A Christmas miracle

На Рождество всегда происходят чудеса. Душа трепещет в предвкушении сказки, даже если разум давно отказывается верить в волшебство. Но даже самое затвердевшее сердце оживает, когда наступает Рождество. Когда-то Доктор любил этот праздник. Когда-то ему было куда идти, где-то его ждали за дверями, украшенными венками, в теплом, совсем семейном кругу и с неизменной индейкой на раскаленном блюде. Он всегда мог залететь на огонек, даже если ТАРДИС немного промахивалась с координатами на пару лет. Но больше нет Пондов, а значит — нет ни семьи, ни места, где Доктор бы чувствовал себя как дома. Ведь Рождество — семейный праздник. Впрочем, милые домашние посиделки обычно следовали за каким-нибудь сумасшедшим и смертельно опасным приключением. Нужно было спасать очередной космический корабль, падающий на очередную планету. Чаще всего это была, конечно, Земля. (И почему, черт возьми, всегда она?!) Даже снег не всегда был настоящим на Рождество. Но праздник всегда оставался праздником. С его неизменными елками, гирляндами и гимнами, которые, помнится, Доктор когда-то тоже любил. В такой день одиночество — нежелательный спутник. Ведь никто не должен быть один в Рождество. Но в это Рождество телефон ТАРДИС не разрывался даже звонками Клары, которая могла вырвать его с какой-нибудь перестрелки на краю галактики, чтобы зазвать к себе отмечать. Прошлое Рождество и впрямь стало для невозможной девчонки последним. Поэтому в этом году повелитель времени решил спрятаться подальше от празднеств. Однако ТАРДИС, всегда тонко чувствовавшая настроение Доктора, была против. Неизменная спутница, хотя и не имела возможности сказать об этом, выражала свой протест миганием консолей, хлопаньем дверьми и жалобными звуками. Однако Доктор всячески игнорировал ее, отказываясь выходить из своего уединения, поэтому машина времени решила сама доставить его, куда нужно. — Стой! Куда ты?! — возмутился Доктор и бросился к консоли, тщетно пытаясь прекратить полет. — Я же сказал, что не собираюсь выходить к людям и ни с кем общаться! И новая спутница мне тоже не нужна! В ответ на это ТАРДИС затрясло и зашатало в разные стороны. Свет замигал, и все системы тревожно запищали. Длилось это совсем недолго, и вот машина приземлилась. Скептически вздохнув, Доктор решил, что она слишком упряма, поэтому нужно выйти и посмотреть, куда они попали. К тому же любопытство вкупе с неуёмной тягой к приключениям всегда было одной из главных черт его характера. Немного помедлив, Доктор глянул в зеркало, когда-то повешенное Кларой, и толкнул дверь будки. Морозный ветер обдал его, взлохматив волосы, однако холодно не было. Шел снег, а на ночном небе мерцали звезды. Уютная улица с рядом небольших двухэтажных домов сияла мягким светом гирлянд, где-то слышался веселый детский смех, играла тихая музыка. Судя по тем данным, что Доктор успел выудить из окружающей среды, атмосферы и гравитации, он находился на Земле, в Лондоне, примерно в первой четверти 21 века. И это было Рождество. Все еще не понимая, зачем ТАРДИС отвезла его сюда, Доктор захлопнул дверь будки и пошел вперед по немноголюдной улице. Никто и не заметил странную полицейскую будку, появившуюся из ниоткуда, и странного человека, вышедшего из нее. Теплая атмосфера витавшего в воздухе праздника невольно пробудила воспоминания. Светлая грусть захлестнула Доктора. Вид этих людей, сидящих в своих уютных домах с родными и близкими, заставил повелителя времени улыбнуться слегка печальной улыбкой. Он присел на скамейку, слегка припорошенную снегом, и начал смотреть на двоих детей, которые играли на детской площадке. Девочка лет семи звонко смеялась, бросая снежками в мальчика постарше, очевидно ее брата. Розовая шапка сбилась с растрепанных светлых косичек, но девочка, казалось, этого даже не заметила. Дверь ближайшего к ним дома распахнулась, и до боли знакомый голос заставил Доктора резко поднять голову. — Дети, домой! Да, несомненно, это была она. Время, казалось, не наложило на нее своего отпечатка, однако она была уже не той юной и наивной девушкой. Но все же это была она. Роза Тайлер. Не было того чересчур яркого макияжа и молодежных джинсов, которые всегда были частью ее стиля. Роуз повзрослела, и теперь она стояла перед ним, прекрасная в расцвете своей женственности. Светлые волосы мягкими волнами лежали на ее плечах. Вязаное белое платье облегало ее фигуру, и падающий снег в полумгле рождественского вечера делал ее похожей на ангела. — Идем, мам! — звонкий девичий голос пронесся над улицей. Очевидно, девочка была дочерью Роуз. Как бы подтверждая свою догадку, Доктор перевел взгляд на окно. В освещенном квадрате он увидел, что вся семья в сборе. Джеки и Пит как раз садились за стол — значит, мальчик — их сын. Дверь дома распахнулась вновь. — Ты чего тут мерзнешь? Идем в дом! — С какой-то ноющей болью в сердце Доктор смотрел, как чуть постаревшая копия его самого в десятой регенерации обнимает Роуз за талию. — Мне не холодно, — улыбается она и нежно целует его. — Все равно идем, — отвечает он, — индейка остывает. — Еще минуту, — просит Роуз. Дверь закрывается, дети забегают в дом, и Роуз остается на крыльце одна. Запрокинув голову, она ловит снежинки на язык и чему-то смеется. Тут взгляд ее останавливается на Докторе. Тот пугается на секунду, уж не узнала ли она его, но поспешно вспоминает, что он давно изменился. Блондинка смотрит на него и дружелюбно улыбается незнакомцу. — С Рождеством вас! — И вас с Рождеством, — слегка смущенно отзывается Доктор, не ожидавший, что она с ним заговорит. Она смотрит на него пристальным взглядом, словно пытаясь понять, кого он ей напоминает, и некоторое время они не произносят ни слова. — Можно вас спросить, — нарушает тишину Доктор, — вы счастливы? Она слегка удивляется столь странному вопросу от незнакомца, но, все так же солнечно улыбаясь, отвечает: — Конечно! Разве есть в мире большее счастье, чем находиться в кругу семьи в Рождество! Доктор лишь печально улыбается ей в ответ, не найдя слов. К горлу будто подступает комок. Теперь он видит, что Роуз счастлива, а значит одной иглой вины меньше в его израненном сердце. Доктору немного грустно ушедших времен и былых чувств, но он уже не тот, что был и давно двигается дальше. К тому же когда как не в Рождество вспоминать о прошлом. Доктор поднимается со скамейки, стряхивая с плеч крупные хлопья снега, и, слегка кивая девушке на прощанье, уходит прочь. — Не будьте один в этот день, — раздается ему вслед голос Роуз, — никто не должен быть один в Рождество. — Спасибо, — оборачивается он, — с праздником вас. Роуз заходит в дом и присоединяется к своей семье за праздничным столом, все еще размышляя о странном незнакомце, не понимая, кого же все-таки он ей напомнил. А Доктор, свернув за угол, возвращается к своей вечной спутнице — полицейской будке. Не спеша достает ключ и заходит внутрь.. Впервые после смерти Клары боль в душе слегка утихает, оставляя место лишь теплым воспоминаниям и светлой грусти. Доктор подходит к консоли, перемещая ТАРДИС обратно в свой мир, твердо решив последовать совету Роуз — не быть одному. Что ж, в Рождество и правда случаются чудеса. Даже когда верить в них давно не хочется.