То, куда мы спешим, этот ад или райское место, или попросту мрак, темнота, это все неизвестно, дорогая страна, постоянный предмет воспеванья, не любовь ли она? Нет, она не имеет названья. Иосиф Бродский. "От окраины к центру".
odesza – i play you listen
Юнги любит огонь. Смотря на него, появляется ощущение, будто время вокруг тебя превращается в вязкую и тягучую, словно горячая смола, субстанцию. Дрова, что изредка потрескивают под огнем, выпускают наружу сотни горящих пепельных бабочек. Они поднимаются все выше и выше, к бесконечно черному омуту неба, загораясь на нем новыми звездами. Юнги считает, что души свободных людей тоже становятся звездами. Они, как тлеющие искорки костра, летят наверх. К неизвестности. А тем временем их разлагающийся труп лежит под землей в деревянных стенах. Люди каждый день бесцеремонно копошатся на улицах, в домах и офисах. И так день за днем, пока нервы не сдадут. Но даже тогда они встают в шесть утра и плетутся на работу, которую, скорее всего, ненавидят. Просто потому,что должны. Юнги никому ничего не должен. Он блуждает по ржавым и мокрым улицам, бегает по крышам многоэтажек, больше похожих на ночных гигантов, что вечно светят желтыми глазами. Вечерами он думает: "Прожит ли этот день зря?" Он создает воспоминания, запечатлевая их на маленьких полароидах. Юнги хочет быть свободным, осветить этот город еще сильнее, превратиться в ту стаю искрящихся бабочек и улететь к звездам. Его никто и ничего не держит тут. Буквально. 4:36 Он идет в магазин, покупает очередную пачку "Marlboro" и небольшую канистру бензина. Сжимая в зубах сигарету, Юнги не спеша идет по мостовой, разглядывая в зеркальном отражении реки огни ночного города и мерцающие звезды. Он невольно улыбается, когда замечает тех самых бабочек, вздымающихся ввысь от красной точки на конце его сигареты и думает вслух: "Скоро я тоже буду летать". Юнги подходит к песчаному берегу и еще раз окидывает взглядом огромных гигантов, которые никогда не спят. Он берет бензин и не спеша начинает обливать себя им, будто этот бензин - святая вода и он очищает себя ото всех грехов. Достав из кармана джинс зажигалку, он прокручивает металлическое колесико и загорается маленький огонек, а вслед за ним загорается Юнги. Вода, что находится в паре шагов, манит своей зеркальной чистотой, но он любит огонь. Юнги поднимает голову вверх и смеется. Неподдельно, отпуская свое прошлое и будущее, которого он только что сам себя лишил. Рассудок помутняется. И боль уходит с очередной стаей искрящихся бабочек, озаряющих ярким пламенем рассвет, что красивее любого в мире отблеска бездонных, как водная гладь, глаз.