Кому: Сехун о нет. быстрее прыгай с утеса. пока.
Поездка занимает приблизительно двадцать лет. Возможно, это неточное исчисление, но в восемь часов вечера они все еще находились на шоссе, в самом сердце пробки. Сехун разворачивает шоколадку, надеясь, что подавится ею и умрет. Его отец в это время подпевает каким-то старым песням, что крутят по радио. Он даже не знает слов, но все нормально, его это совсем не волнует. Сехун закрывает глаза и проваливается в сон, при этом половинка шоколадки остается зажатой в его рту и немного m&m's рассыпается на его колени. В конечном итоге им удается достигнуть места назначения в целости и сохранности; сонный юноша вздрагивает и просыпается, когда отец закрывает багажник, от сильного и резкого хлопка содрогается вся машина. Сехун открывает дверцу, громко зевает и лениво потирает свои глаза. — Живей, мальчишка! Уже пять утра, бабушка ждет тебя! Отец вручает Сехуну его багаж и подталкивает вперед, сильно похлопывая сына по спине. На пороге дома его уже ждет женщина, ростом с цветок и белыми, словно снег, волосами. На ней ярко-желтый передник и она счастливо махает внуку. Ее улыбка обнадеживает и Сехун пытается забыть о Париже и просто продолжать идти вверх по холму к дому, где его ждут. Бабушка его приветствует слабыми объятиями и полной чашкой чая с куском яблочного пирога. Она спрашивает о школе и друзьях, время от времени подливая в кружку Сехуна больше чая. Он рассказывает ей о своих хобби, об университете, в который хочет поступить, о своих кошках и даже немного о Чонине. — Я уверена, что он замечательный мальчик. А теперь, почему бы тебе не осмотреться, пока я подготавливаю твою комнату? — старушка отпускает его руку и жестом просит выйти на улицу, так Сехун и поступает. Сельская местность выглядела в точности так, как он себе и представлял: полным-полно деревьев, кустарников, цветов, насекомых и еще больше деревьев. Он долго бродит в поисках хорошего места для встречи восхода, но в итоге спускается, проверяя не ползает ли кто по его босым ногам. Солнце поднимается застенчиво и его розоватые лучи освещают лицо Сехуна, словно водопад света; а Сехун пытается посчитать редкие звезды, прежде чем они окончательно исчезнут. Он играет с одуванчиком, когда ниже у холма его взгляд натыкается на деревню. Юноша видит церковь на главной площади, кварталы домов тут и там и множество других зданий, предназначения которых он не может распознать. Поселение не такое большое, как хотелось бы, но это лучше, чем вовсе ничего. И может там будут парни его возраста (и даже девушки, но это опять-таки всего лишь деталь). С его удачей, самой молодой женщине, которую он нашел бы, будет по меньшей мере шестьдесят пять. Ему нравятся пожилые женщины, но не до такой степени. Сехун громко вздыхает и позволяет себе упасть навзничь, покрываясь легкой дрожью, когда свежая трава касается его кожи. Когда спальня была готова, и бабушка хотела вернуть внука, то не могла нигде его найти. Она долго ходила вокруг, пока ее не привлек мягкий храп с вершины самого высокого холма. Она обнаружила Сехуна там, лежащего на траве и из его рта струилась слюна, а на носу устроилась бабочка. Ну что же, отличный старт. — Милый, не мог бы ты оказать мне услугу? — любезно спрашивает бабушка, когда Сехун возвращается в реальный мир. Он кивает и берет маленький список покупок, составленный ею заранее. В любом случае, ему интересно было бы осмотреться в деревне, так что он не чувствует дискомфорта от этой просьбы или еще что-то. Сехун уходит с некоторым количеством купюр в кармане и полиэтиленовым пакетом. Найти супермаркет не составило труда; он покупает все из списка (яйца, кофе, молоко, муку и немного фруктов) и кассир (Тао, как написано на его бейдже), смотрит в самую душу, пока Сехун не покидает магазин со скачущим сердцем в горле. Что за черт? В целом, у него не осталось больше дел. Сехун останавливается перед цветочным, чтобы осмотреться и — — Обожемой, привет! Я Бэкхён, а это Чондэ! Ты новенький? Мы раньше тебя здесь не видели! Хочешь купить цветы? Как насчёт подсолнухов? Они последняя тенденция, а также есть 30% скидка на белые розы, если тебе интересно! Или тебе больше нравятся букеты? Чондэ — лучший в составлении букетов! Чондэ, подготовь-ка букет для этого милашки! — он заканчивает тем, что покупает букет для бабушки и подсолнухи для себя. Эти двое парней смотрят на него и тот, что покороче, Чондэ, советует ему зайти в маленькую кофейню справа-позади от церкви, потому что там продают самую вкусную выпечку, чем где-либо. Сехун хотел бы саркастически заметить, что округа не пестрит подобными заведениями и у него не так много вариантов, но он просто кивает и показывает большой палец вверх. На самом деле, он думает, что сейчас кружка хорошего кофе — не самая плохая идея. Его глаза все еще слипались, а во рту был странный привкус чего-то неизвестного поэтому подойдя к печально-известной кофейне и заметив блондина, убирающего со столов, его рука была уже на ручке двери. Дверной колокольчик заставляет баристу поднять голову и их глаза встречаются на пару секунд; он быстро бросает тряпку и вытирает руки о темный фартук, после пытаясь разгладить образовавшиеся на нем складки, встает за прилавок в то время, как Сехун поудобней устраивается на деревянном табурете. — Доброе утро! Что будете пить? Глаза баристы были настолько большими, яркими и блестящими, что Сехуну захотелось оказаться в солнцезащитных очках. Он положил цветы на прилавок и посмотрел выше, на настенное меню. Ему хотелось такое же капучино со взбитыми сливками, какое он всегда покупал по утрам перед школой. Сехун наблюдает, как маленькие руки парня быстро работают, во время приготовления его напитка; что бы он ни делал, это выглядело как волшебство. Бариста нажимает на кнопку и всё пространство заполняется запахом кофе. Он ставит кружку перед Сехуном и устойчивой рукой добавляет молоко и пену, заканчивая всё посыпанием какао-пудрой. — Твой букет очень милый. Его сделал Чондэ? — спрашивает его блондин, подавая чайную ложку и сахар. Сехун кивает. Это неудивительно: деревня такая маленькая, что все знают друг друга, плюс здесь нет тысяч цветочных магазинов. Губы баристы изгибаются в сладкой улыбке, пока он расставляет фарфоровые чашки в посудомоечной машине. — Ты приезжий? Твоё лицо не кажется знакомым. Я Лухан, кстати, — говорит блондин, подавая ладонь для рукопожатия, и Сехун взволнованно пожимает ее в ответ. — Сехун. Да, я приехал на лето к бабушке. Лухан понимающе мычит и возвращается к работе, приветствуя новых посетителей лучезарной улыбкой. Сехун проводит полчаса просто разглядывая, как Лухан готовит кофе, и восхищаясь, как быстро работают его пальцы. Он украшает напитки какао-пудрой: маленькие сердечки для девушек, смешные рожицы для парней. А еще он ни на секунду не перестает улыбаться и боже, Сехун думает, что его щеки, должно быть, болят из-за этого в конце дня. Когда магазин относительно пустеет, Лухан кладет голову на ладонь и рассказывает случайные истории о деревне и ее жителях. Сехун тихо смеется и просто слушает, временами находя его акцент более смешным, чем сами истории. Они разговаривают обо всём: погода, университет, еда, работа. В какой-то момент Сехун смотрит на часы и почти давится слюной. Он говорит Лухану, что ему необходимо вернуться домой, на что блондин кивает и на его симпатичном лице отражается некое разочарование. — Хэй, мм, позаботься об этом. Увидимся позже! — Сехун быстро уходит, моментально исчезая за церковью, оставляя Лухана с подсолнухами в руках и купюрами около пустой кружки.***
Сехун обедает вместе с бабушкой, когда получает сообщение от Чонина.От: нини чувак, ты правда умер? ты стал морковкой
Сехун пересылает сообщение и отправляет ещё одно с сердечками.Кому: нини чувак, ты уже устал от Кенсу?
Сехун больше не отправляет в этот день никаких сообщений.***
После того, как Сехун убирает свою одежду в шкаф, он открывает окно и передвигает кровать, чтобы иметь возможность смотреть на небо, даже просто валяясь. Прохладный воздух нежно гладит его волосы, давая им упасть на прикрытые глаза. На часах девятый час и ему нестерпимо скучно. Мысль пойти в деревню кажется хорошей. Он мог бы угостить новых друзей кофе, и, может быть, еще немного пообщаться с Луханом. От мысли о встрече с блондином возникает странное чувство в районе желудка, но он не хочет придавать этому значения, поэтому просто игнорирует. Сехун надевает пару узких джинсов, проверенную временем белую рубашку и поправляет прическу перед зеркалом. Ну, вы понимаете, прихорашивается для девушек. — Ты уходишь? — спрашивает миниатюрная старушка, поднимая глаза от столь же старой книги. Она улыбается, когда Сехун робко кивает, не говоря ни слова. Бабушка дает ему немного денег и запасной ключ. — Я рада, что тебе нравится здесь, Сехун. Ты уже познакомился с кем-нибудь? — Да… Я встретил Чондэ, Бэкхена и... мм, Лухана, — он заметил, как глаза бабушки неожиданно погрустнели, но причина была ему не ясна. Он отправляется к двери, хватает куртку и обещает не задерживаться допоздна. Когда Сехун подходит к деревне, он удивляется ночным огням, что освещают ее; люди все еще гуляют по улицам, дети весело играют, некоторые магазины ещё открыты и в воздухе стоит сладкий аромат фруктов. Он заскакивает в магазин цветов и здоровается с Бэкхеном и Чондэ, сообщая, что бабушке понравился букет. Чондэ подмигивает и Бэкхен играючи бьет его по плечу, отворачиваясь в сторону, чтобы скрыть свои красные щечки. Зайдя в кофейню, Сехун в первую очередь осматривает помещение в поисках тонкой фигуры Лухана. Он видит его, отдающего заказ, и издает вздох облегчения, усаживаясь на свое место у прилавка. Он скрещивает ноги и делает вид, что набирает кому-то сообщение, хотя он просто ждет приветствия от баристы. И может быть, он все-таки должен извиниться перед Чонином. — Эй, Сехун! Приятно снова с тобой увидеться, — восклицает Лухан, кладя руку на его плечо. Сехун улыбается и отвечает слабым мне тоже, наслаждаясь теплом руки блондина. Они болтают также, как делали это утром: смеясь и попивая кофе, будто воду. Возможно, это из-за лета или из-за холодного воздуха, но Сехун больше не сходит с ума по Парижу. Громкий смех Лухана звучит красивее, чем любое шоу Мулен Руж, и огни Эйфелевой башни не сравняться с искорками в его глазах. Его губы, должно быть, слаще любого круассана, но Сехун не знает наверняка и его мозг отключается при этой мысли. Так, должно быть, он переборщил с кофе. Он пытается не паниковать, но Лухан так близко, что даже видны его поры и чужая рука все ещё на плече Сехуна, а духи, которыми он пользуется, так хорошо пахнут и нет. Просто нет. Сехун отстраняется и откашливается, вдыхая немного свежего воздуха. Вероятно, ему пора домой. — А вот и наш Ромео! — кричит Бэкхен заходя в кофейню вместе с Чондэ, который как щеночек следует за ним. Сехун смеется и думает о том, что пора выкопать могилу и умереть на месте. Но Лухан тоже смеется, и поэтому он предполагает, что всё в порядке. Сехун также замечает, что все в этой деревне очень дружелюбные и шумные. На что Чондэ хлопает его по спине и кивает, как будто прочел его мысли. — Два айс-капучино для голубков. А знаете ли вы, что Сехун принес мне подарок этим утром? — восклицает Лухан, передавая два освежающих напитка для Бэкхена и Чондэ. Он указывает на подсолнухи на стойке и глаза Сехуна становятся столь же круглыми, словно две луны. Его руки дрожат, как бы говоря «о боже нет, нет, нет, пожалуйста, не надо», но, очевидно, никто не собирается услышать то, что он хочет сказать, потому что вдруг к беседе присоединяется еще один человек. — Кто, кому и что принес? Сехун знакомится с другом своих новых приятелей, Чанелем, парнем, таким же высоким, как дверь и уши которого, могли бы использоваться в качестве крыльев. Он классный, много говорит и действительно смешно шутит, отчего Сехун начинает думать, что еще рано рыть себе могилу. Они пьют кофе и болтают, пока не наступает час закрытия. — Подождешь меня? Я провожу тебя. Сехун улыбается и кивает, а затем помогает Лухану, убирающему стулья на столы, протереть пол. Он действительно не против проводить больше времени с ним, тем более приятно знать, что Лухан ценит его присутствие. Сехун кладет полотенце на кофемашину и ждет пока блондин возьмет ключи, чтобы они уже могли пойти отдыхать по домам. Тишина между ними совсем не неловкая; деревня стала неожиданно тише, чем прежде и большинство огней погасло в ночной темноте, но звуки их шагов на гравии очень отчетливы и Сехун не может побороть искушение уставиться на землю. — Эм, я пойду другим путем. Спасибо, что остался и помог мне, и… за цветы тоже. Они прекрасны. — Да, никаких проблем. До завтра? — У меня завтра выходной, но, возможно, мы пересечемся в деревне. В конце концов, это место не такое уж и большое. Сехун кивает и желает ему доброй ночи, потом он переходит на противоположную сторону дороги и идет, пока его фигура не растворится в темноте. Лухан провожает его взглядом, но он даже не пытается вспомнить хоть какие-то мелочи о нем: черноту волос, его широкие плечи, восхитительную шепелявость, улыбку. Вздохнув, он уходит. Вероятно, нет ни одного шанса запомнить.***
Ровно в восемь Сехун оказывается перед кофейней, но ему не хватает храбрости войти. На стойке стоят все те же подсолнухи, на кофемашине — белые чашки, на витрине — разнообразная выпечка, и ни одного намека на Лухана. Он стоит снаружи практически прижимаясь носом к окну, глазами быстро изучая помещение с полностью пересохшим горлом. Должно быть, вид у него действительно глупый в этот момент: его волосы спутаны, а по подбородку бежит дорожка слюны. Поэтому он даже понимает нового баристу, который с подозрением осматривает его. Но он оказался сейчас здесь не без причины, и ему нет пути домой без ответов. Простонав себе под нос: что, черт возьми, я делаю, Сехун, наконец, зашел внутрь. — Доброе утро! Что будете пить? Он паникует. — Ээ… айс-капучино… с карамелью? Минсок (бариста, а также лучший друг Лухана) переводит взгляд на настенное меню в поисках заказанного напитка, а после кивает с очаровательной улыбкой и приступает к исполнению. Он ставит большую фарфоровую чашку перед Сехуном и воплощает магию в жизнь. — Вы знакомы с Луханом? — Да, а почему?.. — Минсок немного хмурится. — Я… хм… что ему нравится? Цветы… я имею в виду. Какие цветы он любит? — Ты же в курсе, что Лухан особенный, верно? — О да… он очень особенный. Вчера я подарил ему эти подсолнухи и они ему очень понравились. И тогда до Минсока доходит. Он останавливает кофемашину и откладывает в сторону молоко, озираясь, чтобы убедиться, что за ними никто не следит (в маленьких поселениях сложно хранить тайны, все знают всё обо всех). Он подходит к Сехуну и жестами указывает, чтобы тот следовал за ним. Они устраиваются в углу кофейни и Минсок откашливается, перед тем, как начать говорить. — Послушай, Лухан действительно особенный, но определенным образом. Мы оба знаем, что он милый и все такое, но он— — Минсок, привет! Я забежал поздороваться, — Лухан входит в кофейню и направляется прямиком к ним, и его улыбка озаряет всё пространство. Он обращает внимание на симпатичные подсолнухи на стойке, а Сехун чувствует, как его мир переворачивается с ног на голову, когда Лухан спрашивает кто их принес. — Это был Чондэ? Надо будет заглянуть к нему в магазин по пути домой. О, а это твой друг? Приятно познакомиться! Меня, кстати, Лухан зовут. — а затем он уходит с полиэтиленовым пакетом в руке и той же игривой улыбкой на губах. — Не запоминает события, — заканчивает Минсок, смотря озадаченное лицо Сехуна. — Эй, ты как? — спрашивает бариста, обратив внимание на затихшего, после произошедшего, гостя. — Я… Я подарил эти цветы ему вчера. Как он мог забыть? Он забыл и меня? Всё, что было? — В прошлом году Лухан попал в автомобильную аварию, и с тех пор его память застряла в том дне. Независимо от того, что случается с тех пор, он не запоминает. Мы пытались… перепробовали все, но воспоминания как-будто стираются после того, как он поспит. Не знаю, имеет ли это хоть какой-то смысл. — Он всегда будет забывать события? И людей тоже? Но он помнит вас и остальных, как… Минсок прерывает его громким вздохом. — Он помнит нас, потому что мы знали друг друга до несчастного случая, а ты встретил его вчера впервые. Временами он запоминает некоторые незначительные детали, как, например, имя или число, но не весь день. — Он вообще знает о своей болезни? — шепчет Сехун с опущенными глазами, он не находит в себе силы посмотреть на Минсока. Впервые он испытывает неистовое желание разрыдаться. После того как бариста кивает, Сехун поднимается и идет прочь. — Кстати, он любит незабудки! — кричит Минсок ему вслед, но Сехун даже не оглядывается. Незабудки. Как иронично.***
Кому: нини Чонин, мне необходимо поговорить с тобой, это важно От: нини почему морковка разговаривает со мной Кому: нини Чонин, пожалуйста я не знаю, что мне делать Чонин я хочу домой От: нини ладно, подожди 5 секунд и я позвоню тебе
***
Сехун валяется в постели, уставившись то в потолок, то на чашку чая у кровати. Минуло три недели с момента их с Луханом встречи. Он больше не ощущает, что что-то порхает в его животе; теперь, когда он чувствует даже самый слабый аромат кофе, его живот скрючивается от боли. Прошел месяц с тех пор, как он в последний раз слышал, как Лухан зовет его по имени, как это сделал бы друг. Он съеживается от воспоминаний, но его сердцу и разуму этого недостаточно, что заставляет вспоминать их встречу снова и снова, пока его глаза не начинают гореть, а в горле встанет ком. Временами он думает о Париже и путешествии за границу, отмененном родителями, насколько все было бы тогда проще и насколько его сердцу было бы лучше. От этого он становится настолько сердитым, что для успокоения приходится сжимать кулаки до побеления. В семь часов утра бабушка стучит в его дверь и предлагает вместе пойти на местный рынок за покупками. — Нам нужен рис на обед, так что пошли! — счастливо восклицает она и Сехун чувствует ее улыбку даже через закрытую дверь. Он соглашается несмотря на то, что знает — у них есть еще как минимум три пачки риса. Как и ожидалось, поход на рынок был просто оправданием, чтобы заставить Сехуна вернуться в мир живых. Бабушка всюду тянет его за тощую руку, указывая на свежие продукты и красивую одежду. Временами он кивает и говорит что-то вроде:«да, это мило» или «мы должны купить это». Но ничего большего не сходит с его тонких губ. Сехун приветствует Чондэ и Бэкхена, надеясь, что они не догадаются о произошедшем между ним и Луханом, но удача, вероятно, не на его стороне. Бэкхен буквально топит его вопросами о том, где он, черт возьми, был в течение последнего месяца, слегка хлопая его по плечу. Он жалуется на отсутствие жизни в деревне без Сехуна, а также вспоминает ночь, когда они были все вместе в кафе, забавные шутки и плохую игру слов, но имя Лухана в этих воспоминаниях не упоминает. Сехун собирается извиниться, когда Чондэ выходит из цветочного магазина, вручая ему букет незабудок. — Небольшая помощь, — мягко говорит Чондэ с улыбкой, подталкивая Бэкхена обратно в магазин, чтобы тот перестал тараторить, как отчаянная домохозяйка. Сехун поворачивается к своей бабушке, и она кивает в сторону церкви. Лухан там, с его воздушными светлыми волосами и черным передником, который Сехун уже видел множество раз, мило общается со стариком. И тогда Сехун понимает, что его бабушка знает, как и Чондэ, и все внезапно становится намного легче. — Это для меня? — удивленно спрашивает Лухан, забирая цветы, сразу после того, как Сехун подошел к нему. Он подносит прелестные голубые цветы к лицу и закрывает глаза, вдыхая волшебный аромат. — Как ты узнал, что они мои любимые? — Мне повезло? — пожимает плечами Сехун, влюбляясь в него еще больше. — Как насчет того, чтобы познакомиться за чашкой кофе? — спрашивает блондин, прижимая цветы к груди. Сехун отвечает да и знакомится с Луханом вновь.***
Сехун видится с Луханом каждый день. Он подходит к нему под любым глупым предлогом, цветами или простым приветствием, а Лухан улыбается и предлагает ему бесплатную чашку кофе. Они сидят на скамейке и болтают целую вечность, или, по меньшей мере, пока солнце медленно не садится, окрашивая их лица прекрасными оттенками розового и оранжевого. Они идут в лес во время дождя, а после, отчаянно пытаются найти укрытие, смеясь до слез. Они лежат на земле, а их пальцы лениво соприкасаются, пока они выискивают на небе облака в форме животных и наблюдают за парящими в вышине птицами. Сехун заправляет выбившийся локон за ухо Лухана, и тот перехватывает его ладонь, наслаждаясь теплом его кожи. Ежедневно Сехун делает фотографии с помощью своей камеры, а блондин прячется от него за всевозможные предметы. — Думаю, я мог бы жениться на тебе, — однажды небрежно прошептал Сехун, потягивая кофейно-молочный коктейль, только что приготовленный Луханом. — Это забавно, потому что мы познакомились только десять минут назад, — смеется бариста, обновляя календарь на стене. Сехун опускает голову и думает о последних двадцати пяти днях, что они провели вместе, но ничего не говорит об этом. — А разве одного дня недостаточно? Лухан поворачивается к Сехуну и его глаза лениво изучают его черты, задерживаясь на губах дольше, чем следовало. Блондин кивает и кладет свою левую руку на стойку. — Тогда давай поженимся. Где мое кольцо? Сехун быстро находит кусок фольги и превратив его в кольцо, надевает его на левый безымянный палец Лухана. Они оба неловко хихикают, когда остальные гости кафе хлопают им и кричат «Да здравствуют молодожены!». Иногда Сехун приглашает Лухана пойти вместе посмотреть на звезды, где-то у подножия деревни. В эти минуты Лухан опускает голову на грудь Сехуна и слушает его ровное сердцебиение, будто свою любимую колыбельную. — Разве это нормально? В смысле… мы же только познакомились, — шепчет блондин и каждое слово словно удар для младшего. Сехун прижимает его крепче. — Все в порядке. — отвечает он, хотя это неправда. Ничего не в порядке.***
Почти конец августа, когда Сехун покупает свой последний букет незабудок. Он ждет, пока Лухан закроет кофейню, а затем подходит к нему, как делал это в течении прошлого месяца, представившись с улыбкой на лице. Лухан хмурится и смотрит на него с подозрением. — Я помню твое имя, глупенький. Ты же тот, кто купил мне подсолнухи, — Лухан говорит так, словно это самая очевидная вещь в мире и закатывает глаза. Сехун отпускает цветы и следующее, что понимает Лухан, — это то, что Сехун целует его под уличным фонарем. И если он и чувствует, что что-то мокрое стекает по его щекам, то молчит об этом. И если Сехун чувствует, что старший немного дрожит, то он тоже ничего не говорит. — Ты помнишь меня? — шепчет Сехун, глядя в глаза Лухана. — Только… немного, — плачет блондин, положив голову на его плечо. Это огорчает, и это настолько больно, что голова будто сейчас взорвется, но яркие вспышки воспоминаний не прекращаются и все они о Сехуне. — Все хорошо. Этого достаточно. — и для Сехуна это правда. Они взбираются на самый высокий холм и Лухан позволяет себе опереться на младшего. Какое-то время между ними только тишина; ветер мягко проносится сквозь листья, сверчки заводят песни, и все складывается словно пазл. Затем следуют беспорядочные поцелуи, неловкие прикосновения, тихие слезы и сладкий шепот, и в какой-то момент их одежда уже валяется на земле, но они чувствуют себя прекрасно и Сехун оставляет метки на коже Лухана, чтобы на следующий день он мог вспомнить, что было между ними этой ночью. Когда волшебство заканчивается, они тяжело дышат, и звезды, кажется, светят немного ярче, чем прежде. Они этого заслуживают. Они заслуживают счастья. Лухан плачет. Солнце уже восходит и обнаруживает его рядом с Сехуном, одетым в мятую одежду со слезами, душащими его. — Я не хочу спать. Не хочу забывать. Сехун, я не хочу забывать. Сехун смотрит ему в глаза, красный от недосыпа и целует его в висок. — Все в порядке, — повторяет он, пока плач Лухана не становится тише. — Я обещаю, что заставлю тебя вспомнить.***
В конце концов лето заканчивается, и Сехун должен вернуться домой. Его последний день в деревне действительно трогателен; Чондэ все еще подготавливает некоторые украшения, а Минсок еще не закончил греть молоко к его приходу. Бэкхен слегка всхлипывает и так сильно бьет по плечу, что рука Сехуна почти отваливается, но все нормально, ведь это его друзья, и он будет скучать по ним как сумасшедший через пару дней. Ему будет не хватать их грубости, громкости и странных шуток, а также их смеха и доброты. Чанель обещает приехать во время отпуска в Сеул, чтобы они могли потусить еще немного, и Тао возвращается из супермаркета с пакетом вкусняшек и нездоровой пищей. — В дорогу. — говорит он, и Сехун еле сдерживается, чтобы не обнять его. — Что это за коробка? — спрашивает в какой-то момент Минсок, глядя на маленькую белую коробку, которую Сехун держит, словно своего ребенка. Сехун открывает рот, чтобы ответить, но тут же останавливается. Его глаза устремлены на фигуру, сидящую недалеко от них. Фигуру, с воздушными светлыми волосами и тем же черным передником. Быстрое «сейчас вернусь», и он идет к нему, отчего Лухан встает, не зная точно, что делать. — Вы, наверное, меня не помните. — Эмм, не совсем. Мы встречались раньше? Сехун качает головой, и борется с подступающими слезами. Он вручает коробку Лухану и уходит. Бабушка крепко обнимает его, пока отец закрывает багажник. Сехун обещает вернуться следующим летом и машет из окна автомобиля, наслаждаясь свежим ветерком в последний раз, прежде, чем откинуться на заднее сиденье. Он набивает рот вкусняшками, надеясь заполнить пустоту внутри, но еда не может заполнить дыру в его сердце. Сехун не отвечает, когда мама спрашивает, плакал ли он в машине.***
Лухан решает открыть коробку в своей комнате, не желая, чтобы другие видели, что ему дал этот незнакомец. Честно говоря, это было нечто особенное. Он поднимает крышку и откладывает ее, касаясь пальцами белого конверта с надписью «Тридцать один день нас». Перед тем, как читать содержание, он чувствует легкий запах букета незабудки, плотно обернутого в мягкую белую ленту, и касается небольшого кольца, сделанного из фольги. Внутри конверта нет письма. Лухан насчитывает ровно тридцать один полароид, на каждом из которых есть дата и маленькое описание. #Сехун и Лухан пьют кофе (так хорошо!) 03/08 #в лесу после дождя (ладно, видимо мы решили простудиться) 09/08 #Сехун целует Лухана (я мог бы делать это вечно) 18/08 #поженились! (должен ли я купить тебе настоящее кольцо?) 19/08 #Лухан и Сехун кривляются на камеру 26/08 Лухан держит последний полароид, на котором он и Сехун, улыбающиеся друг другу. #последний день нас (я обещал тебе, что заставлю тебя вспомнить, правда?) 31/08