-нибудь пнула. - Она сама себя обслуживает. - Шепард, она всего лишь ИИ! – всплеснула руками Тали. – Если в ней ошибка, она сама ее не найдет. Мне неприятно это говорить… но попроси Легиона проверить ее. Тали тоже боялась. Боялась настолько, что готова была доверить свою безопасность ненавистному гету – и именно это говорило о ее страхе больше всего. Как на «Аларее». - Тали, ты боишься? - Боюсь, - после паузы признала та. – Мне не хочется умирать, Шепард. Но я надеюсь, что мы не умрем. «Ну что ж, надейся», - подумала Шепард. Все, что им обеим оставалось – надеяться. На то, что корабль благополучно пройдет через убийственный ретранслятор, на то, что Коллекционеров не будет слишком много, на то, что по ту сторону перехода их не будет ждать новый «Властелин»… Но шансы у них были не просто низкие – нулевые. - Не бойся, - сказала Шепард. – Все будет хорошо. И посмотрела на часы. Час и двадцать минут. При мысли о том, что надо пообщаться еще с кем-то, Шепард тошнило. Ей нужно было время для себя. Подумать, спланировать. Взять себя в руки. Нет, Шепард знала, что когда дойдет до дела, страха не останется. Будут только боевой азарт, волнение, и желание выжить. Страха не будет… Но сейчас страх был, и его надо было пережить. И лучше в одиночку. Поднимаясь в лифте к своей каюте, Шепард думала, что остальное проверит СУЗИ. В конце концов, она и есть «Нормандия», и она меньше всего заинтересована в том, чтобы корабль пострадал. А еще у нее есть неоспоримое преимущество – она искусственный интеллект, она не знает сомнений, не знает страха, не считает время… Искусственный интеллект! Шепард ударила кулаком по панели, та обиженно пискнула и лифт встал – где-то между первой и второй палубами. Слизень в груди снова заворочался. Эти слизни были у всех. Все боялись и все пытались справиться со своим страхом. Все не хотели умирать и все считали время, оставшееся до смерти. Все, кроме одного. - Все в порядке, Шепард? – послышался голос СУЗИ из динамика. – Лифт остановился. - Да, СУЗИ, все хорошо… Опусти меня на третью палубу. Лифт дернулся и поехал. Геты не знали страха, это Шепард уяснила еще со времен погони за Сареном. Геты не боялись умирать – ведь всегда можно было сохранить на сервере копию программ. Геты не считали минуты, для них время было абстракцией, они ведь практически вечны… Геты не разговаривали. Геты создавали хасков, а не отстреливали их. Геты не танцевали, не играли в онлайн-игры и не провоцировали скандалы в экстранете. Геты – те, кого она видела раньше – вели себя совсем не как Легион. Боялся ли он этой миссии? А если боялся – как боролся со страхом? Лифт остановился. Перед тем, как выйти, Шепард еще раз посмотрела на часы. До смерти оставался час и четырнадцать минут. Легион тихо стоял в отсеке ядра СУЗИ и, казалось, бездействовал, но Шепард подозревала, что он занят куда более серьезными размышлениями, чем она сама. - Ты не боишься? – выпалила она без предисловий, закрывая за собой дверь. Легион умел удивляться, в этом она убеждалась неоднократно, но сейчас он не удивился – просто поднял голову, чтобы «посмотреть» ей в лицо. - Мы не испытываем страха, как органические существа, - ответил он, но Шепард почему-то показалось, что он сказал не все. - Совсем? – допытывалась она, делая шаг вперед. Легион немного помолчал, словно колеблясь, потом ответил: - Мы можем быть уничтожены, если не успеем или не сможем загрузить программы на сервер. Это не было ответом на вопрос, но Шепард и так все поняла. - Вряд ли там у тебя будет доступ к серверу, - прошептала она. Легион кивнул. - Мы не испытываем страха, Шепард-коммандер, но желания быть уничтоженными у нас нет. - То есть ты предпочел бы не быть здесь сейчас? – спросила Шепард. - Нет, - сказал Легион. - А я – да, - призналась Шепард и замолчала. Шепард никому не призналась бы, что когда вернулась из разрушенного Жнеца с Легионом на плечах, она решила реактивировать гета не ради каких-то высоких идеалов, а исключительно в пику Джейкобу и Миранде. Уж больно не понравилось ей то, с каким убеждением в собственной правоте они оба говорили. Сейчас ее бросало в дрожь при мысли, что она могла выкинуть его в шлюз, или того хуже – продать «Церберу» на эксперименты. Кто бы слушал ее? Кому она могла бы признаться в своих страхах? Ведь все остальные были слишком заняты своими. - …Я тогда от них убегала. Везде видела мертвых людей, моей школьной подруге перерезали горло, я споткнулась о ее тело и упала лицом в лужу крови. Как я завизжала! И бросилась бежать, не разбирая дороги. Я тогда думала, что если меня не убьют эти пираты, я умру сама – от страха. Легион слушал. Шепард сидела на столе напротив двери и изливала душу, а он сидел рядом и слушал. Не перебивал, не вставлял комментарии – просто слушал, и Шепард становилось легче. - …В армии я быстро поняла, что нельзя бояться. Что того, кто боится, убивают первым – и я научилась глушить свой страх. Научилась не показывать его, делать вид, что я с нетерпением жду каждого, даже самого опасного боя… Шепард говорила и думала о том, что если перед самоубийственным заданием самым близкими тебе членом команды становится гет, это о чем-то да говорит. Либо о том, что сама Шепард двинулась, либо о том, что этот гет был особенным. Он не боялся. И умел слушать. А большего ей не нужно было. - …Сарен – ерунда, даже Властелин – ерунда. Знаешь, когда мне было страшнее всего? На Илосе, когда мы пытались успеть к Каналу и пролезть вслед за Сареном. Этот Канал был какой-то точкой невозвращения, после которой или убей их, или умри. Я не была уверена, что смогу победить, а умирать было страшно… Шепард говорила и обнимала сидящего рядом Легиона. Ей нужно было чувствовать, что кто-то рядом с ней, что она не изливает душу в пустоту. - …Человеческие религии по-разному расписывают жизнь после смерти. Так вот, там ничего нет. Я знаю, я там была. И я не хочу обратно. - Шепард-коммандер, - вдруг сказал Легион, вставая и становясь напротив нее. – Мы плохо знакомы с человеческой психологией, но можем дать вам совет, найденный в человеческой литературе. - Дай совет, - попросила заинтригованная Шепард. Она сомневалась, что совет ей подойдет – в конце концов, она перепробовала уже все, что можно было, но ей вдруг стало интересно – что мог гет почерпнуть в человеческой литературе? - Вы пытаетесь перебороть свой страх, тогда как страх смерти естественен для органических существ. Этот страх – одно из проявлений инстинкта самосохранения. Может быть, вам не стоит с ним бороться? Ведь чем сильнее страх смерти, тем сильнее инстинкт, а чем сильнее инстинкт – тем дольше вы, в итоге, проживете. Шепард спрятала лицо в ладонях и покачала головой. - Если я не буду с ним бороться, рано или поздно я завизжу, как тогда, на Миндуаре, и убегу от врагов, не разбирая дороги. - Не убежите, - ответил Легион. – Ведь сражаться вас заставляет вовсе не осознание того, что вы перебороли свой страх. Несколько секунд Шепард обдумывала его слова, а затем подняла на него глаза, спрыгнула со стола и обняла. Обхватила руками, замерла, чувствуя под ладонями гладкий металл, а под щекой – тихое пощелкивание. Там, где у органиков было сердце, у Легиона размещались провода, но Шепард поймала себя на том, что хотела бы, чтобы у него билось сердце. Хотя он и так был живой, живой, раз смог… - Шепард-коммандер? – удивленно протянул Легион, очевидно, озадаченный такой ее реакцией. - Ты прав, - прошептала Шепард. Она знала, что это будет непросто. Отвратительный слизень никуда не убрался, он намеревался прожить в ее груди до самой смерти, и простыми словами его было не прогнать. Шепард все еще боялась, но теперь она знала, чего именно боится. Она словно все время стояла на крыше с парашютом за спиной, смотрела вниз, но боялась прыгнуть. А Легион просто подтолкнул ее, заставил спрыгнуть, заглянуть в собственную душу. Она боялась не только за себя. За них – друзей, родных, любимых. С тех самых пор, как ее родителей застрелили, а ее школьной подружке перерезали горло, все, чего она боялась – что умрет, не сумев их защитить. Миранду, идеальную стерву и отличную сестру. Гранта, великого воина, а по сути – хулиганистого ребенка. Тейна, который в глубине души вовсе не хотел умирать раньше времени. Самару, вершительницу правосудия и всеобщую наставницу. Джек, опасную сумасшедшую, в глубине души остающуюся обиженным ребенком. Джейкоба, до блеска натирающего оружие. Мордина, болтающего так много и так непонятно. Тали и Гарруса, с которыми уже однажды прошла сквозь этот страх. И Легиона, конечно, его. Гета, идущего на смерть ради враждебной расы, гета, который был не ограничен временем, у которого была вечность – и который готов был пожертвовать этой вечностью, чтобы спасти ненавидящих его органиков. Только ради него одного стоило сражаться. Чтобы не умереть, не сумев защитить его. Слизень все так же сидел в груди, но теперь Шепард казалось, что они смогут подружиться. Ноль. - Капитан, вы готовы? Начинаем переход. - Я готова. И я не боюсь.